– Сочувствую. Если я скажу, что мы, по-моему, уже близки к завершению дела, ей станет легче?
– Я не вполне уверен, что Кэтрин поверит.
– Я и сама не знаю, верить или нет. Но твержу себе, что мы вот-вот закончим, – и не сдаюсь.
– Вы говорили про сейф в офисе Брэнда… Эту историю лучше не выносить на публику?
– Прямо сейчас лучше, наверное, не выносить.
– И все-таки вы ее выложили.
– Минутное помрачение рассудка.
Несколько секунд в трубке царило молчание. Кларк слышала, как Келли идет в толпе других пешеходов, как рядом грохочут автобусы.
– Извините, что испортил вам ланч с Лорой, – сказал наконец Келли.
– Вы не только в этом преуспели.
– Вы бы на моем месте тоже спросили про отпечатки.
– Правда?
– А реакция Несса? Это разве не реакция человека виновного?
– Виновного в том, что он зашел слишком далеко, – может быть.
– Вы правда не считаете его убийцей?
– Я стараюсь не быть зашоренной. Это Стил, да? Стил кормит вас информацией о том старом расследовании, а теперь еще и Джеки Несса подал на десерт.
– Я буду все отрицать.
– Естественно, но я это говорю только между нами. – Шивон вслушалась в его молчание. – Хочу доставить себе удовольствие.
– Можно пригласить вас на ланч взамен испорченного?
– Не лучшая идея. – Кларк увидела, как кто-то из дежурных появляется в дверном проеме, держа в руках нечто похожее на блестящую черную коробочку с DVD-диском.
– В качестве извинения, – добавил Келли.
– Я подумаю, – ответила Шивон.
Ребус узнал ее и вылез из машины. Билли Мейкл уже сжала в руке ключ, готовясь отпереть дверь подъезда, но задержалась, рассматривая группу проходивших мимо студентов, – наверное, они направлялись из университета домой. Одетая в школьную форму девочка тащила тяжелый на вид рюкзак.
– Билли? – позвал Ребус. – Папа дома? Можно зайти, поговорить?
Девочка встревоженно взглянула на него.
– Я работаю на полицию, – объяснил Ребус. – Не волнуйся, я ненадолго.
Билли молча толкнула дверь и впустила Ребуса.
– Ты перешла в другую школу, да? – спросил он, пока оба поднимались по каменным ступенькам. Ребус от души надеялся, что квартира окажется не выше второго этажа. – Как у тебя дела?
– Отлично. – Девочка остановилась на площадке первого этажа и отперла красную дверь. Таблички с именем жильцов на двери не было.
– Нравится тебе жить с папой? – Ребус старался сдержать одышку.
– Ага.
Четырнадцать лет, гривка каштановых кудрей, волосы падают на лоб, даже на глаза. Нескладность скоро уйдет, детский жирок тоже покинет Билли. Девочка уже думала о колледже, думала, как тоже станет студенткой вроде тех, ради которых она задержалась перед дверью.
Квартира была обставлена по минимуму, книг на единственной полке в прихожей не слишком много, а мебель в гостиной расставлена так, чтобы в центре внимания оказался большой телевизор с плоским экраном.
– Он скоро придет, – сказала девочка.
– С удовольствием подожду. С братом часто видишься?
Щеки у Билли покраснели.
– Всего раз в неделю. – Она сбросила пальто и форменный жакет. Рюкзак со стуком упал на пол.
– Я его вчера навестил. Делаю кое-что, чтобы облегчить ему жизнь в тюрьме.
Билли, похоже, не поняла, что имел в виду Ребус, но все равно сказала спасибо.
– Хотите кофе?
– Нет, спасибо. – Ребус устроился на стуле. – Тебе, наверное, уроки надо делать?
– Как всегда. – Билли с усилием подняла рюкзак на круглый обеденный столик и стала выгружать учебники и тетради. – Математика, биология, география, английский…
– И ни с одним предметом я тебе помочь не могу.
Делая вид, что ее что-то очень заинтересовало в учебнике, Билли спросила:
– Как он?
– Держится твой брат.
– Ему не нравится, что его посадили в одну камеру с… с людьми, которые…
– Это я тоже пытаюсь изменить.
– Почему? – Теперь Билли смотрела на Ребуса, желая знать правду.
– Потому что я считаю, что это неправильно.
Было видно, что Билли считает точно так же.
– В тот день ты приходила к маме, верно? Каким был Эллис? Как всегда?
– Он за компьютером сидел. С парой приятелей.
– Но ты к нему заглянула поздороваться?
– Он даже наушники не снял. Буркнул что-то и рукой махнул.
– И ты ничего не слышала насчет него и Кристен? Может, они поссорились, разругались? – Ребус смотрел на нее, но Билли молчала. – Кристен же училась в твоей школе… то есть в твоей старой школе?
– Да.
– Ты ее знала? Общалась с ней?
– Она была старше на три года.
– Да, разница в твоем возрасте немалая.
– У нее свои подружки имелись.
– Она когда-нибудь сюда приезжала? Например, с Эллисом?
Билли помотала головой.
– Значит, ты ее не очень знала?
Билли резко повернулась к нему:
– Что они там говорят?
– Кто “они”?
– Да все!
– Я не хотел тебя огорчить.
Билли отвернулась и стала перекладывать учебники.
– Но ты права. Я слышал, что Кристен, может быть, много значила для твоего папы.
– Он на нее даже не смотрел.
– Значит, это просто сплетни.
