С помощью таких же тросов они убрали с дороги обломки, которые по-прежнему торчали в окнах. Порезаться в их броне было невозможно, но лучше все-таки расчистить вход.
На этапе планирования операции командование думало, что бойцам, закрепившимся на вершине, будет удобно оттуда вести огонь по нижележащим ярусам. Но потом из схем небоскреба стало известно, что прозрачная крыша террас была не из стекла, а из очень толстого и прочного полимера, из которого сделаны несколько «Невидимых мостов» в Тибете, заставляющие охать впечатлительных туристов. Только здесь слоев было еще больше, и каждый из них толще. К тому же защитники здания сразу с началом осады изменили поляризацию, сделав крышу непрозрачной. Значит, оставаться снаружи никому смысла не было.
С неба упали первые капли дождя и раздался гром. Несколько молний с треском прорезали темноту.
«Ах, тебе не нравится, что мы штурмуем небо и свергаем земных божков? – подумал Макс. – Сидишь там у себя на облаке, чувак с белой бородой а-ля Зевс? Дай только срок, и до тебя доберемся».
Но и темнота была уже неполной. С востока край неба светлел.
Летуны зависли в нескольких метрах от стены, словно мойщики окон, которые иногда использовали коптер-паки при работе на небоскребах. Зависли, готовые стрелять. Но внутри не было никого.
Первым влетел дрон-разведчик, «доложил», что в помещении пусто. А затем и они впорхнули один за другим в три рядом расположенных окна, держа оружие наготове. Почти три десятка призраков. Военспец зашел одним из первых.
«Невидимость не отключать!» – приказал Максим.
Генераторы невидимости быстро разряжали батареи. Ненамного меньше, чем полет. Конечно, станцию подзарядки, может, и удастся найти в здании, но рассчитывать на доступ к ней глупо. Шансы есть, но не гарантия. Но пока они повременят с отключением маскировки. Минут на тридцать. Опять предчувствие… уж слишком все легко.
Они оказались в веренице маленьких, низеньких комнат, похожих на каюты корабля или на подземные сооружения. А ведь они были почти в километре над землей. Горел красным светом потолок. Светилась разметка на стене, обозначающая направление к лестницам и лифтам.
Тело Ингрид, влетевшее следом за ним, Рихтер с помощью Рауля положил на пол. Кровь из шлема уже не текла, но Максим все равно старался не смотреть на отверстие во лбу. Индеец что-то пробормотал над ней и провел рукой. Вдвоем они сняли с нее коптер-пак. Военспец вспомнил, что она очень боялась высоты.
Сами они ранцы не сняли, оставили на плечах. Даже такие легкие экзоскелеты имели достаточную мощность, чтобы носящий их не замечал даже центнер дополнительного груза массы. А пригодиться эти штуки могут в любой момент.
Макс не понимал пиетета перед человеческим трупом – пустой сломанной оболочкой. И был бы не против, чтобы его самого сожгли, а золу пустили на удобрение. Но в случае с Ингрид пусть это решают ее родственники из Швеции. Вроде бы она агностик, но ее семья вполне могла быть религиозной. Хотя что-то подсказывало Максиму, что морги оставшихся столичных больниц будут после этого боя переполнены. А о доставке в другие страны пока и говорить нечего.
Гироджет так и висел у нее на ремне. Он снял оружие и закрепил у себя на разгрузке. Пригодится. Тот давал возможность «слепой» стрельбы по внешнему целеуказанию, например, по лазерным маркерам, которые мог разместить другой боец или дрон. Если бы у них было такое при штурме полицейского участка, всё там решилось бы еще быстрее.
Мертвец в бронежилете с надписью «Security» валялся за колонной, явно одной из опорных балок. Не латинос. Европейской внешности, крупный, накачанный. Без шлема, в кепке с логотипом «Pyramid Products», в которой зияла дыра. Флешетта пробила ему голову насквозь и почти целиком ушла в стену, которая была забрызгана кровью.
Получается, что они с Ингрид убили друг друга, хотя корп и умер на секунду позже.
Тут же лежали бесформенными грудами четвероногие паукообразные роботы, напоминающие продукцию «Boston Cyberdine», но «Pyramid Products» делали их, похоже, сами, без аутсорсинга. Гаврила звал таких «конь квадропедальный».
Рихтер бы даже не удивился, если бы они собирали их прямо здесь, в Башне. Тут можно не только фабрику роботов спрятать, но и сухой док для авианосцев.
Роботы были примитивные – передвижные лафеты для ведения огня. Рихтер вспомнил старого «Атласа», которого умельцы из Детройта, из банды клоунов джаггало, научили стрелять из двух пистолетов, горизонтально, in a gangsta style. Он успел застрелить одного члена конкурирующей банды, а потом вырубился от короткого замыкания, свалившись в бассейн. Но и этого хватило, чтобы навсегда стать мемом.
Без управления оператора интеллект у таких «пауков» – на уровне курицы. У трех были обычные автоматические пушки. А вот у последнего из тех, кого он осмотрел, вместо мелкокалиберных автоматов была закреплена большая «рельса». Именно из нее и убили Ингрид.
