Он помолчал немного и тихо спросил:
— А ты что, меня искала?
— Посмотрела — в раздевалке куртки нет, и решила, что ты на меня обиделся и ушел, — призналась Настя.
— За что? — удивился Леша.
— Есть за что, — твердо сказала девушка. — Если честно, в последнее время я себя вела как последняя идиотка. На всех кидалась.
— Что кидалась — я заметил, — осторожно улыбнулся Лешка. — Но знаешь, у всех иногда бывает…
— Значит, мир? — обрадовалась Настя.
— Мы вроде и не воевали, — уже открыто улыбнулся Лешка.
У Насти отлегло от сердца. Нет, все-таки Лешка — отличный парень.
И тут он добавил:
— У нас телефон наконец починили.
— Разве он ломался? — удивилась Настя.
— Ну да, к нам дозвониться было невозможно — все время занято.
Значит, это просто сломанный телефон! А она-то напридумывала — и в Интернете сидит, и встречаться не хочет! Нет, нужно всегда сначала все выяснить, а потом уже выводы делать!
Девушка повеселела и только хотела рассказать ему на радостях о том, что отдала рукопись в издательство, как появилась тетя Паша, которая велела оттащить мешки с одеждой в маленькую комнату, а потом позвала их на кухню. Там были распахнуты дверцы всех шкафов, и на полу стояли пустые раскрытые коробки.
— Складывайте все, — махнула рукой тетя Паша. — Только чашки не убирайте и пару тарелок оставьте, чтобы пообедать. Все, что бьется, переложите бумагой — вон стопка газет.
— Хорошо, — кивнула Настя и посмотрела на Лешку.
Тот глядел на нее и улыбался. Чего это он, спрашивается?
— В общем, располагайтесь, — и тетя Паша ушла.
— Ну что, начнем? — Девушка присела к коробкам. — Давай ты мне будешь подавать тарелки, а я их — заворачивать в бумагу.
Лешка все еще смотрел на нее, и только когда Настя повернулась к нему, отправился наконец к шкафу за посудой.
С посудой возни оказалось много — каждую плошку, каждую тарелку пришлось заворачивать в газету, да еще и перекладывать тряпками и кухонными полотенцами. Наконец полки опустели, все было переписано, коробки забиты, заклеены и пронумерованы. Настя с облегчением села на табуретку — все-таки это тяжелая работа. Лешка уселся напротив и откинулся спиной на стену.
Но отдохнуть им не удалось: заглянула Лена и позвала на помощь. Оказывается, надо снимать карнизы. Вот это работенка! Снимали шторы, складывали их, потом отдирали карнизы от стены и упаковывали их в какие-то тряпки, пеленали скотчем. Окон много, возни достаточно, и все ребята запыхались, перепачкались пылью и паутиной. Потом тетя Паша отправила их чиститься и по домам:
— Все, на сегодня хватит. Завтра, если сможете, приходите — упакуем остальное. А в субботу уже будут грузчики.
Выходя из квартиры, Настя оглянулась — пустые стены, вся мебель сдвинута к середине. Стало заметно, что квартира не такая маленькая, как казалось. Все-таки мебель здорово съедает пространство.
Интересно, как здесь будет, когда вселится семья Дениса? А впрочем, что гадать? Скоро увидим. И Настя поспешила вслед за друзьями.
На улице уже темнело — все же осень. Скоро вообще будет темнеть в четыре часа, и снег выпадет…
Ребята провожали Настю домой и разговаривали о том, надо ли приходить в субботу. Решили, что надо — мало ли, может быть помочь придется, да и вообще…
У дома Настя заторопилась — вдруг Костя прислал письмо? — и, попрощавшись, побежала по лестнице наверх. Лешка грустно посмотрел ей вслед и отправился домой. Но его взгляда Настя не уловила.
Дома ее встретила мама, удивилась, что дочка вся в пыли, спросила, «из какой мусорной кучи ее достали», но Настя отмахнулась и кинулась к компьютеру. Быстро загрузила Интернет, еле дождалась, пока сможет попасть на почту, и открыла нужную страницу.
Ничего!
Даже маленькой записки. Да что же такое?
Ну ладно. Наверное, и правда деньги кончились, и теперь надо ждать, пока он купит новую карточку? Или… Настя выключила компьютер и стала переодеваться.
Тут мама зашла в комнату:
— Это сразу в стирку неси. Где же ты перепачкалась?
— Денис переезжает на новую квартиру, и мы помогали вещи упаковывать. А как рукопись? — вспомнила Настя.
— Пока никак, — кратко ответила мама. — А вот с поездкой…
— Мам, я знаю, куда надо ехать, — вдруг осенило Настю. — В Египте есть такой отель — «Melia», там очень здорово! И можно попробовать взять горящие путевки, они будут дешевле.
— А ты откуда знаешь?
— У одной девочки в классе, — вдохновенно выкручивалась Настя, — брат ездил весной. Сказал, что понравилось.
— А можно с ним поговорить? — оживилась мама.
Такого вопроса Настя никак не ожидала и стала на ходу придумывать, что брат сейчас уехал куда-то учиться, и поговорить с ним никак нельзя. Мама подозрительно посмотрела на нее и ушла на кухню, а Настя умылась и села за уроки. До конца четверти почти ничего не осталось. А завтра физика…
Все-таки здорово получилось с отелем. Вдруг правда удастся туда попасть? Вот будет здорово, если она там с Костей встретится! А если он так и не ответит ей, то есть не захочет с ней иметь больше никаких отношений, то можно будет хотя бы посмотреть на него. Издали. Навязываться она не собирается!
