– Надеюсь, не скучали, – Марк подал мне руку, помогая встать. – Прошу прощения. Увидел потрясающую брошь «глаз любовника». Но владелец никак не хотел сбивать цену.
– Да, кофе здесь отличный, – я постаралась выглядеть беспечно, хотя внутри была натянута словно струна. Уходя, незаметно обернулась, встретившись с провожавшими меня голубыми глазами. Даниэль вскинул на прощание руку, но я поспешно отвернулась, делая вид, что этот жест предназначался кому-то другому.
О чём я думала, кладя визитку в сумку? Я видела этого мужчину в первый раз в жизни и не была уверена, что он тот, за кого себя выдавал. Он с равной долей вероятности мог оказаться как проходимцем, так и порядочным человеком. Недоверие к любому мужчине, который оказывался в моём поле зрения, была главной причиной моих сомнений. После Дмитрия Манцевича я на каждого стала смотреть с осторожностью. Но в данный момент мысли мои были обращены к будущему. Тому неясному будущему, которое ожидало меня через несколько недель, когда окончиться контракт. Что будет ждать меня тогда, когда я распрощаюсь с Эккертом? Работы нет, а деньги, которые мне полагаются, рано или поздно кончатся.
Что, если этот мужчина был послан мне самой судьбой?
Судьбой…
Другой мужчина тоже был послан мне, но только злым роком. Как только его тень замаячила на горизонте, как только явился его посланник, всё в моей жизни полетело крахом. Будто кто-то желал кинуть меня в его объятия против воли. Нет, не в объятия – этому мужчине они не свойственны. В его руки. Сильные, красивые руки, которые заставляли кричать и извиваться в эйфории. Стоило только подумать об этом, как всё тело прострелило молнией. Мне хотелось вновь ощутить всё то, что я испытывала от этих рук.
Какое-то безумие!
Раньше я опасалась Максима, боялась того, что он теперь властен над моей судьбой… а сейчас каждый вечер жаждала увидеть его. Хотела пережить всё снова. Пусть без ласк и поцелуев, но я дрожала от одной лишь мысли, что он делал с моим телом. И вернувшись в отель я бросила на кровать сумочку, забыв о Даниэле с его предложением. Ходила из угла в угол в пустом ожидании, перебрала скудный гардероб, и даже сделала макияж. Не знаю, на что я надеялась. Выглядеть привлекательней? Но что толку, если он вновь не придёт?
Я весь вечер провела на диване перед телевизором, перебирая фильмы, не останавливаясь ни на одном – романтические мелодрамы раздражали, а боевики казались глупыми и пустыми. Всё это продолжалось до глубокой ночи, пока сон не сморил меня.
Глава 19
Я потянулась, ощутив неприятную ломоту в теле. Шея затекла и гудели ноги, потому что заснула в гостиной пусть на удобном, но совсем не предназначенном для сна диване. Утренний свет пробивался сквозь плотные портьеры. На мне было платье, которое я надела вчера вечером, а плечи покрывал тёплый плед. Выключенный телевизор молчал, и пульт, который я всю ночь не выпускала из рук, теперь покоился рядом с подушкой. Ощущение, что в номере кто-то побывал, подкреплялось знакомым ароматом туалетной воды, висевшим в воздухе.
Три коротких стука заставили встрепенуться сердце. Я отбросила плед и подскочила к двери, бросив взгляд на своё отражение в зеркале и быстро поправив смазавшуюся за ночь тушь. Но на пороге оказался совсем не тот, кого я хотела увидеть. Вышколенный официант поздоровался и толкнул внутрь сервированный столик.
– Я не заказывала, – произнесла я в растерянности.
– Я заказал, – послышался за спиной голос, от которого у меня на мгновение ёкнуло сердце.
Из моей спальни вышел Максим. На нём была свежая и в этот раз новая футболка и чиносы, а весь вид был более бодрым чем у меня, только на шее по-прежнему белела повязка, закрывающая рану.
Неужели он провёл ночь в моём номере? Или пришёл только под утро?
– Давно ты здесь?
– Всю ночь, – Эккерт подождал, пока официант расставит завтрак и уберётся прочь, и жестом пригласил меня за стол. – Не стал тебя будить.
Значит, я всё проспала… Внутри неприятным комком поселилось сожаление. Если бы не уснула, могла продолжить ночь так, как хотела, а пока оставалось довольствоваться лишь совместным завтраком. Я намазывала тост маслом, наблюдая за Максимом. Морщинка пролегла между бровей, выдавая его напряжённость, и губы были плотно сжаты.
– Тебя почти не видно, – я начала разговор, чувствуя неприятную натянутость. – Мы с Марком думали, что ты составишь нам компанию в кабаре Лидо. Ты знал, что их главная звезда способна пением разбить бокал?
– Мне было не до развлечений, – сухо ответил Эккерт. – Надеюсь, ты не из тех, кто думает, что если человек богат, то всё своё время он тратит на вечеринки и отдых.
– Мне об этом прекрасно известно, – я проигнорировала его снисходительный тон. – А познакомившись с тобой я усвоила это на отлично. Но нельзя же всё своё время отдавать только работе. У самой трудолюбивой нации в мире, японцев, даже нанимают специального человека, который выгоняет людей из офисов, чтобы те не засиживались на работе.
– Хочешь стать для меня таким человеком? – он слабо усмехнулся.
