Оказалось, что «спортсмен» с какой-то пожилой худощавой женщиной уже привели пострадавшего в чувство и согласились довести его до служебного купе.
Вскоре появился и милиционер, сопровождавший поезд. Он спросил проводницу, где лучше высадить пострадавшего. Решили оставить его на ближайшей станции, так как там неподалёку есть городская больница.
Очнулся в больнице
Станислав открыл глаза и как сквозь туман увидел средних лет женщину в белом халате, которая сидела напротив него и встряхивала градусник. Заметив, что он хочет что-то сказать, она приложила палец к губам.
– Вам ещё нельзя разговаривать, – тихо сказала медсестра.
– Где я и сколько времени здесь лежу? – с усилием спросил Станислав.
– Потом, потом, дорогой, – замахала руками женщина. – Врачи запретили вам разговаривать.
Станислав закрыл глаза и попытался собраться с мыслями. И не смог: в голове стоял какой-то непрерывный нудный звон, который никак не давал ему сосредоточиться.
«Кто я? Где я? Сколько времени здесь лежу?» – задавал он последовательно себе вопросы и ни на один из них так и не мог ответить.
На следующий день в палату вошёл высокий пожилой врач в сопровождении двух молоденьких ассистенток и, обращаясь к ним, тихо сказал:
– У этого молодого человека почти полная потеря памяти.
– А как долго это состояние может продолжаться, товарищ профессор? – спросила одна из них.
– Мне думается, через недельку-другую память всё же начнёт восстанавливаться.
– А что было причиной потери памяти? – спросила уже другая ассистентка.
– Говорят, в поезде его оглушили ударами по голове какие-то два рецидивиста. Их сейчас разыскивают.
Профессор с коллегами-медиками медленно пошёл к выходу из палаты, продолжая вполголоса с ними переговариваться…
Потеря памяти
Станислава выписали из больницы через полтора месяца. Документов при нём никаких не оказалось. Он до сих пор не помнил, ни откуда приехал, ни даже как его зовут. Оформить его выписку и сопровождать из больницы пришла та самая девушка-проводница, которая предложила высадить его здесь из поезда. Она обещала, что позаботится о больном и доставит домой, когда он как следует придёт в себя. Медсестра молча записала в журнал её адрес, служебный телефон и провела их на выход.
На улице Станислав отрешённо смотрел прямо перед собой и покорно шёл за девушкой. Она тоже не знала, как начать разговор, но наконец как можно более весёлым голосом сказала:
– А я отпуск оформила и теперь смогу помочь вам вернуться домой, когда вы поправитесь…
– Кто вы и откуда меня знаете? И куда мы сейчас идём?
– Я Света. Работаю проводницей на скором поезде, которым вы ехали из Москвы. Неужто вы совсем ничего не помните?
– Я даже не помню, как меня зовут. В голове постоянно какой-то шум. Я отдыхаю от него, только когда сплю…
– Профессор сказал, что это у вас скоро пройдёт. Потерпите ещё немного. А пока будете жить у моего двоюродного брата в Кучино, согласны?
– Мне сейчас всё равно, где жить… Спасибо вам…
– Не за что… Всё образуется. Всё будет хорошо – вот увидите!
Подружки на дежурстве
Две девушки в форменной одежде стояли у турникетов метро и тихо беседовали.
Той, что была чуть ниже ростом, Вале, было на вид лет двадцать. Она провожала взглядом «единые» или собирала у проходивших мимо неё людей талоны с большой красной буквой «М», рвала их и машинально опускала в стоящую рядом огромную урну. При этом она старалась не потерять нить разговора, а это было не так уж просто. Ведь её подруга, Лена, говорила скороговоркой, то и дело бросая взгляды на противоположный конец вестибюля, где оставила свой пост.
Вдруг оттуда раздался свисток. Лена оборвала себя на полуслове и, крикнув на ходу: «Я сейчас!», побежала к своим турникетам. Оказалось, что двое дружинников, которых она попросила подежурить за неё, не пропускали вдрызг пьяного высокого молодого парня с огромным вещмешком за плечами. «Турист» громко возмущался и остервенело пытался сбросить свой рюкзак, в котором, как он утверждал, была служебка.
– Гражданин! Вы же знаете, что пьяных в метро не пропускаем, – вмешалась Лена. – Уходите, или я вызову милицию.
– Вот уж напугала-то, сикилявка! – огрызнулся он и вдруг осёкся, увидев, что к ним уже спешит милиционер. Парень быстро оценил обстановку и, сильно шатаясь, размашисто пошёл на выход.
– Пусть идёт! – сказала Лена, заметив, что дружинники собираются бежать за ним. Может быть, на улице очухается и не попадёт в вытрезвитель.
Подбежала запыхавшаяся Валя.
– Ну что тут у вас?
– Да вроде всё обошлось… Так, на чём я остановилась?
– Лучше расскажешь после смены подробнее, а то мне надо бежать к себе. Пока!
