— Есть и другие артефакты, которые, как я полагаю, были созданы «Джунами», — сказал Эстрисс. И один важнее всех остальных… Мысленный голос затих.
— Продолжайте, пожалуйста.
Двойные веки прикрывали белые глаза иллитида, будто существо стеснялось встретиться с озадаченным взглядом Телдина. — Это всего лишь теория, — поспешно сказал он, — всего лишь мое собственное убеждение. У меня нет доказательств, а другие считают эту теорию невероятной…
— Скажите мне, прошу вас.
Я верю, что именно «Джуна» создали «Спеллджаммер».
Трепет и мурашки по коже пронзили тело Телдина. Конечно, он и раньше слышал слово «Спеллджаммер», но никогда в этом контексте, никогда в качестве имени собственного — «Спеллджаммер». В этом было что-то удивительное, хотя, возможно, это был просто тон мысленного «голоса» иллитида. — Что же такое «Спеллджаммер»? — спросил он.
— Некоторые называют это мифом, — ответил Эстрисс, — но было достаточно независимых сообщений, чтобы убедить меня в его существовании. Это огромный корабль, длиной в одну десятую часть лиги, и почти в половину шириной. Он плавает по дикому пространству космоса и потоку, и его видели в полусотне хрустальных сфер. Скорость и маневренность этого корабля недоступна никому во всей вселенной. И его вооружение достаточно, чтобы победить целый флот. А легенда, которая окружает его, увеличивает его с каждым годом.
Некоторые философы утверждают, что «Спеллджаммер» был создан богами, либо как испытание для верующих, либо как Немезида для лжецов. Однако я верю, что его построили смертные существа…
— Джуны?
Эстрисс кивнул. — Да, я так считаю. Однако, лишь немногие разделяют мое убеждение, и, похоже, нет способа доказать или опровергнуть мою теорию.
Телдин покачал головой. Его первоначальная атавистическая реакция на слова иллитида угасла, и нормальная уравновешенность начала восстанавливаться. — Это интересно…— сказал он.
— Но вы хотите вернуться к своему первоначальному вопросу? — спросил Эстрисс. — Здесь есть связь. Я прошу вас взглянуть на плащ. Посмотрите на узор, вплетенный в подкладку.
Телдин провел рукой по гладкой, как шелк, внутренней поверхности плаща. Как всегда, он был немного холодным на ощупь. В свете фонаря было почти невозможно определить цвет подкладки — зеленая с оттенком золота или коричневая с легким оттенком желтого? Но Телдин по опыту знал, что и при ясном солнечном свете лучше не бывает. Цвет плаща, казалось, неуловимо менялся в зависимости от окружающей обстановки. На тонко сотканной ткани виднелся тонкий узор, четкий геометрический мотив.
— Узор включает в себя повторяющийся символ цветка с тремя лепестками, — продолжал Эстрисс. — Вы видите это?
Телдин внимательно посмотрел на ткань, меняя угол наклона к свету. Узор состоял из множества тонких линий, некоторые из которых были не толще тонкой, как волосок, нити тканого материала. Линии пересекались, соединялись и разветвлялись в сеть почти головокружительной сложности. Не было ничего, что его разум мог бы превратить в цветок с тремя лепестками.
Эстрисс тотчас ответил на его дилемму. Пурпурный палец с четырьмя суставами прочертил часть узора. — Здесь. Теперь вы видите?
Когда иллитид показал фигуру, она, казалось, выпрыгнула из ткани, и стала видимой. Это напомнило Телдину некоторые из хитрых оптических иллюзий, которые он видел, когда зритель мог заставить фон и передний план рисунка перевернуться, изменив его содержание. — Да, теперь я вижу,— ответил он пожирателю мыслей. — Но как вы смогли это рассмотреть?
Пожиратель разума пожал плечами. — Зрение моей расы очень тонко настроено на геометрические узоры, — объяснил он. — Гораздо лучше, чем у вас.
Телдин нахмурился. — А почему это так важно?
— Я уже сказал вам, что трехконечная звезда — это символ «Джуны», — пояснил Эстрисс. Но, то, же самое можно сказать и про цветок с тремя лепестками.
— Тогда Джуна — это «создатели»! Волнение охватило Телдина. Эстрисс только что дал ему ответ на загадку. Теперь ему оставалось только найти представителя «Джуны»…
Однако слова иллитида сдержали его восторг. — Возможно, это и так, — с сомнением произнес Эстрисс, — но есть три проблемы. Во-первых, та женщина, которая дала вам плащ, говорила так, будто «создатели» все еще существуют — иначе как бы вы смогли вернуть им плащ? А о «Джуне» не была известий в этой вселенной на протяжении последних тысячелетий. Во-вторых, если этот плащ был создан «Джуной», то ему, вероятно, должно быть несколько тысячелетий. Конечно, достаточно высокий уровень заклинаний может предотвратить старение объекта, но все же, это необходимо учитывать.
В-третьих, изображение с тремя лепестками — это символ, также широко используемый представителями тайной магии, или «арканами», как их называют. Я думаю, что они могли позаимствовать или перенять его у «Джуны», но эффект тот же самый.
Телдин решил, что он не собирается сдаваться без борьбы. — Тогда как насчет тайной магии? — спросил он. — Может быть, они и есть «создатели»? Он помолчал. — И вообще, кто такие эти тайные мудрецы — «арканы»?
