56 Наука и паранормальное Доктор Альберт Маркони
и свободного времени, чем наш вид когда-либо имел. Но, с другой стороны, за каждым поворотом возникала очередная безумная проблема. Язык буквально взорвался. Человек развил в себе способность думать словами, по существу сотворив совершенно новые принципы работы мозга, благодаря которым он впервые создал абстрактное мышление. И вместе со всем этим возникли вопросы. Человек должен был понять свое место во вселенной и связь с создателем. Но так появилась вовсе не наука. Так родилось суеверие. То, что человек не понимал, он наполнял свеженайденной когнитивной силой. И из этой удивительной новой силы родилась Вселенная, называемая «воображением».
Уже в эту эпоху должны были появиться суеверия о встающих из земли мертвецах, потому что разлагающаяся плоть – великолепная площадка для инфекционных болезней и бактерий, и люди давно заметили, что слишком много времени вместе с мертвыми для них самих означает болезнь или даже смерть. При этом обнаружили, что этому препятствует сжигание или погребение мертвого в особом месте, подальше от самих себя.
Итак. Однажды некий безымянный и давно забытый человек умер. Друзья похоронили его в неглубокой могиле, согласно своему обычаю. И тут появилась собака или волчица, которая
57 Наука и паранормальное Доктор Альберт Маркони
учуяла под не утрамбованной землей неотразимый запах слегка подгнившего мяса. Собака стала рыть и нашла руку. Вытащила ее из земли, но потом что-то отвлекло ее, и она убежала. Друзья умершего человека пришли на могилу и… что они нашли? Бледную мертвую руку, высунувшуюся из земли и как будто царапающую небо. Значит, их друг, безусловно мертвый, пытался убежать из могилы и пойти погулять! Вот таким образом ожившие мертвецы вошли в культурную память человечества раз и навсегда. Этот образ – бледная гниющая рука, высунувшаяся из могилы, – все еще можно найти на бесконечном числе постеров и в романах ужасов. Именно из этого первобытного страха родилась мифология зомби, вампиров и бесконечного числа других воплощений той же идеи во всех временах и культурах.
Но почему это так сильно мучит нас, не дает покоя? В конце концов, неуклюже бредущий и гниющий человек представляет значительно меньшую опасность, чем быстрый и сильный бандит, желающий причинить нам зло. В любом случае от такого человека легче убежать, его легче перехитрить и со временем уничтожить. Почему же человечество провело сотни столетий, поглощенное мыслью о таком легко побеждаемом оппоненте?
Для ответа мы должны поглядеть на муравьев.
58 Наука и паранормальное Доктор Альберт Маркони
Я уже упоминал, что еще до того, как цивилизация начала развиваться, сельское хозяйство должно было казаться первым людям невероятно дерзкой попыткой сыграть в бога. Почему надо отказаться от орехов, ягод и охоты, которые провидение поставило перед нами, и вместо этого самим сажать и выращивать растения? Какой-то древний эквивалент нынешнего безумного ученого, обещающего вырастить ребенка в колбе. Этот ожесточенный конфликт среди первобытных людей проник в нашу мифологию как история об Адаме и Еве – решение бросить растущий сам по себе сад ради еды, неохотно вырастающей из земли после работы «в поте лица своего». Но эта бесшабашная атака на природу – не предпринимавшаяся ни одним из других земных созданий – требовала, чтобы человек принял (или поверил, если вы предпочитаете этот термин), что он уникальный феномен. Благословенный. Божественный. Ему дана планета, и он обязан поверить, что его судьба – подчинить ее себе. Таким образом, человечество идентифицировало себя как вечное творение, сущность выше и за пределами физического мира. Сущность, способную выбирать, в то время как остальные звери и рыбы функционируют согласно простой арифметике животного инстинкта. Поступки медведя сводятся к голоду или страху. Но человек способен на
59 Наука и паранормальное Доктор Альберт Маркони
решение, поскольку у него есть не поддающаяся определению, но всемогущая искра. Та, которая делает его человеком.
Но потом человек заметил муравья.
Очевидно, не личность и не обладающий той же самой искрой. Ни один муравей никогда не создаст произведение искусства, не почувствует любви или преданности. Ни один муравей никогда не примет решения – они бездумно следуют по феромоновым путям в одну точку; и если бы первый из них описал круг, вся колония ходила бы по нему раз за разом, бесконечно, пока все не умерли бы от истощения.
Тем не менее муравьи строят обширные колонии с отдельными помещениями для яиц, туалетами и кладовыми. Для пропитания выращивают грибы и собирают урожай. Их туннели снабжены вентиляцией, и они тщательно регулируют температуру и качество воздуха. Человеку нужны годы обучения, чтобы постигнуть различные принципы и умения, чтобы создать столь сложные структуры; однако «безмозглые» муравьи создают их без всякого обучения.
Тогда встает вопрос, что же делает людей особыми? Или что за польза в том взрывном чуде, которое мы называем воображением? Или внутреннем монологе, который мы называем нашим «сознанием» или «личностью»? И чего стоит эта самая божественная «искра», которая, как
60 Наука и паранормальное Доктор Альберт Маркони
мы верим, позволяет нам доминировать над всеми, включая этих муравьев? Похоже, все наши самые великие достижения вполне могут быть продублированы и без нее.
