Лишь единицы из людей Саида не соответствуют его внутреннему регламенту. И те внезапно пропадают! Но я не буду забивать себе голову тем, что меня не касается.
Все люди во дворе смотрят на меня доброжелательно, включая некоторых звероподобных амбалов.
А потом двое мужчин выносят во двор большой раскладной стол и пару длинных лавок без спинок. Женщины быстро расставляют на этом столе угощения и сервируют его.
Саид же торжественно выносит раскладной мангал и разжигает его под возбужденные смешки.
Народ готовится к спонтанному празднику.
Шашлык очень аппетитно подрумянивается под бдительным присмотром Саида.
Естественно, южанин знает толк в этом блюде!
Мы праздно болтаем, поглощая вкусное, нежное, тающее во рту мясо, когда от ворот приносится запыхавшийся охранник.
Штрафник, как мне пояснил Саид.
– Саид, там какой-то хер приехал и требует немедленно позвать ему Алису Золотову, – тараторит штрафник, одним глазом алчно кося на шашлыки.
Саид медленно встает, наклоняется и при всех целует меня в уголок губ, будто так и должно быть.
– Я скоро вернусь, Лисенок! – шепчет он мне и медленно идет в сторону ворот.
А у меня трепыхается сердце от плохих предчувствий.
Саид не торопится, явно маринуя незваного гостя ожиданием, потом его крупная фигура скрывается за ухоженными кустами сада.
Минут пять ничего не происходит, и я позволяю себе выдохнуть и расслабиться. Ой, как зря!
В следующую минуту там, за поворотом начинается стрельба. Парни за столом вскакивают и разбегаются, кто куда. Амбал, который в первый день тащил меня от машины в клетку, и сейчас хватает меня в охапку и снова перекидывает через плечо, словно мешок картошки и несет меня в дом.
Еще несколько человек, набегу доставая оружие, бегут к воротам, где все еще слышна пальба. Резких хлопков становится значительно больше, а меня бьет крупная дрожь.
– Не ссы, малая! Саид и не такие ситуёвины пережевывал! – подбадривает меня амбал, сгружая на диван в гостиной.
Тут уже прячутся другие женщины.
Амбал кидается к скрытому сейфу, набирает код и достает маленькую «машинку убийства», жуткого вида автомат. Затвор он передергивает уже на ходу.
Я окаменеваю в ожидании на своем диване.
Краем сознания фиксирую, что женщины в комнате к чему-то готовятся: принесли таз с водой, вывалили грудой какие-то тряпки, рядом высыпали содержимое пары аптечек и перебирают эти богатства.
Сложив дважды два, немею – женщины собираются принимать раненых.
А вдруг Саида ранят или убьют! Увы, бессмертных и неприкосновенных н бывает. Что тогда будет со мной?
И кто вообще приперся за мной и открыл пальбу? Кто вообще настолько бесстрашный, чтобы стрелять в усадьбе Джабраилова?
За окнами воцаряется страшная тишина, напряжение развеивает только тяжелое дыхание собравшихся здесь.
Дверь рывком распахивается с пинка, и несколько амбалов втаскивают окровавленного Саида.
Усилием воли удерживаю себя на месте – нечего под ногами путаться! Ладонями зажимаю себе рот, чтобы подавить вскрик и зажмуриваюсь изо всех сил.
Накаркала!
Глава 8
На самом деле, Саид все еще идет сам, амбалы лишь поддерживают его с обеих сторон, помогают держаться ровно и не рухнуть на пол. На животе у него расплывается бордовое пятно. Саид с трудом поднимает голову и мельком кидает на меня затуманенный взгляд.
Я вся сжимаюсь от ужаса.
Сейчас лицо у него очень бледное, посеревшее, лоб в мелких бисеринках пота. Он больше не напоминает древнегреческую статую.
Женщины бросаются к Саиду и начинают помогать. Раненного осторожно укладывают на большой кухонный стол прямо поверх скатерти, аккуратно снимают окровавленную одежду и принимаются колдовать над раной, обтирая и дезинфицируя.
Саид шипит сквозь зубы, когда ему на рану льют какую-то прозрачную жидкость. Судя по тому, что она пузырится у него на животе, это перекись водорода.
Отвожу взгляд – не люблю смотреть на чужие страдания. Но не могу не слышать судорожные вздохи, шипение сквозь зубы и невнятное матерное бормотание. А в целом, он очень мужественно и стойко переносит обработку раны.
Спустя какое-то время, перебинтованный чистыми бинтами Саид садится прямо на столе, свесив ноги, и осторожно натягивает свежую водолазку, двигаясь медленно и скованно.
Я подсматриваю краем глаза. Белые бинты перевязки слишком контрастно выделяются на фоне его смуглой кожи красивого, тренированного тела.
Как ни странно, но мы снова возвращаемся на улицу к шашлыкам и все продолжаем праздновать.
– Я не подох сегодня, и это – повод отпраздновать! – громогласно объявляет Саид и все снова начинают суетиться, радостно поздравлять, произносить тосты и, громко переговариваясь, веселиться.
Я испытываю облегчение, что все обошлось и снова вошло в привычную уже колею.
– Лисенок, ты напрасно меня ненавидишь! – заявляет вдруг Саид среди всеобщего веселья. – Не трогал я твоего Сашеньку, как и обещал! Его свои же подельники завалили.
Я вздрагиваю. Что значит, завалили? Сашу убили? Поднимаю взгляд на Саида, он хмурится и смотрит на меня испытующе. А я? Я, наверное, должна плакать, ведь я его любила настолько, что собиралась за него замуж! Но, прислушавшись к себе. Не нахожу в душе ни единой слезинки.
