– Прости.
Понимая, что ее извинения звучали впустую, Каролина грустно усмехнулась и покинула место преступления, слившись с тьмой. Каждый раз, когда Каролина обрывала кому-то нити жизни и не дарила им бессмертия, всегда с неба срывался мелкий дождь, словно это были слезы жертв.
Кровь, кровь, кровь, кровь, кровь… Все ее мысли были о крови, а чудовище внутри злилось, если Кара сопротивлялась и не давала то, чего оно требовало. Так пролетел месяц, в котором девушка познавала свои новые способности и училась контролировать чудовище, выпуская его только тогда, когда надо было. И если у нее все стало получаться, то у тех, кого она обратила или спасла от смерти, ничего не выходило. Человечность в них с каждым днем угасала, а тьма все больше заполняла друзей и близких Каролины на ее глазах. Увидев, что Ангелина собралась ударить дочь, Кара вскочила со стула и схватила за руку старшую сестру, не позволив сделать то, что делал когда-то с ними отец.
– Не смей, – процедила бессмертная, глядя в глаза сестры, в которых пылал огонь ненависти. – Она твоя дочь.
В беседке создалось напряжение, заглушившее весь уют, что недавно здесь царил.
– Она чудовище, – слова сестры, пропитанные ненавистью, окончательно убили надежды Каролины.
Наблюдая за тем, как Ангелина утопала в ненависти, видя в ребенке черты короля, Кара стала сравнивать сестру с отцом и миллион раз пожалела о своей ошибке, а именно о том, что подарила сестре бессмертие, но менять что-то в этой истории было поздно. Ангелина уже шагнула в пропасть, где тьма и ненависть захватили над ней власть.
Продолжать беседу не имело смысла, поэтому Каролина молча подошла к ребенку, взяла на руки и покинула беседку. Ангелина же больше не смогла пить чай и натягивать милые улыбки, говорить, что все хорошо, когда на самом деле все было ужасно, а любое действие дочери выводило ее из себя. Больше всего бессмертная терпеть не могла взгляд ребенка, который очень напоминал ей о настоящем отце. Стоило девочке посмотреть на мать, как в памяти Ангелины всплывала та злобная ночь, когда она превратилась в беспомощную куклу в логове зверя, которого раньше называла «отцом». Вот и сейчас все повторилось: встретившись взглядом с дочерью за столом, Ангелина почувствовала себя так, словно в нее полетел огненный шар. На пару мгновений ее бросило в жар, а в голове всплыл отец, чей мерзкий взгляд блуждал по ее телу, а губы шептали имя матери. Принцесса ненавидела дочь за то, что она с каждым годом доставала все больше и больше давно, казалось, похороненных воспоминаний, в которых был отец.
Ненависть ворвалась в ее бессмертную жизнь и убила все надежды.
Проводив взглядом Кару с малышкой на руках, Ангелина не выдержала и скинула все со стола одним разом. Волна ненависти и боли накрыла ее, а в воспоминаниях продолжали проноситься картинки, где отец срывал с дочери платье и играл с ней, как с куклой. Когда подул ветер, словно бы обнимая и успокаивая принцессу, по ее щеке побежала, оставляя кровавую дорожку, слеза.
Тем временем Каролина недалеко от беседки катала малышку на качелях. Ее радостная улыбка и глаза, светящиеся счастьем, заполняли тьму в лабиринте Кары. Бессмертная цеплялась за этого ребенка, как за спасательный круг, как за луч света, который отпугивал все кошмары, что рвались в реальность. Каролина искренне полюбила девочку, несмотря на ужасающий факт, кто являлся ее настоящим отцом. Все свое свободное время она уделяла ребенку и готова была пойти на все, лишь бы улыбка и счастье в глазах ребенка никогда не угасали.
– Я хочу, чтобы ты стала моей мамой.
Внезапная просьба Надии заставила Каролину ненадолго замереть. Когда качели остановились, все вокруг будто бы тоже замерло, продолжало только биться маленькое хрупкое сердце. Шли секунды, но бессмертная так и не нашла слов для ответа, поэтому обняла малышку, передавая ей все свое тепло, которое осталось и которое она хранила для Надии.
– Я стану для тебя кем угодно, мой лучик света, – с ноткой нежности проговорила Каролина и поцеловала девочку в макушку, а затем опустила ее на землю, и они начали кружиться в вальсе.
Казалось, сама природа играла для них мелодию. Звонкий детский смех согревал Каролину, делая ее мир ярче и красочнее. Проводя время с этим чудом, бессмертная порой даже забывала о видениях, которые прорывались после каждого прикосновения к малышке. Кара блокировала их, не догадываясь, к каким последствиям все приведет. Когда бессмертная играла с Надией в догонялки, бегая вокруг дуба, очередное видение, где роза упала в кровавую лужу, а рядом проползла черная змея, ворвалось без предупреждения в голову Каролины, а через мгновение ветер сорвал цветок с кустов, что росли возле белоснежной беседки, и малышка упала на колени. Тут же подбежав к ней, Кара увидела, как из носа девочки потекла кровь, а в нескольких шагах от них из-под куста алых роз выползла змея.
Не прошло и секунды, как Надию почти забрала тьма – подобралась к ее нитям жизни. Не позволяя панике забрать над собой контроль, бессмертная схватила на руки ребенка и собралась уже помчаться во дворец, как вдруг старшая сестра перегородила ей путь. В небе прогремел гром, явно предупреждая о чем-то Каролину, которая в этот момент увидела в глазах Ангелины отражение нового будущего короля в лабиринте.