Вот почему мы боимся зомби. Зомби выглядят как люди, ходят как люди, едят и действуют как люди, но лишены искры. Они олицетворяют неотступное сомнение, которое лежит глубоко в сердце каждого самого ревностного верующего: фасад из красивых песен и витражей скрывает то, кем мы являемся на самом деле. Ковыляющее мясо. Мы боимся вовсе не того, что они укусят нас и превратят в себе подобных. Мы боимся, что мы уже зомби.
Джон заметил, что кто-нибудь мог бы составить график распространения паники и беспорядков, хлынувших из Неназываемого, в милях в час.
Они съехали с хайвея, чтобы заправиться примерно через час к северу от города; в этом месте все казалось почти нормальным, за исключением пары блох. Круглосуточный магазин был полон, но никто не сходил с ума. Джон купил пачку сигарет, две бутылки «Ред Булла» и даже поболтал с девушкой у прилавка о том, что происходит.
Она уговаривала его взять пару хот-догов, сосиски к которым медленно поворачивались в подогревателе уже, наверное, с неделю. Эми взяла огромный пакет с земляничными леденцами «Твиззлер» и бутылку диетической «Маунтин Дью», самую большую, которая была в магазине. Эми заплатила, и Джон пообещал вернуть ей деньги. Потом его внезапно охватила паника, когда он спросил себя, жив ли парень, который каждые две недели выписывает ему чек? И существует ли еще банк, в котором он открыл счет? А если нет, то что? У него нет ничего. Только одежда, которая сейчас на нем.
Зато другой круглосуточный магазин, всего в двадцати пяти милях от первого, где позже остановились Джон и Эми – им обоим внезапно понадобилось воспользоваться туалетом, по разным причинам, – к их приезду превратился в сумасшедший дом. Очереди за бензином протянулись вплоть до улицы, перекрывая движение, и людям приходилось ждать, чтобы войти в него. Бутылки с водой, молоко и хлеб мгновенно сметали с прилавков. Продавец, молодой индеец, спорил с кем-то о лимите на товары в одни руки, который он только что установил. Все говорили по телефонам, кричали, что нужно собираться, забирать детей с тренировки по баскетболу и ехать в дом мамы. Да, именно сейчас. Скоро комендантский час. Военное положение будет объявлено в трех округах. Или во всем штате. Или во всей стране.
«Террористическая атака» – вот что было ключевым словом во всех разговорах. Биологическое оружие, примененное копом, который сошел с ума и стал джихадистом. Вирус отслаивает кожу от костей, ест мозг и заставляет тебя убивать свою семью. Очень заразный. Бесконечное число инфицированных убежало из города раньше, чем правительство установило карантин. Судя по тому, что мы знаем, мы все тоже можем быть инфицированы. Некоторые считали, что правительство именно этого и хотело. Другие считали, что правительство само выпустило патоген.
Джон с Эми вылетели оттуда так быстро, как только смогли, даже не задержавшись, чтобы купить что-нибудь, из вежливости, хотя Эми сказала, что обычно она так и делает, если пользуется туалетом. А Джон ответил, что это вроде как такое правило, которое отменяют на время апокалипсиса.
Джон пытался сохранить спокойствие, потому что Эми все больше нервничала, а паника только усиливается, когда страх двоих людей летает вперед и назад, создавая систему с обратной связью. Эми продолжала задавать вопросы, на которые у него не было ответов. Будет ли кто-нибудь из правительства искать их за то, что они прорвали карантин? Будут ли они искать «Бронко»? Он не знал.
Они направились к ее университетскому общежитию, потому что больше идти было некуда. Но Эми спросила и об этом. Будут ли искать их там? Если инфицированные действительно опасны, не нужно ли добыть какое-нибудь ружье или что-то в этом роде? Джон решил, что вопросы-то отличные, но совершенно непонятно, что с ними делать. Скажем, они бросят «Бронко». И что тогда? Идти пешком? Украсть машину?
Да, в конце концов, кто-нибудь обязательно постучится в общежитие, если они останутся там слишком долго (хотя, как ему кажется, сейчас правительству надо потушить пожары побольше), но, черт побери, им же нужно где-то остановиться, посидеть и реорганизоваться. Прошлой ночью он спал не больше двух часов, на стуле в полицейском участке. Ему нужно… перезапустить себя. И что-нибудь выпить.
Да, неплохо бы иметь огнемет плюс дробовик и десять – двадцать коробок патронов. Только у них их нет. И нет денег, чтобы купить ружье, но даже если бы и были… Он был совершенно уверен, что если бы они оказались сейчас в «Уолмарте», то увидели бы очередь к охотничьим товарам, опоясывающую магазин. Все ружья, безусловно, разобрали, а также патроны к ним, наборы для чистки и ножи. Скорее всего, исчезли и туристические принадлежности, вроде таблеток для очищения воды, контейнеры с пропаном, батареи, ручные радиомаяки и все такое. Эта ведь та самая часть страны, где создали общенациональную сеть складов для боеприпасов на следующий день после того, как выборы выиграл небелый президент. Тут все ждали конца света.