– Да, Марина Витальевна, – ответила Лиза, сморгнув непрошеные слезы, – очень довольна! Спасибо вам большое!
– Не за что, Лиза, – ласково сказала та, – главное, чтобы ты была счастлива.
Лиза, расчувствовавшись, еще раз шмыгнула носом. Она никогда не знала своей матери, и всю свою короткую жизнь провела в домах малютки, приютах, и прочих казенных заведениях. И надо же было случиться тому, что женщину, которая смогла бы заменить ей мать, она встретила, уже став взрослой и выйдя замуж.
Тем временем женщина отошла чуть в сторону и тоже, вслед за молодежью, начала быстро разоблачаться перед утренним купанием. Лиза подумала, что для возраста «немного за сорок» фигура у нее еще довольно ничего. Ни повисшей груди, ни коровьего брюха, ни каких-либо особенных морщин. Ее возраст выдают только небольшие складочки на шее, у рта и в уголках глаз. Сногсшибательная женщина! Гному очень сильно повезло, что он смог отхватить себе такую кралю.
Оставив Марину Витальевну с девицами заниматься утренним туалетом, Лиза подобрала с земли свои вещи и немного вразвалку пошла к их с мужем палатке. Тот, обнаженный до пояса, играя мускулами, как раз вывешивал на боковине палатки их простыню, украшенную кровавым пятном. При этом его спину во многих местах пересекали уже подсохшие кровавые царапины. Лиза в испуге даже прикрыла ладошкой рот.
– Ой, извини, Андрюша, – растерянно сказала она, – это я нечаянно.
Мужчина обернулся на голос.
– Ничего, Лизунчик, – улыбнувшись, сказал он, – невозможно завести в доме дикую кошку и при этом не оцарапаться. Это я, наверное, должен извиняться за то, что сделал тебе больно…
– Ерунда, любимый, – сказала девушка и, приподнявшись на цыпочки, чмокнула супруга в губы, – ты доставил мне не только боль, но и радость. Очень большую радость, милый. Дня через три-четыре, когда у меня там все заживет, мы попробуем это снова, и думаю, что все получится гораздо лучше, чем сегодня. Я даже обещаю не царапаться, честно-честно.
– Хорошо, радост моя, – согласился тот, – пусть все будет как ты скажешь.
Лиза посмотрела на вывешенную поверх палатки простыню и сморщила носик.
– А это, зачем, Андрюша? – со вздохом спросила она.
– А затем, – осторожно ответил счастливый супруг, – чтобы все видели, что ты досталась мне честной девушкой, хотя это и редкость в наше время.
– В эти времена тоже, – сухо сказала Лиза, – по местным понятиям, невеста должна быть уже беременной, а еще лучше с ребенком, чтобы она могла заранее подтвердить жениху свою плодовитость.
– Лизунчик, это тебе Дара с Марой рассказали? – поинтересовался Андрей Викторович.
– Да, они, – сказала Лиза, проведя кончиками пальцев по его щеке, – но если это для тебя так важно, то пусть висит. Я не в обиде.
А про себя она подумала, что в этом совсем не ее заслуга. Валерка в ТОТ раз так растерялся, что совершенно ничего не смог сделать. Может, оно и к лучшему, теперь у нее есть такой великолепный мужчина, как Андрей Викторович – сильный, смелый и надежный, а Валерка целиком и полностью счастлив со своими близнецами. Вроде бы даже они ездят на нем по очереди, как на молодом послушном жеребчике. Но это уже Валеркино семейное дело.
Вздохнув, она повесила влажное полотенце на растяжку от палатки и нырнула внутрь – собираться. Проходившая мимо Ляля увидела висящую простыню, сразу все поняла и кивнула. Что ж, она была вполне уверена в себе и в том, что в свое время ее избранник также сможет предъявить всему клану подобное доказательство невинности своей молодой жены. То, о чем подумали рыжие близняшки, никого не интересовало; скорее всего, они просто не поняли смысла всего этого мероприятия. Что касается Кати, то у нее эта простыня вызвала очередной приступ раздражения. Потом она успокоилась и подумала, что уж ее-то Сергей точно знает, кому, когда и как досталась ее невинность. Сам вскрывал, никому не доверил. А больше ей и ему ничего и не надо. К тому же девушка начала беспокоиться – она уже второй раз пропускала критические дни, и по этому поводу ей нужно было посоветоваться с Мариной Витальевной.
Пока взошедшее солнце разгоняло туман, клан успел закончить свои утренние хлопоты. Загрузив на «Отважный» дрова для генератора и лагерное имущество, пришельцы из будущего покинули столь гостеприимную бухточку. После себя на память Прогрессоры оставили выжженное место из-под костра, а также ствол вековой липы, этой весной выброшенный на берег половодьем, а теперь художественно очищенный цепными пилами от всех сучьев и ветвей, пошедших на дрова. И еще неизвестно, что подумают об этом произведении искусства в стиле «авангард» местные, когда осенью явятся сюда за ягодой…
Дальше путешествие вверх по реке протекало почти рутинно. Где-то после полудня русло Гаронны повернуло на юг, ветер, дувший со стороны Бискайского залива, из крутого бейдевинда перешел в положение правый галфвинд и тяга на парусах немного упала. Гаронна в этом месте текла почти прямо, стрежень прижимался к крутому правому берегу, который сейчас был, пардон, по левый борт от «Отважного». По другому борту протирался низкий и отлогий левый берег, покрытый зарослями тростника и заливными лугами.
