Незамедлительно он снова взял автомат на изготовку.
– Теперь мне нужна их рация, – сказал он.
По приказу Анатолия капитан встал и отправился снимать довольно-таки большой короб, навьюченный на лошадь.
Эллису оставалось только гадать, сможет ли вертолет снова взлететь. Его шасси, разумеется, было сильно повреждено при необычайно жесткой посадке, а в нижней части корпуса могли случиться и другие поломки. Но двигатель и все элементы управления находились наверху. Он вспомнил бой у кишлака Дарг. Тогда у него на глазах один из «Ми-24» упал с высоты в двадцать или тридцать футов, но затем опять поднялся в воздух. Эта хищная птичка обязана взлететь, если та взлетела, подумал он. Если же нет…
Он пока не знал, как поступить в таком случае.
Капитан принес рацию и поставил внутрь вертолета, а потом удалился к остальным своим товарищам.
Эллис позволил себе секундное расслабление. Лишившись связи по радио, русские уже никак не могли войти в контакт со своей базой. Значит, они не вызовут подкрепления, не доложат о случившемся своему начальству. Если Эллису удастся поднять вертолет в воздух, его никто не станет больше преследовать.
– Держи пистолет постоянно направленным на Анатолия, – велел он Джейн. – Я проверю, может ли еще этот аппарат летать.
Пистолет казался Джейн на удивление тяжелым. Она некоторое время держала его в вытянутой руке, целясь в Анатолия, но уже скоро вынуждена была опустить руку и дать ей отдых. Левой ладонью она поглаживала по спине Шанталь. За последние несколько минут Шанталь то и дело начинала плакать, а сейчас по необъяснимым причинам замолкла.
Ротор двигателя вертолета провернулся, издал короткий рев, но заглох. О, пожалуйста, заведись, молилась про себя Джейн, пожалуйста, не подведи нас.
Затем мотор с оглушительным шумом ожил, и она увидела стремительное вращение лопастей главного винта.
В этот момент Жан-Пьер оглянулся и бросил взгляд в их сторону.
Не смей пытаться помешать нам, мысленно послала ему приказ она. Не двигайся с места!
Жан-Пьер перевел себя в сидячее положение, пристально посмотрел на Джейн и с явным трудом поднялся на ноги.
Джейн пришлось нацелить пистолет на него.
Он двинулся к вертолету.
– Не вынуждай стрелять в тебя! – отчаянно выкрикнула она, но ее возглас совершенно утонул во все нараставшем грохоте двигателя вертолета.
Анатолий заметил действия Жан-Пьера, потому что тоже сначала перекатился на спину, а потом сел. Джейн перевела ствол пистолета на полковника, и тот покорно поднял руки, показывая, что сдается. Джейн опять навела дуло на Жан-Пьера. Но ее бывший муж упрямо продолжал приближаться.
Джейн почувствовала, как вертолет содрогнулся в попытке оторваться от земли.
Жан-Пьер находился уже совсем близко. Она отчетливо могла разглядеть выражение его лица. Он расставил руки в стороны умоляющим жестом, зато глаза пылали совершенно сумасшедшим огнем. Он начисто лишился рассудка, подумала она. Впрочем, кажется, эта беда приключилась с ним уже достаточно давно.
– Я ведь это сделаю! – орала она, хотя сознавала, что он не слышит ничего. – Я пристрелю тебя!
Вертолет чуть приподнялся над землей.
Жан-Пьер бросился бежать.
И как только летательный аппарат начал подъем, он подпрыгнул и приземлился на самый край пола пассажирского отсека. Джейн надеялась, что он не сумеет удержаться и снова упадет за борт, но Жан-Пьер смог выпрямиться во весь рост, удерживая равновесие. Он смотрел на нее с ненавистью, готовясь наброситься.
Джейн зажмурилась и спустила курок.
Пистолет громыхнул, ударив отдачей ей в руку.
Она открыла глаза. Жан-Пьер продолжал стоять совершенно прямо, но теперь на его лице не читалось ничего, кроме откровенного изумления. На прикрывавшей грудь шинели расплывалось темное пятно. Охваченная паникой, Джейн нажимала на спуск снова и снова. Три раза подряд. Первые две пули прошли мимо, но третья угодила ему в плечо. Он повернулся лицом к двери и повалился в ее широкий проем.
Мгновенно исчез из поля зрения Джейн.
Я все же убила его, подумала она.
Поначалу она могла ощущать лишь подобие дикой радости при этой мысли. Он ведь сделал все, чтобы схватить ее, посадить в подобие домашней тюрьмы, превратить в свою рабыню. Он охотился на нее, как на дикого зверя. Он предал ее, избивал. А теперь она собственной рукой прикончила его.
Но затем все ее существо прониклось глубочайшим горем. Она уселась на пол и разрыдалась. Шанталь тут же заплакала в унисон, и Джейн пришлось укачивать младенца, заливаясь при этом слезами. Мать и дитя какое-то время безутешно плакали вместе.
Она не смогла бы сказать, как долго это продолжалось. Но потом она поднялась, подошла к креслу пилота и встала рядом.
– С тобой все в порядке? – выкрикнул Эллис.
Она кивнула, сделав слабую попытку улыбнуться ему.
Эллис улыбнулся в ответ, указал на один из приборов на панели и прокричал:
– Ты только посмотри на это! У нас полные баки топлива!
