Помните мысленное упражнение с баррикадой в начале книги? Проведите его с ребятами. Пусть они сначала представят себе такую картину: я сам, а за баррикадой – задание, которое нужно выполнить, и мой тупой, ни на что не способный, ненавистный мозг (все это для наглядности можно нарисовать на доске или разыграть, как сценку). Многие узнают эту картинку – именно так они себе и представляют ситуацию. А теперь измените диспозицию: вот я, за баррикадой – трудная задача. Рядом со мной – мой мозг, такой, какой есть, мой родной. И мы с ним уж как-нибудь напряжемся и справимся, возьмем эту баррикаду. А потом друг друга похвалим.
Также очень важно уметь находить варианты «объезда», понимая, что в некоторых случаях это правильнее и эффективнее, чем ломиться по прямой. Один знакомый мальчик, очень толковый в целом, катастрофически не мог связно излагать мысли на бумаге. Ну просто караул, что у него получалось вместо эссе, а поступать он собирался ни много ни мало – в МГУ, и результат ЕГЭ по русскому языку должен был быть приличным. Я долго пыталась ему помочь, заставляла писать и переписывать, читать классиков и анализировать их эссе. Он честно старался, но каждый новый «опус» только приводил в отчаяние. Это была чистая, без прикрас, «двойка». Вроде бы ясно было, что невозможно, да и незачем учить его «хорошо писать вообще», ему нужно просто написать эссе один раз в жизни – и все (он поступал на естественный факультет). Но слезть с колеи «научить излагать свои мысли письменно» я не могла, пыталась втолковать все снова и снова, только вызывая у человека чувство неполноценности и полной безнадеги.
Затем ему очень повезло попасть на занятие к опытному репетитору. Та по первой же пробе точно поставила диагноз и, не тратя времени на «высокие» цели, сразу пошла в обход. Она сказала: «Представь себе, что это конструктор, вроде «Лего». Парень сразу приободрился, из «Лего» он еще в детстве делал модели невероятной красоты и сложности. Потом они разобрали всю внутреннюю конструкцию эссе, блок за блоком. Она дала конкретные заготовки для начала, связок, завершения. С памятью, логикой и умением видеть структуру у него все было в порядке, и он воодушевленно кивал. Они занимались два часа. Еще пару дней он потренировался дома. Результат – 16 баллов из 20 за эссе, пятерка за ЕГЭ, желанный факультет. Как говорится, умный в гору не пойдет, умный гору обойдет! Конечно, это не подлинное обретение компетентности, а имитация. Но ведь задача решена, а обуславливать для человека возможность стать физиком или химиком умением писать эссе – это не мы с вами придумали…
Когда речь идет о способностях, важно иметь в виду еще вот что: мы склонны терпимо и с пониманием относиться к тем «заторам» в голове ребенка, которые похожи на наши собственные. Мы же вот с ними живем, и ничего, справляемся. А вот заторы в тех местах, где у нас самих все в порядке… Нам это непонятно, нас это безумно раздражает: ну, как можно э-ле-мен-тар-но-го не уметь и не понимать? Поэтому человека аккуратного, собранного, «правильного» будет сводить с ума ребенок, все теряющий и путающий, и ни грамма не утешит, что у него яркая фантазия и самостоятельное, свободное мышление. А человека творческого, «фонтанирующего», наоборот, будут злить девочки-«хорошистки» с ровным почерком, которые не могут ни на шаг отойти от шаблонных решений. Все мы люди, это вполне нормально. Профессионализм начинается с умения отслеживать свою нетерпимость к иначе организованному мышлению, к иной карте способностей. И с умения использовать свои собственные дарования, чтобы помочь каждому ребенку.
Дойти до сути
Часто нас злит, что дети не пытаются решить задачу, а угадывают ответ, не вдумываются в смысл, а делают «лишь бы отвязаться». Но приходилось ли вам видеть мальчишку, который по принципу «лишь бы отвязаться» делал воздушный змей на даче? Или играл бы в компьютерную игру кое-как, с настроем «может, повезет, и я угадаю, как нужно»? Встречалась ли вам девочка, которая оформляла бы свою тетрадку для секретиков «как-нибудь, лишь бы поскорее»? Или не помнила телефон лучшей подружки, потому что «эти цифры в голове никак не держатся»? Это некоторым взрослым бывает свойственно «жить мимо жизни», как-нибудь, бочком, еще годик скоротал – и ладно. Дети же отдаются любой деятельности полностью – азартно, увлеченно. Кроме той, в которой не видят никакого смысла.
Как же получается, что в школьной работе дети перестают видеть смысл? Не далекий и абстрактный, типа диплома в будущем, а простой здравый смысл? Который говорит, что 6×7 = 7×6, и не потому, что так в учебнике написано, а потому что это на самом деле так, и когда-то эта истина была людьми открыта, осознана и очень их впечатлила. И ЧА, ЩА пишется через А не от блажи взрослых, а по ясной логике, на которой построена русская графика, и на самом деле правило про ЧК, ЧН без Ь – это то же самое правило, что и про ЧА, ЩА. Причин много. И сожалению, приходится признать, что ряд нововведений, в том числе пресловутый ЕГЭ, только усиливают отток смысла из школьного обучения. Обучение все больше приравнивается к натаскиванию. Программу начальной школы продлили еще на год, но используется ли это время для того, чтобы дети учились думать, понимать, творить, спорить? Практически никогда. Просто «отработка навыков» растянулась еще на один год, мучительный для тех, кому все дается легко, и по-прежнему бесполезный для тех, кто учится с трудом.
