– Он сказал, что чувствовал боль сильнее обычного, – сообщил Зигель на послематчевой пресс-конференции. – Я провел диагностику трила, но никаких неполадок не обнаружил.
Зигель связался с Альтоном Ортицем, работником патронажной службы, который наблюдал за телом Чэпмена в Филадельфии. (В отличие от большинства товарищей по команде, Чэпмен не возил свое тело на матчи из-за аутоиммунных проблем. Он управлял трилом удаленно с помощью выделенных линий, чтобы минимизировать лаги.) Ортиц также не нашел никаких проблем. В следующем розыгрыше Чэпмен вернулся на поле, на этот раз команда играла в нападении.
Когда Пену спросили, почему нельзя было заменить Чэпмена после жалоб на растущую боль, тот просто ответил: «Дуэйн не просил».
Почему он не попросил? Есть несколько возможных причин. Во-первых, как и многим крепким спортсменам без особых регалий, ему полагались бонусы по результатам игры в дополнение к стандартной сумме контракта. Хотя это был товарищеский матч и его итоги не шли в зачет сезона, но они шли в его личный зачет. Иными словами, он просто хотел больше заработать.
Вторая причина заключалась в том, почему «Бэйз» и «Сноубёрдз» в принципе играли в столице. СХЛ планировала создать новые команды в Вашингтоне, а также в Филадельфии, Остине и Канзас-Сити и уже к концу сезона полностью укомплектовать их. Для такого игрока, как Чэпмен, этот матч мог стать пропуском на роль ключевой фигуры в одной из новых команд. Ведь там собралось все руководство лиги, а также несколько потенциальных владельцев новых франшиз, инвесторов, включая любимца Вашингтона Маркуса Шейна, а еще возможные тренеры и директора будущих команд. Чэпмен просто мог решить, что оставаться на поле – это лучший способ привлечь их внимание и заслужить место в списке.
Наконец, есть третья причина. Как сказала после матча Ким Силва: «Ты играешь, превозмогая боль. Всегда».
Конечно, это девиз для любого спортсмена в любом виде спорта. Но для хилкетистов он особенно актуален. Они знают, что одновременно и превосходят обычных спортсменов, и уступают им. Кроме того, они хадены, а значит, принадлежат к той небольшой части граждан, чьи тела полностью обездвижены, в то время как их сознание свободно перемещается по миру как в сетевом пространстве «Агоры», так и в материальном мире, где им на помощь приходят их трилы.
Именно из-за трилов, то есть попросту роботов, чьи тела по большому счету устроены эффективнее человеческих, многие, в том числе профессиональные спортсмены-нехадены, заявили, что хилкетисты вообще никакие не спортсмены, а что-то вроде геймеров, которым просто сделали громкую рекламу.
Это, естественно, раздражает самих игроков, болельщиков и многих хаденов. В самом деле, если, например, пилотов «Формулы-1» считают спортсменами, то чем хуже хилкетисты? Спросите любого из них, и он вам скажет, сколько сил отнимает этот спорт. Пусть их тела неподвижны, но усилия, необходимые для того, чтобы управлять трилом в течение полутора часов за игру (не говоря уже о тренировках и прочей сопутствующей работе), требуют физических и умственных затрат. Это тяжелый, изнурительный труд. Они чувствуют усталость, ломоту в мышцах. А когда сильные удары следуют один за другим, они чувствуют боль. Настоящую боль, как любой спортсмен.
Но они знают, как много людей не поверит, что это боль настоящая. Поэтому они терпят ее, терпят даже больше, чем это нужно, больше, чем, возможно, смогли бы вытерпеть спортсмены-нехадены, – только чтобы доказать свою правоту.
По одной из этих причин, а может, и по всем сразу Чэпмен вернулся на поле.
Опытные зрители сразу заметили, что с ним что-то не так. Комментатор ESPN Рошель Уэбб обратила внимание на то, что в новом раунде, где «Бэйз» были атакующей командой, Чэпмен то и дело отстает. «Чэпмен постоянно держится в хвосте, что совершенно для него несвойственно», – сказала она. Репортер из «Вашингтон пост» Дэйв Миллер заметил в прямой трансляции с сайта издания, что Чэпмен выбрал оружием арбалет. «Он выбирал арбалет всего три или четыре раза за всю карьеру, – съязвил он, – возможно, потому, что не способен попасть даже в стену сарая». Миллер был прав. Чэпмен выстрелил в Соню Спаркс, и стрела полетела чуть ли не в другую сторону.
Если бы матч проходил ровно, то отстраненность Чэпмена, возможно, стала бы главным событием вечера или, по крайней мере, достаточным поводом для Пены все-таки убрать его с поля, но примерно в то же время, когда Чэпмен решил отдохнуть в сторонке, Силва в очередной раз показала, за что «Бэйз» платят ей баснословные деньги, и в следующих двух атакующих розыгрышах принесла команде двадцать очков и вдобавок в одиночку не позволила Элрою Джилу атаковать верхние ворота.
Во время ее блестящих пробежек на Чэпмена почти никто не смотрел, а если и смотрели, то комментировали его поведение вскользь, потому что все внимание было приковано к Силве.
А потом Чэпмен стал «козлом отпущения» в третий раз.
Поначалу казалось, что он проделывает все обычные для такой ситуации трюки: уворачивается, петляет, отпрыгивает, бегает по полю, чтобы потянуть время.
Первым это понял Дэйв Миллер:
– Чэпмен просит тайм-аут? Но в хилкете нет тайм-аутов.
– Чэпмен протягивает руки к Рэйбёрну, – прокомментировал Уэбб в эфире ESPN, когда звезда «Торонто» пошел в лобовую атаку. – Он словно пытается сказать: «Не бей меня».
Рэйбёрн бить не стал. Чэпмен высвободился из его хватки и столкнулся с Септембер Виджил, одним из торонтовских «танков».
Она обхватила его одной массивной рукой и притянула к себе.
Потом наклонилась и второй рукой оторвала ему голову.
– Я же не знала, – сказала Виджил после игры, и все, кто не верит в то, что трилы могут передавать эмоции, просто не видели ее уже в личном снаряжении, когда она сидела перед журналистами в абсолютном шоке. – Дуэйн закричал, когда я дернула его голову, но ведь мы все кричим, когда это происходит. Так положено. Нужно смутить противника, выбить его из колеи. Я думала, он просто хочет отвлечь меня.
Отвлечь не получилось. Она бросила голову Рэйбёрну, а тот пронес ее до ворот, заработав восемь очков для команды.
К тому времени Зигель уже точно знал, что с Чэпменом происходит что-то нехорошее.
– Мне позвонил Альтон, опекун Дуэйна, – рассказал он журналистам, – и сообщил, что его пульс и мозговая активность просто зашкаливают. Я вывел его параметры на сетевые очки и сам в этом убедился. Альтон кричал на меня и требовал, чтобы я немедленно отсоединил Дуэйна от трила. Он был уверен, что дело в проводке или еще в чем-то. Но с трилом все было в порядке. Во всяком случае, диагностика ничего не выявила.
Однако Зигель все-таки отключил питание трила.
С точки зрения зрителей и остальных игроков, в этом не было ничего особенного. Игроки и раньше отсоединялись от своих трилов в случае проблем со связью или серьезных поломок. Во время перерыва на поле выехала тележка и отбуксировала обезглавленный трил под жидкие аплодисменты трибун. На оставшиеся минуты игры Пена выставил на замену Уоррена Мейера. И ничто не говорило о том, что в ста сорока милях от стадиона Дуэйн Чэпмен борется за свою жизнь.
Этот бой он проиграл – еще до того, как встреча закончилась со счетом 58: 41 в пользу «Бэйз». Пена узнал от Альтона Ортица на последних секундах игры.
Обычно после матча игроки сразу направляются в пресс-зону, задержавшись только для того, чтобы переключиться на личные трилы. В этот раз все было по-другому. Игроков обеих команд, прямо в игровом снаряжении, собрали в раздевалках, где Пена и директор «Сноубёрдз» тихо объявили им о смерти Чэпмена.
Почти никто из игроков не захотел остаться на послематчевую пресс-конференцию; все в полной растерянности отправились по домам. Только Пена, Зигель, Силва, Рэйбёрн и Виджил встретились с журналистами, которые уже получили новости из своих источников.
– Мы пока не знаем, что именно случилось, – ответил Пена, когда его спросили, от чего умер Чэпмен.
Еще он сказал, что потребуется много дней или даже недель, чтобы выяснить причину столь внезапной смерти абсолютно здорового, если не считать синдрома Хаден, спортсмена. К расследованию будут подключены вашингтонская полиция, фэбээровский отдел по делам хаденов и сама лига.
Когда прозвучал вопрос о том, в какой степени смерть Чэпмена повлияет на лигу, он посмотрел на репортера как на насекомое и процедил:
– Да мне вообще по фиг.
Это был неожиданно грубый ответ на вполне обычный вопрос. Товарищеский матч между «Бэйз» и «Сноубёрдз» задумывался как презентация самого быстроразвивающегося спорта Северной Америки, а также грандиозных планов по созданию уже к концу года четырех новых команд, открытых для инвестирования. Были приглашены представители из Китая, России и Германии, уже готовых к основанию одной или нескольких международных лиг в Европе и Азии. Матч с участием главной звезды Ким Силвы, который должен был стать триумфом СХЛ и мощной приманкой для щедрых вложений, омрачился первым случаем смерти игрока на поле.
А Чэпмен, этот крепкий, хоть и не титулованный спортсмен, мечтавший, что его звезда наконец взойдет, все-таки вписал свое имя в историю хилкеты, пусть и таким трагическим способом.
– В это просто невозможно поверить, – сказал заметно взволнованный Пена ближе к концу пресс-конференции. – Но это так похоже на Дуэйна. Он отдал игре и лиге всего себя. И так и не захотел уйти с поля.
Да, он не ушел с поля. До самой смерти.
Глава 1
Я едва не пропустил момент, когда умер Дуэйн Чэпмен.
Тогда я еще ничего не знал. Знал только, что опаздываю на «специальный товарищеский матч», куда должен был пойти вместе с мамой и папой. Североамериканская хилкетная лига ну очень сильно хотела заполучить моего отца в миноритарные акционеры новой вашингтонской команды и надеялась угодить ему приглашением в одну из ВИП-лож стадиона.
Лично я в этом сильно сомневался – как бывшей звезде НБА и нынешнему миллиардеру в сфере недвижимости моему отцу было не привыкать к шикарным ложам, и он не видел в них ровным счетом ничего особенного. А вот мои соседи по дому – все как один хилкетные фанаты, – узнав о том, что я пойду на игру, аж позеленели от зависти. И это никакая не метафора. Близнецы Джастин и Джастина перестроили светодиоды своего трила так, что они вспыхивали зеленым цветом каждый раз, когда я проходил мимо. Как по мне, так это было уже чересчур.