Я видела, что сообщение было тут же прочитано, но больше не последовало ни строчки. Сон как рукой сняло. Я вглядывалась в экран в ожидании, что Эккерт напишет хоть слово, но мои надежды рушились с каждой минутой. Желание спросить: «Где ты? Всё ли хорошо? Что ты сейчас делаешь?», было непреодолимым, но страх, что все мои вопросы останутся без ответа, оказался сильней, как бессонница и поселившееся в груди смятение, не дававшие уснуть до самого рассвета.
Глава 24
Максим
Стены были выкрашены в бледный жёлтый цвет с примесью серого. Отвратительный, грязный, отнюдь не способствовавший выздоровлению. Порой из палат доносились стоны или даже вскрики, переходившие в беспокойное мычание, и ласковые уговоры медсестёр. Редкие пациенты слонялись словно выцветшие тени, тихо бормоча что-то под нос или пребывая в оцепенении.
Максим широкими шагами пересекал казавшийся бесконечным коридор. Шаг в шаг чуть позади за ним шёл Август, зорким взглядом отмечая малейшее движение. Пусть здесь его хозяину ничего не угрожало, но бдительность терять нельзя было ни на секунду.
Эккерт точно знал цель своего визита и безошибочно определил кабинет главного врача. Пройдя мимо вскочившей со своего места секретарши, без стука распахнул дверь. Мужчина, сидящий в кресле за рабочим столом, вскинул взгляд поверх роговых очков и отложил бумаги, быстро оценив обстановку. За спиной незваного посетителя к нему рвалась секретарша, сдерживаемая крепким мужчиной.
– Луиза, всё хорошо, – остановил он девушку, – им назначено.
Щёлкнула дверь, закрывая кабинет, и только после этого доктор встал, чтобы поприветствовать гостя. Суровое лицо и строгий взгляд потемневших глаз, плотно сжатые губы, ладони, перевязанные марлей, и бурые пятна на футболке – с таким нужно быть острожным и ни в коем случае не спровоцировать на гнев.
– Господин Эккерт, полагаю.
– Где она? – без церемоний начал Максим.
Доктор помолчал, всматриваясь в ожесточённое лицо мужчины. Ещё по телефону он понял, что ему лучше не перечить. С сильными мира сего вообще лучше быть предельно деликатными.
– Она сейчас под успокоительными. В отдельной палате, как вы и просили. За ней присматривают и оказывают должный уход.
– Мне нужно с ней поговорить.
– Я просил вас обождать с этим. Пока ещё рано…
– Я не спрашивал у вас разрешения, – отрезал Максим уже настойчивей. – В какой она палате?
Видя решимость молодого человека, доктор сник. Связываться с тем, кто стоял перед ним, не было никакого желания. В жизни стресса и так хватало, хотя пришлось выпить грамм сто виски, когда его предупредили, кто и зачем посетит их больницу.
Девушка, которой интересовался этот господин, поступила к ним две недели назад. Психогенный психоз после смерти близкого человека и попытка самоубийства. Соседи успели вовремя вызвать скорую. Родных у неё не было, тем более странным показался этот звонок – неизвестный мужчина, представившийся Максимом Эккертом, интересовался её жизнью и здоровьем, а когда узнал правду, дал указания не спускать с неё глаз и обеспечить лучший уход. Короткого экскурса в интернет хватило для того, чтобы узнать, кем является этот неизвестный, если это и вправду был он.
И вот теперь он стоял перед ним во плоти.
Доктор повиновался и отвёл его в правое крыло. Здесь были частные палаты со всеми удобствами и более внимательным и обходительным персоналом. В такие любили время от времени заглядывать богатые ипохондрики, возомнившие, что у них такая модная нынче депрессия, и платили любые деньги за то, чтобы вылечиться, а по-простому, чтобы под завязку накачаться наркотой.
– Я буду рядом, – врач отступил, пропуская Эккерта внутрь.
В палате тускло горел ночник, освещая лежащую на кровати девушку. Первое, что бросилось в глаза – перевязанные бинтами запястья. Их вид вызвал в нём только злость. Её тёмные волосы рассыпались по подушке, грудь мерно поднималась, а глаза были плотно закрыты.
Максим помнил их цвет – голубой, чистый, как небо… но не такой глубокий, как у той, что он оставил в Париже.
Он присел на краешек и прикоснулся к её плечу. Девушка вздрогнула и, распахнув глаза, повернула к нему голову. В первую секунду она боялась даже вздохнуть, затем вскрикнула и спрятала в ладонях лицо. Застыла словно ледяное изваяние, боясь пошевелиться, и только тихо повторяла:
– Это сон. Это сон. Тебя нет.
– Я здесь, – произнёс он, опуская её руки и заставляя взглянуть на себя, – и я жив.
Её лицо, белое, словно полотно, исказилось, глаза налились слезами и с воем она бросилась ему на шею.
– Прости, – взвыла девушка. – Я такая дура. Я бы никогда не причинила тебе зла. Я не хотела! Прости! Я не хотела.
Он дал ей выплакаться вволю, стараясь не поощрять её лишним движением. Она могла неправильно истолковать даже самый простой жест.
Изабель всегда была чересчур эмоциональной. Ещё при первой их встрече это должно было насторожить, но тогда Максим не придал большого значения её импульсивности. И это пренебрежение чуть не закончилось трагедией. Дважды.
Он отстранился, перехватывая её цепляющиеся пальцы. Лицо, раскрасневшееся и опухшее от слёз, было перекошено от боли.
