– А все ради чего? – прозвучал новый вопрос короля, когда я вошла в лабиринт.
Под ногами плыл черный туман, а по каменным стенам ползли, словно змеи, трещины. Знакомый жуткий холод тут же захватил меня в объятия.
– Да, я переворачивала шахматную доску не раз. Все потому, что ты велел мне бороться и не позволять Маре завершить все так, как хочет она, – проговорила хладнокровно я, глядя на Александра, когда он вошел наконец-то в лабиринт.
Запечатав вход черным туманом, я прикрыла на миг глаза и увидела, как с трона встал Безликий в алой мантии.
– Да, уничтожение лабиринта требовало безумств и рисков.
Я открыла глаза и продолжила медленно, но гордо отступать. Король тем временем шел без трости. Она ему больше и не нужна, ведь он давно победил вирус, но я внушила ему, что он до сих пор заражен.
– Да, я стерла тебе память и добавила другие воспоминания, которые придумала специально, когда мы прошли лабиринт. Да, ты победил в себе тьму, но я снова погрузила тебя в нее.
Король смотрел на меня теперь именно так, как из засады, притаившись в тени, наблюдает хищник за своей жертвой. Довольная собой, я улыбнулась и сделала шаг назад. Объясняя, что натворила, я специально вселяла в Александра еще больше ненависти и ярости, чтобы сделать в нем сильнее тьму, которая и уничтожит проклятый лабиринт. Когда я услышала, как один из экиммонудов выпустил клыки и приготовился напасть на меня, я ворвалась в его сознание и внушила укусить собственное запястье.
– Да, Надию мог убить Белинский, и тогда, возможно, развязалась бы война, если бы я не остановила время и не погрузила бессмертных в сон. Кстати, все это время ты разговаривал сам с собой. Не Ал с Тимофеем передали тебе информацию о планах и целях предателей, а я, – хладнокровно проговорила, глядя на белую розу, которая росла прямо из трещины. – Я действительно все это организовала и добавила тебе в голову информацию о планах тех, кто все это время плел паутину лжи за твоей спиной. Побывав во сне отца, я многое узнала и поняла, что большинство бессмертных выбрали тьму, а не свет. Их розы в лабиринте черные, а значит, души этих вампиров не спасти. Они навсегда застряли в прошлом и стали пешками Мары.
Король вдруг остановился и перевел взгляд на ту же розу, а я, грустно усмехнувшись, продолжила:
– Большинство бессмертных сами создали себе ад. Они застряли в прошлом и не хотят жить по твоим правилам и законам, потому что отрицают и не признают все новое. Мафия Белинского – это как королевство мертвых надежд. Бессмертный собрал в нем тех, кто одержим жаждой мести, власти, зависти, убийств. Спасти это королевство невозможно, потому что души вампиров давно утонули в болоте тьмы.
Я сделала паузу и остановилась возле поворота. Сорвав черную розу, растущую из трещины стены, грустно улыбнулась и перевела взгляд на короля, который к тому времени стоял уже в нескольких шагах от меня. Когда по лабиринту вновь пронесся порыв зловещего холодного ветра и сорвал пару лепестков с белых роз, мы с Александром прошли поворот и наткнулись на экиммонудов. Зомби-бессмертные в лохмотьях стояли в ряд, один за другим.
– Я могу их себе подчинить, но не спасти. Если лабиринт не уничтожить, в городе начнется хаос. В одном пророчестве говорится, что каждое тринадцатое число из лабиринта будут выходить и убивать жителей города те, кто не смог принять свою сущность и позволил тьме уничтожить его разум. Экиммонуды – это вампиры в прошлом, а в настоящем зомби, жаждущие только крови тех, кто обратил их.
– И черные розы на их телах лишь подтверждают, что душа мертва? – задумчиво посмотрел на розу король.
– Да, – кивнула я и выбросила черный цветок в туман. – Мне удалось спасти Анжи, но я не уверена, что моих сил хватит вытащить и эту сотню, а то и тысячу душ. К тому же большинство бессмертных сами не хотят бороться со своей тьмой. Вспомни моего отца и остальных членов Совета. – Я посмотрела на короля, а затем подошла к одному из экиммонудов, заглядывая в его стеклянные глаза. Вспышка – и вот уже всплыла картина, в которой вампир укусил девушку и той же ночью отдался тьме, перестав с ней бороться. – К сожалению, они сами создали себе тьму и в ней же утонули. Бессмертие сделало их лишь еще безумнее. Став вампирами, они, в отличие от нас с тобой, не подчинили тьму, а тьма подчинила их.
Экиммонуд выпустил клыки и приготовился напасть, но я опередила его – внушила, чтобы он замер и погрузился в сон. Он не двинулся с места и закрыл глаза, мы с королем двинулись дальше, обходя и стараясь не задеть тварей. Розы, плетущиеся по каменным стенам, изредка сбрасывали белые лепестки.
Чем дальше я шла, тем сильнее ощущала присутствие Безликого.
– Что будет с остальными бессмертными, которых мы не посетили во сне? – поинтересовался король, когда мы прошли очередной поворот.
– Когда лабиринт рухнет, тела всех бессмертных превратятся в прах, а души встретят Безликие и либо отправят их проживать то, что они не отпустили в прошлом, из-за чего и творили зло, либо дадут шанс на новую жизнь. Здесь уже все зависит от цвета их роз, – объяснила я и провела рукой по холодной каменной стене.
