Наступает 12 часов… Срок ультиматума… Все насторожены… Все ждем ответа… Решение у эскадры готово при любом ответе. Ясно, что повстанцы находятся под надежной защитой эскадры.
Но все же ждем…
Отбиваются «склянки»…
Чу, радио…
Грузины просят продлить срок ультиматума, так как правительство еще совещается.
Отвечаем: ультиматум остается в силе, срок для ответа удлиняется до 3 часов дня. Но так как казаки нуждаются в провианте, требуем разрешения немедленно допустить на берег балиндер с продуктами.
– Согласны, – отвечает грузинское радио, – но балиндер должен немедленно после разгрузки оставить берег.
XV
Продление срока нам даже на руку, так как мы готовимся к «десанту». Очень кстати, что ночью больше 300 казаков бежали на корабли… Это и есть десант. Сюда же, к слову сказать, благополучно доплыли и два казака, пустившиеся ночью в столь рискованный побег. Среди бежавших есть несколько офицеров.
Старший из них полковник Улагай. Ему и поручено организовать десант.
План десанта был коварный. Построен он на том, что грузины ответят нам, по-видимому, отказом, сославшись на 5-й пункт договора с большевиками. Тогда мы с боем высаживаем десант и под прикрытием огня эскадры производим посадку казаков. Пункт 5-й будет нарушен, но в такой обстановке, которая не может быть поставлена Грузии в вину: дескать, эскадра взяла вероломством. Заботимся все же и о Грузии… Для большего «вероломства» был придуман и соответствующий маневр: вместо балиндера с продуктами в 3 часа дня к берегу подъедет балиндер с десантом…
Десант уже готовился… Меня и другого офицера, «похищенных» с берега на катере, доставили к базе десанта – на транспорт «Дон».
Там шли спешные приготовления: раздавались винтовки, патроны, организовалась пулеметная команда. Я был назначен комендантом берега. Это значит, что я должен был принимать на борт балиндера казаков, следить, чтобы не было давки, и вообще «организовать берег», как мне было сказано полковником Улагаем.
В 2 часа дня балиндер отплыл от «Дона», имея спрятанными в трюме 300 казаков и несколько пулеметов.
В 2 часа 45 минут балиндер причалил к берегу и из него с криком «ура» рассыпался в цепь вероломный десант…
Грузины опешили от неожиданности и бросились панически бежать. Да и немудрено: сюрприз был, действительно, неожиданный. Придя немного в себя, они открыли огонь и по десанту, и по лагерю.
Завязался бой… Из Гагр грянула артиллерия. Эскадра ответила своим огнем…
Посадка началась… Ни о какой «организации берега» и думать не пришлось. Через пять минут при неописуемой суматохе и давке балиндер был нагружен до верху.
Отчалили…
Разгрузив балиндер, я поплыл за другой партией.
Спущен на воду второй балиндер. До глубокой ночи, под несмолкаемую трескотню боя, мы разгружаем лагерь. К грузинам подходит подкрепление. Десанту трудно держаться. Несколько раз раздается «ура». Это грузины кидаются в атаку.
Наши не бросают цепь, но заметно отходят. Бой идет все ближе и ближе… Приносят раненых. Их уже человек тридцать. Есть убитые. А балиндеры убийственно медленно работают. А тут еще море рассвирепело. Бушует, треплет наши балиндеры. Трудно пристать к берегу, еще труднее пришвартоваться к бортам транспортов. И вдобавок к морской буре – безглазная ночь. А ведь там еще на берегу около 5000-6000 всадников и их коней…
Пробую начать погрузку конницы. Увы, тщетно. Волна не дает этого сделать. Приспособлений никаких нет, мостки не держатся. За час удается погрузить шесть лошадей. Этак погрузка потребует не этой, имеющейся в нашем распоряжении ночи, а хороших 3-4 дня…
А тут еще цепь еле выдерживает натиск. Грузины озверели, прут.
Наконец с эскадры приказ: лошадей не грузить… Бросить…
На фоне этого приказа разыгрывается немало сцен. Казаки не хотят расставаться со своими боевыми друзьями. Но приказ берет верх… К рассвету лагерь разгружен от людей. Только несколько тысяч брошенных лошадей тоскливо бродят по берегу.
Пешкеш[35] Грузии за гостеприимство…
Выходит красное солнце. Море золотится багрянцем. Мы все уже на кораблях.
Кубанский зеленый поход окончен…