А пока Джен оставалось лишь похвалить себя за такой классный тайник. Приятно было думать, что водка была совсем рядом, но при этом идеально замаскирована.
Не то чтобы Джен нужна была водка. Завтра утром она начнет жизнь с чистого листа.
Первый день моей оставшейся жизни.
Если только отключение электричества не помешает.
Не помешает. В этот раз Джен точно бросает пить. Проблемы с электричеством могут даже помочь. Дети и муж будут рядом, и добраться до бутылки станет сложнее.
Джен поставила пластиковую бутылку в шкаф рядом с перекисью. Затем положила Черепок (как мало мы были вместе) в пакет и, удостоверившись, что Макс не спустился обратно, перенесла его в гараж, где убрала в багажник «вольво» к остальной таре.
Миссия выполнена. Джен вернулась на кухню и задумалась: как провести оставшиеся часы? минуты? как теперь определять время? до ужина у Станковичей и «Маргарит».
Она вспомнила о Хлое и почувствовала укол совести.
Как мне загладить свою вину? Ужин теперь не приготовишь.
Я могу переписать за нее сочинение, которое нужно отправить в Дартмут.
Нет, не могу. Оно в облаке.
Когда мы распечатывали его в последний раз? Сколько черновиков назад?
Может, когда мы вернемся от Станковичей, мы с Хлоей сядем и поработаем над ним вместе.
Нельзя напиваться. Одна «Маргарита» — и все. Или две, если я съем…
ЧЕРТ, они жарят стейк.
Хлоя не ест красное мясо. Она разозлится.
Почему я об этом не подумала?
За секунду теплый туман алкогольного оцепенения сменился кислотным дождем самоотвращения.
Дура. О чем ты думала?
Ты отвратительная мать.
Пока Джен размышляла о своих грехах, они только множились.
Да что с тобой? Посмотри на себя! Ты только что перелила бутылку водки в…
На кухню ворвался угрюмый Макс.
— Привет, дорогой!
— У нас есть зарядка для телефона? — Резким жестом сын вытянул ящик с инструментами.
— У меня нет. У Хлои, может быть. Но она, наверно, взяла ее…
Джен не успела закончить мысль — Макс захлопнул ящик и утопал обратно.
— Все хорошо? — крикнула она вслед сыну.
— Да! — рявкнул он, снова поднимаясь по лестнице.
Джен подумала, не стоит ли пойти за ним и спросить, что случилось.
Но она осталась на месте, повязанная своими грехами.
Я самая ужасная мать на Земле.
На столе все так же лежал ноутбук. Джен открыла его, нажала несколько клавиш.
Он не работал.
Да что, черт возьми, происходит?
Дэн
К тому моменту как «Эль Камино» приехал на небольшую стоянку за Боро-холл, Дэн, словно Крысолов из сказки, собрал за собой небольшую толпу. Водитель припарковался напротив двух десятков человек, которые собрались у заднего входа в надежде услышать какие-нибудь новости от официальных лиц. Все с интересом наблюдали, как у «Эль Камино» открылась дверь и наружу вышел владелец автомобиля.
Это был седовласый мужик с бородой и хвостиком, одетый в гавайскую рубашку и шорты-карго. Дэн тут же его узнал. Это был постоянный посетитель закусочной «Астро» на Хотторн-стрит. Он восседал по утрам в кабинке у окна с бездонной чашкой кофе и газетой «Нью-Йорк Пост», из которой зачитывал отрывки официантке, хозяину заведения и любому посетителю, неосторожно посмотревшему ему в глаза. Дэн всегда подозревал, что, несмотря на свою буйную экстраверсию, в глубине души хвостатый мужик в гавайской рубашке был отчаянно одинок и в закусочной его терпели из жалости.
Теперь, выиграв главный приз в лотерее человеческого внимания, он просто сиял от счастья, наблюдая, как вокруг него собирается толпа, состоящая в основном из белых мужчин.
— Я не знаю! — громыхнул голос мужика в ответ на вопрос одного из зевак. — Она просто завелась! «Шеви Эль Камино», детка! Таких больше не делают!
Дэн подошел к краю толпы и прислушался к разговору. Очень быстро он понял, что ни у водителя, ни у кого бы то ни было из собравшихся полезной информации нет. Они просто боролись за шанс прокатиться на пассажирском сиденье.
Мешал этому Барри К зак. Похожий на кирпичную стену человек, он два десятка лет проработал начальником полиции Линкольнвуда, пока в две тысячи семнадцатом в ходе расследования обвинений в сексуальных домогательствах, выдвинутых секретарем департамента и патрульной-новобранцем, не вспыхнул коррупционный скандал. Следующей осенью во время муниципальных выборов из городского совета вышвырнули всех подельников Козака и заменили их новым поколением политиков, в основном женщин, с реформаторскими взглядами. Возглавляла их бывшая руководительница фармацевтической компании, чье имя Дэн никак не мог запомнить.
После своего позора Козак (который, к ужасу знакомых женщин, следивших за политикой внимательнее, чем Дэн, сумел не только избежать обвинения в своих преступлениях, но и сохранить пенсию) шатался по местным барам и ресторанам, словно озлобленный призрак, и рассказывал истории о своем несправедливом преследовании любому, кто желал его слушать. Хвостатый мужик в гавайской рубашке оказался его сторонником. Он называл Козака начальником и хлопал по широкой спине, а Козак бормотал что-то об использовании ограниченных автомобильных ресурсов. Дэн не слышал его на фоне общего галдежа.