Время от времени на левом берегу встречались впадающие в Гаронну небольшие речки и ручьи. Местность тут была уже почти пригодна для поселения, но Сергей Петрович хотел все-таки добраться до искомого слияния рек и обосноваться там. Оставалось совсем немного, было вполне возможно, что они доберутся к месту слияния Дордони и Гаронны уже сегодня.
Ничего подобного вчерашнему брошенному стойбищу с борта «Отважного» пока не видели, но это еще ничего не значило. Возможно, действительно, местные придут сюда только осенью, и не все из них строят капитальные сооружения типа вигвамов, а кто-то обходится простыми шалашами, устанавливая их в пойменной зоне. Надо понимать, что в эти времена плотность населения в этих благодатных краях была ничтожной, примерно такой, как на современной Чукотке, причем болотистые и лесистые низменности не были особо любимы местными людьми, предпочитавшими открытые равнины и поросшие редколесьем холмы.
И вот за два часа до заката стоявшие на баке Ляля и Лиза заверещали громко и пронзительно. Там, впереди, река делилась пополам, причем это был не очередной небольшой намытый течением низкий и плоский наносной островок, а нечто большее, с поросшими лесом холмами. Конечно, местность не соответствовала в точности картам двадцать первого века; в частности, отсутствовал большой наносной остров у левого берега сразу за слиянием, но таких совпадений никто и не ожидал. За минувшие сорок тысяч лет такие детали рельефа могли много раз поменяться.
Долго раздумывать было некогда, и Сергей Петрович, приказав убрать паруса, на одном моторе направил судно к устью небольшой речки, впадавшей в Гаронну на ее левом берегу. Ну, не такой уж небольшой, ширина в устье на глаз метров пятьдесят. Дальше русло речки с поросшими тростником берегами сужалось, но незначительно. По крайней мере, «Отважный» спокойно мог там развернуться.
Поднявшись метров на пятьсот вверх по течению притока, до того места, где он начинал петлять, огибая подошву небольшого поросшего смешанным лесом холма, капитан чуть повернул штурвал влево и ткнул «Отважный» носом в небольшой песчаный пляж сразу за первым поворотом русла.
* * *
19 июня 1-го года Миссии. День тридцать шестой. Вечер. Гаронна, 27 километров северо-северо-западнее современного Бордо, в дальнейшем Дом на Холме.
И вот мотор заглушен, «Отважный» повернут к берегу бортом и ошвартован за растущую у самой воды иву, а на песок пляжика спущены сходни.
– Товарищи, – сказал главный прогрессор, когда все члены клана собрались вокруг него на берегу, – совет клана предлагаю считать открытым. Первым делом скажу, что место это неплохое и, скорее всего, именно здесь нам придется жить. У кого есть какие соображения?
– Я полагаю, – сказал отставной прапорщик, – лагерь на берегу надо сразу ставить капитальный. Соорудить навес для кухни, выложить камнями кострище. Пригодится. Как я понял, именно здесь мы будем держать «Отважный», да и жить прямо на стройке – не слишком большое удовольствие.
– Погоди, Андрей, – сказал геолог, – сначала нужно определить, доходит сюда весенний разлив или нет.
– А как ты определишь? – с интересом спросил Петрович.
– Достаточно просто, – ответил тот, – полая вода несет с собой множество всякого мусора – веток, ила и прочего – который потом по пути застревает в ветвях кустов и деревьев. Надо внимательно осмотреть местность, и по этим приметам определить, до какого уровня тут поднимается вода. Чтоб не получилось как у героев одной книжки, которые устроили свой поселок летом на одном очень симпатичном острове, а по весне у них все к чертовой матери поплыло.
– Правильно, так мы рисковать не можем, – кивнул учитель и посмотрел на Марину Витальевну, – кстати, как у нас с мясом?
– На ужин подсоленной кабанятины хватит, – ответила женщина, – а на завтра снова нужна охота.
– Погоди с охотой, Витальевна, – сказал бывший физрук, – не устроить ли нам рыбный день? Антошка!
– Здесь, товарищ старший прапорщик, – отрапортовал тот.
– Кончай греть уши, – сказал Андрей Викторович, – тебе партийное поручение. Хватай свою удочку и обнови нам эту речку. Посмотрим, что тут и как.
– Слушаюсь! – выкрикнул мальчик и умчался выполнять «партийное поручение».
– Совсем замордовали ребенка, – вздохнула Марина Витальевна.
– Ничего не замордовали, – ответил Петрович, – ему же самому это нравится.
– Ну и что, что нравится, – твердо сказала фельдшерица, – ему учиться надо.
– Будет учиться. Как и положено, с первого сентября. А сейчас у нас как бы каникулы и реабилитационный период после нежных объятий российского Минобрнауки в общем и господина Фурсенко в частности – чтоб на том свете ему попались инициативные черти…
Не найдя, что ответить на этот иезуитский выпад, женщина резко сменила тему.