– Рамси…
– Идите за пакетом, Крис!
Я увидел, как тот человек быстро пошел на восток по Честнат-стрит, потом свернул направо на Индепенденс, когда мимо него побежали люди. Я тоже побежал, направляясь в его сторону.
Когда я свернул за угол на Индепенденс, то увидел, что он уже на середине улицы и на ходу оглядывается прямо на меня. Потом он вдруг резко свернул влево и побежал. Я погнался за ним.
Модель «Зебринг-Уорнер пэллас» нельзя назвать быстрой даже с большой натяжкой. Но когда все время ходишь в триле, волей-неволей привыкаешь лавировать в большом потоке прохожих на оживленных тротуарах, в то время как нехадены в буквальном смысле идут прямо на тебя, потому что не считают нас полноценными людьми. Неумышленно. Просто это одно из свойств, которое живет в человеке где-то на подсознательном уровне, и он об этом даже не подозревает.
Хотя очень часто это все же делается намеренно. Сволочей хватает.
В общем, я бежал не быстрее того парня. Но все-таки догонял его. Потому что у меня лучше получалось пробираться сквозь толпу, пока мы бежали.
Парень свернул направо, на Локаст, направляясь к Вашингтон-сквер. Здесь народу было поменьше, поэтому он прибавил скорость. Я увидел, как он на бегу выдернул из сумки пакет с добавками, а потом правой рукой полез в карман толстовки и вытащил нож. Он явно собирался разрезать пакет и уничтожить наше вещественное доказательство. К тому времени капюшон упал с его головы. Лица я не видел, но, когда он слегка повернулся в мою сторону, я заметил в его ухе наушник.
Он прыгнул на Шестую, потом, уворачиваясь от машин, рванул к Вашингтон-сквер и…
…споткнувшись о бордюр, растянулся во весь рост на тротуаре. Пакет с добавками и нож выпали из его рук и разлетелись в разные стороны.
«Какая удача», – подумал я и шагнул на Шестую, чтобы перейти дорогу и успеть надеть на парня наручники, прежде чем он опомнится и встанет, и вдруг услышал рев мотора за долю секунды до того, как какой-то автомобиль явно нарочно и совершенно беззастенчиво наехал на мой трил, отбросив его на несколько метров.
Когда я приподнял голову, то увидел, как парень, весь в крови, втискивается на заднее сиденье машины. Пакет с добавками был у него в руке. Я кое-как поднял трил с асфальта, а когда наконец встал, тот, кто был за рулем, снова дал по газам и наехал на меня второй раз. Трил тащило под рамой автомобиля, и его голова стучала о мостовую с такой силой, что я слышал, как бренчит под черепной коробкой, а потом соединение вдруг прервалось.
Арендный трил был разбит в хлам.
Я снова подключился к своему личному трилу, оставленному в машине на парковке отеля «Монако», выбрался на улицу и побежал к Индепенденс-холл, где уже было полно филадельфийской полиции и работников охраны парка. При виде меня один из полицейских преградил мне дорогу; я вывел значок ФБР на нагрудный дисплей и прошел через заграждение. Ванн стояла рядом с мертвым телом Рамси.
– Где пакет? – спросила она, увидев меня.
– Пропал. И парень, что взял его, тоже.
Она кивнула, а потом показала на Рамси:
– А вот это уже совсем грубо. Убить агента ФБР среди бела дня на глазах у всех.
– Не хотели оставлять свидетелей. – Я кивнул на сумку, которую Рамси получила взамен своей. – Что там?
– Коробка с пончиками, мать их, – ответила Ванн. – Похоже, ей с самого начала ничего не светило. А эти сумки «Вава» нужны были только для того, чтобы они друг друга узнали.
В толпе полицейских началась какая-то суета, а потом мы увидели троих людей в штатском. Одним из них была Лара Бёрджесс, глава филадельфийского отделения ФБР. Их офис находился в двух кварталах отсюда. Можно было добежать, что они, похоже, и сделали. Двое сопровождавших ее мужчин наклонились к Рамси, а сама Бёрджесс повернулась к нам.
– Агент Ванн, – сказала она, – у вас ровно десять секунд, чтобы объяснить мне, какого хрена здесь происходит и почему один из моих агентов мертв.
– Директор Бёрджесс, агент Рамси мертва, потому что она за взятку согласилась уничтожить улики, необходимые для нашего расследования, а нанявшие ее люди заплатили ей двумя выстрелами в упор.
– Чушь!
– Шейн, – сказала Ванн.
– У меня есть запись ее признания, директор Бёрджесс, – сообщил я. – Скажите, куда я могу его выслать.
Она растерянно посмотрела на меня, и я понял, что в последний раз, когда мы виделись, я был совсем в другом триле. Спустя секунду до нее дошло, но мне она ничего не ответила и снова повернулась к Ванн.
– Итак, директор Бёрджесс, – с готовностью сказала та, – ваш агент изо всех сил старалась провалить текущее расследование, и мы с вами обе знаем, что всего пару дней назад вы изо всех сил старались помочь ей в этом.
– Не забывайтесь, агент Ванн! – ледяным тоном произнесла Бёрджесс.
