— Разыскал?
Лазарь улыбнулся, при этом его страшное лицо увеличилось вдвое. Он доверительно склонился к Томасу и постучал его по колену.
— Небольшой совет на будущее, Жан. Если попадешься, то требуй, чтобы тебя доставили к начальнику охраны. Я, например, делаю всегда так.
— Зачем?
— Я заявляю этим ленивым свиньям, что готов вести книгу рапортов. Таким образом я могу ознакомиться с делами всех заключенных.
Томас почувствовал симпатию к горбуну и протянул ему сигареты.
— И почему же ты выбрал меня?
— Ты тонкая бестия, новичок, к сожалению, но ты человек с хорошими манерами. У тебя можно этому научиться. Банкир. Умеешь хорошо готовить. Знаешь, чему-либо учиться никогда не поздно.
— Да, — ответил Томас, думая при этом: «Чему только я не учился с тех пор, как судьба выбила меня из колеи. Кто знает, что придется мне еще испытать. Далеко, далеко отсюда в туманном море находится моя безопасность, мое гражданское существование, мой клуб и моя прекрасная квартира».
— У меня есть предложение, — прервал его размышления Лазарь, — ты научишь меня всему, что знаешь, а я передам тебе свой опыт и знания. Подходит?
— Прекрасная идея! Что мы закажем на обед?
— У меня давно есть желание, не знаю, известен ли тебе рецепт… Наш кухонный бык его определенно не знает!
— О чем идет речь?
— Понимаешь, я работал во всех странах Европы и обжирался лучшими блюдами. Французская кухня неплохая, но немецкая! Однажды в Мюнстре я обчистил карманы, а потом ел фаршированную грудинку, о ней я вспоминаю до сих пор, — Лазарь закатил глаза и начал причмокивать.
— Только-то и всего? — иронически спросил Томас.
— Ты знаешь рецепт?
— Я ведь тоже работал одно время в Германии, — ответил Томас и постучал в дверь камеры. — Итак, фаршированная грудинка, согласен. Тогда сегодня мы сделаем немецкий день. Перед грудинкой я бы предложил суп с клецками из печени, а после — каштаны в сливках.
При этих словах открылась дверь, и в щель просунулась улыбающаяся физиономия надзирателя Джулио.
— Пришли сюда шеф-повара, — попросил Томас, — я хочу обсудить с ним меню на сегодня, — и сунул ему в руку 100 эскудо.
— Ну, было так же вкусно, как тогда в Мюнстре? — полюбопытствовал Томас спустя четыре часа, сидя за хорошо сервированным столом у себя в камере напротив Лазаря, который полоскал рот, постанывая от удовольствия.
— Лучше, малыш, вкуснее. О таких ребрах я и мечтал так же страстно, как очистить карманы у Салазара. Но когда-нибудь я облегчу карманы нашего премьера.
— Пожалуй, повару следовало бы добавить немного больше рома.
— Эти свиньи на кухне вылакали его, чтобы взять реванш за такой прекрасный обед. Я хочу сейчас же поделиться с тобой некоторым опытом.
— С твоей стороны это очень мило, Лазарь, еще немного пюре?
— Да, пожалуйста. Послушай, мы живем неплохо, у нас есть деньги. Но если денег нет? Самое главное в тюрьме — хорошо питаться. Такое питание здесь получают больные сахарным диабетом.
— А как же сделаться диабетиком?
— Вот это я и хочу тебе объяснить. Ты записываешься на прием к тюремному врачу. Тебе уже долгое время плохо. На осмотре у врача надо украсть шприц, а после этого подружиться с поваром. С твоим характером и знанием кухонных рецептов это нетрудно. У повара ты просишь немного уксуса, чтобы приправить пищу, и сахара для кофе.
— Я понимаю.
Томас постучал в дверь, появился надзиратель:
— Можно убрать обед и подавать десерт.
Лазарь подождал, пока Джулио не вышел, после чего продолжил:
— Уксус мешаешь с водой в пропорции 1:2 и добавляешь сахар. Два кубика раствора впрыскиваешь в бедро.
— Внутримышечно?
— Да, но очень медленно, иначе возникнет флегмона.
— Понятно.
— Инъекцию надо сделать за полтора часа до визита к врачу. Ясно?
Надзиратель принес десерт, получил свою долю и исчез довольный.
За десертом Лазарь закончил свою лекцию.
— У врача ты жалуешься на мучительную жажду по ночам. Тотчас возникает подозрение, что ты заболел диабетом. У тебя берут мочу на анализ, который показывает наличие сахара. Это автоматически влечет за собой хорошее питание: жаркое, масло, белый хлеб, молоко — вознаграждение за небольшие труды.
В следующие дни своего пребывания в камере с горбуном Томас узнал и многое другое. Прошел полный курс тюремной и лагерной жизни.
С математической точностью регистрировал его мозг каждый совет Лазаря. Например, как повысить температуру тела, попасть в лазарет, откуда легче бежать? — задавал вопросы горбун и тут же давал ответ: надо взять мыло, настругать его тоненькими ломтиками и проглотить за час до визита к врачу две чайные ложки мыла. Возникает сильная головная боль, температура подскакивает до 41 градуса, правда, эти симптомы длятся в течение одного часа. Для более длительного эффекта надо глотать не мыльные стружки, а мыльные шарики.
Или как вызвать желтуху?
