– Я знаю Дугала, – пояснила Лора Смит. – Когда-то мы с ним вместе дежурили по ночам.
Шивон натянуто улыбнулась Дугалу Келли.
– Вы не могли бы на минутку оставить нас вдвоем? Может, сходите пока за водой?
Келли дождался молчаливого согласия Лоры Смит и ушел к стойке.
– Наручники? – тихо спросила Кларк.
– Я говорила, что даю вам день или два. Два дня вышли, Шивон. Ваши уже треплют языком почем зря.
– Насколько хорошо ты его знаешь? – Кларк, не отрываясь, смотрела журналисту в спину.
– Книга, которую он пишет, выйдет не раньше следующего года. К тому же он стойко защищает свои источники.
– Он знает о наших терках с АКО?
Смит кивнула.
– И ты притащила его сюда, чтобы…
– Чтобы ты просто его выслушала. Ладно?
Келли вернулся, неся графин с водой и три стакана.
– Ничего, если я сяду? – спросил он.
Кларк кивнула, но сил выглядеть приветливой ей не хватило. Хозяин раскрыл блокнот. Они сделали заказ, и хозяин ушел, выкрикивая указания в сторону кухни.
– Вам разве не следует ни на шаг не отходить от убитой горем матери? – спросила Кларк.
Келли ответил:
– Она вернулась в гостиницу, переваривает новости.
– Мы пока не знаем, откуда взялись наручники, – с нажимом сказала Шивон.
Келли только дернул плечом и заметил:
– Еще один элемент головоломки. Признайте, что картинка начинает складываться.
– Я, в отличие от некоторых, не делаю поспешных выводов. – Кларк отпила воды.
Келли вздохнул и обеими руками взялся за край столешницы.
– Я все-таки скажу, что у меня есть, ладно? Полицейские, которые вели первоначальное расследование, – Джон Ребус, Мэри Скилтон, Даглас Ньюсом – облажались. И если бы только это. В некоторых случаях они сами нарушали законы, которые клялись соблюдать. У меня есть информация на них, на всех до единого.
– Включая патрульных по фамилии Стил и Эдвардс?
Келли старался не смотреть ей в глаза.
– На этих – нет.
Кларк фыркнула.
– Потому что источник вашей информации – они, да? Пока их прикрывают, они рады подставить остальных.
– Я и не утверждаю, что они сама невинность.
– Ох, сейчас за этим столом станет очень жарко.
– Ролстон с его примитивной версией о гомосексуальном треугольнике; Скилтон, которая половину времени болталась неизвестно где; Ньюсом, который искажал показания; Ребус, слишком снисходительный к Дереку Шенкли… – Келли помолчал. – Вы их даже допрашивать не начинали. Я прав?
– Чтобы допросить Мэри Скилтон, понадобится медиум, – холодно ответила Шивон Кларк. – А вообще мы уже поговорили и с Ролстоном, и с Ребусом. И я уверена: Лора сообщила вам, что Дерек Шенкли и его отец тоже у нас побывали. Так что если вы ищете доказательства халатной работы полицейских, ищите усерднее. А пока вы предаетесь этому занятию, мы будем делать свою работу, несмотря на всю нервотрепку.
– Неужели вы действительно готовы винить родных Блума? Вспомните, как с ними обошлись.
– Все, что я знаю, – это что следовательская группа в Лите вкалывала до кровавых мозолей, а СМИ только мешались у них под ногами.
– Кэтрин сейчас очень больно – и ей, и Мартину. – Келли помолчал, вздохнул. – За все то время, что прошло со дня исчезновения Стюарта, им ни разу и в голову не пришло объявить сына умершим. Они цеплялись за надежду до последнего. А Мартин тем временем начал пить. Ему удалось бросить, но пьянство чуть не разрушило его брак.
– И все это будет в вашей книге, да?
– Что там будет, решать семье.
– Значит, история может оказаться неполной, – резюмировала Кларк. – Просто другая точка зрения, и все. – Она выбралась из-за столика и бросила на стол десятку: – Вот, за мой заказ должно хватить. Что-то у меня аппетита нет.
– Блумы могут оказаться полезными вам, – сказал Келли. – СМИ к ним прислушиваются. Кто-то же знает, кто убил Стюарта и почему. Чем больше об этом говорят по телевидению или еще где-то, тем неспокойнее убийцам.
Кларк, не обращая на него внимания, помахала нахмурившемуся владельцу и рванула дверь на себя. Она уже шагала по тротуару, когда из дверей выскочила Лора Смит и зацокола каблуками следом.
– Шивон…
Кларк остановилась и подождала. Лора оглянулась на окно кафе – Келли смотрел на них.
– Прости, – сказала Лора. – Я хотела помочь.
– Мне или ему?
Журналистка напустила на себя покаянный вид.
– Позволь мне загладить вину.
– Я тебя слушаю.
– Статья, которую мы готовим к завтрашнему утру… Она о сэре Эдриене Брэнде.
– И?
– Вы же сейчас в Портаун-хаус. Насколько я слышала, разносите дом по доскам.
– Лора, что это за статья?
– Всего лишь о том, что сэр Эдриен приятельствует со старшим инспектором Моллисоном. У нас есть фотографии этих двоих на благотворительных вечерах и на поле для гольфа.
– Ну и что? – Шивон Кларк удалось скрыть, что у нее упало сердце. – Вы пытались получить у старшего инспектора Моллисона комментарии?