– Забавно, – сказала Ванн. – Ваш агент за взятку мешает нашему расследованию, ваша лаборатория по неосмотрительности позволяет вашему агенту испортить важнейшую улику, а вы сами пытаетесь прижать нас за явный косяк вашего сотрудника, после чего просите меня не забываться. Как насчет всего этого, Бёрджесс? В общем, так. У меня для вас два варианта. Номер раз – начиная с этого момента вы по первому требованию и без всяких проволочек предоставляете мне и Шейну все, что нам необходимо для выполнения нашей работы, и в таком случае нам всем будет хорошо. Номер два – вы отказываетесь, и тогда я, мать вашу, после того как все это закончится, в лепешку расшибусь, но заставлю вас подать прошение об отставке, где вы напишете, что решили уйти из Бюро, чтобы больше времени уделять семье. В этом можете не сомневаться. Так что решайте, директор Бёрджесс, какой вариант для вас предпочтительнее. У вас ровно десять секунд.
Сказать такое о триле, конечно, нельзя, но я действительно смотрел на Ванн с нескрываемым восхищением. Одно дело – разыгрывать плохого копа перед электриком, медбратом или даже агентом ФБР. Но чтобы устроить настоящий разнос главе регионального отделения ФБР, нужна определенная наглость. А Ванн даже не моргнула.
Зато заморгала Бёрджесс.
– Чего вы от меня хотите? – спросила она.
– Я хочу, чтобы вы прямо сейчас взяли Альтона Ортица и Кешию Санборн и доставили их в офис бюро. Нам понадобится комната для допроса. Я хочу, чтобы ваша лаборатория, та самая, что запорола образцы, реабилитировалась и сделала для нас анализы. – Она показала на трил рядом с телом Рамси. – Я хочу, чтобы вы нашли все, что есть по этому трилу, узнали, кто им управлял и из какого оружия была застрелена Рамси. А еще я хочу сэндвич, потому что так и не пообедала.
– Я все сделаю, – пообещала Бёрджесс.
– Прямо сейчас, – сказала Ванн.
– Я поняла вас, агент Ванн.
Ванн повернулась ко мне.
– Что вы хотите на Рождество? – спросила она.
– Пробить номерной знак машины, получить доступ ко всем камерам видеонаблюдения в этом районе, – ответил я. – И ориентировку на трех человек.
– Кто они? – спросила Бёрджесс.
– Скоро я вышлю вам портреты. Надо пробить их по базе. Еще мне нужен монитор. Можно поставить его в той комнате, которую вы выделите нам для допроса. И мне, э-э, надо, чтобы кто-нибудь забрал мой арендный трил, который я оставил на Шестой.
Бёрджесс посмотрела на меня:
– Оставили?
– Его сбила машина. Дважды. – Я показал в сторону Честнат-стрит, где находилось прокатное бюро. – Хорошо, если кто-нибудь объяснит им, что случилось с трилом.
– Надеюсь, вы не намекаете на то, что мы должны возместить ущерб из нашего бюджета, агент Шейн?
Я взглянул на Ванн, но она только пожала плечами.
– Нет, мэм, не намекаю. Ущерб я возмещу сам.
– Похоже, вам не слишком везет с трилами.
– Мэм, вы не первая, кто это заметил.
Бёрджесс кивнула:
– Агент Шейн, агент Ванн, я незамедлительно выполню все ваши требования. Только, Ванн, одна маленькая просьба.
– Слушаю.
– Попытайтесь не обращаться с моими сотрудниками так же по-свински, как вы сейчас обращались со мной. – Она кивнула на тело Рамси. – Мы все сегодня потеряли коллегу. Брала она взятки или нет – это отдельный вопрос. Но ее все любили. Если вы позволите себе дурно говорить о ней, не исключено, что кто-нибудь вас пристрелит.
– Ваши родители не учили вас посмотреть в обе стороны, прежде чем переходить дорогу? – спросила Ванн.
Она просматривала видео, где меня сбивает машиной, то и дело отматывая пультом изображение вперед-назад. Видимо, ей очень нравился момент, когда мой трил летел после резкого толчка бампером.
– Не думаю, что, посмотрев в обе стороны, я бы смог увернуться от машины, которая нацелилась конкретно на меня, – ответил я.
– Может, и не смогли бы, – согласилась Ванн.
Прежде чем она успела сказать что-то еще, в комнату в сопровождении двух офицеров вошли Альтон Ортиц и Кешия Санборн. Офицеры усадили их перед нами и сразу же ушли.
Кешия Санборн не стала терять время.
– Это возмутительно! – заявила она. – Мало того что вы притащили сюда моего клиента, так вы еще и меня…
– Рот закройте, – сказала ей Ванн и повернулась ко мне. – Покажите им.
Я вывел на монитор видео, на котором Рамси передавала сумку с добавками, а потом была убита выстрелами в голову и грудь. Ортиц поморщился. Санборн недоуменно смотрела на экран.
– Что это? – спросила она.
– Запись того, как была застрелена агент ФБР после передачи второго пакета с добавками некоему лицу, нанявшему ее для этой работы, – сообщила Ванн. – Того самого второго пакета, мисс Санборн, который с большой вероятностью мог снять с вашего клиента обвинение в убийстве.
Санборн явно хотела ответить, но почему-то передумала.
– Ну надо же! Вы только взгляните! – заметила Ванн. – Всегда приятно видеть, когда адвокаты вспоминают о том, что тоже могут нуждаться в защите.
– Что происходит? – спросил у меня Ортиц.
– Если мы правильно понимаем, ваш адвокат передавала информацию о вашем деле некой третьей стороне, – ответил я. – И эта третья сторона неизменно пытается сделать из вас мальчика для битья в деле убийства Дуйэна Чэпмена путем искажения, уничтожения и сокрытия улик. – Я отмотал видео назад и остановил его. – Вот, например. Этот пакет с добавками для капельницы теперь исчез, и мы не знаем, где он.