Берут две чайные ложки сахара и одну чайную ложку сажи, размешивают и разводят в уксусе. Затем настаивают одну ночь и пьют смесь на голодный желудок. Через сутки-двое появляются симптомы желтухи.
Лазарь глубокомысленно заметил:
— Мы живем в военное время, знаешь, Жан, может быть, однажды ты захочешь избежать геройской смерти, это тебе поможет.
То было счастливое время. Лазарь учился теоретически готовить. Томас учился симулировать болезни, международному жаргону преступников, различным мошенническим трюкам. У него было такое чувство, что эти знания пригодятся ему в жизни. И оно полностью оправдалось в дальнейшем.
Так Томас и Лазарь, каждый из них одновременно учитель и ученик, жили в мире и согласии до утра 5 ноября 1940 года, принесшего разочарование и горечь.
Именно в это утро Томас был доставлен к следователю Эдуарду Бойксу. С Томасом он говорил по-французски.
— Ну, как дела? Признаетесь ли вы, наконец?
— Мне не в чем признаваться, я абсолютно невиновен!
— Тогда вам придется очень долго оставаться в «Альхубе», месье. Мы разослали ваше описание во все полицейские участки Португалии. Будем ждать.
— Чего ждать?
— Ответа из всех участков. Мы не знаем, сколько преступлений вы еще совершили.
— Я вообще не совершал преступлений, я невиновен.
— Да, да, разумеется. И все же мы подождем, месье Леблан. К тому же вы иностранец.
Бойке перелистал дело.
— Странная дама, должен я вам сказать.
— Кто?
— Пострадавшая сеньора Родригес.
Томас почувствовал, как у него по спине пробежали мурашки, и спросил внезапно осевшим голосом:
— Почему странная, сеньор следователь?
— Я ее вызывал, но она не приходит.
— О боже, — простонал Томас, — может быть, с ней что-то случилось? Только этого мне не хватало.
Вернувшись в камеру, он вызвал повара Франческо. Толстяк не заставил себя ждать:
— Что вы желаете заказать на сегодня, сеньор?
— Не о том речь. Можешь ли ты оказать маленькую услугу?
— Разумеется.
— Возьми в канцелярии деньги с моего счета, купи 20 красных роз и поезжай по адресу, записанному на этой бумажке. Там живет сеньора Родригес. Я очень беспокоюсь о ней, может быть, она заболела. Узнай, не нуждается ли она в помощи.
— Хорошо, сеньор.
Толстый повар ушел. Через час он вернулся с букетом прекрасных красных роз, и Томас понял, что случилось ужасное.
— Сеньора Родригес уехала, — доложил Франческо.
— Что значит уехала, идиот? — спросил Лазарь.
— Значит, что значит, придурок, — пояснил Франческо, — уехала.
— Когда? — поинтересовался Томас.
— Пять дней назад, и, кажется, эта дама не собирается возвращаться в ближайшем будущем.
— Почему ты так думаешь?
— Она взяла все платья, украшения и деньги.
— Денег у нее не было.
— Но сейф был открыт.
— Сейф? Как ты это установил?
— Горничная показала мне весь дом. Какая девушка! Красивая мулатка, а глаза! — воскликнул повар, показывая руками линии груди и бедер.
— Это Кармен, — прошептал Томас.
— Да, Кармен. Я иду с ней сегодня в кино. Она показала мне гардеробную, все шкафы пустые, в спальне сейф открыт и тоже пустой.
— Совсем пустой? — прошептал Томас.
— Совершенно пустой, только изящные шелковые трусики висели на дверце, открытой настежь.
— О Господи!
— Вам нехорошо, сеньор Жан?
— Воды… выпейте глоточек воды. Положи его осторожно на спину, — закричал Лазарь.
Очнувшись через мгновение, Томас прошептал:
— В сейфе находились мои деньги, все, что у меня было.
— Бабы, все неприятности от них, — ворчал Лазарь, — и у нас не будет теперь хорошей еды.
— Но почему, почему, — шептал Томас.
— Кармен сказала, что сеньора улетела в Коста-Рику, а виллу продала.
Томас вскочил с нар, как ужаленный.
— Не суй мне эти проклятые розы в лицо!
Но тотчас взял себя в руки и извинился.
— Сдали нервы, пройдет. — Обратившись к повару, он спросил: — А для меня нет письма или записки?
— Есть. — Франческо вынул из кармана два конверта. Один был от венского банкира Вальтера Линдера.
Лиссабон, 29 октября 1940 года.
Дорогой месье Леблан!
Пишу эти строчки в большой спешке и беспокойстве. Сейчас 11 часов, а мой пароход отплывает в 13.05. От вас я не получил ни одной строчки. Где вы скрываетесь? Живы ли?
Я знаю лишь то, что рассказала мне ваша несчастная подруга сеньора Родригес. 9 сентября после разговора со мной вы ушли из дома и больше не возвращались.
Бедная Эстрелла. В ней вы нашли преданное сердце, готовое на все ради вас. Я встретился с ней до того, как удалось достать билеты на пароход, следующий в Южную Америку. Каждый день мы ждали от вас известия. Напрасно. Это письмо я пишу на вилле вашей прекрасной подруги. Она стоит рядом со мной и плачет. Пишу в надежде, что вы живы и посетите этот дом, где вас ждет горячо любящая душа и преданный друг.
Если Господь поможет, вы найдете это письмо. Я буду молиться за вас.