— Катерина! — тихо позвала я.
Мне почудилось, что занавеска, за которой она пряталась полчаса назад, шевельнулась…
— Выходи, Катерина, — почти шепотом произнесла я. — Мы здесь одни.
Тишина.
Я сделала шаг и остановилась. А вдруг там на самом деле кто-то есть, только не Катерина? Память услужливо подсунула мне некоторые фрагменты фильмов ужасов. За занавеской могло находиться какое-нибудь чудище, синий оживший мертвец или полупрозрачное привидение.
Между тем время шло, а я все продолжала, всматриваясь в занавеску, шептать:
— Катерина, но если ты там, то дай хотя бы знать.
Тишина.
— Катерина!
Никого.
Ах, как мне хотелось, чтобы в эту минуту рядом со мной оказался не просто друг, а человек, на которого можно положиться! Я вспомнила, как года три назад, еще до появления в нашем классе тупицы Селедкиной, мы с Бобровым заблудились в тайге. Мы пошли с классом в поход и, пока девчонки варили на костре чай, заговорились с Бобровым так, что ушли далеко от табора. Тогда было нисколечко не страшно. Я знала, что Бобров всегда найдет выход. Во время следующего похода, уже по горной реке, нас с Бобровым унесло на лодке к месту, из которого никто не возвращался живым. Все думали, что мы погибли, а мы выгребли на берег.
Когда мы путешествовали с классом по области, на наш автобус напал террорист. Он требовал, чтобы шофер довез его до китайской границы. Тот не соглашался. Тогда террорист оттащил меня в сторону и приставил дуло пистолета к моему виску. Я чуть не умерла от страха. И что же? Пока классный руководитель увещевал преступника, Бобров подкрался сзади и, внезапно забежав вперед, пнул его прямо в солнечное сплетение.
Да, Бобров умеет находить выход из любой ситуации. Может, помогает ему в этом сочинительство детективчиков-ужастиков? Я читала где-то, что писатель переживает все, о чем пишет, так, будто это происходило на самом деле. Теперь мне понятно, почему Бобров никогда не теряется. Но как бы то ни было, мне очень хотелось, чтобы рядом оказался именно Бобров. Если бы это случилось, я простила бы ему дуру Селедкину и даже позволила бы иногда провожать меня до подъезда.
В какой-то момент мне показалось, что в холле я не одна. «Уж не Бобров ли материализовался?» — пошутила я сама с собой, пытаясь заглушить возникшее чувство страха.
— Эй, кто здесь? — крикнула я.
Никого. А между тем ощущение, что кто-то наблюдает за мной, не покидало. В голове мелькнула мысль, от которой похолодели конечности: я вспомнила о духе сгоревшего сторожа, который бродит по дворцу, а иногда прогуливается по улице. «Но ведь еще не ночь, — подумала я, — а все привидения и духи выходят после того, как стукнет двенадцать. Значит, впереди у меня еще пять часов». Но от этого не становилось легче. Я продолжала стоять посреди холла как вкопанная и прислушиваться к каждому звуку. Я боялась шевельнуться. Но очень скоро поняла, что всю ночь в одной позе мне просто не простоять.
Наконец я осмелилась сделать несколько движений головой: наклонила ее вбок, вниз… Но что это? Под шторой блеснул какой-то предмет. Спустя еще несколько минут я, набравшись храбрости, быстро наклонилась. Увы, это оказалась самая обыкновенная зажигалка. Но в ту самую минуту, когда я протянула руку, чтобы достать ее (авось пригодится), дух сгоревшего сторожа шмякнулся мне на спину.
Глава 23ХОЗЯИН ХОЛЛАРассказывает Женя Бутина
От ужаса у меня остановилось дыхание. Я замерла. «Однако, дух сгоревшего сторожа довольно упитанный», — подумала я и стала медленно разгибаться. Дух между тем перемещался мне на плечо. Я осторожно повернула голову и чуть не расхохоталась… На меня смотрела пара зеленых глаз. Это оказался огромный рыжий кот, который прохаживался утром по карнизу башни. Выходит, это он наблюдал за мной сейчас, только вот откуда? Я еще раз обвела взглядом холл, и мне стало все ясно. Над входом в пенсионный фонд был небольшой выступ. Видимо, кот сидел там и только и ждал момента, чтобы броситься на меня. Я провела рукой по его мягкой, пушистой шерстке, и он замурлыкал. Повеяло чем-то домашним, и я совсем успокоилась.
Тут только я почувствовала, как устала. Мне захотелось отдохнуть. Но где? Не могла же я усесться на пол посреди холла. Я решила устроиться на лестнице, но в последний момент в углу, между стеной, противоположной окну, и панно, обнаружила кресло. Вероятно, мы с Катериной просто его не заметили. Не до этого было. Впрочем, что ж тут удивляться: ведь от страха я и на этот раз не видела его до последней минуты.
Держа кота в руках, я плюхнулась в кресло и вытянула ноги. Блаженство! Тут только я услышала, что с улицы доносятся голоса детей и их мам, шум проезжающих изредка мотоциклов и машин. Где-то вдалеке загудел тепловоз.
Я вспомнила о том, что сегодня должна уехать домой, и взглянула на часы. До отхода поезда оставался один час сорок минут. «Видимо, мне так и придется провести ночь здесь», — подумала я. Но что было делать? Я почти смирилась с неизбежным.