– Я могу. Если будешь платить мне, как платят им, по три тысячи долларов в месяц.
– В пересчёте за полгода ты получишь в десять раз больше.
– Только я не отвлекаю тебя от работы.
Максим отставил чашку кофе и тост и окинул меня потемневшим взглядом.
– Ещё как отвлекаешь. Время, которое я провожу рядом с тобой, я мог бы потратить на работу, обучение или саморазвитие. На тренировки, в конце концов. Но сейчас я здесь.
Я нахмурилась и опустила руки, пытаясь понять смысл его слов. Звучало так, будто он ставил этот факт мне в вину.
– Разве это плохо? Развлечься и ненадолго забыть о делах.
– В последний раз, когда я забылся, чуть не произошло непоправимое.
Я чуть заметно сглотнула. Воспоминания о злополучном вечере, выстрелах и крови успели выветриться из памяти под действием беспечного Парижа и его увеселений. Аппетит тут же пропал.
– Что-нибудь известно о стрелявшем? – аккуратно спросила я, отложив еду.
На лице Максима дёрнулся мускул, а брови сошлись на переносице.
– От Августа нет вестей. От Кваттроки тоже. Но тебе не стоит беспокоиться, я принял все меры. На уединённом острове гораздо легче организовать покушение, чем в мегаполисе. Если они предпримут ещё попытку и со мной, что вряд ли, случится беда, о тебе позаботятся и выплатят полагающееся.
– Думаешь, меня заботит только это? – я сердито посмотрела на него.
– А что тебя должно заботить? – его кулаки сжались. – Заказчик покушения? Это касается только меня. Тебя же должна волновать твоя жизнь.
Неприятный комок перегородил горло так, что пришлось прикусить губу. Мне не понравился ни тон, которым это было сказано, ни хладнокровие, с которым Максим бросил фразу. Но я одёрнула себя, хотя внутри волна возмущения готова была перелиться через край. Такой я должна быть по его мнению – эгоцентричной особой, сконцентрированной только на своих интересах. Но как бы мне ни хотелось это признать, он был прав – меня должно волновать будущее моё и моего брата. Придёт время, и мы разойдёмся каждый своей дорогой, потеряем связь и вновь станем друг другу никем.
– Хотя… – он помедлил и что-то выудил из кармана, положив прямо передо мной, – как я понял, ты уже начала задумываться о том, что ждёт тебя дальше.
Меня бросило в жар, когда я поняла, что это визитка, которую дал мне Даниэль. Боясь поднять взгляд на Эккерта и увидеть на его лице тот же холод, каким он припугнул меня в прошлый раз, я только процедила сквозь зубы:
– Ты теперь и по вещам моим шаришься?
– Я убирал твои вещи с кровати, чтобы вздремнуть, – произнёс Максим как ни в чем ни бывало, – а она вывалилась из сумочки.
Ложь. Случайно выпасть она не могла, я положила её во внутренний карман, стянутый тугой резинкой, и Максим прекрасно знал, что я ни слову не поверю, но делал вид, что не произошло ровным счётом ничего страшного.
– Он подошёл вчера на рынке Сент-Уан. Предложил поснимать меня. Я не собиралась ему звонить. Наверняка, какой-то проходимец.
– Ты как будто оправдываешься.
– Ты просил быть с тобой честной.
Сейчас мне отчаянно захотелось, чтобы Эккерт поверил мне. Но ничего в нём не выдавало какого-нибудь раздражения.
– Я навёл справки. Пока ты спала, выяснил, кто такой этот Даниэль Бонье. – Он ткнул пальцем в карточку и поймал мой хмурый взгляд. – Ты же помнишь, что я отвечаю за твою безопасность. Вдруг он и правда оказался бы проходимцем, который захотел тобой воспользоваться.
– И? – любопытство вдруг просочилось наружу. Эккерт не злился, что уже хорошо.
– Он скаут, и очень хороший. Сотрудничает с Шанель и Диор, снимает для модных домов и журналов. Открыл несколько громких имён в модельном бизнесе. Думаю, тебе стоит ему позвонить.
Он слегка подтолкнул ко мне визитку и вновь принялся за завтрак. Почему он так спокоен? Неужели ему совсем всё равно, если я вдруг исчезну? Изменю всем договорённостям и брошу его. И что сделает Эккерт? Просто отпустит меня на все четыре стороны?
– Я не могу…
Он оторвал взгляд от своей тарелки.
– Не можешь или не хочешь?
– У нас контракт.
Звон приборов о фарфор заставил меня вздрогнуть.
– Кем ты меня выставляешь? Своим тюремщиком? – Эккерт с раздражением взглянул на меня. – Или тебе просто нравится быть в роли несчастной, принёсшей себя на жертвенный алтарь? Да, сейчас ты зависишь от меня в некоторой степени, но контрактом не предусмотрено исполнения тобой абсолютной преданности, чтобы ты сидела как пёс в ожидании хозяина. Хочешь гулять? Гуляй. Хочешь развлечься? Развлекайся.
– Но я твой эскорт!
– Да, ты моя! – его кулаки непроизвольно сжались. – Но это не навсегда. Ты уже подумала, что будешь делать, когда выйдет срок?
– Я хочу вернуть брата.
– Это хорошо, – он кивнул. – Но что дальше? Деньги закончатся, и ты снова пойдёшь работать в ресторан и разносить тарелки? Кто тогда будет заботиться о твоём брате?