Как только Надия ушла, я повернулась к ванне и стерла с лица приветливую улыбку. Подождав немного, пока наберется вода, скинула халат, будто попрощалась с прошлым. С грязной прошлой жизнью. Я погрузилась полностью в воду, закрывая глаза и ощущая, как все мои темные секреты тонут вместе со мной. Как испаряются раны, которые не успевали затянуться на сердце.
Казалось, время замедлилось. Горячая вода смыла всю грязь и все следы Ала. Забрала все, что связывало меня с адским прошлым. Очистила мои мысли. Оставив все, что меня тянуло вниз и мешало идти дальше, я шагнула на стадию смирения, открыла глаза и вынырнула, жадно хватая воздух. Чувствовала себя так, словно переродилась. Восстала из пепла, как феникс. Что ж, осталось придумать себе новую историю. Этим я как раз и собралась заняться, когда вылезла из ванны и обмоталась полотенцем. Написав на запотевшем зеркале «я уничтожу всех раньше, чем ты решишься разрушить лабиринт», отправилась в спальню.
На кровати меня ждало новое платье и еще что-то из одежды, а вместе с этим и записка от Надии: «Жду вас у лестницы в северной части», – и время, во сколько меня ждали. Отыскав взглядом в спальне часы, я с облегчением выдохнула. Я спокойно успею сочинить историю о себе, пока буду собираться. Главное, чтобы Мара не залезла в мою голову и не узнала, какой пешкой я теперь собиралась делать ход.
Внезапный стук в окно заставил меня вздрогнуть от неожиданности, когда я выбирала, что надену на встречу с Надией. Черт, когда-нибудь ворон доведет меня. Он появлялся и исчезал всегда внезапно. Когда-нибудь я перестану о нем забывать, но явно не в этой жизни.
– В следующий раз предупреждай заранее как-то о своем визите, – попросила я, впустив в спальню ворона.
«Я рад, что вас вернули из лабиринта».
– А как я рада, ты не представляешь, – улыбнулась и тут же стерла улыбку.
«У меня для вас новости».
– Ну давай, удиви меня, – села я на кровать, а ворон опустился на стол возле вазы с белыми и алыми розами.
«Они все ближе», – прозвучали слова ворона в моей голове, а затем перед глазами у меня возникло видение, где в лабиринте, по стенам которого проползло несколько трещин, стоял Безликий в алой мантии, и в руках у него билось сердце.
Сердце лабиринта.
Ночь IIПрощения
POV: Король
Шагая по коридору, я прокручивал в голове тысячи возможных вариантов остановить этот чертов конфликт с Белинским, что разгорался все сильнее с момента, когда я вернул Кару и узнал чудовищную правду о том, как уничтожить лабиринт. Вспомнив о сообщении с угрозами, которое показал мне Ал, от одного из членов клана Белинского, сжал трость сильнее, представляя на месте набалдашника головы всех бессмертных, кто входил в банду этого дьявола.
Ночь, полная безумств и плохих новостей, похоже, не собиралась заканчиваться. Я устало выдохнул и потер переносицу, пройдя мимо очередной клетки, где сидел экиммонуд, и повернув налево. Хотелось сейчас завалиться в постель и отключиться, а не шастать по коридорам и не искать камеру, в которой заперт предатель, вступивший в банду Белинского, и не устранять все проблемы в одиночку.
Когда я нашел наконец нужную клетку, довольно улыбнулся, гордясь работой, проделанной гвардией охотников. Неуловимого главу вампирской мафии задержать не удалось, но зато был пойман его новый преданный пес.
В камере, что больше напоминала коробку на свалке, сидел бессмертный, который еще пару часов назад был рядом с Белинским. Тот самый, кто чуть не пристрелил Мию, как рассказал мне несколько минут назад Тимофей, перед тем как я спустился сюда, в пристанище для крыс, ад для экиммонудов и бессмертных. Подойдя чуть ближе к железной решетке, прочистил горло, отвлекая вампира от ужина. Бросив в сторону дохлую крысу, он облизнул пальцы, но встать с пола и поздороваться со мной не собирался.
– Вижу, голодным ты никогда не останешься, – заметил я, глянув на небольшую гору дохлых крыс. Некоторые из них были обезглавлены.
С испачканных кровью губ вампира слетела усмешка. Он выглядел спокойным и расслабленным, как будто находился не в темнице, а в клубе, где, правда, вместо девиц и водопада алкоголя его окружали крысы и пауки. Сдунув челку, что закрывала часть глаза, бессмертный все же встал и отряхнул штаны, хоть чистыми от этого они все равно не стали.
– Голодным я здесь буду всегда, – заговорил вампир, и в его глазах сверкнуло алое пламя. – Как-то не очень гостеприимно у вас, ваше величество.
И это сейчас прозвучало от того, кому я решил не обрывать жизнь, кого решил не скармливать экиммонудам, когда узнал о причинах, почему он вступил в организацию Лилианы Сойлер и служил у нее водителем.
– Знаешь, Кара просила на суде не трогать вас с Зоей. – Я выдержал небольшую паузу, погрузившись в воспоминания, где Каролина с тревогой смотрела на меня. Она была мила, когда боялась или сомневалась в моих словах, ища в них подвох. Усмехнувшись, я выбросил ее из головы и вернул внимание на вампира. – Жаль только, что она не знает, кто ты на самом деле.
На лице бессмертного расцвела улыбка, которую мне захотелось в этот же момент стереть лезвием. Я крепче сжал трость, сдерживая внутри монстра, что жаждал сейчас искупаться в крови предателя. Тем временем вампир приблизился к решетке.