В конце концов Дэн бросил подслушивать и направился на поиски человека, который знает что-то полезное. Он узнал нескольких человек с родительских собраний, из молодежных спортивных команд, синагоги Бет Шалом и спортивного зала, но завязать разговор не смог, пока не наткнулся на соседку по Брентли-серкл Кэрол Суини. Она стояла на некотором расстоянии от Борохолл, одетая в велосипедные шорты, держала под мышкой шлем и озабоченно кивала, слушая причитания какой-то бабули о том, что у нее не вывезли мусор.
— Совершенно верно, Глория! Говори громче! Администрация должна выполнить свои обещания и отзываться на жалобы граждан!
— Привет, Кэрол.
Женщина коротко кивнула:
— Дэн! Ты знаешь Глорию? Она заведует ботаническим садом.
— Здравствуйте, — сказал Дэн.
Глория кивнула в ответ, поджав губы.
— Что происходит? — спросила Кэрол.
— Я то же самое хотел спросить, — хмыкнул Дэн.
— Нас игнорируют, вот что! — Кэрол возмущенно тыкнула пальцем в сторону двери. — Они заперлись внутри. Сказали, что им нужно подготовить соответствующее заявление. Поверить не могу!
— Вау! — потянул Дэн. — Это…
«Вполне разумно» — так он хотел закончить предложение, но Кэрол наверняка бы разозлилась.
— Это наши избранные представители! — Теперь она тыкала пальцем в землю, акцентируя каждое слово. — А я не какой-то рядовой избиратель! Я председатель Искусствоведческого совета. Я должна быть внутри! — Она пригляделась к Дэну и сменила тон: — Что случилось с твоим лицом?
— Долгая история. Ты слышала, самолет разбился у Джерси-Сити?
Кэрол широко распахнула глаза:
— У Джерси-Сити? Я думала, самолет упал на Гарден Стэйт.
— Самолет упал на Гарден Стэйт?
— Ты не слышал? Аэробус. Ужасно.
— Мне кажется, это война, — заявила Глория.
Разговор прервал шум толпы у двери в Боро-холл. Она только что открылась. Из нее показался помощник шерифа и вытащил на тротуар подиум.
За ним вышла небольшая делегация официальных лиц: с иголочки одетая женщина-мэр, чье имя Дэн не мог вспомнить; крупная женщина среднего возраста в полицейской форме — Дэн узнал в ней преемницу Козака, но других подробностей, кроме того, что у нее было две фамилии, в мозгу не всплыло; и огромный, похожий на акулу скинхед в костюме, Стив, самый ужасный родитель, которого Дэн встречал за десять лет.
Стив что-то там. Шреклиш? Да? Полный мудак.
Дэн вспомнил, как во время одного футбольного матча, в котором играли девочки десяти лет и младше, Стив без причины довел до слез подростка-судью. С тех пор как Хлоя перестала ходить на футбол, Дэн пересекался с этим чудаком только в спортивном зале. Стив драматично кряхтел при каждом подходе к гирям и никогда не убирал их на место.
Как этого придурка избрали в городской совет?
Пока Дэн размышлял над этим, мэр поднялась на подиум и схватилась за прикрепленную к нему стойку обеими руками. Женщина начала говорить — достаточно громко, чтобы ее услышали даже у «Эль Камино».
— Во-первых, спасибо всем за то, что пришли, и за беспокойство, которое вы проявляете к нашему сообществу. Я верю, что в такие моменты мы демонстрируем свои лучшие черты, собираемся вместе и помогаем друг другу по-соседски.
— Почему света нет? — крикнули сзади.
Мэр сочувствующе нахмурилась:
— Мне бы очень хотелось ответить на все ваши вопросы. К сожалению, на данный момент причина случившегося нам неизвестна. Но я уверена, что вместе мы справимся! Как и во всем, мы ценим прозрачность и открытое общение. Если у вас есть какие-то проблемы, не стесняйтесь звонить мне напрямую…
— Телефоны не работают! — проорал кто-то в толпе.
Мэр задумчиво кивнула, соглашаясь со справедливостью комментария:
— Или пишите мне на электронную почту…
— Нет больше электронной почты!
Мэр больше не кивала.
— Или просто подойдите…
— Хватит запирать двери! — взвыла Кэрол Суини с яростью.
Мэр стиснула зубы и сузила глаза. Мудак Стив, все это время стоящий у нее за спиной, шагнул вперед и положил руку ей на плечо.
Мэр тут же дернулась в сторону от его прикосновения и бросила на Стива полный враждебности взгляд.
Стив вздернул брови. Мэр продолжала свирепо на него смотреть.
Люди в толпе внимательно наблюдали за невербальным общением своего руководства.
Мэр снова схватилась за стойку. Ее губы дернулись в безрадостной улыбке, но она быстро опять стала серьезной.
— В соответствии с законодательными требованиями штата Нью-Джерси, — объявила она, — в нашем районе, как и в каждом муниципалитете, есть координатор по чрезвычайным ситуациям, которому поручено регулировать наши действия.