ин предположил, что враг был теперь менее чем в десяти тысячах шагов.
Буббо одолжил у Элфреда подзорную трубу и направил ее на приближающееся судно. Теперь он опустил его и закричал:
— Катапульты, огонь!
Телдин повернулся, чтобы посмотреть на кормовую катапульту. Шандесс потянул за рычаг, который привел в действие тяжелое орудие. Коромысло катапульты повернулось вперед и вверх, сначала медленно, но с пугающей быстротой набирая скорость. Затем коромысло достигло полного хода и врезалось в передний упор с гулким грохотом. Массивный камень, который был погружен в чашу на конце коромысла, выстрелил. Телдин услышал, как он просвистел над головой, едва не задев такелаж, и с шумом рванулся вперед, прямо на «смертоносного паука». Почти одновременно он услышал выстрел передней катапульты, и попытался проследить за полетом двух камней, но быстро потерял их из виду из-за турбулентности флогистона.
Буббо снова поднес подзорную трубу к глазу. — Два чистых попадания, — объявил он через несколько мгновений с явным удовлетворением в голосе. — Один в голову. Телдин попытался представить себе удар одного из этих массивных камней катапульты, расколотое дерево и разбитый хрусталь. Может ли что-нибудь выдержать такой удар? Однако «смертоносный паук», казалось, не пострадал — по крайней мере, с такого расстояния любые повреждения были совершенно незаметны, и продолжал свой путь.
Команда кормовой катапульты работала, перезаряжая массивное орудие. Четверо дюжих матросов оттягивали двумя мощными лебедками коромысло катапульты назад, в то время как Шандесс стоял наготове, чтобы зафиксировать его. Это была медленная работа, и Телдин чувствовал их напряженность.
Он повернулся вперед. Команда баллисты в башне на баке была напряжена и готова. Оружие было взведено, готовое к стрельбе, и главный стрелок, прищурившись, смотрел вдоль огромной стрелы, проверяя точность прицеливания. В облике баллисты было что-то необычное, что впервые заметил Телдин. Она почему-то казалась более сложной. Он не мог сразу определить, что это были за изменения, но они сделали тяжелое оружие еще более опасным, чем когда-либо.
Через мгновение он увидел то, что, как он понял, было, источником этих изменений. У стреляющего приспособления на корточках сидела Дана, очевидно, что-то быстро регулируя в механизме. Словно почувствовав на себе взгляд Телдина, она повернулась, и их глаза встретились. Если глаза действительно являются окнами души, то ему показалось, будто неминуемая опасность открыла свои шторы.
Телдин почувствовал, что эмоции Даны ударили его, как физический шок. Страх и решимость, конечно, были, но они были на заднем плане. На первом плане были чувства, направленные на Телдина: уважение и привязанность… и что-то большее, чем привязанность. Потрясенный Телдин ответил маленькой женщине ободряющей улыбкой, потом отвернулся. Сейчас не время разбираться с этой новой сложностью, может быть, потом. Если оно, конечно, будет.
— Дальность? — запросил Элфред.
— Тысяча шагов, — пророкотал Буббо. — Приближается.
Первый помощник кивнул. — Это становится интересно.
Пока не было никакой опасности, ничего, что могло бы подготовить Телдина к тому, что произошло дальше. Внезапно что-то прорвалось сквозь снасти над его головой. Парус порвался, и вторая стрела разлетелась вдребезги, осыпая палубу дождем деревянных щепок. Телдин инстинктивно нырнул под перила, прикрывая голову руками. Он услышал, как что-то еще свистнуло над головой, не причинив вреда.
— Я так понимаю, мы в зоне действия их баллисты, — сухо сказал Элфред.
— Баллиста, огонь! — приказал Буббо.
Старший стрелок в последний раз проверил прицел и кивнул Дане. Она потянула за вытяжной шнурок. С силой, которую Телдин почувствовал сквозь палубу, огромный лук выстрелил, и стрела с массивным металлическим наконечником зашипела в сторону вражеского корабля. Прежде чем плечи лука перестали дрожать, команда прыгнула к брашпилю и стала натягивать тетиву для следующего выстрела.
— Попали! — крикнул Буббо. — Прекрасный выстрел! Он уставился на Дану с нескрываемым удивлением.
Обе катапульты выстрелили снова, с разницей в несколько ударов сердца. На этот раз Телдин добился большего успеха, отслеживая выстрелы. Один массивный камень пролетел мимо, не причинив вреда «смертельному пауку». Второй, однако, полетел прямо и точно, врезавшись в отвратительный корабль у основания одной из его ног. Нога пьяно наклонилась, но не оторвалась от корпуса.
— Всем на снастях, спуститься, — крикнул Элфред. — Впередсмотрящий, тоже вниз.
Матросы, находившиеся наверху, на снастях, спустились на относительно безопасную палубу, в то время как впередсмотрящий спустился по мачте с «вороньего гнезда» едва ли медленнее, чем, если бы он просто упал. Телдин понял, что точное маневрирование сейчас не имеет большого значения, и было мало смысла, чтобы подвергать человека риску на высоком наблюдательном пункте, когда любой с самым плохим зрением мог отлично видеть врага с палубы.
Теперь два корабля быстро сближались. Расстояние между ними сократилось вдвое, потом еще раз вдвое. «Смертоносный паук» вырисовывался огромным и отвратительным телом, его красные носовые иллюминаторы, как глаза, смотрели на «Зонд», его веретенообразные ноги, казалось, тянулись, чтобы схватить корабль-молот. Один корабль, а может, и оба, изменили курс, и корабль-паук теперь находился прямо перед «Зондом».
