— Сейчас поищу.
Кэрри вышла на лестничную площадку и вернулась с телефонным справочником в руках.
— Вот. Запишете? — спросила она, найдя номер экстренной справочной службы.
Он вынул ручку, она продиктовала номер, он его записал в записную книжку и достал из кармана мобильный аппарат.
Кэрри отошла к камину, оставив его в кресле у окна. Штора была поднята, и вид из окна напоминал театральную декорацию. Кэрри бросила в огонь еще одно полено и стояла, глядя, как разгорается пламя.
Он сразу же дозвонился, спросил о состоянии дороги на Инвернесс. Долго молчал, слушая. «А завтра?» Снова пауза. «Я все понял. Благодарю вас. До свидания».
Они посмотрели друг на друга. Кэрри молчала, понимая, что сведения самые неутешительные.
— Вы были правы. Дороги занесло, — сказал Сэм. — Я не предполагал, что может случиться такое.
— Сочувствую.
— Я… — начал он, убирая мобильник. — Думаю, мне лучше уйти. Убраться с глаз долой.
— Куда?
— Простите?
— Куда убраться?
— Должно быть, здесь есть отель, гостиница… Посмотрю.
— В это время года в Кригане все гостиницы закрыты. На зиму все закрывается. Вы ничего не найдете.
— Но, наверное…
— Вам придется остаться здесь. С нами.
— Здесь? Нет, не могу.
— Почему?
— Вы меня не знаете. Я чужой человек. Не могу я вот так прийти и…
— Очень даже можете. Как бы то ни было, но выбора нет. У нас есть свободная спальня, постель. Просто смешно не воспользоваться этим.
— Но…
Кэрри улыбнулась. Все решено, она отстояла свою точку зрения и теперь забавлялась его растерянностью.
— Как это говорится? В бурю любая гавань хороша.
— Но мистер Бланделл…
— Он будет рад еще одному гостю. Кроме того, должен же он узнать о планах своего кузена. Элфрида тоже будет рада. Больше всего на свете она любит неожиданные визиты и импровизированные вечеринки. Вам даже не придется беспокоиться насчет ужина. В духовке стоит кеджери. В ванной сколько угодно горячей воды. Словом, все современные удобства. Чего еще можно пожелать?
Он покачал головой, обезоруженный ее настойчивостью.
— Кажется, ничего.
— Зубная щетка?
— Кажется, есть у меня в автомобиле, и бритва тоже.
— Пижамы вы, наверное, не носите? Так что нет проблем.
— Да. — Он помолчал. — Если позволите, мне надо сделать еще один звонок.
— Конечно. Нужно всех успокоить.
Очевидно, хочет позвонить домой, объяснить жене, что произошло, сказать два-три ласковых слова детям, подумала Кэрри.
Он еще раз достал мобильный телефон, набрал номер. Кэрри извинилась и хотела выйти из гостиной, чтобы не быть невольной свидетельницей сугубо личного разговора. Но она не успела, его сразу соединили, и он заговорил с администратором отеля в Инвернессе:
— Хочу предупредить, что сегодня не вернусь. Попал в снегопад в Кригане. Все устроилось. Остановился у друзей. Вероятно, завтра. Комнату оставьте за мной. Благодарю. До свидания.
— Это все? — спросила Кэрри.
— Все.
— А другие звонки будут?
Он убрал телефон в карман пиджака и покачал головой.
— Нет.
— Ну что ж, в таком случае, почему бы вам не выпить?
— Это было бы замечательно.
— Сейчас спущусь в кухню и принесу чего-нибудь. Мы не держим напитков в гостиной, здесь нет для них столика. Винный погреб Оскара помещается на полке в посудной.
— Можно я вам помогу?
— Нет, оставайтесь здесь и располагайтесь поудобнее. Что вы предпочитаете? В наличии имеется все.
— Шотландский виски?
— С содовой или со льдом?
— Со льдом.
— Хорошо. Сейчас вернусь.
Кэрри сбежала вниз, нашла в посудной поднос, на который поставила виски, лед, стаканы и бутылку вина. Поднялась с подносом наверх и увидела, что гость уже не сидит у камина, а стоит в другом конце гостиной, разглядывая маленькую картину Элфриды. На нем были очки в роговой оправе, которые делали его похожим на профессора.
Когда Кэрри вошла, он снял очки и сказал:
— Какое прелестное полотно.
— Да. Элфрида привезла его с собой из Гэмпшира. Оно у нее уже давно. Это Дэвид Уилки. Элфрида говорит, это ее страховой полис, чтобы не превратиться в побирушку, останься она без гроша. Как видите, в гостиной больше нет картин, и это полотно тут немного теряется.
— Но это настоящее сокровище… Позвольте мне, — сказал он, беря у нее поднос.
Кэрри освободила место на письменном столе, сдвинув в сторону стопки писем и бумаг.
— Предоставляю вам самому приготовить себе напиток.
— А вы?
— Немножко вина.
— Позвольте, я наполню ваш стакан?
— Благодарю вас.
Кэрри села в кресло у камина и принялась наблюдать за ним, любуясь ловкими, точными движениями его рук. Ей вдруг пришло в голову, что его появление в Усадьбе, причина приезда, повод, чтобы здесь остаться (дурная погода), — все кажется частью некоего обдуманного плана. Сюжет для пьесы. Завязка фильма, который может оказаться совсем не таким уж безмятежным.