Тема эта большая, и здесь в нее углубляться нет возможности. Но если вы сталкиваетесь в работе с сильно отставшим от программы учеником, очень важно помнить: главная задача – вернуть в его обучение понимание. Если он в свое время не понял самой сути, например, умножения, или орфографической проверки, ему нет смысла «догонять» программу, решая побольше примеров на умножение или исписывая страницы под диктовку. Здесь уместна та же метафора со стопкой монет, о которой шла речь раньше. Важно найти самую первую сместившуюся монету и вернуться назад – пусть к материалу первого или второго класса, и найти тот самый момент, на котором все застопорилось. Понятно, это нереально при работе с целым классом. По замыслу, именно этим должны бы заниматься в классах коррекции – ликвидировать давние пробелы в понимании самого главного, чтобы потом ребенок мог вернуться к обычной программе. К сожалению, на деле этого обычно не происходит – провалы в понимании остаются позади, а дети идут дальше, просто из их программы убирается все «лишнее», то есть сплошь и рядом самое интересное. Выходом могут стать индивидуальные занятия. Если они не предусмотрены самой школой, в их организации может помочь служба по семейному устройству. Можно привлекать старших детей, практикантов, волонтеров. Иногда имеет смысл на некоторое время перевести ребенка на домашнее обучение и посвятить индивидуальные занятия с ним именно выявлению и ликвидации пробелов.
Хотя иногда и с целым классом бывает полезно «найти смещенные монетки». Опытные учителя, взяв новый девятый или десятый класс, всю первую четверть даже не пытаются проходить материал по программе, а вместе с учениками ищут существенные пробелы в прошлом понимании и ликвидируют их. Иногда приходится заново объяснять понятия из программы начальной школы, добиваясь, чтобы дети освоили их осознанно. Потраченное время того стоит – после приведения в порядок «фундамента» и учителю, и ученикам жить становится легче и веселей. Обученность становится качественно иной, педагог не тянет из последних сил класс за собой, как уставшая ломовая лошадь, а бодро шагает во главе резвой компании ребят, а некоторые из них еще и вперед забегают – из интереса.
Интерес – это ключевое слово. Учителя знают: для того, чтобы возникло понимание, мало просто хорошо объяснить. Иногда так подробно объясняешь, что, как говорится, «сам уже понял», а дети – как будто не здесь. Понимание, инсайт, возникает только в момент максимальной активизации мышления, в ту секунду, когда ученику интересно, когда весь он присутствует здесь и сейчас, все его мысли сконцентрированы на этом вопросе. Такой концентрации невозможно достичь волевым усилием, к ней невозможно принудить. Не зря говорят «искра интереса». Интерес можно только зажечь. Итак, переходим к следующему «киту» – мотивации.
Чтобы было не фиолетово
Почему один ребенок хочет узнавать новое, другой хочет хороших оценок, третий – чтобы мама не расстраивалась, а четвертый – только чтобы от него отстали? Мотивация – сложная и тонкая штука. Пожалуй, куда сложнее, чем способности, и изучена еще меньше. Она далеко не полностью зависит от учителей и родителей, и все, что мы можем сделать – это хотя бы свести к минимуму искажение мотивации, вызванное давлением и стрессом.
Мы уже говорили о том, что у ребенка, испытывающего сильный стресс, «аффект тормозит интеллект». А уж в жизни ребенка, который перенес потерю семьи, одиночество в учреждении, период адаптации в новой семье, «аффектов» было больше, чем хотелось бы. Поэтому первое, что стоило бы сделать, – минимизировать для ребенка стресс. Если это удастся, у нас по крайней мере появится шанс увидеть его интеллект таким, какой он есть на самом деле, а не заторможенным. Однако для подавляющего большинства детей школьная жизнь не снижает, а многократно усиливает напряжение.
Школьный стресс, постоянный страх неудачи, осуждения, оценки сильно отравляют «школьные годы чудесные». Даже хорошие оценки – это оценки, со всеми их неизбежными недостатками: субъективностью, однобокостью, приблизительностью. Если система «кнута и пряника» в данной школе работает эффективно, мы получаем школьный невроз по японскому варианту – с язвами желудка и попытками суицида после проваленных экзаменов. Такое встречается во многих наших так называемых «сильных» школах. Мотивация безнадежно сдвинута, но это мало кого огорчает – ведь высока «поступаемость» и «есть хорошие результаты». Если система работает неэффективно – мы получаем «слабую» школу, где дети защищаются от оценочной системы по древнему как мир принципу «а мне – фиолетово». Они ускольз