Тишина поначалу оглушает.
— Какой колоритный товарищ. — раздается голос в голове. — Хорошо я не появлялся. Вот точно, такой что-нибудь да почуял бы.
— Дааа, — тяну. — Ладно. В библиотеку.
В библиотеке довольно пустовато. Да и мне нужны не учебные материалы пока. Я иду к барышне в возрасте, которая заведует этим хозяйством.
— Здравствуйте, я новенький, жил немного от страны в стороне. Мне бы подборку газет за пару месяцев, лучше центральных если есть.
— Ну здравствуй и ты. — с одобрением смотрит заведующая. — А доступ у тебя какой?
— Да, вот, полный. Завхоз обеспечил. — говорю.
— Хм. Надо же. А второкурсникам не дал. Точнее дал, но не за деньги. Предложил поработать на складе. Ну ладно, что это я. — одернула себя женщина. — твоя подборка вон на том стеллаже. Там за пять лет. Если нужно больше, то это из хранилища поднимать. Газеты не рвать. Увижу — доступ обнулю.
— Конечно, — киваю.
Оставляю амулет доступа и иду в зал.
Газеты довольно плотные. И стопка за месяц весит прилично. Так что больше двух стопок брать не стал. Не переломлюсь, поношу.
Так. Что мы имеем.
В Мире я примерно месяц, плюс-минус неделя. Прямо не верится. Как всю жизнь уже здесь.
Нападение на мою семью было в городском доме. Отец Гранд Империи. В семье двое детей. В общем, должно быть не сложно найти свою фамилию с такими вводными. Про нападение точно должны были писать.
С этими мыслями начинаю штудировать периодику.
По-началу дело идет плохо, спотыкаюсь о немного другое написание слов. Но довольно быстро привыкаю, и работать начинаю на автомате.
Так же на автомате делаю выписки с биржевых сводок о крупных повторяющихся операциях, такая страница здесь тоже присутствует. Правда, замечаю это, может, через час. Хмыкаю.
Забавно работает память. В том мире это было навыком, от которого слишком многое зависело. Здесь — интересной особенностью.
За первые два месяца, я ни в происшествиях, ни в столичной хронике не вижу ни полслова.
Для очистки совести дорабатываю год. Пусто. Как будто это всё не моя память. Но это вряд-ли. Из хроники становятся немного понятны столичные расклады.
Пока мне это не важно, но на будущее знать надо. Сторону Империи я занимаю сознательно, а вот личности стоит еще проверять. Собираю газеты, забираю записи. Возвращаю допуск и выхожу из библиотеки.
Немного разочарован. Иду сильно задумавшись, и налетаю на какого-то подростка постарше.
— Извините, — сторонюсь.
— Смотри, куда прешь, деревенщина, — рычит подросток, и зажигает на правой руке огонь.
Тело, видимо все еще под действием казарменного духа. На автомате пробиваю левой под дых, а правой вырубаю мажонка в челюсть.
Однако. Транс в движении мне противопоказан. Осматриваюсь, но никого, как назло, рядом нет.
Оттаскиваю парня под дерево. Проверяю пульс. Нормально.
Немного ослабляю ему сорочку, и сильно нажимаю на точку под носом.
Через десяток секунд парень начинает шевелиться. Ну вот и славно. До целителя, поди, сам доберется. А я, пожалуй, к профессору, в лабораторию.
Что-то я себя не узнаю. Вроде приступами агрессии не страдал никогда. Нужно тоже к целителю заскочить потом. Приглашал ведь.
Добираюсь до лаборатории минут через десять. И как раз застаю Айболита ругающимся с Сумасшедшим Профессором.
— Да он сам идиот! — почти кричит Проф. — Кто ему доктор, что он мокрыми руками холодильную банку с азотом потащил. И примёрз к ней.
— Я ему доктор! Я! Он выморозил у тебя все мышцы с костями на ладонях. Мне месяц теперь наращивать. И то я не уверен, что справлюсь. Студента теперь с ложечки кормят, так как ложку держать он не может. Твои дебильные эксперименты третьего студента за год ко мне отправляют!
— Дебильные! Возьми свои слова назад Оттович! — активно машет руками Профессор. — Благодаря именно моим «дебильным» экспериментам, Гимназия получила второй корпус от Императорского Рода. А если бы последний удался — нас бы еще и деньгами на исследования осыпали бы. Только вот этот кривосуй вмешался.
— Ладно, не дебильные. Но ты же можешь студентов хоть как-то готовить? — понемногу успокаивается целитель — их же учить вроде надо.
— Оттович, я и так наиболее понятливым предлагаю. Остальные только шарики свои пулять и могут. — тоже спокойнее говорит Проф. — Вроде последний поумнее будет, ну или более удачлив, не знаю, что важнее уж.
— Вот, кстати по поводу последнего. — уже окончательно спокойно говорит доктор. — Фила, я тебя как теоретика уважаю. Но если ты мне еще студента пожеванным, обмороженным или в любом другом некомплекте отправишь, то я тебе выставлю счет. И счет будет по твоей, столичной цене. Вот просто потому что.
Целитель оборачивается.
— Не говори, что ты на него теперь работаешь? — я киваю. — Господи, — закатывает глаза, — меня окружают идиоты.
Доктор почти успевает уйти.
— Алексей Оттович, у меня небольшая проблема с агрессией. Может взглянете? — останавливаю почти ушедшего целителя.