С каждым шагом нас встречало все больше и больше белоснежных роз, а холод отступал и растворялся в стенах. В голове всплывали воспоминания, наполненные светом и радостью: мы с королем бегаем в сиреневом саду, играем в прятки, смеемся над шутками Ала, кидаем друг в друга снежки, кружим маленькую Надию, танцуем под «Вальс кукол», который играем по очереди с Ангелиной. Цепляясь за эти моменты, я будто уничтожала в себе тьму. Вот появилась картина, где я, Анжи и Ангелина слушаем мамины сказки, а после бегаем вокруг клумбы, пока отец обнимает маму, – я зажмурилась и согнулась от адской боли в сердце. Александр схватил меня за руку, не давая упасть. Я слабо улыбнулась, когда увидела, как в его правом глазу ненависть танцевала танго с беспокойством.
Под ногами проползли несколько черных змей, а по стенам пробежались пауки, заставившие меня отскочить. Король усмехнулся и покачал головой, когда я скривилась. Да, меня пугали эти твари, а не тьма короля, которая вскоре станет моим правосудием.
Пройдя еще несколько поворотов, мы наконец-то добрались до середины лабиринта – до места, где несколько сотен лет назад все началось, а сегодня все и закончится. Здесь меня нашла и пробудила Лилиана. Здесь я стала сердцем проклятого лабиринта. Здесь нас ждало правосудие. Здесь я поделюсь с королем последней чудовищной правдой, после которой его тьма положит всему конец, а я завершу игру с богиней смерти.
Из черного тумана вышли несколько фигур Безликих и окружили нас с Александром. Я улыбнулась королю, в то время как он сжал челюсть, борясь с яростью, что разгоралась все сильнее и сильнее: до него начинало доходить, что я задумала, что скрывала с самого начала, как мы выбрались из лабиринта разума. В этот момент к нему вернулись воспоминания, и, пересмотрев их, Александр улыбнулся так, что внутри у меня все сжалось и покрылось трещинами. Несколько лепестков роз закружились вокруг в вальсе, а затем упали на нашу одежду, и в следующее мгновение ее цвет обновился на белый, словно художник, рисующий нас на холсте, решил перекрасить наш наряд. Возможно, это все означало, что, несмотря на тьму, которая должна уничтожить лабиринт, наши с Александром души после завершения игры не попадут вновь в прошлое, а освободятся от проклятия. Но по взгляду его величества я поняла, что розы и все происходящее здесь его мало интересовало. Он жаждал узнать правду. Кое о чем он и сам уже догадался, но хотел убедиться, что правильно собрал пазл.
– Всему этому безумию должна была положить конец твоя тьма. Все свои силы я использовала на тех, кого захотела освободить, – и я боролась за них до последнего, – проговорила я, чувствуя, как сейчас убью правдой того, чья тьма также стала и моим светом. – Я перевернула шахматную доску в истории, не дала сбыться некоторым видениям и переделала план, чтобы не только обхитрить богиню смерти и не дать ей сделать нас и всех, кто был мне дорог, своими пешками, но и заставить тебя остановить сердце лабиринта.
Каждое слово, точно нож, резало сердце на куски. Каждое предложение, словно ядовитые шипы, пронзало душу. Правда была монстром, которого мы все это время не замечали, но именно он нас медленно и убивал. И если моя настоящая мать предала свою семью и небесный мир ради любви к смертному и захотела доказать, что изменит его, то я пожертвую собой и совершу любое безумие ради того, чтобы спасти семью и тех, кто готов сам меняться и отпускать прошлое. Я создам себе кучу масок и придумаю тысячи способов, как перевернуть шахматную доску и обыграть богиню смерти, но при этом никогда не дам ей прописать всем тот финал, которого моя семья и друзья не заслужили. И пусть правда будет медленно убивать нас с королем, но зато я знаю, что сделала все возможное, чтобы освободить от тьмы тех, кого и толкнула когда-то в ее объятия.
В лабиринте вдруг снова стало холодно. Безликий вытянул руку, в которой держал сердце, розы сбросили белые лепестки. Король, что до этого боролся с яростью и ненавистью, неожиданно обреченно выдохнул. Воцарилась удушающая тишина. Мы будто балансировали на острие лезвия. Не выдержав, я решила заговорить первой:
– Я знала, на что иду и какие будут последствия. Поверь, мне было нелегко переворачивать шахматную доску и смотреть тебе в глаза, зная, что придется снова лгать и подстраивать события.
– Но ты все равно лгала и делала все по-своему, – с ненавистью прошипел Александр.
– Да, и, как видишь, мы встретились в лабиринтах правосудия, – я посмотрела на Александра и перевела взгляд на Безликого. – Там, где все и началось. Здесь я совершила ошибку – вступила в игру с богиней смерти и приняла решение обратить тебя первого, и здесь же меня ждут последствия за все, что я натворила в прошлом.
Горькая усмешка слетела с губ Александра. Я неожиданно вспомнила, как обозвала в детстве его высочество мистером мерзкие губы. Внутри у меня все сжалось, а в сердце кольнуло, словно в мишень попала стрела, которую запустила моя вина. Король тем временем прошел ступень смирения и призвал всю тьму, что накопилась в нем, – я поняла, что час правосудия настал. Час, когда игра завершится и все пешки исчезнут с шахматной доски, растворившись в тумане.