Он подошел, протянул ей стакан, а сам опустился в кресло, в котором сидел раньше.
— За ваше здоровье, — сказал он.
— И за ваше.
— Вы говорите, у вас была простуда?
— Не слишком тяжелая. Выспалась и почти излечилась.
— Значит, вы не живете здесь?
— Я здесь в гостях. Живу в Лондоне. У меня юная племянница. Я ее привезла с собой. Мы здесь проведем Рождество и Новый год.
— Она тоже ушла в гости?
— Да, а потом с местными детьми собирается пойти на танцы в школу. Не представляю, когда она вернется. Вы хорошо знаете эти края?
— Нет, совсем не знаю. Я из Йоркшира. Потом недолго жил в Лондоне, а потом шесть лет в Нью-Йорке.
Кэрри про себя улыбнулась — она оказалась права относительно его акцента.
— Кем вы работаете?
— Занимаюсь текстильным производством, торговлей шерстью. Компания «Старрок и Суинфилд». Несколько лет назад они выкупили фабрику моего отца в Йоркшире, и с тех пор я работаю у них.
— И в Нью-Йорке тоже?
— И в Нью-Йорке.
— Как, вы сказали, называется здешняя фабрика?
— Фабрика Мактаггерта в Бакли.
— Это действующее предприятие?
— Нет.
Он рассказал о событиях, которые привели фабрику к краху. Несмотря на отчаянные усилия рабочих и служащих, стихийное бедствие — наводнение — довершило процесс.
— Предполагается, что за дело приметесь вы?
— Да, как управляющий фабрикой. Но, разумеется, нужны разные специалисты — инженеры, архитекторы, дизайнеры.
— А когда фабрика заработает, что вы будете производить?
— Все. У нас очень широкий размах. Традиционные твиды и шотландки, кроме того, освоим новую продукцию. Будем торговать модными тканями и роскошными шерстяными изделиями.
— Когда вы запустите производство?
— Фабрику надо демонтировать и перестроить. Так что месяцев через девять, через год.
— А почему нельзя снести все бульдозером и построить заново?
— Но ведь это прекрасное старинное сооружение. Каменное, с крутыми фронтонами и высокими арочными окнами. Ему более ста пятидесяти лет, и оно вписывается в архитектуру городка. Разрушить его — это настоящий вандализм.
— Значит, вам нужно место, где вы могли бы жить?
— Да. — Он улыбнулся. — И я не сбрасываю со счетов этот дом, пока не поговорю с его хозяином.
— Интересно, Хьюи Маклеллан упоминал о цене?
— Да.
— Могу я поинтересоваться?
— Сто пятьдесят тысяч, которые следует поделить между двумя владельцами.
— Значит, если Оскар отдаст Хьюи семьдесят пять тысяч, он может стать владельцем дома.
— Может.
— Это ведь не слишком много, да?
— По нынешним ценам — нет.
— Но у Оскара может не быть семидесяти пяти тысяч. Вообще-то я уверена, что у него их нет. И он настолько не от мира сего, что, конечно, не знает, где достать эти деньги. Как бы то ни было, — Кэрри пожала плечами, — это не мое дело, просто, по-моему, было бы очень хорошо, если бы он смог здесь остаться.
— Уверяю вас, я не собираюсь его выживать.
— Вы и не можете. Это его дом,
— Половина дома.
— На его стороне право проживающего. Гарантия собственности.
Внезапно он засмеялся, тем самым разрядив некоторую напряженность.
— В этом вы совершенно правы. Когда я приехал работать в Лондон, то купил свою первую квартиру с безусловным правом собственности. Это было ни с чем не сравнимое чувство. С тех пор прошло уже несколько лет.
— Где находилась ваша квартира?
— В Ил-Парк-Коммон.
— Забавно.
— Почему?
— У меня небольшой дом на Рэнферли-роуд. Это в полумиле от вас.
— Там вы и живете?
— Буду жить с февраля, когда кончится срок аренды. Я три года провела в Австрии, в Обербейрене, работала в туристической компании, — пояснила Кэрри. — Поэтому и сдала дом в аренду. Но теперь вернулась и снова поселюсь в Лондоне. Мне предложили работу в главном офисе компании на Брутон-стрит.
— Вы собираетесь принять это предложение?
— Почему бы нет?
— Вам будет не хватать Австрии, гор.
— Да, — сказала Кэрри.
Минуту-другую они оба молчали. Потом Кэрри встрепенулась и посмотрела на Сэма.
— У вас пустой стакан. Хотите еще виски?
18ЭЛФРИДА
Оскар и Элфрида, держась за руки, с величайшей осторожностью шли домой. Было уже почти восемь вечера, совсем темно и снег валил стеной, но все же по всей дороге горели уличные фонари, поэтому Оскар убрал карманный фонарик, который он предусмотрительно взял с собой. Они поднялись по тропинке к вершине холма. Город лежал внизу перед ними, над заснеженными ветвями деревьев светился круглый циферблат башенных часов. Снег чудесным образом преобразил все вокруг, и Элфрида остановилась, глядя на сказочный пейзаж.
— Как бы я хотела быть художником, Оскар! — сказала она.
Она крепко держала его за руку, и потому он тоже остановился.
— Ты считаешь, сейчас самый подходящий момент для таких размышлений? — спросил он.