Она поцеловала его в щеку. Однажды она расскажет ему, как убила Жан-Пьера, но не сейчас.
– Далеко ли еще до границы? – спросила Джейн.
– Меньше часа полета. И они уже не смогут послать кого-то преследовать нас, потому что остались без рации.
Джейн посмотрела сквозь лобовое стекло. Прямо перед ней виднелись покрытые снегом горные вершины, которые ей только предстояло бы еще миновать. Едва ли мне это удалось бы, призналась она сама себе. Думаю, мне судьбой было суждено увязнуть в снежной толще и насмерть замерзнуть.
Лицо Эллиса стало вдруг тоже печальным, но и немного мечтательным одновременно.
– О чем ты думаешь? – спросила она.
– Я-то? Я подумал, до какой степени мне хочется сейчас съесть сэндвич с ростбифом, салатными листьями и помидорами под майонезным соусом на огромном куске свежего пшеничного хлеба.
Услышав его ответ, Джейн не смогла удержаться от широкой счастливой улыбки.
Шанталь заерзала и снова расплакалась. Эллис убрал руку с рычага управления и нежно погладил розовую щечку малышки.
– Она тоже проголодалась, – сказал он.
– Пойду сяду сзади и займусь ею.
Джейн вернулась в пассажирский отсек и села на скамью. Расстегнула сначала плащ, потом рубашку и принялась кормить младенца грудью, пока вертолет мчался навстречу уже высоко поднявшемуся солнцу.
Часть третья. 1983 год
Глава двадцатая
Джейн ощущала полнейшее удовлетворение, когда спустилась по подъездной дорожке от дома в пригороде и заняла пассажирское сиденье машины Эллиса. День оказался на редкость удачным. Пицца им попалась вкусная, а Петал очень понравился «Танец-вспышка»[17]. Эллис заметно нервничал перед тем, как познакомить свою дочь с новой возлюбленной, но Петал настолько очаровала крошка Шанталь, что все прошло легко и просто. Эллис был до такой степени счастлив, что, когда они привезли Петал домой, предложил Джейн проводить ее до порога и заодно поздороваться с Джилл. Неожиданно его бывшая жена пригласила в гости всех троих, тоже придя в восторг от Шанталь, постоянно воркуя над ней. То есть в итоге буквально за несколько часов Джейн достаточно близко сошлась не только с взрослой дочерью Эллиса, но и с его прежней спутницей жизни.
Эллис (Джейн никак не могла привыкнуть к его подлинному имени Джон и решила продолжать называть его Эллисом) пристроил Шанталь в детское креслице позади себя, а потом сел за руль рядом с Джейн.
– Ну и что ты обо всем этом думаешь? – спросил он, отъезжая от тротуара.
– Ты не говорил мне, что она такая красивая, – отозвалась Джейн.
– Петал показалась тебе красивой?
– Я имею в виду Джилл, – пояснила Джейн и рассмеялась.
– Да. Пожалуй, она действительно недурна собой.
– Они обе очень хорошие и не заслужили участие быть родственницами такого типа, как ты.
Джейн, разумеется, шутила, но Эллис явно воспринял ее слова крайне серьезно.
Ей пришлось склониться и погладить ладонью его бедро.
– Я вовсе не хотела тебя обидеть, – сказала она.
– Но в твоих словах заключена истина.
Они некоторое время ехали молча. В тот день исполнилось ровно шесть месяцев с тех пор, как им удался побег из Афганистана. До сих пор Джейн порой могла без видимой причины разразиться слезами, но ей хотя бы перестали сниться кошмарные сны, в которых она снова и снова стреляла в Жан-Пьера. Кроме нее и Эллиса, никто не знал, что произошло на самом деле. Эллис даже своему руководству солгал об обстоятельствах гибели Жан-Пьера, а Джейн заранее подготовилась к тому, как расскажет однажды Шанталь о смерти ее папочки на афганской войне, не вдаваясь в подробности.
Вместо того, чтобы вернуться в центр города, Эллис покружил немного по узким соседним улочкам и наконец нашел место для парковки на площадке у самой воды.
– Чем мы здесь займемся? – спросила Джейн. – Станем ласкать друг друга?
– Конечно, если пожелаешь. Но я хотел просто поговорить.
– Хорошо.
– Прекрасный выдался денек.
– Верно.
– Петал вела сегодня себя со мной гораздо более непринужденно, чем когда-либо прежде.
– Интересно, почему так получилось?
– У меня есть на этот счет одна версия, – сказал Эллис. – Причиной стали вы с Шанталь. Теперь, когда у меня почти появилась новая семья, я не кажусь ей больше угрозой для ее дома и душевного равновесия.
– Мне твоя теория представляется не лишенной основания. Ты именно об этом хотел поговорить?
– Не только. – Он ненадолго замялся. – Я увольняюсь из управления.
Джейн кивнула.
– Меня это очень радует, – с чувством произнесла она, ожидая чего-то подобного, поскольку с некоторых пор заметила, как он подводил черту под своей работой и постепенно уделял ей все меньше времени.
– Моя афганская миссия в целом успешно завершена, – продолжал он. – Программа обучения повстанцев в тренировочном лагере Масуда уже осуществляется полным ходом, и они получили от нас первую партию груза с оружием. Масуд стал настолько силен, что ему удалось добиться с русскими соглашения о зимнем перемирии.