Опять начался снегопад, и город сразу стал похож на новогоднюю открытку. Особенно сейчас, в оранжевом свете фонарей и искорках гирлянд на хвойных, и не только, деревьях. Красота… хотя, Рудо прав, конечно, – город настолько мал, что от центра до любой окраины минут за двадцать добежать можно.
С пруда налетел ветер. Карина поправила сбившиеся наушники.
– Вот где теперь искать эту скотину? – спросила она, не обращаясь ни к Арнохе, ни к Кире.
– У тебя дома, если еще не поздно и он не свалил куда-нибудь, – отозвался Резанов, быстро и безошибочно определив, кто тут «скотина». – Он же нарисовал этот, как его, знак обратного пути. Вспомни, Рудо говорил, что Диймар ушел туда, где нарисована первая половина знака или что-то в этом роде. Наверняка это у тебя.
– Или где угодно в городе. Черт, я его через этот знак даже по запаху не отслежу.
– А ты попробуй, – лаконично, но веско, как обычно, встрял Кира. – С дома начни. Так лучше. Чем тут стоять.
Арноха невольно поморщился. Наверное, вспомнил времена, когда его названый старший брат говорил в другой манере и без усилий. Но мысль была здравая, чего уж там. Все лучше, чем разговоры разговаривать…
– На маршрутке поедем, – решила Карина, – почувствуем себя в кои-то веки людьми, а не тварями. А ты, Арнох, поделись тайной, как умудрился с Марком связаться. Я с перепугу даже про талисман забыла.
– Я же через Лелю смартфоны купил. – К Арнохе вернулись его прежние, мягкие, но значительные интонации. Быстро отошел от очередного влипалова, молодец. – И связался я не с Марком, а с Кирой. Его-то теперешний номер я наизусть выучил. Сейчас прыгнем в маршрутку, и я тебе твой мобильник выдам. Надо же нам быть на связи не только… ммм… ментальной. И не только друг с другом.
– Талисман? – коротко спросил Кира.
Арноха кивнул. К остановке подкатила желтая маршрутка. «Микрюкас», – всплыло в Карининой голове литовское название, слышанное от Митьки. Эх, скорей бы увидеться. Похоже, в Вильнюс ей так хочется не из-за распроклятой волчьей карты, а чтобы снова оказаться вместе с другом. Практически единым целым… Снова «эх»…
К Крылаткиному тупику они подкатили уже в пустой маршрутке – остановка была конечная, дальше только лес. Снег уже замел вообще все, включая их улицу. До дома пришлось брести по колено в белом холоде. Хорошо, что недалеко. Плохо, что мимо коттеджа больше-не-Резановых, бр-р-р… Он высился над остальными строениями, как рыцарский замок над деревушкой, и в темноте выглядел зловеще до трясущихся поджилок и мрачно до полчищ мурашек по всей поверхности человеческой шкурки. Местное освещение, кстати, категорически не годилось для человеческих глаз. Вернее, совсем плохо было с освещением. Фонари в Крылаткином тупике отсутствовали как класс.
– Мрак, – разозлилась Карина, – из-за этих гадов, Аблярсова и компании, мне теперь придется с опаской по своей же улице ходить. Чтоб им всем…
– Ты не одна будешь ходить, не бойся, – напомнил Арно и засмеялся. – Сказал и понял, какая чушь. Ты же у нас боевая машина. Так что «не одна» означает, что в случае чего спасать тебе придется не только себя, но и меня, например.
– Ну да, я тебя, а ты меня. На том и стоим, Арношечка.
Настроение попробовало исправиться. Исправляться было тем легче, что Карина тоже «сказала и поняла»: недавно во всем мире у нее не было никого, кроме Митьки. Сейчас появились друзья и какие-никакие единомышленники. И даже родственники (хотя эти-то точно скорее «никакие», чем «какие»). Жизнь повернулась другим боком. И на этом боку реально не хватало только Митьки. До рези в глазах хотелось его видеть, даже пугающая внезапная взрослость друга совсем забылась. Это же Мить-ка, что еще можно сказать?
Вопреки опасениям, никто не выскочил из больше-не-Резановского дома, не кинулся к ним или на них. Но в конце улицы замаячила долговязая худощавая фигура мальчишки в оранжевом шарфе. Цвет Карина то ли вспомнила, то ли волчьим зрением углядела. Да, навстречу им по заметенной снегом улице как ни в чем не бывало шагал Диймар Шепот. Спокойный, будто ничего не случилось. Карина тут же забыла о «страшном доме» в частности и о соседях вообще. Злость застелила глаза красной пеленой.
– Ты! – заорала она. – А ну иди сюда, сейчас получишь!
– Нашли пропажу? – Где-то на заднем плане прогудел Кира. – Справитесь? Тогда я пойду. Пацан, мы на связи?
– На связи, – вздохнул «пацан», то есть Арноха.
Карина же рванула навстречу Диймару увязая в рыхлом снегу чуть ли не по колено.
– Ты! – прямо-таки зарычала она, подлетая вплотную и – уже привычным жестом – тыкая пальцем ему в грудь. – Ты что творишь, придурок?
Диймар – надо же, тоже привычным жестом! – перехватил ее руку.
– А что такого я творю? – то ли хмыкнул, то ли фыркнул он. – Вы в Над заночевать собрались, не мог же я Евгению одну бросить.
– Ой, держите меня семеро, какое благородство! Это ты от избытка рыцарства смылся, никого не предупредив? Врешь опять, Диймар Шепот! Говори, что ты такое услышал и о чем догадался!
