– Значит, с местом не ошибся. Уже хорошо.
– Я волнуюсь, – процедил я. – Не хочу туда идти.
– Ого! Дюк официально признал, что имеет ранимую душеньку и волнуется как восьмиклассница?
– Иди к черту! – воскликнул я.
– Извини. Давай как учила Рише? Представь, что через пару часов все закончится и ты будешь дома. С новой работой. Все будет хорошо, а?
– Она тебя укусила, что ли?
В ответ раздался беззаботный смех.
– Привет, я Дюк, – протянул я руку брату Ани, который, видимо, вышел на крыльцо подышать свежим воздухом. Он смерил меня недовольным взглядом, хмыкнул, но здороваться не спешил.
– Чем обязан?
– Я на работу пришел устраиваться.
– Эрик, черт возьми, ты где? Проведи контроль над Ноем по чек-листу, – окликнул его кто‐то из помещения.
– Ща! – крикнул он, отворив дверь. Затем, вспомнив обо мне, бросил через плечо:
– Тебе на второй этаж. Спроси Элю.
– Элю? – тупенько переспросил я.
– Ни с кем не спутаешь, – пробурчал он и скрылся за дверью.
Поспешив следом, я погрузился в невероятную атмосферу: мастерская с искусственным желтым освещением, повсюду темные пятна мазута и масла, запах металла и гари, куча всевозможных машин: разобранных, целых, побитых, шестидверных, гусеничных – и даже аэроавтомобилей. Завораживающий процесс работы мастеров своего дела заставил меня немного повеселеть. Один из них, ловко подбросив гаечный ключ в руках, подошел к раскуроченной машине и, спрятавшись под капотом, стал что‐то быстро раскручивать. Через несколько секунд, выкинув через плечо деталь, присвистнул, ловко нащупал рукой замену на верстаке рядом с ним и резво начал вкручивать ее. Я полюбовался этим какое‐то время, затем, спохватившись, шагнул к лестнице, ведущей наверх.
Поднявшись на второй этаж и обойдя уютную обеденную комнату с диваном и телевизором, я нашел дверь офиса. Несложно было понять, почему я не должен был ни с кем спутать Элю. Она была тут единственной девушкой. Радостно встретила меня, опросила, дала застиранную форму и попросила помочь Эрику. Испытательный ремонт.
– Это твой вступительный экзамен, – лучезарно улыбаясь, сказала она.
Подтянутый, крепко сложенный и молчаливый Эрик был образцовым сыном знаменитого военного. Черные кудрявые волосы гармонировали со смуглой кожей на заостренном лице, прицельный взгляд карих глаз будто пытался разглядеть тебя настоящего за оболочкой тела… или хотел быстро определить, в каком кармане у тебя кошель. Мне хотелось назвать его цыганенком, но, пожалуй, начинать с этого дружбу было так себе идеей. Хотя я знал случаи, когда люди становились лучшими друзьями после серьезной драки при первой встрече.
– Дюк, ты туда постоять пришел? – выругался в наушник Айзек, когда Эрик махнул рукой на мою помощь и попросил просто не мешать.
– Ну, а что мне делать? Я эту машину впервые вижу! – прошептал я в ответ, понимая, что кто‐нибудь может в любой момент обратить внимание на мои разговоры с самим собой.
– Эрик сейчас копается в военной машине? Попроси его дать попробовать тебе.
– И что я должен там увидеть?
– Проси давай! – настаивал друг. Я сдался.
– П… привет еще раз. Давай я все же помогу? – выпалил я, надеясь на ответ «нет», но Эрик только молча протянул мне пульт управления диагностической доской. Так же нехотя, тяжело вздыхая, я улегся на аэродоску и плавно проехал на ней под военный автомобиль. Он был расположен наискось, потому что правая сторона автомобиля была приподнята специальными ступенями.
– Дюк, по сторонам дна должны быть петли, – прозвучало в наушнике. – Видишь?
– Да.
– Смело хватайся!
– Зачем? – недоверчиво прошептал я.
– Схватился?
– Да, – осторожно ответил я, справедливо подозревая приятеля в глумлении надо мной – с такими‐то дурацкими указаниями. Тут же раздался рев мотора. Военный автомобиль завелся и поехал. Не останавливаясь, снес двери мастерской, но испугаться как следует я не успел. Автомобиль заглох и, проехав по инерции еще несколько метров, остановился, пощелкивая железными внутренностями. Вокруг нарастал гул голосов.
– Боже мой! Какой ужас! Молодой человек, вы в порядке?! – кинулась ощупывать меня Николь. Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться ей в лицо.
– Что не так с машиной? – возмутилась Эля. – Какого черта она сама поехала?
– Это я у вас хотела спросить! Сначала надо было проверить ИИ! Это что, первая машина у вас в ремонте? – возмущенно заголосила Николь. Как же мне стало стыдно за этот театр!
– Нет, но жалоб на ИИ у вас не было. Жалоба была на звуки двигателя. Его и проверяли, – так же недовольно отвечала ей Эля, протягивая планшет с заявкой.
– Как, не было?! – Николь взяла планшет, внимательно вчитываясь в текст. – И правда… Что ж, кого‐то ждет немаленький штраф… В любом случае, как мы можем вам доверять машины, если вы даже продиагностировать их не можете? О каком контракте идет речь?