— Слишком близко для катапульт, — проворчал Буббо. — Освободить экипажи?
Элфред кивнул. — Экипажи катапульт к постам контроля повреждений, — крикнул он.
Эти команды сложились в голове Телдина, обеспечивая понимание ситуации. — Мы что, идем на таран лоб в лоб? — спросил Эстрисс.
— Нет, — ответил Элфред, — у меня есть еще кое-что на уме, но пусть думают, что это так.
Баллиста «Зонда» выстрелила снова, практически в упор. Телдин смотрел, как тяжелый снаряд врезался прямо в нос «смертоносца». Круглый иллюминатор разлетелся вдребезги, разбрызгивая обломки в космос. Команда баллисты пронзительно закричала….
И быстро перешла на крики ужаса и агонии. Снаряд со «смертоносца» врезался в переднюю башню «Зонда», разбив баллисту и раскидав расчет орудия, как тряпичных кукол. Не колеблясь, Телдин бросился вверх по трапу и перепрыгнул через край башни.
Сцена в башне была полной неразберихой. Повсюду были обломки. Когда вражеская стрела попала в баллисту корабля-молота, значительная энергия, заключенная в частично согнутых плечах большого лука, высвободилась и должна была куда-то рассеяться. В данном случае она разорвала тяжелое оружие на части, разбрасывая осколки повсюду. Двое из экипажа башни все еще были на ногах и двигались, и Дана была среди них, что Телдин был рад увидеть, но даже они истекали кровью из многочисленных мелких ран и казались несколько ошеломленными. К сожалению, двое других… Телдин сразу понял, что ни он, ни кто-либо другой ничего не может для них сделать. Один был прижат к стене башни так, что его спина была согнута не в ту сторону; другой, очевидно, был поражен выстрелом неоги, и огромная стрела разорвала его надвое. Телдин отвел взгляд от того, что осталось от несчастного, и изо всех сил попытался справиться с подступающим к горлу рвотным позывом.
— Докладывайте, что там! — крикнул Элфред.
Телдин перегнулся через поручень башни, радуясь возможности повернуться спиной к кровавой бойне. — Двое убитых, — ответил он, стараясь, чтобы его голос звучал, ровно и деловито, — и двое раненых. Баллиста разбита.
Лицо Элфреда было мрачным, а глаза холодными и жесткими, как кремень. — Если там есть, что, или кого можно спасти, сделайте это, — приказал он, — а потом спускайтесь вниз и прячьтесь в укрытие. Это будет кровавое зрелище.
— Нет! — горячность ответа удивила самого Телдина, да и Элфреда тоже, судя по выражению его лица. — Нет, — повторил Телдин более рассудительно. — Вам нужен каждый здоровый мужчина, которого вы сможете использовать в сражении.
Лицо Элфреда омрачилось, и он выпалил чисто солдатское ругательство. Затем, внезапно, его хмурый взгляд исчез, сменившись невольной улыбкой. — Вам решать, — сказал он Телдину. — Убедитесь, что вы вооружены… и будьте осторожны.
Телдин улыбнулся. Он не нуждался в последнем совете. Его шкура была очень дорога ему, и он сделает все возможное, чтобы она осталась в целости. Но… вооружен ли он? Он быстро оглядел башню. Впервые он заметил, или позволил себе заметить — члена экипажа, который лежал, разбитый, у стены башни. Это был Генди, тот самый, который одолжил Телдину свой короткий меч для тренировки с Элфредом. Меч все еще был в ножнах на поясе Генди, и Телдин был уверен, что Генди он больше не понадобится. Старательно избегая беспорядочных напоминаний о судьбе другого члена экипажа, Телдин пересек башню. Он на мгновение заколебался — было что-то неправильное в том, чтобы брать что-либо у мертвых, что заставило его остановиться, а затем вытащил меч из ножен Генди. Он крепко сжал оружие в кулаке, чтобы остановить тревожную дрожь в руке, и провел левой ладонью по клинку. Металл был прохладным и гладким, и каким-то образом он, казалось, укреплял его слабеющую храбрость. Ему некуда было положить оружие, и он на мгновение задумался — не снять ли с Генди и пояс с ножнами. Но это было бы слишком, решил он, и это означало бы перемещение мертвого тела. Хотя Генди уже ничего не чувствовал, Телдин не мог заставить себя сдвинуть его исковерканный труп.
Дана, молча, смотрела на него, ее глаза все еще были остекленевшими от шока и боли. Он поднял меч и держал его перед собой, заставляя себя свирепо ухмыльнуться. Как он и надеялся, женщина-гном ответила ему. Ее глаза прояснились, она вытащила длинный кинжал, висевший у нее на бедре, и улыбнулась ему в ответ. Она снова стала похожа на сурового маленького воина, какой он всегда ее считал.
«Зонд» был уже почти у самого «смертоносного паука». Казалось, что Элфред собирается вогнать тупой таран корабля-молота прямо в голову корабля-паука. — Приготовиться к тарану! — рев Элфреда эхом разнесся по всему кораблю. Повсюду члены экипажа хватались за все, что попадалось под руку: планшири, такелаж или неподвижные части оборудования. Телдин сжал плащ до мельчайших размеров, обхватил левой рукой поручень башни и изо всех сил вцепился в него…