Было бы вежливее подождать появления хозяев, но Васе никогда не хватало терпения. Впрочем, Зита и Ставра уже привыкли к тому, что он заходит без приглашения.
Дом находился в городе, но даже несмотря на шум и грязь вокруг выглядел величественно. Краска лежала на стенах гладким слоем, и ярко-желтый цвет никогда не выцветал под лучами солнца. На окнах стояли замысловатые металлические решетки, мерцавшие в темноте. Лексос задержался у крепкой дубовой двери, украшенной драгоценными камнями и резными узорами. Он надеялся, что ему дадут хотя бы постучать, но Васа оттеснил сына плечом и толкнул золотую львиную голову в середине.
Дверь оказалась не заперта. Очевидно, Зита и Ставра подготовились к приезду гостей.
– Добрый день, – поздоровался Васа, снимая перчатки, в которых провел все три дня поездки. Голос отца эхом разнесся по атриуму.
Лексос поднял взгляд на балкон на самом верху лестницы. Обычно Ставра стояла именно там, и свет, льющийся через стеклянный потолок, освещал смуглое лицо девушки.
И действительно, послышался шорох, звук шагов, и на балконе возникла Ставра с тугими кудрями, убранными на одну сторону.
– Закройте дверь, – попросила она с улыбкой и приветливо помахала.
Ставра безупречно знала тизакский, но в доме Девеци общались на родном языке. По просьбе матери, Лексоса обучили меркерскому, и сейчас он говорил на нем довольно свободно, но порой использовал устаревшие выражения, вызывая у Ставры усмешку.
– Полагаю, ты хорошо поживаешь? – спросил Лексос, пока она спускалась по лестнице.
Ставра направилась к Лексосу и взяла его за руку, не обращая внимания на Васу, который, впрочем, усердно ее игнорировал.
– Хорошо, как всегда, – ответила Ставра, не переставая улыбаться, и покосилась на Васу, который уже был готов напомнить о себе. – Мама скоро подойдет, подождите немного. Я отведу Александроса в гостевую комнату.
– Да, спасибо, – хмуро ответил Васа, но не успел ничего добавить.
Ставра скользнула за одну из арок атриума и поманила Лексоса.
– Твой отец такой обаятельный, – съязвила она, резко сворачивая направо.
Лексос кинулся за ней.
– Куда мы идем?
– В стойло. Завтра надо ехать верхом, ты сможешь хотя бы раз подготовить лошадь.
Лексос поджал губы, но промолчал. Ставра постоянно выглядела бодрой и веселой, но сегодня пребывала еще и в боевом настроении, а в этом Лексос не мог с ней потягаться.
Девушка была в костюме из обычной ткани, без всяких узоров. На собрания Ставра приходила в таких же изящных платьях, какие хранились в шкафу Реи, но за пределами монастыря одевалась по-простому.
Коридор тянулся мимо богато обставленных комнат. Ставра открыла боковую дверь и скользнула в пропыленный задний двор, подошла к конюшне и кивнула на грязные стойла.
– Лучше начать с уборки.
– Я думал, от меня требуется ухаживать за лошадьми, а не чистить стойла?
– Неужели я упущу возможность поглядеть на то, как ты копаешься в дерьме?
Лексос снял пиджак и закатал рукава рубашки.
– Как жестоко, – парировал он. – Я считал, мы друзья.
– Да. Разве не в этом состоит дружба? – беспечно отозвалась Ставра, разглядывая свои ногти.
– Только если мы оба стоим в дерьме.
Она рассмеялась. Как ни странно, Лексос часто ее смешил. Однажды Ставра объяснила, что дело в контрасте между его беспечными шутками и кислой миной.
– Как дела? – добавил юноша и взял прислоненную к стене лопату. – Как жизнь в Агиоконе?
В отличие от него, Ставра почти каждый день выходила в большой мир, населенный смертными, и платила настоящими деньгами за настоящие товары. Видела, как на лицах жителей пролегают морщины, как мужчины и женщины отбывают в мир иной, как дети занимают их места за прилавком или рыночным лотком. Лексос быстро забыл о старости, о том, что делает с человеком бег времени, но Ставра воочию наблюдала, как сменяются поколения, поэтому ей не приходилось ни о чем напоминать.
Такова была ее работа. Листать страницы портретов, собранных матерью, и каждый вечер добавлять что-то новое. Румянец на щеках девушки, складки на лбу старика.
– Неплохо, – ответила она, и Лексос удивился нотке раздражения в ее голосе.
Он отвлекся от уборки и обнаружил, что Ставра избегает смотреть на него и упорно таращится в одну точку.
– Ставра? – позвал Лексос, однако она не удостоила его взглядом и удалилась в соседнее стойло, где нетерпеливо бил копытами высокий скакун.
Лексос отложил лопату и последовал за ней, отряхнув навоз с ботинок.
Ставра что-то шептала коню, расчесывая густую гриву, но вид у нее был хмурый. Лексосу особенно нравилось, что дочь стратагиози до сих пор не обзавелась привычкой манипулировать окружающими.
– Что случилось? – спросил он.
Плечо девушки дрогнуло, словно она хотела отогнать назойливую муху.
– Ничего. Но… конь расстроен. А сказывается это на нас.
Лексос озадаченно заморгал.
– На что ты намекаешь?