– Мы сделаем это обязательным условием. Вот молодой человек как раз сейчас и займется ею. Он наш новый специалист по части ИИ, лучший в нашем секторе. – От вранья и растерянности щеки Эли покраснели, а взгляд молил: «Не подведи».
Николь молча кивнула ей, пряча ухмылку.
Все, что мне осталось, по-умному и официально, со всеми документами о неразглашении попросить Николь передать мне информацию об ИИ в этих автомобилях. Айзек объяснил мне, как сделать диагностику, и вручную внес придуманную им же ошибку, якобы оправдывающую такой поступок «Авроры», в систему. Спектакль удался, никто ни о чем не догадался.
На прощанье тетя задорно мигнула мне и прислала СМС с текстом: «Тебе очень идет этот комбез. Выглядишь умопомрачительно:)». Ну, блин, затейница…
Помещение сервиса манило меня своей атмосферой, но я чувствовал себя не на своем месте. Ришель бы спросила: «Тебе везде сложно, где не надо махать кулаками, да?» Нет, мне сложно везде, где надо общаться с людьми!
– Рыжий, ты хоть что‐нибудь в машинах понимаешь? – недовольно проворчал пожилой работник с пузом наперевес. – А то вел себя как придурок у машины.
– Отстань от него, у него первый день, волнуется парень, – заступился за меня Эрик. Мужик что‐то пробубнил себе под нос, ушел, а Эрик, протянув мне банку газировки, кивнул головой в сторону выхода. – Пойдем, подышим воздухом.
Я не стал сопротивляться. Денек был не из легких, да и после такого спектакля хотелось покинуть это место побыстрее.
Через дорогу от мастерской была детская площадка. Парень сразу двинулся к ней и со вздохом облегчения плюхнулся на одну из скамеек. Позднее он расскажет мне, что это его любимое место во всем секторе.
– А теперь серьезно. Ты что‐нибудь понимаешь в машинах?
Этот парень не просто так показался мне неглупым. Наоборот, что‐то в его взгляде было такое, что заставляло меня думать о том, что любую ложь он раскусит моментально. Это пугало меня в нем уже тогда.
– Ну… Честно говоря, в самой механике мало что, я сюда пришел как специалист по ИИ.
– Обычно ответвление по ИИ – это дополнительное образование. Ты должен хотя бы гайку от винта отличать в машине.
– Гайку‐то я отличу, – засмеялся я.
– Где ты работал до этого? – голос парня был монотонно-спокойным, и я уже пожалел, что согласился выйти с ним. Он задавал вопросы с такой интонацией, что ей могли бы позавидовать лучшие дознаватели куполов.
– У… у себя в секторе.
– Это в каком же?
– Во втором, – почти прошептал я. От его прицельного взгляда пересохло во рту.
Парень о чем‐то задумался, несколько раз прищурившись. Затем отвернулся в сторону, словно наблюдая за детьми, и будто невзначай проговорил:
– А я слышал, ты там был лучшим. В прошлой мастерской.
– Да. Там, где нет работы, сложно что‐то запороть, – улыбнулся я, гордясь такой крутой отговоркой.
– Странно это все… – задумчиво произнес он и вновь поднял на меня взгляд.
– Что именно? – встревожился я.
– Договор с охраной купола пятого. Чего у них там с мастерами? Ты странный. Ты понял, что было с автомобилем?
– Нет. А что было?
– Хорошо, спрошу по-другому. Ты знаешь, в чем была причина поломки?
– Нет…
– А что было в жалобе?
– Не-ет, – протянул я, понимая, что уже оступился.
– Как же ты шел чинить такую технику, если даже не предполагал, в чем причина? Что ты там пытался найти? – нахмурил он свои густые брови. Я даже подумал, что проще его вырубить и где‐нибудь закопать, чем спалиться в первый же день.
– Я переволновался, – неуклюже ответил я и услышал в гарнитуре облегченный выдох Айзека. Стояла невероятная тишина, и я был уверен: скажи Айзек сейчас что‐нибудь – Эрик бы его непременно услышал.
Коллега осмотрел меня и тяжело вздохнул, принимая мои странности как должное.
– Ладно. Жалоба была на шум двигателя. Если быть точным, на тиканье. Так для неопытных людей звучат загребные щеточки, бьющие в корпус бачка. Это значит, что в нем не хватает масла. А масла не хватает, когда кто‐то забыл его залить либо специально слил. Ну, а поскольку машина военная, я сильно сомневаюсь, что ее не перепроверили перед выездом с базы. В остальном с машиной все было в порядке… Ровно до того момента, пока под нее не залез ты.
Я услышал тихое хихиканье в наушнике и страстно возжелал, чтобы они отключились и этот гад перестал нас подслушивать. Следующий вопрос Эрика прозвучал быстро и резко:
– Так почему именно к нам? И почему из почти сотни мастерских ты выбрал нашу?
В целом все, что я отвечал до этого, казалось весьма уместным и даже походило на правду. Но что ответить сейчас – я не знал. Возможно, будь я умнее, я понял бы, что это, скорее, был риторический вопрос. Эрик увидел смятение на моем лице, взгляд у него снова стал прицельным. Я открыл рот, собираясь наплести какую‐то чушь про близость родственников или что‐то еще, но взгляд зацепился за воздушный шарик в форме сердца в руках проходящего мимо ребенка, и ответ сорвался с моих губ будто сам собой: