– Государств больше нет, это первое. Все города мертвы, но есть выжившие… Среди бойцов в основном все местные?
– В основном, есть двое москвичей, один из Тулы, сибиряки есть… А так в основном из Башкирии ребята.
– Могу посоветовать сначала выбираться в Кумертау, а там уже все пускай сами решают.
– А почему в Кумертау?
– Там организуются выжившие, по другим городам здесь, в Башкирии, ничего не знаю. Мы же сами из-под Оренбурга приехали, получили сигнал о помощи по радио…
– А Оренбург?
– Мертв.
Тут капитан как-то поник.
– Семья там?
– Да…
– Ну, по окраинам есть места, где собираются выжившие по интересам. С некоторыми, думаю, из Кумертау можно будет связаться. И да, шушеры много всякой тоже повылазило, так что оружие и БК раздать всем.
– А как выбираться будем, у нас тут даже техники не осталось.
– Выйдем на связь, придет ПАЗ и КамАЗ с Кумертау, к нам по машинам можно людей рассадить. Да и по дороге можно проскочить, поискать транспорт. А какие склады, говоришь, целыми остались?
– Продуктовый и склад вооружений на хранении… Там старое все на консервации.
– Что именно?
– Стрелковка в основном, и боеприпасы.
– Много?
– Немало… Да, тоже под утилизацию готовилось.
– А все же, что там?
– Надо смотреть, я же не касался этого.
– Так пошли смотреть, мне же докладывать надо…
– Идем.
Два кургана складов располагались на окраине части, Костя, кое-как отбившись от солдат, тоже пошел с нами.
– Тут продукты, будешь смотреть? – остановился Володя напротив массивных дверей у торчащего из земли навеса.
– Нет, идем стрелковку смотреть.
Сказать, что во мне взыграла жаба – это ничего не сказать. Да, на складе было старье, надежное, как лом, советское старье – несколько десятков ДШК, ящики с АКМами, были и СКСы, несколько ящиков с ПМ-ами аж 61-го года, штабеля укупорок с патронами 60-70-х годов выпуска и старше. Даже были какие-то тюки с вещевкой и снаряжением.
– Слушай, ну, бог велел делиться, – сказал я, открыв ящик с двумя РПД в пушечном сале и бумаге.
– Да бери, что надо, – махнул рукой капитан.
– Ну, я бы на твоем месте себе бы тоже запас сделал…
– Нахрена оно мне?
– Это ты сейчас так говоришь. Значит, можно отсыпать себе кое-что? – еще раз спросил я капитана.
– Берите.
– Петр, – сделал я вызов.
– На связи.
– Подгоняйте машины к складам.
– Все машины?
– Все!
Устроили ревизию… С фонарями мы шарили по подземелью склада часа два. Оружие было откровенным утилем, нет, два ДШКМ с парой стволов к каждому, три РПД и десяток АКМов, более-менее «живых», все же отобрали. Зато с боеприпасами к этому утилю проблем не было, устали таскать ящики, распределяя их по машинам. Я решил, что пока есть возможность, надо «ковать железо», как говориться, мало ли, как потом сложиться, а патронов много не бывает, и несколько тысяч 7.62х39, а так же укупорки с 12,7×108 очень радовали.
– Скажи, Володь, а оно зачем здесь у вас? В основном хлам же… – спросил я капитана, когда мы уже закончили с погрузкой.
– Это не мое хозяйство, но, насколько я слышал от командира, оно тут вроде как забыто. Вообще, таких складов по всей стране в начале 80-х было сформировано много, оружие готовилось к отправке в одну из банановых республик, в которых СССР имел свои политические интересы, но видно, что-то не сложилось с интересами, а потом после смерти Брежнева по Красной площади покатились катафалки генсеков… В общем, давно оно тут лежит, командир рассказывал, что когда еще лейтенантом пришел сюда, то этот склад уже был всем этим хламом забит.
– Ясно. Ну, ты как, с личным составом побеседовал?
– Да, выбираемся сначала в Кумертау, а там посмотрим.
– Хорошо, пойду я, тогда сообщу на базу, пусть технику готовят к эвакуации. И это, найди среди бойцов хорошего водилу, тут относительно недалеко на трассе автобус есть, его тоже можно использовать для эвакуации, прибраться в нем только.
Глава четвертая
10 Апреля. Кумертау. Утро.
Мы, то есть вся группа, готовились выезжать домой, в форт Джанет. Наша миссия была выполнена. Весь основной состав ПВО-ошной части уже был на насосной станции, и теперь лишь велись работы по вывозу оттуда всякого нужного, кроме боеприпасов и оружия, там было что брать. Поездка Зиновьева на вертолетный завод была тоже успешной. Люди там были, в основном, конечно, работники предприятия, но были и просто те, кто прибился к ним. В общей сложности около трехсот человек. Авдеев с главным инженером завода быстро нашли общий язык, и появилось некое подобие власти. Они решили начинать с территории завода, то есть с насосной станции все собирались съезжать.
