– Вы попросили у Морриса Джеральда Кафферти помощи – вам требовался взломщик сейфов. – Кларк не сводила с Несса взгляда. – Интересно, идея была ваша или Блума? В смысле – вскрыть сейф? Но, по-моему, это неважно. Важно другое: вы свели с Блумом человека по имени Ларри Хьюстон, и эта парочка вскрыла и обчистила сейф Эдриена Брэнда.
– Это уж слишком, инспектор Кларк! – Броди требовательно протянул руку. Однако Сазерленд не собирался расставаться с рапортом. – Я был бы благодарен, если бы мне предъявили доказательства.
– У нас есть показания мистера Хьюстона.
– А список изъятого? Этот Хьюстон действительно встречался с моим клиентом – или только с Блумом? А может, он просто фантазер, которого вы принудили состряпать эту абсолютно неправдоподобную сказку?
– Он заслуживающий доверия свидетель.
Броди повернулся к Джеки Нессу.
– Ничего не было, – ответил Несс.
Шивон выразительно приподняла бровь.
– А вот Кафферти говорит, что было. И Ларри Хьюстон тоже.
– Я никогда не слышал о человеке по фамилии Хьюстон, а с Кафферти виделся от силы раза два, да и то потому только, что Билли Лок убедил его вложить деньги в один из моих фильмов.
– “Зомби против Храбрых сердец”?
– Да.
– Он тогда даже смотрел отснятое за день в Портаун-Вудз.
– Да?
– Он так говорит.
Несс пожал плечами:
– Знаете, сколько на съемочной площадке любителей потусоваться? Сколько там случайных людей, от племянника исполнительного продюсера до парня или девчонки кого-нибудь из массовки? – В глазах у него как будто зажглись лампочки. – Да вот же откуда наручники! У парня из массовки был приятель, который постоянно ошивался на съемках. Его все любили, потому что… – Несс осекся, перевел взгляд на адвоката, потом наклонился к нему и что-то зашептал.
– Утаивать информацию, которая может оказаться значимой для следствия, неразумно, – предупредила Шивон Кларк.
Броди обдумал услышанное от клиента и кивнул. Несс снова повернулся к Кларк:
– У него при себе всегда имелся порошок. Порошок или таблетки. Я в жизни не прикасался к веществам и не одобряю, когда кто-то употребляет.
На ум Шивон пришел разговор с Хэнретти, она припомнила, как странно блестели на экране глаза Стюарта Блума и Дерека Шенкли.
– Мистер Несс, нам уже известно, что на съемочной площадке водились наркотики. Человек, о котором вы говорите, был дилером?
– Я никогда не видел, чтобы кто-то передавал ему деньги.
– Но не бесплатно же он раздавал свой порошок?
Сазерленд прокашлялся:
– Мистер Несс, вы случайно не помните, как его звали?
Несс надул щеки и с шумом выдохнул.
– Может быть, у вас сохранился список тех, кто приходил на съемочную площадку?
– У меня не “Парамаунт Пикчерз”. Один-два вопроса людям, которых я не знал в лицо, – вот и вся безопасность.
– Но тот человек появлялся регулярно, и вы знали, что он распространяет наркотики. – Шивон слегка подалась вперед: – Мне с трудом верится, что его имя вылетело у вас из памяти. Может, он играл в каком-нибудь вашем фильме?
– Он мог сниматься в массовке. Подозреваю, что его приятель был зомби в “Храбрых сердцах”, так что он в том фильме тоже мог быть.
– А его приятель – это…
Несс наморщил лоб:
– Кто-то из местных.
– Может, вы припомните имя?
Джеки Несс медленно покачал головой:
– Я правда пытаюсь помочь.
– Вы не спрашивали его, где он раздобыл наручники?
– Наверное, я просто обрадовался, что они такие тяжелые. И звенели как надо – Колин тоже так сказал, когда мы отсняли тот эпизод. – Несс постучал пальцем по фотографии, на которой наручники сковывали запястья актера.
– А когда они вам стали не нужны…
– Инспектор, – Броди потеребил кожаный ремешок часов, – вы собираетесь представить нам доказательства того, что наручники на фотографии и наручники, обнаруженные на убитом, – это одни и те же наручники?
– Мы собираем информацию, мистер Броди.
– Достойно восхищения. Но если это те самые наручники, вы должны понимать: присутствие на них частичных отпечатков моего клиента объясняется тем, что наручники появлялись в одном из его фильмов.
– Мне это хорошо известно, господин адвокат. Если мы сумеем доказать, что наручники те же самые, то у вас, мистер Несс, есть шанс избежать суда.
Несс щелкнул пальцами, словно внезапно кое-что вспомнил:
– Его звали Грам. В смысле – Грэм.
– Грам?
– Ну, как “грамм кокаина”.
– И этот Грам был дилером, а его приятель снимался в массовке?
Несс кивнул.
– Однако имени его друга вы не знаете?
– Инспектор, мистер Несс делает все возможное, – снова вмешался Броди.
Шивон пропустила его слова мимо ушей.
– Мистер Несс, этот приятель был артистом массовки? В “Храбрых сердцах”? В “Полицейских против духов тьмы”? Мог ли Грам тоже оказаться на экране?
– Затрудняюсь сказать.
– У меня, по чистой случайности, оба фильма с собой. Может, не откажетесь посмотреть их – вдруг сумеете заметить и того и другого?
