и, чтобы передать какое-то сообщение, которого не было в ее словах. Или, может быть, так оно и было, но глубоко под поверхностью. Телдин думал, что понял это сообщение, думал, что оно должно было успокоить его, но он не мог принять это сообщение за чистую монету, по крайней мере, не сейчас.
Рианна, казалось, почувствовала его мысли так же ясно, как, если бы он произнес их вслух. Она кивнула, словно отвечая на его вопрос или утверждение, затем ее глаза смягчились в улыбке, которая уже играла на ее губах; напряженность исчезла из ее взгляда.
— Ну, — сказала она, и ее тон был таким же легким, как всегда, — я слышала, что Раутхейвен — наш порт назначения. Я была там несколько раз. Может быть, когда мы приземлимся, я смогу немного показать вам окрестности.
— Я с удовольствием, — сказал ей Телдин, и снова он говорил правду.
Ее улыбка стала теплее, если это вообще было возможно. — И я тоже.
Глава 10
Из космоса Торил практически ничем не отличался от Кринна. Телдин был удивлен и несколько разочарован, увидев это. Оба мира представляли собой простые голубые сферы, испещренные неровными узорами белых облаков. С позиции Телдина на баке Торил казался размером с его сжатый кулак, который он держал на расстоянии вытянутой руки. Он не мог ничего разглядеть сквозь облачный покров, не мог различить очертания морей и континентов, которые доказывали бы, что он действительно видит новый мир. В настоящее время, как подумал Телдин, если бы он чувствовал себя параноиком, он мог бы легко убедить себя, что планета, на которую он смотрит, — это Кринн, и что все путешествие было какой-то, тщательно продуманной мистификацией. «Давай просто сплаваем туда и обратно и запутаем любителя ходить по грязи». Конечно, он в это не верил, но в некотором смысле это была привлекательная идея. Это означало бы, что то, что скрывали эти белые облака, было его домом.
Телдин покачал головой. — «Хорошо бы сойти с «Зонда», — подумал он. Ему нужно было почувствовать настоящую землю под ногами, увидеть настоящее небо над головой. Почувствовать ветер, вкус дождя, запах растущих растений. Пока он жил на ферме, он никогда не осознавал тесной связи, которую ощущал с окружающим миром. Только вынужденная изоляция, которую он испытал на борту корабля, привлекла его внимание к этому факту. — «Почему мы должны что-то потерять, чтобы понять, что это у нас есть»? — подумал он. Он замечал эту черту в других, но был удивлен, обнаружив ее в себе.
Симптомы его изоляции начинались незаметно — яркие сны о доме, о прогулках по знакомым лесам, о походах по холмам, которые граничили с его фермой, затем он обнаружил, что его разум иногда блуждал по странным тропам, размышляя о причудливых мыслях, например о том, что поездка в Торил была мистификацией. У него никогда не было искушения принять эти странные представления за реальность, поэтому он не боялся за свое здравомыслие, но быстро понял, что по своей природе не создан для длительных путешествий в клаустрофобной атмосфере корабля, даже такого большого, как корабль-молот. — «Как могла Рианна это вынести»? — подумал он. Ее корабль был гораздо меньше этого. В общем, было бы гораздо лучше, если бы он смог добраться до твердой земли, найти мага, снять плащ и покончить с этим. Может быть, он сможет вернуться домой, на Кринн. Или, — он взглянул на Рианну, стоявшую рядом с ним, облокотившись на поручни бака, — возможно, он предпочел бы начать новую жизнь на Ториле. Никто никогда не знает…
— У вас такой серьезный вид. Теплое контральто Рианны прервало его размышления. — Даю медяк за ваши мысли.
Он улыбнулся ей. — Поберегите свои деньги. Я просто подумал, что Торил выглядит как… как мой дом. Это странный мир, чужой для меня мир. Разве он не должен выглядеть странно или чуждо?
Рианна хрипло рассмеялась. — Он не странный и не чуждый, — упрекнула она его, — это мой дом. Она посерьезнела. — Но я знаю, что вы имеете в виду. Это… досадно, что так много миров, которые выглядят одинаково. Конечно, есть некоторые старые «космические волки», которые утверждают, что они могут сказать, как расположены континенты, глядя на то, как двигаются облака, и поэтому утверждают, что все миры выглядят для них по-разному.
— Я не могу в это поверить.
Она снова рассмеялась. — Я тоже не могу, но я уверена, что эти истории хороши для нескольких пинт в портовых тавернах.
Они снова погрузились в уютное молчание. За последние несколько дней Телдин и Рианна стали проводить больше времени вместе. В этом не было ничего экстремального и даже, казалось, не было целью ни с одной стороны. Дело было лишь в том, чтобы воспользоваться открывшимися возможностями, и, как должен был признать Телдин, лучше осознавать такие возможности. Всякий раз, когда они встречались — за едой или во время прогулок по кораблю, когда ни у кого из них не было вахты, они пользовались возможностью для краткой беседы. Эти разговоры были просто приятными способами скоротать время. Они редко касались чего-то важного, предпочитая легкие беседы. Телдину было очевидно, что Рианне нравится его общество, и он знал, что их импровизированные беседы обычно были самой яркой частью его дня. Нельзя было отрицать, что между ними крепла теплая дружба.