Долгие проводы – лишние слезы. Наша колонна подготовилась к маршу, предварительно «замародерив» одну из заправок и, пополнив запасы топлива, а также, с разрешения новых властей, прибрали к рукам с улиц города два топливозаправщика на базе КамАЗов, в которых было по двадцать тонн бензина и солярки – просто подарок. Авдеев пообещал раз в сутки связываться с фортом, обмениваться информацией и новостями. А еще ему в голову пришла интересная идея – с помощью подготовленных и модернизированных под современные условия фронтальных погрузчиков и самосвалов начать чистить город – вывозить мертвяков к старому песчаному карьеру, заполненному водой и сваливать их туда.
– Карьер большой, – говорил он, – много поместится, потом присыплем. Да и еще ям нароем, если надо. Основную массу этих тварей захороним, а там уж зачистим с помощью оружия город, специальные отряды сформируем.
И я почему-то был уверен, что у них получится, хваткий мужик, этот бывший военком Авдеев.
– Колонна, пятиминутная готовность, – услышал я голос Изосимова в рации, когда сидел в «Ниве», загруженной патронными ящиками.
На пассажирском сиденье притулился РПД с лентой на сто патронов в круглом коробе, мало ли… Инкассаторы остались в Кумертау, Валиев забрался на мое место в ГАЗон, а Костя и Виктор заняли места в «газели».
– Влад в канале, «Сваты», все готовы?
– Готовы, командир, – услышал голос Виктора в ответ.
– Готовы, – доложил Петр.
– Тогда ждем команды от Изосимова.
– Принял… Принял, – ответили мне из машин по очереди.
И поехали… Настроение было приподнятое, домой же вроде как возвращались. Объезжая периодически попадавшиеся по дороге брошенные машины, я задавался мыслью: а может, все-таки домой? В смысле, в Приморье… И тут же возникал вопрос: «А смысл дергаться?» По крайней мере, сейчас. Да и вообще, как представил себе миллиард зомби китайского происхождения, так сразу волосы зашевелились. Вроде и столкновений с мертвяками было уже много, но привыкнуть к ним никак невозможно, один этот мертвый взгляд чего стоит, а то ли писк, то ли стон, что они издают, заставляет цепенеть все тело. От следующей мысли я чуть не нажал на тормоз… Патроны! Их нужно очень и очень много, возникло желание вернуться и поклянчить у Авдеева еще немного…
– Колонна, стой, – задался в рации голос Изосимова, спустя два часа пути, – оправиться, перекурить и размяться.
Глушить не стал, выщелкнул скорость, оставив на нейтралке, и хрустнул ручником. От машин к обочинам побежали люди, а я встал у «Нивы», несколько раз наклонился, присел, разгоняя кровь, и осмотрелся… Степь, бескрайняя степь Южного Урала, снег уже почти сошел, хотя только начало апреля, но в канавах и овражках еще попадается. Неприятный, резкий ветер бьет в лицо и заставляет, ежась, поднимать воротник бушлата.
– Ну что, командир, по прибытию чем займемся? – подошел ко мне Виктор.
– Я сначала высплюсь, а потом чем и планировали, с некоторым изменениям в планах.
– Мародерка?
– Да, только надо машины оборудовать… Немало сетки взяли?
– Хватит, – махнул рукой Виктор.
– Технику надо будет более тщательно подготовить, да и махнем в Оренбург, есть мысли кое-какие.
Поехали дальше, снова все еще не привычная для меня ровная, как стол, степь. И я сразу с какой-то терзающей душу тоской вспомнил Приморье… Сопки, тайга, море. Затерянные в распадках деревушки, облака, шапками висящие на вершинах сопок, и это желто-серое уныние за окном…
За пять дней, что мы находились в командировке, обстановка в форте заметно изменилась – прибавилось людей, немного, но это было заметно; периметр начали удлинять в сторону реки.
ГАЗон, «Ниву» и «газель» припарковали за домом, грязь и слякоть просохла, выветрилась, и теперь можно было там поставить машины без риска застрять. Изосимов сразу помчался в совет на доклад, Петр, сославшись на усталость, побрел к себе, пообещав вечером заглянуть, а мы втроем пошли в дом, где я, сбросив с себя все на пол у кровати, завалился спать. Костя повторил за мной, а Виктор, пару минут покрутившись, пошел к отцу. Черный лохматый котяра, удивленно наблюдавший за нами с момента, как мы вошли, дождался, когда я усну, и приперся на кровать. Урча, потоптался у меня на подушке, а затем улегся над головой.
– С прибытием! – громыхнув дверью, ввалился в дом Григорий Иваныч, а кот с перепугу сиганул прочь, при этом оттолкнувшись лапами от моей головы.
– И тебе привет, Иваныч, – я сел на кровати и посмотрел на часы… Поспал целых сорок минут.
Костя, в отличие от меня, даже не шевельнулся. Сообразив, что накосячил, Григорий аккуратно закрыл дверь, виновато прошел к столу, сел на табурет, улыбнулся и, пожав плечами, сказал:
– Ну, извини.
В ответ я лишь кивнул и пошел к печке.
– Ну, как там? – понизив голос, спросил Григорий.
– Так Изосимов же доложил, наверное?
– Доложил, но мне же и вас послушать интересно.
– Иваныч, давай вечером. Петр, Витя будут… И мы тебе «по ролям» все расскажем.
Иваныч, вздохнув, согласился.
– Как Никитка, как Лера?
– Нормально, там еще несколько детишек прибавилось у них. Да, «интернат» решили в один из корпусов перевести, там перепланировать немного придется.