На следующий день совсем подморозило, и Настя, когда бежала в школу, жалела, что не надела перчатки — утренний морозец кусался всерьез. Да, скоро зима, и с этим надо считаться. А в Египте лето…
Но подумать о возможной поездке нет времени. Первым уроком физика — не расслабишься! Настя влетела в класс за несколько минут до урока, села рядом с Лешкой и тут же вспомнила о рукописи. Но не в классе же об этом говорить! Поэтому она просто сказала «привет» и достала учебник и тетрадь. Сегодня АКМ должен сообщить результаты контрольной. Честно говоря, Настя немного волновалась. Отчего-то ей была важна эта отметка. И даже не из-за того, что родители за хорошие отметки покупали ей интернетную карточку.
Константин Михайлович вошел быстрым шагом и внимательно осмотрел класс. Насте почему-то показалось, что на ней он задержал взгляд чуть дольше, чем на остальных. Она вспыхнула — неужели совсем плохо? Но он отвернулся, пошел к столу, достал тетрадки с контрольными работами и стал их раздавать. Каждому. Сам. При этом заглядывал в тетрадь и говорил, какой раздел надо повторить.
Класс переглядывался — что за новый подход такой? Но не роптал: чем дольше длится раздача тетрадей, тем меньше времени останется на всякие дополнительные опросы.
Настя с замиранием сердца ждала своей очереди, а он как нарочно пошел с другого ряда. Наконец учитель сказал:
— Вознесенская Настя.
Настя подняла голову и встретилась с его глазами. Он внимательно несколько секунд смотрел на нее, потом подал тетрадь и сообщил:
— Отлично.
И пошел дальше.
Настя замерла, потом раскрыла страницу с контрольной — пять! С ума сойти! Нет, она, конечно, понимала, что написала неплохо, но что так… Здорово! Теперь и на каникулы можно с чистой совестью. Когда там они начинаются?
Урок все еще длился. АКМ не начал новую тему, а принялся объяснять, какие ошибки сделало большинство. Рассказал, как НА САМОМ ДЕЛЕ надо решать задачи, и стал вызывать к доске, давать эти задачки для решения. Народ маялся, АКМ поправлял ошибки, но к концу урока почти все — за исключением самых безнадежных — поняли, что надо было делать.
Настя за урок еще несколько раз ловила на себе взгляд учителя. Но может ей только показалось, что он ее выделяет из всего класса. Подумаешь, пятерку получила!
После уроков Настя вышла из школы вместе с Лешкой. В воздухе мелькали первые снежинки — несмелые, робкие. Совсем еще маленькие, они даже до земли не долетали, а таяли прямо в воздухе. Но это первый звоночек — скоро, может быть уже через несколько дней, ляжет на землю снег.
Вот и хорошо, а то эта черная слякоть ужасно надоела. А ляжет снег, и, как сказал Костя: «Укроет все печали»? Посмотрим…
А вдруг он уже прислал ей письмо?!
Остаток пути она почти бежала. Лешка еле успевал следом и удивлялся:
— Куда торопишься?
Около дома Настя попрощалась с Лешкой и помчалась вверх по лестнице. Совершенно запыхавшись, она открыла дверь и бросилась к компьютеру. Пока загружался Интернет, скинула куртку на кровать — потом уберет! — и наконец зашла на почту.
Ничего!
Настя некоторое время сидела перед экраном, словно надеясь, что письмо сейчас придет. Вот сейчас… Но чуда не случилось, письмо не появилось, и можно выходить из Интернета и забыть обо всем, как о сне. Прекрасном, радужном, счастливом сне.
Она вздохнула, выключила компьютер и пошла к тете Паше — помогать с переездом.
Там уже работа шла полным ходом. Сегодня заклеивали скотчем дверцы всех шкафов, укутывали мягкую мебель в какие-то тряпки. Неожиданно обнаружили забытые вещи и собрали еще одну коробку. Заклеивая ее, Лена со вздохом сказала:
— Пусть это будет последняя.
Наконец прошлись по комнатам, проверяя, все ли собрано, уселись на запеленутый диван. Тетя Паша села рядышком, осмотрела заставленную коробками комнату и вздохнула:
— Ой, ребятки, спасибо вам, миленькие. Как все быстро получилось! И с переездом наладилось, и вещи собрали. Я прямо как во сне…
— А где вы сегодня спать будете? — спохватилась Настя.
— Да ничего, — махнула рукой тетя Паша. — Тут, на диване как-нибудь. И раскладушка есть. Завтра машина с утра придет, все равно не разоспишься. Ну, идите, делать уже нечего.
И они пошли. У подъезда переглянулись и, не сговариваясь, двинулись в парк. По дороге купили мороженого и с удовольствием его уплетали, шагая мимо скамеек с целующимися парочками. Настя косилась на них — это же надо, сидят у всех на виду. Попробовала представить, что бы она сама делала, если бы сидела тут с тем, кто дорог ей больше всех на свете. Нет, целоваться у народа на глазах не стала бы, это точно.
И самое главное — она не могла представить, кто бы это мог быть — тот самый, кто всех дороже… Летом она думала, что это будет Олег — но эта страничка давно перевернута. Потом ей казалось, что это Андрей. Получилось, что нет. Еще неделю назад она надеялась, что это Костя — но и здесь ничего не получается. Да и представить себе Костино лицо она не могла. Просто не знала, как он выглядит. А теперь, наверное,