Или, вернее, между Рианной Вивернсбейн и Алдином Брюром, с горечью подумал Телдин. С тех пор как был замечен искалеченный «комар» Рианны, он не показывал своего настоящего лица, даже когда был один в своей каюте. Офицеры «Зонда» очень осторожно обращались к нему только как к «Алдину», и, судя по тому, как все складывалось, у экипажа корабля-молота было все меньше и меньше причин обращаться к нему вообще.
Растущие отношения, если их можно было так назвать, не остались незамеченными. В конце концов, когда дело доходит до таких вещей, даже самый большой корабль очень мал. Свита мужчин, сопровождавших Рианну по кораблю, начала уменьшаться. Хотя она по-прежнему считалась самой красивой и привлекательной женщиной на борту корабля, было принято, по крайней мере, согласно слухам, которые доходили до Телдина, что она сделала свой выбор в отношении человека, с которым хотела бы провести время. С кем-то другим это могло бы привести к неприятным конфликтам, подпитываемым завистью. Однако в случае с Телдином команда, похоже, не хотела провоцировать инцидент с воином-магом, который теперь хотел называться Алдином. Зависть и ревность все еще проявлялись, но безобидными способами, в которых они обычно избегали Телдина и не разговаривали с ним без крайней необходимости, что, как обнаружил Телдин в, то время, его вполне устраивало.
Офицеры «Зонда» — совсем другое дело. Рианна, казалось, полностью покорила их — особенно Сильвию. Телдин часто видел их наедине тет-а-тет. Теперь эта женщина наполовину — эльф вполне могла стрелять в Телдина понимающими, и какими-то хитрыми взглядами всякий раз, когда они встречались. Только Джулия, казалось, испытывала к блондинке нечто меньшее, чем искренняя дружба, и это, решил Телдин, была просто ревность. Хотя рыжеволосая офицер была по-своему привлекательна, она определенно проигрывала по сравнению с Рианной.
Элфред и Эстрисс, казалось, смотрели на все это с тем, что можно было назвать только отеческим весельем, которое Телдин находил покровительственным, но не мог на это пожаловаться. Иллитид напомнил ему, что это все еще хорошая идея, чтобы сохранить свою новую личность, независимо от того, что он чувствовал себя наоборот. Единственным замечанием Элфреда было то, что лицо «Алдина» выглядело великолепно, но он надеется, что иллюзия так же хороша и на всем его теле. И это было сказано с выражением прилежной невинности.
Телдину хотелось спорить обо всех этих мерах предосторожности. Он наслаждался обществом Рианны, и, очевидно, было наоборот, но это было все. Даже не дружба, а просто близкое знакомство, если такое слово вообще существует. Он прекрасно понимал, что спорить на эту тему будет скорее вредно, чем полезно. Да и какое это имеет значение? В данный момент он наслаждался жизнью и, возможно, приближался к концу своих поисков, если Эстрисс был прав насчет «арканов».
Эстрисс. Это был еще один интересный вопрос. Рианна пробыла на борту «Зонда» всего пару дней, когда пришла на мостик, как сказал Элфред, и потребовала встречи с капитаном. Она выяснила, что капитан скрывается, как объяснила она, и пришла к выводу, что это потому, что он не человек и не полукровка. Она спросила — был ли он человеком-ящером, или, может быть, иллитидом?
Элфред был удивлен, но признался Телдину, что тоже был весьма впечатлен. Он немедленно договорился о встрече между Рианной и Эстриссом, задаваясь вопросом — справится ли женщина со своим делом, когда встретится с «высасывающим мозги монстром» лицом к лицу. Если он и ожидал какого-то проявления страха, то был разочарован. — Она отлично справилась, — сказал первый помощник Телдину, — вежливо поздоровалась с Эстриссом, а потом начала спрашивать, не нужен ли «достопочтенному капитану» ответственный посыльный. Здоровяк издал гортанный смешок. — Она мне начинает нравиться.
— Надеюсь, не слишком сильно, — ответил Телдин.
*****
Ни Телдин, ни Рианна не были на вахте, когда «Зонд» медленно спускался по спирали к поверхности Торила. На баке никого не было, и они решили, что это их личная точка наблюдения.
По мере того, как они приближались к планете и, скорее всего, навигатор «Зонда» выбирал курс, который лучше всего приведет их к Раутхейвену, облачный покров под ними истончался. Теперь Телдин мог смотреть вниз сквозь клочковатые белые облака. Под ними была вода, вода почти умопомрачительно чистого синего цвета. То тут, то там вспыхивали солнечные блики, отражаясь от волн — по крайней мере, Рианна уверяла его, что это были отблески. С этой точки Телдин обнаружил, что у него нет возможности оценить их высоту, а, следовательно, и размеры водоема под ними. С таким же успехом это могло быть маленькое озеро или огромный океан. Он сказал об этом Рианне.
— Это Великое Море, — ответила она, и показала: — Видите этот остров? Это Нимбрал, морская гавань Сихейвен. Раутхейвен находится недалеко от юго-восточной оконечности.