Видимо, мое сердце умерло, когда Саша так поступил. Поднимаю взгляд на Саида и вымученно ему улыбаюсь.
Нет, не умерло, просто оно нашло другого мужчину, более достойного любви!
А Саша? Бог ему теперь судья. Не понятно только, что он делал среди нападавших.
– Так кто это был? – все же интересуюсь я.
– Казбек опять в рыло хочет! – криво усмехается Саид, отмахиваясь рукой. Я сдержанно киваю. Казбек Мамедов – второй криминальный авторитет в нашем городе и постоянный конкурент Джабраилова. Их кровопролитные стычки не сходят с передовиц местной прессы.
Праздник длится до заката. Амбал, что таскал меня на плече, достает откуда-то гитару, и в свете догорающих угле мангала начинается концерт.
Я не знаю всех этих песен, но они оказываются удивительно мелодичными и проникновенными.
– За окошком снегири греют куст рябиновый, – поет приятным баритоном бритоголовый здоровяк. Я узнаю, то его зовут Русланом.
Со всех сторон к нему несутся запросы от друзей:
– Рус, давай Митяева, Высоцкого, Розенбаума! – и список этот почти бесконечен. Руслан умудряется одновременно играть, петь и курить, зажимая сигарету в губах.
Изредка он прерывается, чтобы хлебнуть выпивки или сжевать кусок шашлыка.
Когда он устаёт, его сменяет следующий исполнитель.
Ночь дышит свежестью, на небо высыпают прекрасные бриллианты звезд.
Саид поднимается, идёт в дом, приносит с собой куртку, подходит ко мне и накидывает мне ее на плечи.
Расходимся мы только к утру, когда встающее солнце окрашивает небо в бледно-розовые оттенки, а на поверхности начинает оседать роса.
У самого крыльца Саид притягивает меня к своему телу, и мы так и заходим в дом – вместе.
Не знаю почему, но мне кажется, что теперь так будет всегда.
Глава 9
Саид отпустил меня только в спальне. Попытался поднять на руки, но тут я уже возмутилась.
- С ума сошел? – оттолкнула я его руки, и тут же одернула себя, что так нельзя поступать с сильными мужчинами и прильнула к его груди. Мужчина, тем более, такой, как Саид, не должен ощущать себя инвалидом – это бьет по нему сильнее любого недуга! – Пойдем. – настойчиво тяну его к кровати, чтобы отвлечь и он неохотно подчиняется.
Уже возле кровати вспыхивает озарение, а можно ли ему сейчас так напрягаться! Но на попятный идти уже позднее некуда, обнимаю крепкую, мускулистую шею и прижимаюсь всем телом к твердокаменным мышцам мужчины. Он не заставляет себя упрашивать, сгребает меня в крепкие объятия, стискивает почти до хруста. А я чувствую, как отпускает напряжение. Все-таки, ранение своего мужчины – событие очень нервное. Стоп, Алиска, своего? Вслушиваюсь в себя и понимаю, что да, этот мужчина стал моим. Другого у меня нет, и быть не может. Сомневаюсь, что Джабраилов из тех, кто делится своей женщиной! Истории я про него слышала разные – увы, такие личности всегда обрастают сплетнями одна другой гаже. Но сомневаюсь, что хоть половина из них правда. Что значит Джабраилов избил шлюху? Вы его кулаки видели? Если шлюха потом смогла еще что-то кому-то рассказать, то он ее и пальцем не тронул! Да и зачем ему? У него достаточно денег, чтобы купить любую продажную или даже добропорядочную женщину! Задумалась о себе. Меня он тоже купил? Скорее, подкупил. Он чем-то похож на моего отца. Скорее всего, своей несгибаемой принципиальностью. Ведь, несмотря на то, что я любимая папина принцесса и нужный ему помощник, он не пошел на поводу у Саши и не бросился выкупать меня у Саида за долги женишка, земля ему пухом! Отбросила мысли о Сашеньке и сосредоточилась на здесь и сейчас. Тем более, Саид уже стянул с себя одежду и бесстыже стоял нагой во всем своем великолепии с уже готовым мужским достоинством, гордо, как флагшток смотрящим вверх! Молча любуюсь своим Самсоном, вздрагиваю при виде бинтов. Белые повязки на его смуглой коже слишком контрастны и рождают в груди щемящее чувство сопереживания. Я хоть всячески отворачивалась, но видела, что в его ране ковыряются без наркоза – стакан водки, который ему дали выпить предварительно, я за таковой не считаю! Но Саид за время операции не издал ни звука – вот это выдержка!
- Омерзительно! – с ненавистью выдыхает он сквозь зубы, трогая свои бинты. Вздрагиваю, отчаянно мотаю головой, делаю порывистый шаг к нему и осторожно целую кожу над краем бинтов.
- Спасибо, что выжил! – шепчу я и спускаюсь губами ниже. Сильные пальцы запутываются в моих волосах, а я ладонями хватаюсь за обнаженные бедра мужчины, чтобы устоять на ногах. Меня плавит желание, Никогда раньше у меня не возникало желание от одного только взгляда на мужчину! Мои пальцы скользят по его бедру, и ладонь нагло обхватывает тяжелые яички, а губы принимают в себя крупный член. Чувствую, как он сам пресекает собственное движение рук, притягивающих мою голову. Он останавливается и не принуждает меня сразу глубоко вобрать в рот его член. Представля