Даже в темноте сквозь мельтешащий снег обычным человеческим взглядом стало видно, каким ехидством загорелись светло-коричневые глаза мальчишки.
– Сама-то не догадалась? Ты, Карина Радова, просто драконья печаль какая-то.
Арноха тем временем отправился в дом, пробурчав что-то про «сами выясняйте, кто кого чего-то там». Вот уж кто умеет вовремя ноги сделать, деликатный и хорошо воспитанный наш!
– Чья печаль? – Карина слышала это выражение впервые, поэтому с ходу не могла решить, следует ли ей оскорбиться или достаточно просто еще больше обозлиться.
– Драконья, – Диймар подавил смешок, – неужели, у вас так не говорят? А, да, у вас же драконов нет. Мы, трилунцы, считаем, что когда кто-то зверски тормозит, вот как ты сейчас, то в мире грустит-печалится один ма-а-а-аленький дракончик. Притом, что настоящие драконы детенышами не бывают, масштаб катастрофы и тупизны, думаю, понятен.
Карина стиснула зубы и выдохнула через нос.
– Хватит мне лапшу на уши вешать. Драконы не драконы… Ты опять темнишь что-то, Диймар! Мне до визгу надоело ждать от тебя подстав и подвохов. Хватит уже, ну хватит! Скажи мне, для кого ты ищешь волчью карту, если не для Клары? Кто тебя на этот раз отправил и чем это чревато?
Он улыбнулся, глядя вроде бы в лицо девочке, но избегая встречаться глазами.
– Для себя я ее ищу, – сказал он, нарочно или нечаянно перенимая Арнохины спокойные интонации. – Мне она нужна. Ну, то есть формально мне кое-кто поручил это задание. Но… мало ли что там поручили. Это надо МНЕ. Я бы в любом случае искал карту, с тобой или без тебя. Но если так все складывается, то отправимся по городам луны вместе. Хотя мне от этого скорее сложнее, чем легче.
Диймар криво усмехнулся, и до Карины дошло.
Комкая свой сбивчивый монолог, он смотрел на ее губы. И руку не выпускал.
– Да чтоб тебя! – Карина почувствовала, как жаром полыхнуло лицо.
Она вырвала-таки свою руку из его и, спотыкаясь в снегу, отправилась в дом. Издевается ведь! Не отвечает напрямую ни на один вопрос. Сейчас будет наблюдать, как она мается, пытаясь сама понять, что и как, да еще и отвлекаясь на всякие посторонние эмоции, на которые он же ее и разводит! Надоело!!! Искушение рассказать все Кире и Марку, переложить на них заботы по поиску карты и забыть все и всех, включая Диймара Шепота, стало особенно невыносимым.
А в доме, прямо у дверей на нее налетела Женька.
– Вы!!! Меня! Бросаете тут!!! – завопила она. Надо же, сквозь слезы. Отлично, значит, парни донесли до нее светлую мысль о том, что она не едет в Вильнюс.
– Не бросаем, а оставляем, – устало огрызнулась Карина. – Твой паспорт сделать не успели, поэтому извини. Без бумаг в нашем мире ты дальше города не уедешь.
– Вы же знаккеры! Придумайте что-нибудь! – продолжала вопить старшая сестра. Старшая, мрак побери! Почему ж она вечно ведет себя как десятилетняя?
– Я-то уж точно никакой не знаккер, меня не приплетай. – Карина попыталась обойти Женьку и хоть пуховик снять, что ли. – Если бы был такой знак, ну, чтобы тебя через границу без документов протащить, то Диймар бы сказал. У Арнохи есть «сувениры», но они только в небольших помещениях действуют, а аэропорты большие… В общем, уймись, отстань и сиди тут. А то, хочешь, мы тебя к Марку отправим? Ну, ко Льву Однолунной Земли? У него человек десять – двадцать таких, как ты, живет.
– Таких, как я? – удивилась сестрица.
– Угу, четырехмерников-недоучек. Таких, как мы с тобой.
– Э-э-э… нет, под присмотр я не хочу. Ладно уж, тут останусь. Но вы свиньи все равно. – Она гордо направилась к лестнице.
– Женька, – позвала ее Карина, – погоди-ка…
– Ну чего? – обернулась та.
Эта мысль давно царапала Карине мозг. Почему ее это интересовало – самой непонятно. Ясно одно – в сумасшедшем пазле, в который в последнее время превратилась ее жизнь, у этого кусочка точно было место. И важное.
– Что ты знаешь про Льва Трилунья?
– Кроме того, что он написал «Легендариум» и не потрудился поставить имя на обложку? Мало чего. Имени вот не знаю. Но его мало кто знает теперь. Типа проклят и предан забвению. – Она фыркнула. – Он в свое время плюнул на свою львиную долю, послал подальше всех: и знаккеров, и четырехмерников. Решил, что будет жить, как обычный человек. Он скрывается где-то здесь, на Однолунной Земле. Скорее всего, в одном из городов луны. Он же как-никак глубинная тварь.
– Глубинная тварь, она же тварь вечности, – задумчиво проговорила Карина. – Вечности, да. Ему вряд ли понадобится детеныш для ритуала Иммари и получения пресловутого бессмертия…
– Зато ему могут понадобиться деньги, – пожала плечами сестра. – Ты, Карин, странная. Как будто не понимаешь, что на бесконечную жизнь нужно бесконечное количество финансов. А он вообще решил, что надо жить, не подчиняясь львиной доле и не защищая детенышей. Если не в этом городе луны, то во Втором. Вы его наверняка встретите. Но мне плевать. – И, неожиданно оборвав рассказ, Женька развернулась и удалилась. Видимо, все еще обиженная.