До Люсии уже дошло, что это в местной системе ценностей что-то вроде королевы бала. И она расправила плечи. Хотя на осанку и раньше жаловаться не приходилось.
Эделена осторожно потыкала ее пальцем в плечо.
– Странная у тебя пижама, – сказала она. – Это с Однолунной Земли? Тебе определенно нужна собственная фея. Думаю, наставница не откажется заключить контракт для тебя. Люсия Закар, я тебе завидую! Тебе предстоит столько всего чудесного! Первые уроки, покупки – ты же захочешь добавить к школьной форме какие-нибудь украшения? А главное – знакомства и связи!
Теперь Люсии уже казалось, что с соседкой ей почти повезло.
В один из первых дней своей учебы Люсия шла по замку. Вернее, почти бежала. Расположение глубинных коридоров она пока не помнила. Поэтому, если ее не сопровождала свита (да, собственная свита! Выкуси, Карина! Выкуси, Ермолаева!), то в ее распоряжении было только трехмерное пространство замка. И она забрела куда-то не туда. Не страшно, девочки в библиотеке подождут. Старова и еще одна из ее нового окружения. Нет смысла всех запоминать, они то и дело называют друг друга по имени и фамилии.
– …А потом уселись звери, каждый возле своей двери! Волк ты, лев или дракон, выходи из круга вон! – донесся до нее детский голосок. И смешки.
Ясно, она забрела в коридор, куда выходили спальни младших стадиентов. Они сейчас играли. И упоминали волков, хм. Плевать на малышню, главное, что в конце этого коридора есть лесенка, которая приведет ее прямо к одному из входов в библиотеку.
– Скажи-ка мне, Эделена Старова, – обратилась она через пару минут к соседке, уже устроившейся на диване в нише под окном, – что за звери упоминаются в детской считалке? «Волк ты, лев или дракон»?
Эделена наморщилась, силясь что-то вспомнить, но ответила Маора Вереск, красивая русоволосая девочка из Центральных земель.
– Глубинные твари, конечно, – сказала она, сдувая со лба вьющуюся прядь. Могла бы ее заколоть, но так, видите ли, привлекательнее… – По-другому их называют «твари вечности». Потому что они, с одной стороны, обеспечивают миру эээ… жизнь, взаимодействуя с глубиной пространства какими-то своими способами. С другой стороны, они… вечны. Это логично, в общем-то. Если мир бесконечен с пространственной точки зрения, то должен быть таковым и с временной…
– Если я правильно помню, Маора Вереск, то бессмертие волка можно из него вытащить?
– Верно, Люсия Закар, – снисходительно улыбнулась Маора, – изъять. Из детеныша, взрослый волк тут бесполезен. Ну, их все равно истребляют – не отдадут же они детенышей просто так. Уже истребили, если хочешь точности.
В памяти Люсии тут же всплыл разговор наставницы и… бывшего будущего свекра. Тот самый, о ритуале Иммари, о технических и магических средствах его проведения. И о «материале» в виде детенышей. Еще бы разузнать побольше.
– Что ты знаешь об Иммари, Маора? – спросила она.
– Я, увы, совершенно ничего. Но Диймар Шепот, друг моего брата Ларре, вполне может знать. Он один из любимых учеников Наставницы. И ему известно многое, что сокрыто от нас.
– Познакомишь?
– Позже. Он сейчас отсутствует. Говорят, его отправили на твою родину, на Однолунную Землю, за детенышем. И он добился успеха, раздобыл волчонка. Если ритуал восстановят, то охота на детенышей обретет смысл! Стать охотником – моя мечта! – Серые глаза Маоры сверкнули молниями. – Это власть, богатство, слава и приключения!
– Я кое-что вспомнила, – встряла вдруг Эделена. – Я слышала, что Иммари – сложный ритуал. Для него требуются и ритуальные, и словесные знаки. Так вот, основная утерянная часть – словесный знак, специально созданный для Иммари. Он длинный и стихотворный. И он как-то связан с нашими колыбельными.
– Я ваших колыбельных не слышала, – фыркнула Люсия.
– Хммм, – Маора задумалась. – Я вряд ли вспомню все слова, но… Она прикрыла глаза и замурлыкала мотив. На земные колыбельные это было не похоже, но все равно мелодия убаюкивала:
Мм… Каждой твари своя луна…
Серому волку – одна луна…
Белому волку – тоже одна.
Грозному льву – золотая луна.
Только дракону луна не нужна…
– Прячется, прячется эта луна… – подхватила Эделена. У нее оказался красивый голос.
– И как это связано с ритуалом извлечения бессмертия? – прервала их хоровое пение Люсия.
– Эта песня никак, – улыбнулась Эделена. – Но говорят, что другая связана. Эти две колыбельные сочиняла совсем молоденькая девушка, знаккер. И они, в отличие от прочих колыбельных в Трилунье, ни капельки не древние. Может, она была словесником? И составила потерянный знак? Не знаю.
– Надо спросить у наставницы, – решила Люсия.
– Только не раньше, чем она вернется, – ответила Маора. – Госпожа наставница отправилась в Третий город луны. Диймар доставил туда детеныша с Однолунной Земли, представляешь?
Ничего себе! Карина все-таки попалась. Или Митька? Нет, вряд ли. Бабушка его так просто не выпустит. В любом случае вот это новость! И зачем Старова теребит ее за руку?