Дренчерная система пожаротушения, включившаяся от запаха дыма, заливала тела роботов водой. Рихтер понятия не имел, могло ли это им повредить, будь они «живы». Вскоре вода, которую выпускали оросительные головки под потолком, остановилась.
Пол был мокрый. Но в их костюмах можно взбираться и по более гладкой поверхности, даже вертикальной, ауж скольжения можно не опасаться вовсе.
Робот-снайпер, одна из «ног» которого была оторвана выстрелом, а в «торсе» зияло три дыры, все еще шевелился. Рауль, оказавшийся рядом, добил тварь выстрелом в упор из звукового разрядника, пробормотав под нос что-то злое.
– Мы за нее отомстим, – кивнул Макс. – Но не расслабляйтесь.
Рихтер не удивился, что в здании, давно отключенном от внешних коммуникаций, по-прежнему имелось электричество и работали все системы. Воздух был сухой и разреженный, горный.
– Тут везде атмосферное давление, – объяснил Роберто. – Хоть и есть легенда, что некоторые части башни полностью герметичны.
– Даже если она и была герметична, мы уже понаделали в ней кучу дырок, – усмехнулся Макс.
– Ага. У меня был кореш из технического персонала, он облазил тут всё. И говорил, что на этих этажах у него голова начинала болеть. Мы сейчас примерно в девятистах метрах над землей.
За панелями, одну из которых оторвала пуля или взрыв гранаты, оказались разноцветные трубы и кабели. Старая проверенная технология дублировала беспроводную передачу энергии по этажам, которая шла параллельно несущим стенам.
Пыли не было, царила почти стерильная чистота. Там, где нет людей и не ведется никаких монтажных работ, пыли и сору взяться неоткуда.
На технические этажи нога человека ступала редко. Хотя время от времени обходы все-таки бывали. Но в таких гигантских зданиях обслуживание наверняка ведется в основном силами автоматики.
Проще всего было бы окопаться здесь и выжидать, но это прямо противоречило и полученным от Ортеги приказам, и логике. Во время таких операций движение – это жизнь, а промедление – смерть. Но и ломиться очертя голову – тоже верный путь самоубийства. Что там говорил Ортега про диспетчерские пункты? Один из них находился на специальном техническом этаже, сто сорок пятом, выше которого было пять обычных, обитаемых этажей.
Рихтер вдруг остро почувствовал неполноценность своего боевого опыта и своей подготовки, полученной совсем для другой войны, – в составе всемирной высокотехнологичной боевой машины, противниками которой должны были быть необученные и слабовооруженные дикари. Там облигаторно, без вариантов предписывалось пользоваться командной тактической средой, потому что никто в известном мире… до последних дней… не мог взломать шифры Корпуса мира. Среда, или «Оболочка», позволяла не просто видеть все поле боя, но и контролировать движение всех членов команды в реальном времени.
А здесь все было с точностью до наоборот. Враг мог видеть их насквозь… хотя мог и не видеть, поскольку хакеры ребелов тоже не галошей щи хлебали. Но гарантии тут дать не мог никто.
Все же военспец, скрепя сердце, решил обходиться без «среды», которая может здорово попортить им кровь, если засбоит. И управлять по старинке – голосом, с помощью радиопередатчика.
Но пока обстановка не прояснится, соблюдали радиомолчание. Общались знаками и голосом. Но, естественно, полушепотом – не орали. В костюмах были и акустические усилители.
– Группа, слушай мою команду, – вслух сказал Рихтер, когда они все были внутри. – Приступить к зачистке здания. Могильщик, твоя тройка обследует технические этажи, включая крышу. Остальные со мной!
Коридоры прерывались узкими металлическими дверями без всяких признаков замков. Но у них с собой имелись изготовленные с помощью перебежчика карты с чипами, которые должны были открывать тут почти всё.
Невидимая тройка побежала к ближайшей лестнице, которая была всего в тридцати метрах. Остальные вместе с Максом так же быстро, не экономя силы, – ведь костюм брал на себя расходы энергии, – направились к другой лестнице, ведущей вниз. В здании их было тридцать шесть, половина из них проходили через всю обитаемую часть. Но главным средством сообщения были, конечно, лифты. Их было шестьдесят четыре пассажирских, из них половина скоростных, и восемь вспомогательных.
Военспец не верил, что самое сложное позади, и это затишье не могло его обмануть.
Еще из чертежей они знали, что здание делится на десять модулей непроницаемыми для огня перегородками. Ну а если они для огня непроницаемы, то людям тем более пройти через них без специального оборудования будет трудно… если закроются межмодульные двери.
И первая же из дверей, блокировавшая доступ на нижележащие этажи, оказалась задраенной наглухо. Как и ее близнецы в других клетках. И никакая карточка не смогла их открыть. Просто не дверь, а стена.
Но она оказалась не настолько толстой, как опасался Рихтер, и была рассчитана на противодействие огню, а не взлому. Термитные заряды не решили проблему, но плазменный резак справился. Не пришлось даже ничего взрывать, хотя они имели с собой и самую современную взрывчатку SL-28 в интеграции с пластиковым компонентом.