После недолгого размышления Несс произнес:
– Пожалуй, здесь даже безопаснее. На улице за мной или журналисты гоняются, или мамаша Стюарта.
– Вам, конечно, захочется, чтобы ваш адвокат присутствовал при просмотре.
Кларк улыбнулась Броди. Три часа смотреть на лэптопе второсортные фильмы в компании Джеки Несса… Адвокат одарил Кларк взглядом, который наверняка будет согревать ее не одну длинную темную ночь.
Сидя в “саабе”, Ребус наблюдал за домом Мейклов. Тихо играло радио. Через двадцать минут и полпачки жевательной резинки Даллас Мейкл вышел из дома, сел в машину и уехал. Ребус запер “сааб”, подошел к двери и позвонил. Шона Мейкл открыла. В пальцах зажата сигарета, во взгляде что угодно, только не гостеприимство.
– Я вас знаю? – хрипло спросила Шона.
– Я был здесь пару дней назад. Разговаривал с Далласом, вы меня видели.
– Он сказал, что вы ходите пить в “Маккензи”. Пить, как же. Я всегда вижу, когда он врет.
– У вас, значит, опыт имеется?
– А вы кто? И что вам нужно?
– Я когда-то служил в полиции. А сейчас мне поручили взглянуть на приговор, который суд вынес вашему сыну. Даллас ничего не говорил?
Шона не торопясь сложила руки на груди, теперь сигарета была уже в зубах.
– Не говорил, – признала она.
– Даллас преследовал мою коллегу, работавшую по делу вашего сына. Она попросила меня помочь.
– В чем помочь?
– Проверить улики, копнуть чуть глубже, чем, может быть, копали во время процесса.
– Хотите сказать, что пытаетесь вытащить его из тюрьмы? – Шона прищурилась от дыма.
– Пытаюсь установить, что и почему произошло на самом деле.
Шона покачала головой:
– Даллас, сукин сын. Я так и знала, что он не отступится.
– Вы думаете, что убийство совершил Эллис?
– А кто еще?
Ребусу не хотелось отвечать на этот прямой вопрос. Он сунул руки в карманы, приняв непринужденную позу, и сказал:
– Я тут заглянул в кое-какие семейные интернет-аккаунты. Пытался наладить отношения, скажем так.
– А это законно?
Ребус впился в нее взглядом.
– Интересно, миссис Мейкл, почему вы называете себя Суперша.
– Чего?
– Когда изображаете подружку вашей же дочери. Когда подкалываете ее.
– Идите нахрен. – Шона вынула сигарету изо рта.
– Смею предположить, она не обрадуется, когда все узнает.
Шона отступила и взялась за дверную ручку.
– Это из-за того, что она выбрала отца, да? Из-за этого вы так злитесь?
– Идите нахрен, – повторила Шона.
– А теперь у вас и Эллиса нет, – не унимался Ребус. – Только вы и ваш деверь. Тишь и благодать. Только не очень тишь и совсем не благодать…
Дверь со щелчком захлопнулась, и последние слова Ребус уже прокричал. Нагнувшись, он раскрыл щель для писем, однако проворно отдернул пальцы, когда Шона ткнула в щель сигаретой.
– Это попытка нападения, миссис Мейкл, – прокричал Ребус.
В ответ он получил уже знакомый рефрен, на этот раз откуда-то из глубин дома. Шона Мейкл закончила беседу.
– Неплохо, – сказал Сазерленд, когда они с Кларк вернулись в следовательский кабинет.
Шивон не стала отвечать, только попросила Йейтса отнести ноутбук и диски в допросную. Усевшись за стол, она вспомнила, что должна позвонить, и отыскала номер в списке, лежавшем возле компьютера, – номер Дерека Шенкли.
– Да? – ответил Шенкли.
– Это инспектор Кларк, я звоню из Лита. Надеюсь, я не помешала?
– Я проверяю курсовые.
– Я вас не задержу. Хотела лишь спросить – имя Ларри Хьюстона вам ни о чем не говорит?
– Боюсь, что нет.
– Мы полагаем, что он помог Стюарту проникнуть в офис Эдриена Брэнда и украсть кое-что из сейфа.
– Что, правда? – Судя по голосу, Шенкли был озадачен.
– Вероятно, до взлома Стюарт несколько раз встречался или разговаривал с Хьюстоном. Сама кража произошла всего за пару ночей до исчезновения Стюарта.
– Стюарт об этом задании не особо рассказывал.
– Не рассказывал?
– Он всегда говорил: если я чего-то не знаю, то оно мне и не угрожает.
– Может быть, за две ночи до исчезновения Стюарта вы ждали его у него в квартире?
– Дайте подумать… Да, вероятно.
– И вернулся он очень поздно.
– Ему часто случалось работать по ночам.
– Добыв содержимое сейфа, он, наверное, был в приподнятом настроении? Чуть больше, чем обычно?
На том конце воцарилось молчание – Шенкли вспоминал.
– Да, вы правы, – сказал он наконец. – Он даже дрожал от возбуждения. Налил себе виски, чего обычно не делал. Теперь припоминаю. Я тогда подумал, что он заболел.
– И при нем был пластиковый пакет?
– В этом ничего необычного.
– Но в пакете были не покупки. Возможно, он не хотел показывать вам содержимое?
– Не помню. Знаю, что он в ту ночь засиделся, – я проснулся, когда он ложился. И вид у него был… немного угнетенный. Я тогда подумал, что он просто устал. Наутро Стюарт был в норме.