Теперь Лену ничто не отвлекало. Но как раз это-то ей и не нравилось. Она никак не хотела мириться с однообразием и монотонностью своей работы и жизни вообще. В восемнадцать лет все мечтают окунуться в романтику, быть в самой гуще каких-то интересных и захватывающих событий. А если ничего этого нет, то остаётся лишь надеяться, что не сегодня так завтра обязательно произойдёт что-то необыкновенное и важное для неё. Совершится какой-то глобальный переворот в её однообразной и серой жизни…
«Но вот, кажется, сейчас будет небольшое развлечение», – успела подумать она. И в этот самый момент худенький белобрысый парнишка, уже опёршийся руками на крышки соседних турникетов, резко оттолкнулся ногами и благополучно перелетел через узкий проход.
И затем как ни в чём не бывало продолжил свой путь к эскалатору.
«А что, если бы он пересёк ногами луч фотоэлемента, сработала бы задвижка или нет? – вдруг подумала Лена. – И ещё интересно, жалко ли ему опускать пятачок в турникет или просто необходима такая своеобразная утренняя разминка?»
Каждый раз, завидев ещё издалека этого парня, она хотела задержать его и как следует отчитать, но уже в следующий момент отказывалась от этой мысли, так как не хотела лишать себя удовольствия видеть, с какой лёгкостью он каждый раз выполняет свой трюк.
А вот спешит старичок с большим портфелем. Видимо, профессор или учитель. У него с Леной договорённость – показывать свой проездной только в начале месяца, а в остальные дни он проходит мимо неё, не останавливаясь. Он лишь с ней здоровается.
Лене просто не хотелось заставлять очень пожилого человека терять время на показ «единого», если она и так знает, что старичок его приобрёл на целый месяц.
Есть и ещё несколько человек – персональные пенсионеры – которых она очень хорошо знает в лицо и не требует у них проездного документа.
«А Валька никому не делает поблажек, – вспоминает Лена. – Кто же из нас прав? Если по инструкции, то конечно она. А если просто по-человечески?..» И она который уже раз за сегодняшний день сверила свои маленькие ручные часики с огромными электрическими часами, висящими прямо над её головой.
«Какой же сегодня нескончаемый день…» – уныло подумала девушка. И вдруг увидела, что к ней наконец-то не спеша приближается её сменщица тётя Даша.
Акробат
Сегодня канун Первомая, и Лена радуется тому, что люди идут на работу в приподнятом настроении. Уже заканчивались утренние часы пик, когда она увидела знакомого «акробата». Парень, как обычно, перелетел через проход между турникетами, но, видимо, попал ногой на что-то скользкое и со всего размаха ударился затылком об угол турникета.
Лена очень отчётливо всё это видела. И она была так потрясена случившимся, что некоторое время стояла неподвижно, как парализованная. Поэтому до неё не сразу дошёл вопрос женщины, теребившей её за рукав:
– Девушка, где здесь медпункт? Ему нужна срочная помощь!
Опомнившись, Лена сорвалась со своего места и побежала за медсестрой. Вскоре парня уложили на носилки и унесли. Толпа начала медленно редеть. Пришла уборщица с ведром и тряпкой. Бубня что-то себе под нос, она насухо вытерла с серого кафеля два больших алых пятна.
А Лена всё корила себя в душе за то, что спокойно наблюдала, как этот баламут у неё на глазах столько раз нарушал правила, пока не загремел в больницу.
«Нужно обязательно узнать в нашей станционной милиции, куда его увезли и в каком он состоянии», – с грустью подумала она.
Когда к ней подбежала Валя, чтобы узнать подробности случившегося, она была очень удивлена тому, что подруга еле-еле сдерживает слёзы. И сразу же начала, как могла, её успокаивать. Однако, всегда такая разговорчивая, Лена попросила не задавать ей больше никаких вопросов. И за всё дежурство не проронила больше ни слова…
Через два дня Лена не без труда разыскала «акробата». Он ей очень обрадовался и сказал, что рана оказалась сквозной и потому, как объяснили врачи, не очень опасной. «Лёгкое сотрясение мозга и ничего больше!» – улыбнулся он.
Парнишку звали Лёней. Работал он в цирке – ухаживал за животными, но мечтал выучиться на акробата.
«Вот, оказывается, почему ему нужна была эта разминка», – отметила про себя Лена.
Лёня с упоением рассказывал о цирковой жизни, а Лена заворожённо его слушала.
– Ленка, переходи-ка работать к нам. Ну что ты в этом метро под землю зарылась, как крот какой-то? Я уверен, что в наши с тобой годы надо дерзать, а не билетики от пассажиров принимать!
– Ну, раз ты так в этом уверен, я подумаю. Может быть, ты и прав, – улыбнулась она и начала прощаться.
Из больницы Лена выходила в отличном настроении.
«А что, если на самом деле пойти работать в цирк? Вот только с Валькой посоветуюсь…» – подумала она и замурлыкала что-то себе под нос, уже наполовину приняв решение…
Первые премиальные
– Ты что, Ленка, с ума спятила? Артистки из тебя всё равно не получится, а работать в цирке уборщицей – это же последнее дело! Ты хоть представляешь, какой там запах? – темпераментно вразумляла Валя подругу.