– Он не дается в руки.
– После того, как вы слили новость о наручниках? Подумай, Лора, почему он вас избегает.
– Шивон, я журналистка. – Смит надулась, обиженная сарказмом Кларк. – Это моя работа.
– А ты сама добыла материал к статье или тебе помогали? – Кларк взглянула на окно.
Келли что-то печатал в телефоне.
– Ему нужен друг в нашей команде, так? И если ты поможешь ему свести дружбу с кем-нибудь из следователей, он с тобой чем-нибудь поделится?
– Статья есть статья.
– Если только она не однобокая. Партия в гольф? Благотворительный вечер? Ну круто, Лора. Ты не хуже моего знаешь, насколько это все ни о чем. Но любителей теории заговоров это не остановит, они с удовольствием заглотят наживку, особенно если ты в последней строчке напишешь, что тебе не удалось получить комментарий от старшего инспектора Моллисона.
– Я не могу до него добраться, зато ты можешь.
Шивон приподняла брови:
– Ты что, хочешь, чтобы я делала за тебя твою работу? Привела его к тебе на интервью? Мечтать не вредно, дорогая.
Она отвернулась и отперла машину. Она уже завела мотор, когда Лора Смит ногтями застучала по окошку. Кларк опустила стекло, и Смит сунула голову в машину, оказавшись с Кларк лицом к лицу.
– Знаешь, Шивон, сколько нас осталось в дикой природе? Журналисты вроде меня – исчезающий вид. Сейчас кругом одни блогеры, борцы за социальную справедливость и охотники за сплетнями. Скольких из них ты знаешь лично? Пожалуй, пора тебе начать знакомиться с ними, потому что скоро останутся только они.
Кларк смотрела, как подруга скрывается в кафе, где ее ждал переполненный начинкой сэндвич. Келли уже рассматривал свой, не зная, как к нему подступиться. Смит села напротив него. Келли заговорил, она слушала, потом оба повернулись и воззрились на машину Кларк. Шивон уставилась вперед и посигналила, вливаясь в поток транспорта; на возмущенно загудевшее такси она не обратила внимания.
Ребус не был в тюрьме Сотон несколько лет. У него изъяли телефон, после чего пришлось пройти через сканер вроде тех, что стоят в аэропортах. Ребуса даже проверили на наркотики. Он объяснил насчет ингалятора, и, чтобы разрешить ему оставить ингалятор при себе, проводившие досмотр служащие связались с начальством. Наконец Ребуса пропустили. В большой комнате для свиданий плохо топили; за столами сидели родственники заключенных. Ребуса провели к Эллису Мейклу. Парень сидел неподвижный как статуя – зубы сжаты, глаза устремлены на беленую стену куда-то над плечом Ребуса. Ребус опустился на школьный пластмассовый стул.
– Спасибо, что согласился встретиться со мной.
– Скажите спасибо дяде Далласу, – пробурчал Мейкл.
– Знаешь, зачем я пришел?
– Нет.
– Твой дядя вроде как попросил меня взглянуть на дело. Он говорит, что тебя зря сюда засадили.
Мейкл взглянул Ребусу в глаза:
– Меня посадили в одну камеру с насильниками. Сказали – ради моей же безопасности.
– Возможно, так и есть. Сам видишь, здесь чистые джунгли. Выживает сильнейший. Насильники обычно ведут себя потише и поскромнее.
– Я могу постоять за себя.
– Тебе на руку, что ты убийца, – согласился Ребус. – Убийцам всегда почтения побольше.
– Но я не насильник. С чего вдруг я рядом с ними? Это же позор.
– Могу попробовать замолвить словечко… – Ребус изучал молодого человека.
Эллис Мейкл еще не повзрослел, в его лице были видны черты и подростка, которым он пока был, и мужчины, которым он уже начинал становиться. В бритве нуждался пару раз в неделю. Четко очерченные скулы, узкие плечи; тюремный свитшот велик размера на два. Мейкл сцепил за головой руки, выставив локти вперед.
– Скажите дяде Далласу – я убил. Он знает, что я.
– Если ты так утверждаешь, сделать можно немногое. – Ребус пожал плечами, словно ему-то в любом случае все равно. – Но ты сам знаешь, что в твоем деле остались кое-какие невыясненные вопросы. И для меня первая загадка – почему ты это сделал. Разве ты не любил Кристен больше всего на свете?
– А вы как думаете?
– Я видел протоколы суда. Она со всеми держалась как принцесса Диана. – Ребус помолчал. – Прости, принцессу Диану ты не застал.
– Я знаю, о ком вы. И Кристен была не очень-то принцессой.
– Вот как?
Мейкл медленно покачал головой. Ребус ждал, но парень молчал.
– Ты как здесь, освоился?
– Ну тут мастерская и все такое. Без дела сидеть не дают.
– Но надзирателей не хватает, а значит, часами сидишь в камере?
Парень кивнул и медленно скрестил руки на груди.
– С мамой и сестрой видишься?
– Раз в неделю.
– Как они? В порядке?
– А вы как думаете?
Ребус тоже скрестил руки на груди. Старый прием. Копируй жесты сидящего напротив человека, и он, возможно, начнет видеть не различие, а сходство между вами. Оба помолчали.
– У вас есть дети? – спросил наконец Мейкл.
– Взрослая дочь. Я уже дедушка. Видишься с отцом?