– Изабель, посмотри на меня.
Девушка с трудом раскрыла глаза, пытаясь сфокусировать свой взгляд, и за пару вздохов успокоилась. Как по волшебству истерика сменилась безмятежностью, но это только вызывало раздражение. Эккерт едва сдерживался, чтобы не скрутить ей шею. Её психоз перешёл уже всякие рамки.
Будь она мужчиной, он бы применил методы, которые не раз доказали свою эффективность. Именно так он и поступил с наёмником, найдя его в маленькой убогой квартирке в Риме. Надо отдать должное, сдался он не сразу, пришлось повозиться. Кулаки до сих пор было тяжело разжимать.
Парень долго не желал отвечать на вопросы, но позже, выплёвывая кровь с выбитыми зубами, прохрипел:
– Я думал, что убил тебя. Ведь я попал в тебя.
Эккерт непроизвольно потрогал заживающий шрам.
– Прошло по касательной. Почему в шею? Или рука дрогнула?
Нервный смех вперемешку с кашлем вырвался из горла привязанного к стулу наёмника. Силы в нём было немало, несмотря на приземистое телосложение, и чтобы приструнить, пришлось привлечь Августа. Но удовольствие выудить из него показания Максим оставил себе.
– Спешил, потому не пристрелялся на новом оружии. В своей работе я ошибок не делаю. И не продай те парни мне винтовку со сбитым прицелом, я бы сделал всё чисто. Вы же через них на меня вышли? Чёрт, – он сплюнул на пол сгусток крови и усмехнулся, с прищуром поглядев на Эккерта. – Только вот целью был не ты, а девка твоя.
Холод накрыл волной, заставив Максима оцепенеть, но в следующую секунду он сгрёб в кулак окровавленный ворот, подтянув парня ближе.
– Говори, кто тебя нанял, – рявкнул ему в лицо.
– Девчонка, – процедил тот сквозь зубы.
Он ещё не назвал имени, а кукольное личико с наивным взглядом оказалось первым, о чём подумал Максим. А дальше его подозрения лишь подтвердились.
– Имя?
– Не знаю. Клянусь, не знаю, – парень нервно сглотнул, поглядывая на стоящего рядом Августа и на пистолет в его руке. – Волосы тёмные, голубые глаза. На вид чуть больше двадцати. Как оленёнок Бэмби. Я подумал, что она меня разводит, когда попросила о помощи, уж больно не похожа на моих обычных клиентов. Дала координаты и цель и тут же оплатила половину. Нервная какая-то, сто раз переспросила, понял ли я, что нужно сделать. Когда я сообщил ей, что из-за сбитого прицела убрал не девку, а тебя, она как с цепи сорвалась. Глаза мне чуть не выцарапала. Пришлось даже врезать, несильно, я ж не изверг.
– Не изверг? – Максим притянул его к себе ближе, затягивая ворот так туго, что перекрыл доступ воздуха. – Ты готов был хладнокровно убить женщину. Мою женщину!
Ярость застелила Эккерту глаза. Он повалил парня на пол, надавив коленом на горло и принялся избивать то, что ещё осталось от лица ублюдка. Кровь окропила пол, одежду, лоб и губы. Максим чувствовал её солёный привкус, и это только распаляло его.
Уничтожить! Убить!
Их всех!
Всех, кто причиняет зло! Кто хотел навредить… ей.
Он не чувствовал рук, не ощущал боли, того, как от ударов по твёрдой кости рвётся кожа на костяшках пальцев. Внутренний зверь искал выход, и успокоить его можно было только выплеснув весь гнев наружу. На это безвольное туловище у его ног.
Сзади кто-то ухватил его за шиворот, оттаскивая от жертвы, с трудом удерживая от того, чтобы он не прибил ублюдка на месте.
– Хватит! – над ухом раздался знакомый голос. Август оттащил его в угол, усадив на хлипкий стул. – Достаточно. Или убьёте его.
Эккерт старался отдышаться, глядя на распростёртое на полу тело. Он не испытывал ни малейшего сожаления, даже если бы прикончил этого урода. Он не заслуживал такой милости, как жизнь.
Почему он сразу не понял, кто и зачем нанял убийцу? И кто был настоящей целью? Ведь ответ лежал на поверхности.
Он упустил Изабель из виду, расслабился, дал себе возможность думать, что всё кончено, и она отпустила его. Но нанять профессионала, обойдя грубый способ действовать напрямую – это было так не похоже на неё. Ей кто-то подсказал, научил. Но кто?
– Изабель, посмотри на меня.
Её глаза подёрнулись дымкой.
– Ты здесь, – она потянулась к нему. – Ты заберёшь меня?
Он отшатнулся, удерживая её от себя на расстоянии.
– Я здесь не за этим. Изабель, как ты нашла меня? Тебе кто-то помог?
Её взгляд тут же дёрнулся в сторону.
– Не понимаю, о чём ты? – она прикусила губу.
– Не прикидывайся дурочкой. Я навестил одного твоего знакомого, и он всё рассказал. О том, что ты пришла к нему с просьбой устранить девушку, дала точные координаты. Как ты узнала, где нас искать? Сама бы ты не смогла.
– Я… я не искала тебя. Ты запретил.
– Когда тебя это останавливало? – он схватил её за плечи, хорошенько встряхнув. – Не увиливай. Я всё знаю. Ты наняла парня, чтобы он избавился от девушки, а когда тот сообщил, что пуля угодила в меня, пыталась покончить с собой.