Эстрисс мгновение помолчал, и Телдин почувствовал, что его терпение истощилось. — Мы можем продолжить наш разговор позже, — наконец сказал ему иллитид. — Вам нужен отдых, чтобы восстановить силы, а я скоро должен быть на мостике.
— Но почему?
— Мы собираемся покинуть эту хрустальную сферу и войти в поток.
— Я должен увидеть это, — осторожно, готовясь к повторению мучительной тошноты и головокружения, которые он почувствовал ранее, Телдин приподнялся на локтях. На этот раз мир послушно занял свое место и не занимался вокруг него никакой гимнастикой. Он слез с гамака и встал, слегка покачиваясь. — «Элфред был прав», — подумал он, но он не будет делать никаких прыжков, и не было никакой необходимости оставаться прикованным к постели, пока он не слишком напрягается. Он сделал шаг вперед…
И был благодарен, когда быстрая рука иллитида на его плече поддержала его. — Спасибо, — сказал он немного смущенно. — Я слаб, как котенок.
— Тогда, возможно…
— Нет, — возразил Телдин несколько более решительно, чем чувствовал на самом деле. — Я сделаю это.
*****
Открытый передний мостик корабля-молота был переполнен больше, чем Телдин когда-либо видел. Там были, конечно, Сильвия и Элфред; без них это было бы немыслимо. Так же присутствовали второй помощник, Свеор Тобрегдан, эльфийский рулевой, Валлус Лифбовер и еще два члена экипажа, чьих имен Телдин не знал.
Когда они поднимались по трапу на главную палубу, Телдин был рад поддержке Эстрисса. Поначалу давление пальцев с четырьмя суставами было настолько чуждым, что по коже побежали мурашки, но к тому времени, как он добрался до мостика, он уже не думал об этом. Когда они вошли на мостик, Эстрисс заботливо проводил его в кормовой угол, где он мог устроиться на деревянном сиденье, откидывающемся от переборки. Иллитид жестом отмахнулся от благодарностей Телдина и присоединился к Сильвии и Валлусу за боковым столом для навигационных карт. Элфред и Сильвия, молча, приветствовали его — он с улыбкой и подмигиванием, она с мимолетной, но теплой улыбкой, но они тут, же начали негромкий разговор с Эстриссом. Остальные не обратили на Телдина никакого внимания; на самом деле, они, казалось, совершенно не знали о его прибытии, и на то были веские причины. Вид с мостика был такой… Телдин тщетно искал нужные слова. Внушающий благоговейный трепет? Умопомрачительный? Страшный? Все они были уместны, но, ни одного из них не было достаточно.
«Зонд» неподвижно висел в пространстве. Впереди корабля была стена непроницаемой черноты, плоскость тьмы, которая простиралась во всех направлениях — вверх, вниз, по левому и правому борту, казалось, до бесконечности. — «Должно быть, именно так муха смотрит на горный склон», — подумал Телдин, хотя даже эта аналогия не могла передать всей глубины его переживаний.
На Кринне Телдину приходилось стоять под стенами огромных зданий и у подножия отвесных горных склонов. Во всех этих случаях возникало ощущение, совершенно ложное, но, тем не менее, тревожащее, что стена имеет наклон и нависает над ним, словно огромный груз, готовый упасть. Но здесь все было не так. Не было ощущения, что черная стена была чем-то иным, кроме, как плоской поверхностью, не было ощущения, что она представляла какую-то угрозу падения.
Да, Телдин чувствовал, как в нем нарастает страх, но это был не более приземленный страх, чем страх перед падающими предметами. Он был огромного масштаба, сам ужас, сам смысл бесконечности. Не было ощущения непосредственной опасности ни для него, ни для корабля в целом. Признать опасность значило бы, так или иначе, придавать себе слишком большое значение, обманывать себя, полагая, что чье-то существование или несуществование имеет хоть какое-то значение. Именно это самомнение отрицала черная стена, и в этом был ее ужас. Во вселенной, где могут существовать такие вещи, разве может иметь хоть какое-то значение что-то столь бесконечно малое существо, как Телдин Мур?
— Что это? — прохрипел он.
Сильвия отвернулась от стола с картами и ответила ему своим чистым голосом: — Хрустальная оболочка. — Граница пространства Кринна. Скоро мы будем там.
В этом не было никакого смысла… — Мы все еще движемся?
Сильвия хихикнула, и этот звук напомнил Телдину поток горного ручья. — Со скоростью падения, — ответила она, подошла к нему и положила, казалось бы, невесомую руку ему на плечо. — Как вы думаете, это далеко? — тихо спросила она.
Телдин помолчал в раздумье. На этой бесконечной плоскости не было никаких отметин, никаких элементов или деталей. Это была абсолютно непроглядная тьма, и его глазам не на чем было сфокусироваться. Как можно сосредоточиться на пустоте? Сначала он подумал, что стена, возможно, находится на расстоянии выстрела из лука: сто шагов, а может быть, двести. Но сейчас? Он понял, что его первоначальная оценка была отчаянной попыткой его разума — и, по правде говоря, не очень удачной — свести то, что он видел, к измерениям, которые он мог понять. Когда он заставил себя быть честным, он не мог точно оценить расстояние до этой стены, как не мог точно оценить ее размер. — Как далеко? — спросил он почти шепотом.