Старик вышел с водительского места и открыл дверь рядом.
— Димон, придурок, глаза залил… Совсем лыка не вяжет. Какой там Сочи? Он до машины-то не дойдет! Сам повезу. Да не боись! У меня стаж — ого-го!
— Машина… раритетная, — осторожно заметила Яна.
— Полная развалюха, но на ходу! Садись.
Яна аккуратно залезла внутрь и села на очень неудобное кресло справа от водителя.
Кресло было продавленным и с уклоном в сторону двери. К ней Яна и прижалась всем телом. Старик вернулся на свое место. В машине пахло старостью и безысходностью. Именно этот аромат затхлости и забытости почему-то и ожидала здесь Яна. Она посмотрела на потрескавшуюся кнопку, которой можно было заблокировать дверь… Ну, вот и осталась один на один с маньяком.
— Ты это… на дверь-то так не налегай… Во время движения может открыться. Особенно на поворотах… Еще выпадешь!.. — Голос старика отвлек ее от сюжета фильма ужасов.
— Кресло кривое, я попробую, — надавила Яна на кнопку запирания двери, но, кажется, это было бессмысленно — характерного щелчка в ответ не последовало.
— Дорога дальняя, будем знакомиться. Я — Павел Иванович Лучников, — представился он.
— Яна, — ответила она.
— Таня? Маня?…
— Яна!
— Аня…
— Яна!..
— Извини, глуховат! Ну, ласточка, не подведи! — перекрестился старик и завел мотор.
Яна ничего не понимала в работе моторов и вообще в технике. Самой любимой ее техникой был фен, на котором было всего две кнопки: включить и выключить. Поэтому современный дорогой фен с дополнительными функциями и увеличением кнопок у нее не прижился. И ее автомобиль раз в год проходил полный техосмотр в проверенном месте, где, Яна была уверена, не накручивали ни рубля, пользуясь ее незнанием. Но даже она на слух поняла, что с мотором этой машины не все в порядке. Старая «Волга» несколько раз чихнула, сильно вздрогнула и все же поехала, мелко вибрируя и громко дребезжа всем своим изношенным телом. Яна вцепилась свое покосившееся кресло, понимая, что сама дорога для нее станет адом.
— Эта дорога убитая, в кочках, выйдем на трассу, лучше будет, — успокоил ее Павел Иванович.
Яна скосила глаза на стрелку датчика уровня топлива в баке и подумала, что он, наверное, не работает, потому что стрелка лежала почти на нуле.
— Тут сейчас прямо заправка рядом и кафе, — чутко перехватил ее взгляд старик. — Ты в кафе зайди, возьми что-нибудь перекусить в дорогу, водички там… Мне бы кофе, а то спать хочу.
Павел Иванович зевнул в подтверждение сказанного.
Яна с ужасом посмотрела на него.
— Как же вы всю ночь проедете, если спать хотите?!
— Соберусь как-нибудь с мыслями. Я же обещал!..
Пока Яна обдумывала полученную информацию, машина свернула с дороги к самой обычной заправке, рядом с которой призывно мигал аляповатой вывеской «Кафе. Магазин. Продукты» небольшой павильончик.
Павел Иванович подъехал к одной из колонок, заглушил бьющийся в падучей двигатель и, кряхтя, вылез из машины. Яна тоже вышла.
— Вы тут это… — покрутила она рукой, словно открывала крышку бензобака. — А я пойду оплачу полный бак и загляну в магазин.
Яна оплатила бензин девушке с сонным лицом и направилась в павильончик с зазывной вывеской. Обшарпанные ступеньки привели ее в общий предбанник. Налево был сельский магазин. Направо, судя по полумраку и приглушенной музыке, кафе. Яна свернула в магазин и с удивлением увидела за прилавком всю ту же девушку с сонным лицом.
— Опять вы?…
— Народа мало. Успеваю, — лениво ответила та.
Яна осмотрелась. От обилия семечек, чипсов и бутылок с соком ядовитых оттенков у нее свело желудок. Над головой продавщицы висели засиженные мухами вязанки сухой-пресухой воблы.
— Мне бы минералки с газом и кофе, — сказала Яна.
— Ага! — оценивающе осмотрела Яну девушка. — А кофе кому? Уж не Пал Ивановичу ли?
— Вы его знаете? — спросила Яна.
— Конечно, всю жизнь ментом работал. Мы в поселке все друг друга знаем, — сказала девушка.
— Ему кофе.
— Не стоит с ним ехать-то… Эпилепсия у него. Я лет сто его за рулем не видела. Нельзя ему, совсем нельзя!.. А тут — на тебе! Подъезжает! Вы ему кем будете? Далеко ли собрались?
Интересная информация! Местные явно любили сплетни. А вот настроение Яны ухудшалось с каждым произнесенным девушкой словом.
— Да нет… Тут, буквально, рядом, — зачем-то соврала она.
— А зачем тогда полный бак? — бдительно поинтересовалась девушка.
— С целью вознаграждения, — не знала, что и ответить Яна. — Еще бы кофе…
— А это в кафе, там нальют. Навынос у них тоже можно.
Яна расплатилась, поблагодарила и вошла в полумрак тесного, на три столика кафе. Пока ее глаза привыкали к смене освещения, мужской голос обратился к ней:
— О, Яна! Давай сюда, я уже пивка заказал с креветками.
— Павел Иванович? — присела к нему за столик Цветкова. — Вы же кофе хотели.
— Да… Думаю, дай пивка!
Выглядел он уже как подвыпивший человек.
— Вы же за рулем?!