Кот растянулся у меня на коленях, приятная теплота растеклась по всему телу… Теперь, после вчерашнего сумасшедшего вечера, после бессонной ночи, после кошмарного дня, теперь, когда меня никто не искал и не догонял, когда за мной не наблюдал, как я полагала несколько минут назад, дух сгоревшего сторожа, я и не заметила, как задремала. Кот шевельнулся — и на пол что-то упало. Я вздрогнула и наклонилась: что это? Тьфу ты, да это же зажигалка, которую я нашла возле шторы. Внезапно кот спрыгнул на пол и исчез под креслом. Я ощутила неясную тревогу.
— К-с-с, к-с-с… — позвала я его.
Кот не появлялся.
— Ну иди сюда, — сказала я, — я не буду больше тебя обижать. Иди скорей!
Кот не подавал никаких признаков жизни.
— Ах ты! — шутя рассердилась я и, нагнувшись, сунула руку под кресло. Там было пусто.
Глава 24ПОТАЙНАЯ ЛЕСТНИЦА. СОВПАДЕНИЯ ПРОДОЛЖАЮТСЯРассказывает Женя Бутина
«Неужели это все-таки был не кот, а призрак?» — опять пронеслось в голове. Я вспомнила, что не так давно видела фильм о том, как души умерших вселялись на время в животных. Если это так, то, стало быть, на моих коленях только что сидел вовсе не кот, а мертвец.
Я опустилась в кресло. Меня снова сковал страх. Да так, что я не могла даже шевельнуться. Мысли в голове тоже будто застыли. На какое-то время я потеряла способность соображать. Но к счастью, не навсегда. «Глупости какие! — подумала я. — Насмотрелась дурацких фильмов, теперь придумываю всякую ерунду!»
Я еще раз пошарила рукой под креслом и позвала кота. Опять никого. «Да нет, он там, — успокоила я себя. — Никуда он не мог деться. Просто забился в самый угол и сидит. Нужно только отодвинуть кресло, вот и все дела». Я готова была на все, лишь бы снова прижать к себе животное и освободиться от возникшего чувства одиночества. Я изо всех сил толкнула кресло. Оно было огромное и неподъемное, вероятно, сохранилось еще со времен Бутиных, и не сдвинулось ни на миллиметр.
«Нет, я все же добью тебя!» — рассердилась я и снова попыталась сдвинуть стоящую передо мной махину. Безрезультатно. «А если оно прибито гвоздями к полу? И все же я попробую еще раз».
Наконец, когда я уже потеряла всякую надежду, кресло поддалось в сторону. Я уперлась местом, на котором сидят, в стену и, собрав все оставшиеся силы, еще раз толкнула его и упала на пол. Когда же я поднялась, кресло стояло сантиметрах в тридцати от своего прежнего места. Подойдя поближе, я оторопела: между полом и нижним краем панно ничего не было. Я ощупала произведение искусства рукой. Примерно в семидесяти сантиметрах от угла стена резко обрывалась и начинался узкий коридор. Стало быть, кот, который сидел у меня на коленях, был обыкновенным котом. Что ж, уже хорошо. И я бы, наверное, с облегчением рассмеялась, не будь я заперта во дворце. Снова в голове стали появляться совершенно дурацкие мысли. Например, о том, что, может, люди все-таки не сочиняют и что после двенадцати часов меня посетит какое-нибудь привидение. А может, этот дворец в ночное время вообще кишит всякими призраками и потусторонними существами?
Я решила постараться перевести свои мысли в другое русло. Итак, подумала я, теперь мне кажется понятным, почему после косметического ремонта вместо картин местных авторов было повешено это ужасное, вероятно рисованное наспех, панно. Скорей всего, во времена Бутиных узкий коридор соединял холл с каким-то очень важным помещением. А перед отъездом из Ильинска братья решили замаскировать его и сделать стену сплошной.
Случайно или умышленно, но во время ремонта дополнительная часть стены была разрушена, а чтобы скрыть образовавшееся пространство от лишних глаз, повешено панно. Выходит, там, куда ведет коридор, есть что-то такое… Невольно вспомнились слова Катерины о том, что на днях здесь собираются начать реставрационные работы… Вспомнился и похищенный архитектор. А может… Может, между этими событиями есть связь? Предположим, архитектор знает о строении дворца что-то такое, чего не знают другие, и именно потому его и похитили. Интересно, что же он может знать? Понятно, на этот вопрос я пока не могла найти ответа. Но теперь мне так захотелось во всем разобраться, что появился соблазн остаться в Ильинске еще на несколько дней. «А как же мама?» — подумала я. О, это решалось очень просто. Можно было бы с утра дать телеграмму или еще лучше — позвонить по телефону.
Тревога по поводу предстоящей ночи с привидениями отошла на второй план: меня охватило желание немедленно обследовать замаскированную часть дворца. Я пролезла под панно и оказалась в темном узком коридоре. Шаг, другой, третий… Пробираться неизвестно куда, да еще в непроглядной тьме было жутковато. И тут я вспомнила, что в кармане у меня лежит зажигалка, принадлежащая, видимо, одному из бандитов. Конечно, зажигалка не фонарик и даже не свечка: светить ею постоянно невозможно, но даже время от времени вспыхивающий огонек делал мой путь более или менее сносным.