Ужасающая догадка посетила Кару, словно невидимая змея охватила шею бессмертной и прошипела ей в ухо о том, что ждало всех, если принцесса сделает такой ход шахматной пешкой. Когда поднялся ветер, а на небе потемнели тучи, Каролину перенесло в лабиринт, где, куда ни глянь, плыл туман и ползали черные с алым переливом змеи, по каменным стенам плелись розы и пробегали тени. Холод пробирался до самих костей и щипал кожу королевы бессмертных. Придерживая одной рукой белое платье, она шла, не зная зачем и куда. Она не понимала, как здесь оказалась, и надеялась, что все это глупый сон, который вот-вот закончится… Но вот только он все не заканчивался, а тысячи голосов в голове продолжали хором шептать фразу, которая уже, словно яд, впиталась в рану бессмертной:
– Memento mori.
Зажмурившись, Каролина почувствовала боль в сердце, будто бы кто-то втыкал в него шипы от розы, а затем лабиринт исчез, и бессмертная оказалась в комнате, больше напоминающей клетку. Раздался шлепок, и на месте удара загорелась кожа. Кара схватилась за щеку, а во рту появился металлический привкус. Сплюнув, она увидела кровь и затем подняла взгляд. Кого угодно, но только не отца она ожидала увидеть. Бессмертная отдала бы душу богине смерти, лишь бы она прекратила этот сон и вытащила ее из лабиринта.
– Либо твоя сестра-близнец остается нетронутой, а тайну о ребенке никто не узнает, либо твоя лучшая подруга остается жива, но ее отец устроит переворот в стране, – процедил король, делая шаг вперед и загоняя дочь в темный угол.
Все происходящее теперь казалось не сном, а, скорее, воспоминанием, которое Каролина успела закопать в могилу. И кажется, его кто-то достал… Бессмертная даже догадывалась, кто это сделал, и мысленно в очередной раз прокляла себя за то, что вступила в игру со смертью.
– Анжи, – сорвалось с губ имя сестры, а на лице короля расцвела мерзкая улыбка.
После этого бессмертная увидела шахматную доску и затем несколько растворяющихся в серой дымке белых пешек.
Когда шахматных фигур стало меньше, Каролину вновь перенесло в лабиринт к змеям и розам. С того момента она так и не выбралась из него, а все бежала, и за каждым поворотом ее ждало воспоминание или момент, который бессмертная могла либо изменить в некоторых деталях, либо пережить заново. Каролина чувствовала себя героиней сказки, путешествующей во времени, но как бы она ни пыталась что-то изменить или исправить, все равно то, что было до этого, повторялось вновь и вновь, а нестыковки и детали, на которые бессмертная раньше не обращала внимания, после очередного поворота в лабиринте обретали иной смысл.
Когда все повторялось, Каролина снова оказывалась в лабиринте, в объятиях холода. Она кричала, била ногой каменную стену, срывала розы, искала выход, но его все не было. Бессмертная чувствовала себя запертой в этом проклятом лабиринте, в котором не было конца, и не понимала, что сделала, из-за чего Мара, богиня смерти, резко изменила поворот ее судьбы. Бесконечный поток вопросов вновь накрыл ее, когда Кара обессиленно рухнула на колени и закрыла лицо руками. Черная змея, чьи глаза, в отличие от глаз остальных сородичей, мелькнули во тьме алым пламенем, выползла из щели стены лабиринта и поползла к Каролине. Услышав шипение, она убрала руки и встретилась взглядом со змеей. В воспоминаниях пронеслись, словно кадры старого фильма, все моменты, в которых бессмертная видела ее. Единственная деталь, которую так часто посылала Мара. Кара не могла понять, что она означала и почему появлялась именно тогда, когда либо бессмертная находилась рядом с Александром, либо он был где-то поблизости.
Несколько лепестков алых роз упали, а тени внезапно замерли, прекратив танец. Голоса в голове Кары замолкли, точно кто-то перестал дирижировать, и хор прекратился, в то время как змея подползала все ближе к бессмертной. Прошла секунда, показавшаяся ей вечностью, и острые, как само лезвие, клыки змеи вошли в шею Каролины.
Последние воспоминания пронеслись и потухли, как будто бы кто-то потушил свечу, а холод победно добрался не только до костей бессмертной, но и до ее сердца.
В лабиринте стало еще темнее, а богиня сделала ход черным королем по шахматной доске – судьба Кары и остальных, кого она обратила в бессмертных, снова получила новые повороты, которые придумала им Мара.
Ночь XВ лабиринтах, где нет начала
В длинном и узком лабиринте с белыми розами, чьи стебли были покрыты шипами и чей аромат заглушал запах смерти, слышался шорох платья и стук каблуков. Таинственная незнакомка не убегала от последствий или страха перед Советом короля во дворце, а наоборот, хотела успеть спасти сестру. Ее главная цель – не допустить, чтобы пролилась кровь еще одного невиновного, и не повторить ошибки прошлого. Один неверный шаг способен привести к непредсказуемым последствиям. Никто не знал, какими они будут, – это решал он, король. Девушка не хотела снова видеть, как его величество сажал на кол тех, кто скрывал от него свою связь с королевой или отказывался исполнять приказы и переходил на сторону врага. И, пока они истекали кровью, а вороны клевали им глаза, правитель любовался этим видом и пил за их здор