– На дефицит зерна, – ответила Ставра с раздражением. – Низкий спрос, высокие цены. Мой народ не может оплатить ваши товары, а твой народ – позволить себе продавать их по низкой цене.
Лексос уже слыхал о чем-то подобном. О скудном урожае в центральном Тизакосе и о том, как сложно купить зерно других регионов из-за сильно подскочивших налогов наместников. Но Васа ни в чем не виноват, а Реа сделала что могла для благополучного сезона.
– Вероятно, вопрос не по адресу, – начал было Лексос, но Ставра стремительно развернулась к юноше, и он увидел неприкрытую ярость на ее лице.
– Правда? А кто еще за это отвечает, если не твой отец? Я бываю на рынках, Лексос. Уверена, самого страшного я еще не видела. Твои люди страдают, а их мучения распространяются на соседей.
– Страдают?
Однозначно, Васа бы так не сказал. Наверняка Ставра преувеличивала.
– Да, – подтвердила девушка. – И я не первая это заметила.
Ее слова укололи Лексоса.
– Вот как? Полагаю, ты что-то слышала?
Ставра отмахнулась.
– До моих ушей много чего дошло, но предназначено это было явно не для твоих.
Лексос подавил тяжелый вздох. Ох уж эта Ставра и ее правила! Зита занимала пост стратагиози гораздо дольше Васы, а меркерские традиции настолько тесно сплетались с устоями семьи Девеци, что всегда шли рука об руку. Ставра дала клятву, когда приняла долг наследницы, и намного более строгую, чем Лексос, у которого все условия сводились к одному: не злить отца.
– Ты можешь хоть раз нарушить правило? – спросил Лексос, пытаясь встретиться с ней взглядом.
– Одним разом все не закончится, – проворчала Ставра, но смягчилась. – А по поводу твоей распри с Рокерой…
– Что?…
Вряд ли тут есть повод для тревоги. Да и они с Васой все равно планировали сообщить о происшествии совету. Ставра узнала о разладе раньше времени. Ну и что?
– Ваш наместник не сидел сложа руки, – поведала Ставра, понизив голос. – Сегодня утром матери пришло от него приглашение.
У Лексоса внутри все перевернулось.
– Зачем?
Ставра не ответила, и взгляд ее был непоколебим, но Лексос уже догадывался о намерениях Сперосов. Они собирались наладить связи с влиятельными лицами за рубежом, заручиться их поддержкой и свергнуть Васу. Отнять всех союзников Аргиросов и перетянуть к себе.
– Ты правда ничего не можешь добавить? Совсем? – попросил Лексос. Ему помогла бы любая крупица информации, чтобы лучше подготовиться к завтрашнему собранию. – Зита согласилась? Ответь хотя бы на этот вопрос.
– Пока нет, но подозреваю, что письмо получила не только она, – Ставра отвернулась, а затем заговорила на меркерском, показывая, что серьезная беседа окончена. – Не отвлекайся. По-твоему, я не заметила, как ты увиливаешь от уборки?
Более тема не поднималась, но Лексос только о ней и думал в течение вечера, пока вышивал звезды на площадке на крыше дома Девеци, и даже после того, как вернулся в уютную комнату с удобной кроватью. Учитывая, как много времени он провел в тесном экипаже с Васой, ему бы радоваться комфорту, но юноша лежал без сна, мысленно повторяя имена всех членов совета и гадая, кто первым обменяет Васу на Спероса.
Лексос задремал с мыслью о родных. Хризанти прекрасно проводила время в Стратафоме без Васы, Реа продолжала мерзнуть на севере, а брат трудился в мастерской на чердаке ради несбыточных стремлений.
Глава 15Александрос
Утром колокол прозвенел еще до восхода солнца. Дорога в монастырь была непростой и представляла собой узкую горную тропу с поворотами и изгибами, поэтому выехать следовало пораньше, чтобы успеть к полудню.
Лексос ждал остальных во дворе. От горизонта медленно поднимался солнечный диск. Васа вышел первым, в синем пиджаке с нашитыми на нем золотыми медалями, – хотя какой в них смысл, если у стратагиози нет войск, которые он мог бы повести в битву?
Зита появилась вскоре после него, с серебряной тиарой на тугих кудрях и в серебристом платье, наряд мерцал подобно доспехам и оттенял смуглую кожу.
За матерью показалась и Ставра в платье оттенка вечернего неба, из той же ткани, на которой Лексос вышивал звезды.
Они поехали через город мимо тихих, словно погруженных в почтительное молчание домов и рыночных лотков. Ставра закуталась в мантию и набросила капюшон, скрывая лицо. Слуги шли впереди и вели лошадей, не встречаясь взглядом с господами. Лексос буквально чувствовал напряжение отца. Васа неотрывно смотрел на горы, окутанные туманом, где и скрывался монастырь. Накануне отъезда из Стратафомы, после ужина, он упомянул, что хочет попросить об услуге, но не уточнил подробностей. Теперь Лексос жалел, что не осмелился его расспросить.
Воздух был пронизан солнечными лучами, когда они добрались до подножия горной тропы. Зита попрощалась со слугами и поехала без сопровождения. К тому времени, когда всадники преодолели последний поворот, небо окрасилось в ярко-синий. С высоты взгляду открывалась широкая долина и река, сиреневая на рассвете, затем серебристая, а теперь ослепит