– Пойдем, Люсия Закар! – говорила она. – Если помнишь, Ларре Вереск, старший брат Маоры, обещал научить тебя знаку подчинения. Он очень пригодится тебе, если решишь завести собственного драконоида!
Знаки давались Люсии с трудом, но рано или поздно все-таки давались. Самым первым стал знак запуска Информаториума школы. Тот, что напоминал пирамидку. Сложно было сразу безапелляционно приказать действию состояться. Не формулируя приказ в слова и не сомневаясь в его выполнении. Легче стало, когда Люсия поняла, что рисунок, выполняемый пальцами в воздухе или на поверхности предмета, и есть слова приказа.
Когда это понимание пришло, дело оставалось за малым (впрочем, может, для какой-нибудь Карины это было за «малым», а ей все давалось с большим трудом) – безупречно выучить рисунок и сто, тысячу раз отработать его в библиотеке, в классе, в спальне. И она делала это, стиснув зубы.
В конце концов она все твердо для себя решила. Если путь наверх лежит через охоту на бессмертие – все очевидно. Она станет самым крутым охотником в истории Трилунья, не говоря уже о родной Однолунной Земле.
В день возвращения наставницы ей удалось подчинить своей воле… Нет, увы, не драконоида. Всего лишь подопытную обезьянку. Но Ларре Вереск (такой же симпатичный и кудрявый, как сестра, к тому же, согласно Информаториуму «старший сын знатного рода») долго прыгал по классу и вопил, что, смотрите, мол, все, это его ученица. А потом помчался поприветствовать наставницу и сообщить ей о Люсиных успехах.
Наставница приняла ее только на следующий день. Кабинет у нее был невероятный. «Деловому» интерьеру Резанова до него еще расти и расти. Бело-синяя, похожая на стеклянную, плитка на полу – вошедшая Люсия как будто на шахматной доске оказалась. Каменные стены не гладкие, а такие… будто скалы. И резной рабочий стол. Вообще все полки-шкафы-стеллажи, какие только есть, покрыты затейливой резьбой. И никаких окон. Чтобы рассветы-закаты не отвлекали от работы.
– Что ты хотела, Люсия Закар? – резковато спросила наставница, не отрываясь от лежащей на столе книги. – Ты знаешь, что меня нельзя беспокоить по пустякам?
Люська подошла к столу, пытаясь отлепить язык от неба. Некстати как-то накатила робость. Наставница подняла голову от фолианта, сурово взглянула на девочку. Потом отчего-то смягчилась.
– Как ты привыкаешь к школе? – спросила она. – Может быть, хочешь заключить контракт с феей, как большинство девочек? Побывать в городе?
– Н-нет, я… то есть контракт с феей хочу… пожалуйста. Но я хотела сказать о другом. – Люсия совладала с волнением. – Госпожа знаккер Радова! Я хочу стать охотником. Добывать бессмертие! Обучите меня, пожалуйста.
В фиолетовых глазах Клариссы на секунду вспыхнуло что-то вроде интереса.
– А ведь ты, пожалуй, не врешь и не выслуживаешься, – усмехнулась она, обращаясь, впрочем, скорее к воздуху в комнате, нежели к Люсии. – Погляди-ка сюда.
И она придвинула Люсии книгу, которую читала. Тонкие, словно чуть промасленные, страницы были исписаны изящным почерком на незнакомом девочке языке. Вернее, не то чтобы совсем незнакомом.
– Это по-французски? – удивилась Люсия. – Неужели здесь тоже есть Франция? И Париж?
– Нет, в силу трагических обстоятельств, здесь такого нет, – с досадой ответила Кларисса. – Итак, этот код… м-м, язык тебе незнаком?
– Нет… я знаю, что la Lune – это луна… вот здесь. Но больше ничего.
Она хотела было добавить, что Карина наверняка сможет это прочитать, ведь ненормальная тетка Лариса учила ее и английскому, и французскому, вот только до итальянского не добралась. Но лучше такой информацией не делиться и не укреплять шаткое положение Карины в Трилунье.
– Очень, очень жаль, – вздохнула наставница. – Возможно, придется отправиться на твою родину, чтобы найти чтеца и… как это? Дешифратора.
– Переводчика…
– Пусть переводчика. Ну ладно, я запомню этот твой визит, Люсия Закар. И когда скажу, что пришла пора, ты беспрекословно подчинишься. До тех пор иди и учись. Дураков на охоту не берут. А если берут, то в качестве приманки. И еще… будет тебе фея.
Фею она получила на следующий же день. Утром вышла из ванной и увидела на столе подарочную коробку, искусно декорированную под кукольный дом. Вокруг, сердито стрекоча крылышками, вилась школьная фея Я-Ях. И умирала от любопытства Эделена Старова.
– Что за фигня? – спросила Люсия.
Эту манеру она переняла от Карины. Когда бывшая подруга так говорила, то людям вокруг казалось, что все, кроме самой Карины, в самом деле полная фигня.
– Твоя фея! – радостно ответила Старова. На нее интонации Карины не очень подействовали. Надо будет еще потренироваться. – Постучись скорее!
У самой Эделены фея была совсем молоденькая, она боялась сделать хотя бы шаг в сторону от строгих предписаний моды и школьных правил. Первые в Трилунье, пожалуй, были строже, чем вторые.