– Если она жива еще, то передайте ей, что я глубоко тронут ее просьбой. Каролина – потрясающая актриса, – с восхищением произнес он, из-за чего вызвал у меня еще большее отвращение к себе.
– И ты тоже, – процедил я, схватив его за шею. – Я пошел тебе на уступки и приказал Совету смягчить твое наказание, потому что представил себя на твоем месте и понял, что тоже готов пойти на любые преступления, лишь бы выбросить из головы то, что мешает мне двигаться дальше. А ты вместо благодарности вступаешь в мафию и начинаешь плести паутину из лжи, поддерживаешь безумные планы Белинского и нарушаешь законы мира бессмертных. Или, может, я что-то не так понимаю в твоей истории?
Я ослабил хватку и терпеливо ждал ответа. Мне очень хотелось понять мотивы вампира и разобраться в причинах его поступков. На допросе он выглядел замученным и вызывал сочувствие, когда рассказывал, что вынужден был вступить в организацию Лили, чтобы заработать денег на лечение сестры и скрыть от Совета, что воровал и даже совершил парочку убийств.
Время шло. Несколько крыс пробежали под моими ногами, а из клетки сзади раздалось сначала шипение, а затем скрежет зубов экиммонуда. И лишь когда я решил снова сильнее сжать шею бессмертного, он захрипел:
– Не я плету паутину лжи и поддерживаю планы Белинского.
– А кто? – процедил я.
– Та, кто скоро вас удивит.
Я задумался. Подозрение, подобно змее, что внезапно зашипела, пало на сестру Лили. В воспоминаниях возникла картина, где Елизавета Раевская высказывалась против идеи, предложенной отцом Каролины. Иногда я готов был ей аплодировать стоя за железные аргументы в спорах, однако мне не очень понравились догадки, которые ворвались в мою голову. Отпустив бессмертного, я заглянул ему в глаза и сообщил, что отпущу с условием – пусть он отговорит Белинского от безумных планов и узнает, кто хотел меня удивить. Бессмертный, поняв, что другого выбора у него не осталось, неохотно кивнул.
Я достал из кармана ключи, вставил их в скважину и спросил, глядя на бессмертного:
– Почему ты стал служить Белинскому?
В его глазах промелькнула грусть, а с губ слетела горестная усмешка. Это было неожиданно, словно сейчас передо мной стояла другая личность Дмитрия.
– Всю жизнь после смерти матери, которая, кстати, выполняла разную работу при дворце, и именно она принимала роды у королевы Иоланды, я был отбросом. Меня часто возвращали в приют, после того как понимали, что я не вписывался в семью и не оправдывал ожидания. – Бессмертный замолк, будто ушел в мир воспоминаний, но потом вспомнил, что не все договорил, и вернулся. – Однажды в приют привезли девочку. Мне было тогда десять, а ей восемь. Она ни с кем не общалась, все считали ее странной и постоянно шутили, что девочка немая, что ее голос забрал дьявол. – Вампир усмехнулся. – Когда ребята из одной компании в очередной раз начали подшучивать над ней, я не выдержал и высказал все, что думал о них. Позже в тот же день она заговорила со мной и представилась. С тех пор и началась наша дружба.
Вампир снова замолчал. Чем больше он рассказывал о своем прошлом, тем сильнее его образ не соответствовал сложившейся у него репутации вора и преступника. Это напоминало мне о Каре, которая тоже имела несколько личностей и образов, и пока найдешь ее настоящую, сойдешь с ума в лабиринтах разума королевы. До сих пор для меня было загадкой то, как она интересно зашифровала правду в своих записях, в той книге, что я недавно прочитал.
Инстинктивно схватив за хвост крысу, что не успела спрятаться в щель, вампир полюбовался ею и вернулся к рассказу:
– Когда мне исполнилось четырнадцать, приют посетил владелец театра «Вкус ночи». К сожалению, я тогда не знал, чем мы его с Зои так впечатлили, из-за чего он нас забрал из того ада под названием «приют». В новой семье было даже по-своему уютно, но мы не сразу поняли, для чего нас взяли, в чем наша значимость. Нам с Зои все время казалось, что нас взяли как очередных новых кукол для представления. Но пусть наш новый отец и баловал нас всякими игрушками, выводил в свет и учил актерскому мастерству, все же чем старше я становился, тем больше замечал в нем странностей. Он редко ел с нами, всегда говорил, что не голоден. Из-за бледности он напоминал оживший труп. Однако больше всего я не понимал, почему во всех его постановках присутствовал образ смерти и пьесы постоянно заканчивались тем, что героя либо укусили в шею, либо заставили выпить кровь.
– Образ смерти чаще был мужской или женский? – прервал я Дмитрия, решив уточнить.
О театре «Вкус ночи» я знал, ведь когда-то именно я и обратил его владельца в бессмертного, потому что он подхватил какой-то смертельный вирус. Видя, насколько сильно он горел своим делом и как любил искусство, я решил подарить ему еще одну жизнь и дать новые возможности. Лучший друг Белинского стал шестым по счету из тех, кому я передал свой дар бессмертия. Когда Романов стал вампиром, его пьесы обрели новые краски и еще больше поражали меня своей глубиной. Душа бывшего смертного будто была создана для того, чтобы переродиться в бессмертного и принести в мир новые идеи, мысли и глубину искусства. Слушая каждый раз о планах и идеях вампира, влюбленного до безумия в скрытые смыслы и образы смерти в литературе,