Джуд возвращался бегом в дом Броганов, наслаждаясь ощущением холодного воздуха в легких. У Дарби сегодня был выходной, и она уехала рано утром по своим делам. К половине третьего Джуд понял, что сосредоточиться на работе невозможно, когда рядом маленький ребенок, о котором нужно заботиться. Ему было просто необходимо размяться, поэтому он позвонил в агентство, и уже через десять минут у него на пороге стояла квалифицированная няня. Джекки быстро уснула у нее на руках. Получив два часа свободного времени, Джуд прямиком направился в спортзал, а после комплекса упражнений на тренажерах пробежался в парке на территории «Локвуд-кантри-клаб».
Увидев роскошный автомобиль, паркующийся на подъездной аллее, он замедлил темп и нахмурился. Из машины вышли Дарби и светловолосая женщина постарше – скорее всего, ее мать. Женщина положила руку Дарби на поясницу и повела ее в дом.
Выругавшись себе под нос, Джуд ускорил шаг и догнал их, когда они поднялись по лестнице.
– Что случилось, черт побери?
Мать и дочь повернулись, и Джуд заметил, как бледна Дарби.
– Ты в порядке? Где твоя машина?
Калли Броган представилась ему, затем сказала:
– С Дарби все в порядке, Джуд. Она прошла кое-какую медицинскую процедуру и сейчас неважно себя чувствует. Я отвезла ее домой, потому что ей запрещено садиться за руль в течение двадцати четырех часов.
– Где Джекки? – взволнованно спросила Дарби. Джуд кивком указал ей на дверь:
– Я нанял няню на два часа. Когда я уходил, Джекки спала.
Калли улыбнулась Дарби и обняла ее:
– Мне пора, дочка. Я оставляю тебя в надежных руках Джуда. Отдыхай. Я позвоню тебе завтра утром.
– Мам, но… – Глядя вслед быстро спускающейся по лестнице Калли, Дарби нахмурилась. – Она собиралась остаться до утра, чтобы мне помогать.
– За Джекки присмотрит няня, а о тебе позабочусь я.
Открыв дверь, Джуд пропустил ее внутрь. Заметив, как она поморщилась и прижала ладонь к боку, он наклонился и подхватил ее на руки.
– Что ты делаешь, Хантли? – возмутилась она, ударив его кулаком в грудь. – Я могу идти сама.
– Не спорь со мной, Дарби.
Он быстро отнес ее в гостиную и посадил на софу, перед которой висел на стене огромный телевизор. Придвинув к дивану стул, он сел на него и напомнил себе, что не имеет права задавать ей вопросы.
– Где ты была и что случилось? – не удержался он. Ему было больно смотреть на ее страдания. Он должен был убедиться, что с ней не произошло ничего серьезного.
Дарби по-прежнему не смотрела на него, и Джуд приподнял ее подбородок и прочитал в ее взгляде возмущение, растерянность и страх.
– Дарби, сейчас в моей голове проносится множество мыслей одна хуже другой, – слабо улыбнулся он.
Дарби шумно вдохнула и поморщилась.
– Я сегодня сдавала яйцеклетку. Процедура оказалась болезненнее, чем я ожидала.
Джуд нахмурился:
– О чем ты говоришь? Я не понимаю.
Она начала водить указательным пальцем по рисунку на своих легинсах.
– У меня серьезные проблемы с репродуктивной системой. Я никогда не смогу зачать ребенка естественным путем. Мне рекомендовали в ближайшее несколько месяцев пройти процедуру ЭКО, если я хочу стать матерью. Для начала мне нужно было сдать и заморозить яйцеклетку.
Джуд хотел ей посочувствовать, но тут же передумал. Она нуждается не в его сочувствии, а в понимании.
– Полагаю, ты хочешь иметь детей? – спросил он.
– Да. Я не могу себе позволить ждать, когда выйду замуж, поэтому намерена пройти через все это в одиночку.
Раздался стук в дверь, и в комнату заглянула няня:
– Я слышала, как вы вошли. Джекки сейчас в манеже. Я накормила ее банановым пюре.
– Вам сегодня еще нужно идти работать в другое место?
– Нет, – ответила женщина.
– Вы не могли бы посидеть с Джекки еще пару часов?
– Хорошо, – кивнула она.
Дверь закрылась, и Джуд обеспокоенно посмотрел на Дарби. Она выглядела бледной и усталой.
– Может, принести тебе что-нибудь? Кофе? Какао? Болеутоляющее?
Дарби закинула ноги на диван и положила под голову подушку.
– Я уже приняла таблетку. Спасибо, что не говоришь мне глупые слова сожаления.
Джуд видел, что она храбрится, а на самом деле чувствует себя подавленной.
– По правде говоря, Дарби, я не знаю, что ты сейчас испытываешь. Я не хочу иметь детей. Их отсутствие меня полностью устраивает.
– Правда?
Джуд кивнул:
– Да.
– Можешь сказать почему?
Разговор становился опасным. Он боялся открывать Дарби свою душу, боялся с ней сблизиться, но она была с ним откровенной и заслуживала того же.
– Мой брат на двенадцать лет младше меня. Когда он родился, я стал его нянькой, – начал Джуд сухим невыразительным тоном. – Мой отец и мачеха были слишком заняты собой, поэтому до тех пор, пока я не уехал в колледж, его воспитывал я.
Дарби покачала головой, словно не поверила ему.