Целитель прислоняет очки к глазам и походя бросает диагностику.
— У Вас Кирилл, разбалансировка гормонального фона. Пройдет через неделю. При взрослении такое бывает. А тебя Фила, — кричит мимо меня, — я предупредил!
И быстрым шагом уходит из лаборатории.
Я оборачиваюсь. Профессор самым бестактным образом ржет.
— Анатолий Филафеевич, я к Вам. — говорю.
— Да, называй Филой, что уж там. Все зовут, даже гимназисты за глаза. Думают, что я не знаю. — профессор внимательно смотрит на меня. — Значит так. Что с предыдущим лаборантом, надеюсь догадался? Не испугался?
— Да, — говорю. — в больничке. Нет, нормально.
— Тогда так. Меня из столицы турнули полтора года как. Тот лаборант уже пятый. Статистика не очень, я понимаю, но большей частью они навернулись по-глупости. — Профессор машет рукой, приглашая за ним. — Смертельных случаев не было, и не будет, надеюсь. Но и нянькаться с тобой не буду.
Идем в пристройку на верхний этаж.
— В общем большую часть работ я провожу здесь. — Проф приглашает зайти в довольно небольшую лабораторию под крышей. — Догадываешься почему?
— Эээ, если ёбн…долбанёт, то отстраивать меньше? — говорю.
— А ты не безнадёжен, может и в правду не только удача. — тянет Фила. — так и есть. Твои предшественники начинали втирать о воздусях, близости к небу, солнцу, потоках. Хреноках. Потоки мы уже лет двести пятьдесят не видим. Выродились те, кто умел. Хоть очки успели создать, и то хлеб.
В общем, тебя я взял за холод. Мне таскать баллоны с первого под крышу вот совсем не улыбается, так что холод будешь делать прямо здесь. Как его усилить я покажу. Пока же. Вот доска. Выучить от и до. Тебе на это два дня.
Но это не все. Читать-писать умеешь?
— Да, обучен. — с интересом разглядываю доску. На ней всего пара простых чертежей и несколько формул.
«Я запомнил. Ерунда. Дома повторим» — Лис не дремлет.
— Это ты молодец. Рисовать умеешь? Вот например, — показывает первый чертеж. На нем рисунок, как фигура для формирования щита, только с вписанным внутрь кругом. — Можешь это повторить в уме, только без круга? Где-то в районе лба.
— Легко. — пожимаю плечами.
— Да? А идиоты снизу только на это месяц тратят. Хорошо, вот как ты чашку морозил, направь свой поток в линии этой фигуры мысленно. — профессор с интересом наблюдает.
Я еще раз пожимаю плечами и формирую щит холода.
— Да, не дурак, — качает головой Фила.
«А вот Лис не согласен!» — мысленно возражаю. Лис хихикает.
— Вот сейчас ты себе сэкономил минимум полтора месяца занятий. — профессор опять качает головой. — хорошо. Добавь в фигуру круг. Он должен касаться всех граней. И так же наполни Силой линии.
Убираю щит, и формирую заново. На этот раз формируется полусфера холода и раза в два больше, но расход Силы остается почти таким же.
— Приемлимо. — Проф немного удивлен. — Сделать вокруг плоской фигуры мысленно сферу, и все это наполнить сможешь?
Убираю сферу, делаю как он говорит. Вокруг меня возникает тонкая пленка щита холода.
— А вот это действительно хорошо. — Фила обходит вокруг. — Долго сможешь держать?
Я прислушиваюсь к себе. «Эй, ты только в Гимназию поступил, — напоминает Лис, — про ядро знать не должен».
— Не знаю, — пожимаю плечами. — вот тут в груди что-то чуть быстрее пульсировать стало.
— Это ядро. — профессор подходит к доске и дописывает что-то. — оно у всех магов есть. Чем больше ты Силы расходуешь, тем быстрее пульсирует. До неразличимости тактов не доводи. Перегоришь.
Вот это выучи тоже, хоть и не к спеху. Это даже важнее. Это моя разработка. Но без основы, поставленной на рефлексы работать не будет. Так что сначала щиты.
Про рефлексы слышал что-нибудь? Хотя откуда тебе, — машет рукой. — В Новгороде есть зверотехник известный. По-новому, химеролог, Павлов Иван Петрович. Так он лет пятнадцать назад собачек мучал. Хотел сделать из них что-то более полезное чем охранник.
А потом, лет через пять, теорию одну предложил для них же. Как обучать их проще. Но для людей теория тоже работает. Как повторениями ускорить действия.
Так вот, он советует жесты. Привыкаешь к определенным жестам вместе с формированием техники, и сможешь по жесту вешать щит, или пулять шариками своими. Это сильно ускоряет формирование техник. Для военных важно.
Но я считаю, что мысль еще быстрее. Сложность в том, что мысль должна быть точной и чистой. Чуть не та фигура, и результата не будет. Это когда разумом по частям формируешь конструкт, поправить всегда можно. А для рефлексов точность нужна. Чистота.
Чистоту разума сложно и долго нарабатывать. Но для мага, если он хочет добиться высот, она важнее всего.
Эти из Новгорода смеялись. Только вот прислушался только Граф. Ты мне его чем-то напоминаешь. — Проф вздыхает. — Ладно, что-то я заговорился. Сейчас один эксперимент, и тебе домой.
Он подзывает меня к обсидиановому кругу, н