– Какая гадость. Даже сюда добрались. – Билли указала на мобильный телефон.
– В мире всегда было полно идиотов, Билли. Гопников, расистов и им подобных. Только помни, что телефон тебе настоящей боли не причинит.
– Причинит, – тихо ответила Билли.
– Тебе что-то писали про Кристен? Про нее и твоего папу?
В замке скрежетнул ключ, и открылась входная дверь.
– Принцесса, ты дома? – позвал Чарльз Мейкл.
– Да!
Широкая улыбка на лице Мейкла увяла, когда он увидел, что у них гость.
– Он работает на полицию, – сообщила Билли.
– Да? – Мейкл снял синюю парку, под которой оказался комбинезон. – Можно взглянуть на удостоверение?
– Я не то чтобы служу в полиции, – объяснил Ребус. – Я сказал Билли, что работаю на полицию.
– По поводу?
– Дело вашего сына.
– Он в тюрьме, если вы вдруг не заметили. Хотите еще что-нибудь на него навесить? Постимулировать свой процент раскрываемости, чтобы он наконец поднялся?
Внешность у Мейкла была почти голливудская – тонкие черты лица, задумчивый взгляд, шапка черных волос, расчесанных на пробор, щетины ровно столько, сколько нужно. В прошлом у него случались разногласия с полицией, но все закончилось, когда он расстался с женой. Согласно материалам дела, Чарльз Мейкл всю жизнь проработал автомехаником и, по мнению Ребуса, отлично справлялся с ролью отца-одиночки.
– Мы просто хотим разобраться в паре мелочей.
– Считаете, что еще недостаточно нам жизнь поломали?
– Он ездил к Эллису, – вмешалась Билли. – И помогает ему.
– Запомни, принцесса: полицейский наврет тебе в глаза, а потом наврет еще.
– Но Билли говорит правду, – спокойно сказал Ребус.
Мейкл только покачал головой и направился на кухню. Ребус пошел за ним следом. Мейкл наливал в чайник воду из-под крана. В кухне царил идеальный порядок: на сушилке и в раковине пусто, все поверхности начисто вытерты. Интересно, подумал Ребус, это заслуга Билли или ее отца?
– Вы еще здесь? – спросил Мейкл.
– Я знаю, что у вас с Эллисом случались разногласия, но против Кристен вы ничего не имели?
– А вы как думаете?
– Просто интересуюсь, насколько хорошо вы ее знали.
Мейкл ткнул в него пальцем:
– Вам вроде не положено собирать сплетни?
– Билли говорит, она здесь никогда не была.
– Верно.
– Но вы с ней виделись?
– Да, когда она бывала с Эллисом. У его матери.
– Вы ладили с бывшей женой?
– Да.
– И ваш брат не представлял собой проблемы?
– Между ними ничего не было.
– А между Далласом и Кристен тоже ничего?
– Опять вранье, – хмуро буркнул Мейкл и бросил в кружку чайный пакетик. – В жизни не видел столько дерьма. А вы?
– Билли примерно так же сказала.
– Я ей говорил – выброси телефон, но она же не может. Они же теперь все с телефонами. – Дожидаясь, когда чайник закипит, Мейкл уперся костяшками в разделочный стол. – Мой самый правильный поступок за всю жизнь – это когда я спросил, хочет ли она жить со мной. Ее старая школа была просто помойкой, у Билли оценки начали снижаться. – Мейкл помолчал. – Я делаю все, что могу. Правда.
– И я не вижу доказательств обратного.
– Я не всегда был хорошим отцом. Вы правы, у нас с Эллисом иногда до потасовок доходило. Но он хороший парень.
– Так что заставило его совершить этот поступок, Чарльз?
– А вы его самого спрашивали? Да? Вот и я спрашивал. Но по-моему, он и сам не знает. На суде его адвокатша пыталась возложить вину на нас с Шоной. Плохое воспитание, плохие родители…
– Это же ее работа. Она пыталась добиться более мягкого приговора.
– Знаю. Но мне все еще больно. – Он пристально смотрел на Ребуса. – Вот, значит, и все, что у вас есть? Что я воспылал к подружке собственного сына и он ее порешил? Да уж…
– Вы не навещаете Эллиса, мистер Мейкл. Почему?
– Он мне не разрешает. Не думайте, что я не пытался. Подговорил Билли, чтобы она его упросила. – Мейкл сжал пальцами переносицу и зажмурился. – Когда мы с Шоной расстались, Эллис занял ее сторону, решил, что я во всем виноват, – может, в отместку за мои кулаки. Но он не перестал быть моим сыном, а я не перестал любить его. Я для него на все готов, только бы он позволил мне ему помочь.
Билли, которая слушала разговор, стоя в коридоре, бросилась к отцу, обняла, и тот прижал ее к себе и погладил по голове. Казалось, отец и дочь вот-вот заплачут, и Ребус заподозрил, что наблюдает обычную картину. Он как можно тише выбрался на лестничную площадку и минуты две постоял, обдумывая все, что увидел и услышал.
А главное – все, чего не увидел.
Грэм Сазерленд молча, с грозовым лицом прошагал к окну следовательского кабинета и встал, сунув руки в карманы. Кларк взглянула на Рида, но тот лишь пожал плечами. Вошла, закрыв за собой дверь, Тесс Лейтон – похоже, ее вызвали. Наконец Сазерленд повернулся и уставился на Шивон Кларк. Она начала догадываться, в чем дело.