– Ты имеешь в виду, что ты присматривал за ним после школы, помогал ему делать уроки?
Именно поэтому Джуд редко говорил о своем детстве. Люди, особенно такие, как Дарби, ему не верили.
– Нет, я заботился о нем. Он появился на свет в начале летних каникул, когда мне было двенадцать. У моей мачехи началась послеродовая депрессия. Она не могла им заниматься, а моему отцу нужно было работать. Когда начался новый учебный год, мачеха с горем пополам заботилась о нем до моего возвращения из школы, а потом либо спала, либо куда-то уходила. В общем, обязанность по воспитанию Джейка лежала на мне.
– Какой ужас, Джуд.
Прочитав в ее взгляде сочувствие, он пожал плечами:
– У меня не было времени ни на занятия спортом, ни на вечеринки с друзьями, ни на свидания. Я должен был заботиться о младшем брате. Когда мой отец обмолвился о том, что было бы неплохо, если бы я поступил в местный колледж, я понял, что это мой шанс вырваться на свободу. Я усердно учился и получил полную стипендию. Отцу не пришлось платить за мое обучение в колледже. Одним словом, я оставил Джейка, чтобы спасти самого себя.
Черт побери, он не собирался говорить последнюю фразу, но в Дарби было что-то такое, что заставило его ей открыться. Это сильно его напугало.
– И тебя мучило чувство вины, – предположила она, глядя на него.
– Я старался приезжать домой как можно чаще, но всякий раз чувствовал, как Джейк все больше от меня отдаляется. Он злился на меня за то, что я его оставил, поэтому делал все возможное для того, чтобы мне досадить. Он угонял автомобили, напивался, курил травку, затем перешел на более сильные наркотики.
– Ты имел полное право жить своей собственной жизнью.
Умом Джуд это понимал, но чувство вины от этого не ослабевало.
– Джейк не упускал ни одной возможности довести меня до белого каления.
– Именно поэтому он закрутил роман с твоей девушкой.
Джуд поморщился:
– Да. Я разрешил Карле пожить в моей квартире на Манхэттене. Она тогда выступала в «Метрополитен-опере», а я отправился в Австралию работать над проектом. Джейк соблазнил ее и перебрался к ней. Вернувшись, я застал их в своей постели и велел им до конца дня освободить мою квартиру. Мой братец забрал оттуда все, что можно было продать.
Потрясенная, Дарби накрыла рот ладонью.
– Надеюсь, ты вызвал полицию, чтобы его арестовали.
Джуду понравилось, что она отреагировала таким образом. Это означало, что она его поняла.
– Да. Мой отец предъявил мне ультиматум: либо я забираю заявление, либо моя семья от меня отрекается.
– И ты выбрал второе, – сказала Дарби. В ее тоне не было ни намека на осуждение.
– Джейка посадили на год, и отец с мачехой обвинили в этом меня. С тех пор я не общаюсь со своей семьей.
Дарби возмущенно покачала головой:
– Они отреклись от тебя после всего, что ты сделал для Джейка? Это невероятно.
Встретить спустя долгое время человека, который понял его выбор и встал на его сторону, было подобно глотку свежего воздуха.
– Вот почему я никогда не хотел иметь детей, – сказал он. – Я выполнял родительские обязанности, и это ни к чему хорошему не привело.
Дарби коснулась кончиками пальцев его руки:
– И ты никогда не менял свое мнение?
Джуд покачал головой:
– Нет. По правде говоря, десять лет назад я хотел сделать себе вазэктомию.
Дарби улыбнулась. Когда Джуд поднял бровь, она пожала плечами:
– Я просто подумала, что мы с тобой плохо друг другу подходим. Ты не хочешь иметь детей, а я хочу. Слава богу, между нами нет ничего, кроме секса. Мы были бы ужасной парой.
Если не считать вопросов деторождения, в остальном они прекрасно друг другу подходили. Оба были сильными, независимыми, ответственными и серьезно относились к работе. Дарби Броган была единственной женщиной, которую он мог представить в своей жизни через пять или десять лет. Подобное было для него в новинку, и он не знал, как ему быть с этой женщиной.
Заметив, что у нее закрываются глаза, он наклонился и коснулся губами ее лба:
– Спи, дорогая. Когда ты проснешься, я буду рядом.
Высвободившись из объятий Калли, Мейсон прошел, обнаженный, в ванную. Приняв душ, он подошел к раковине и уставился на свое отражение в зеркале. Он выглядел так же, как и прежде. Те же голубые глаза, нос, рот, та же трехдневная щетина. Тогда почему он чувствует себя так, будто в его теле живет другой человек?
Открыв кран, Мейсон попил воды и умылся.
Пять месяцев назад он вел обычную жизнь отца-одиночки – управлял кофейней, воспитывал сыновей, ходил на свидания, когда это позволяло время и обстоятельства. Он был доволен своей жизнью и не хотел ничего менять.
Затем в его жизнь ворвался ураган по имени Калли Броган.
Он думал, что с этой женщиной все будет просто. Что они будут заниматься сексом до тех пор, пока не пресытятся друг другом, а после этого спокойно разойдутся.
Но когда у них с Калли произошла размолвка и она уехала, он два с половиной месяца места себе не находил. Его бизнес процветал, но работа ему наскучила, его сыновья с каждым днем становились все более независимыми, элитный район, в котором он жил, казался ему золотой клеткой.