— Что мне будет-то с двух-трех кружек? Мастерство, профессионализм не пропьешь! — отмахнулся старик. — Ты будешь?
Яна отрицательно покачала головой.
— Можно, я с вами не поеду? Найду кого-нибудь другого, — честно озвучила она свои мысли.
Лицо Павла Ивановича скривилось в капризной гримасе, словно он был маленьким ребенком.
— Я за все заплачу, вот за пиво тоже, но найду другой выход… — затараторила Яна.
— Другого не найдешь, а меня обижать не надо. Я довезу, честное слово! Даже ласточка года три не заводилась, а тут раз! И завелась!..
Яна нервно накрутила волосы на палец.
— Я оплачу всю поездку…
— Не надо меня обижать! Я не милостыню прошу! Довезу, тогда и оплатишь. Только после оказания услуги!
— Что-то будете? — обратилась к Яне официантка.
— Я? Нет. Извините. Хотя, чашку кофе без молока и сахара принесите.
— А мне бы еще пивка! — подмигнул официантке старик.
Яна поняла, что это еще не последняя капля. Вечер, помимо ее воли, двигался по накатанной, вернее, катился по наклонной.
— А что у вас в поезде случилось? — спросил Павел Иванович. — Столько народа с него сошло не самым лучшим способом… Коленками подранные, руками в ссадинах.
— Вы о чем? — не поняла Яна.
— Да там, в кафе, парочка… Такие же, как ты, словно по щебенке катились.
— Где? — огляделась Яна и наткнулась глазами на пару.
Дежавю! Именно они сидели напротив на боковых местах в плацкартном вагоне. Яна инстинктивно вобрала голову в плечи и съехала вниз по спинке стула, чтобы, значит, они ее не увидели.
— Твои? — спросил старик.
— Мои… Тьфу! Какие мои?! Я их знать не знаю! Ехали в моем вагоне, — с неохотой уточнила Яна.
Она была в таком шоке от плацкартного вагона, что вспоминала о нем и о том, что там происходило, зыбкими и расплывчатыми, как в тумане, урывками. Впрочем, стоило заставить себя сосредоточиться, и лица соседей напротив проступили уже четче и ярче. Она даже вспомнила, о чем они там говорили.
— Странно… А что они здесь делают? Собирались ехать до Сочи! Точно до Сочи!..
— Так в нашем захолустье и остановки для пассажиров нет для поездов дальнего следования. Ни сесть на поезд, ни сойти. Техническая остановка. Мусор отдать, водой дозаправиться. И тут сразу трое с одного поезда… У вас там что? Резня?! Я ведь сразу неладное чувствую! Нюх!.. Чисто профессиональное…
— Знаю-знаю, не пропьешь!.. — с горькой усмешкой вспомнила Яна и рассказала: — Слава богу, пока все живы! У нас там, ну, как сказать… Можно сказать, что резня. Ранили ножом моего друга. Его отвезли в больницу. Другой остался с раненым. Мы ехали втроем…
— А ты, значится, испугалась в этом поезде одна оставаться и сбежала? — спросил Павел Иванович.
— Вроде того…
— Там наверняка следак работал. Твое исчезновение сочтут за побег. А ты у меня опасный пассажир, оказывается. Дороже возьму за дорогу!
— Охрану ко мне не приставили. А я не собиралась сидеть там и ждать, когда нападут и на меня. Вот что они здесь делают?
— Сидели в вагоне рядом с вами? — спросил бывший участковый.
— Да вот совсем рядом, напротив, — кивнула Яна.
— А когда ранили твоего друга, ты с другим другом отсутствовала? Раз есть не хочешь, была в вагоне-ресторане? — спросил Павел Иванович.
— Ну, да. Может, у них у самих спросить, что они здесь делают? — предложила Яна.
— Так они тебе и сказали! Ты кто для них? Вот именно — никто и звать тебя никак! Полицейским-то врут!.. А тебя просто пошлют и фамилии не спросят… — маленько разошелся Павел Иванович. — Может, у них своя причина сойти с поезда. Испугались, что рядом кого-то чуть не грохнули. Хотя, если бы я был следователем, я бы другое предположил…
— Что? — с замиранием сердца спросила Цветкова.
— Что они видели, кто это сделал, и испугались, что их уберут как свидетелей. Не без натяжки, конечно… Тоже мне тяжкое преступление!.. Тем более, что живой остался. С какого вообще перепугу на него напали? Твой друг — дебошир?
— Нет.
— Не могли ему что-то по работе припомнить?
— Он в морге работает — патологоанатомом. Самое тихое и спокойное место.
— Трупорез, значится… Вот всегда думал, что в таких тихих омутах самые маньяки и водятся. Он случайно не маньяк? — уточнил бывший участковый.
— Что за вопрос? Да! Мой друг — маньяк! А не сдаю я его, потому что друзей не предают!.. — типа пошутила Яна. — Нет, конечно! Ничего такого я за ним не замечала.
— Жена? Дети? Связи? Любовницы?…
— Не женат, вроде как и не был.
— Вроде как? Плохо вы знаете своих друзей. А второй, что был с вами? Он кто? — спросил Павел Иванович.
— Его знаю еще меньше, но он исключается сразу, — ответила Яна.
— Вот как раз и возникает напряжение, когда так говорят, — отхлебнул пива старик и смачно отрыгнул. — Прощения просим! Любовник твой? А ты же выбрала лучшего на свете? Это же понятно…
— Почти в точку. Да, я, наконец-таки, нашла лучшего мужчину на свете, а второй пассажир в поезде, что был со мной — его сын. И он все время был со мной. И это не только я могу подтвердить.