«В Луганске – Ворошиловграде…» — страница 10 из 23

Даже там, где в почёте ложь.

* * *

Слова – не листья на ветру,

Но на миру – парят.

Как голубь мира, сквозь жару,

Сквозь холод, рай иль ад

Летят, порой, теряя смысл

И обретая вес,

И слово «смерть», и слово «жизнь»,

И, чудо из чудес, –

«Любовь»… И рядом – столько слов,

Что даже «тишина»

Звучит, как «память», вновь и вновь,

Как «мир» и как «война».

* * *

Сквозь запотевшее стекло

Неочевидны очертанья

Лиц или улиц, лишь мечтанья

И ощущенье – «повезло»

Конкретны, как осенний дождь,

Как радость встречи, боль потери…

И в то, что рядом ты идёшь,

Я тоже – верю и не верю.

* * *

И легкомысленный мотив,

И звон залётных колокольчиков-бубенчиков

Летят над миром, воспарив,

Сквозь жизнь, тяжёлую, как проза деревенщиков.

Вчерашним днём согрета ночь.

Вода, как время, вновь струится из стоп-крана…

Брат Авель, я хочу тебе помочь.

Брат Каин, не в твоём ли сердце эта рана?

* * *

Раскрытая книга судьбы, где вначале

Страницы надежды, любви и добра.

И дальше – страницы неясной печали,

Дорожные жалобы, злые ветра.

Завистливых взглядов угрюмость чужая,

Пустых разговоров невнятная речь.

И снова дороги открытость простая,

И мысли о том, как спасти и сберечь…

* * *

Осеннее солнце, как кровь старика,

Не греет, а только ласкает.

И жизнь нелегка, и зима так близка,

Листвой, будто днями, играет.

Но как же не хочется думать всерьёз

О возрасте, и о погоде,

А время пыхтит, как больной паровоз,

И, словно прощаясь, проходит.

* * *

Как будто бы в час пик

по встречной полосе

Летят за днями дни. Лавирую, как все.

В стремлении вперёд

одолеваю страх,

В закрытый поворот несусь на всех парах.

И выбираю жизнь,

как выбирают путь,

В котором бой часов мне сотрясает грудь.

* * *

Осенней неустроенности гнёт,

Весеннего предчувствия простор.

Душа и не молчит, и не поёт,

А просто продолжает разговор.


С самой собой, а больше – с тишиной,

В которой листья падают, шурша,

Меж миром и войной. А кто виной?

И ищет лишь в себе ответ душа.

* * *

Осень обнажает пустоту,

Злость на лицах, мусор на дорогах,

Проявляя некую черту

Между всем, что хорошо и плохо.

Хорошо – любимым быть сполна,

И любить, пусть даже без ответа.

Плохо – что за осенью зима,

И совсем неочевидно лето.


* * *

На любопытство не хватает сил,

Как песни для последнего парада.

Тот, кто хотел спросить, уже спросил,

А кто не захотел, – не надо.

И кажется, что всем плевать на всех.

А совесть – составная часть кармана.

И где граница, за которой грех

Не страшен, как обман или, как рана.

* * *

Беспричинный смех,

беспричинный плач –

Невеликий грех,

не палач, не врач…

Может быть, сигнал,

но не «SOS», а так –

Для родной души

ведомый лишь знак,

Важный лишь в судьбе,

для которой «двое» –

Всё – и смех и плач, – общее, родное.

* * *

Рукопожатья тайный знак –

Прикосновенье рук

Даёт понять, кто скрытый враг,

А кто – открытый друг.

А, может быть, наоборот,

Всё исказит кулак.

И, кто сумеет, тот поймёт

Всю жизнь, как тайный знак.

* * *

Настроенье меняется быстро,

Впрочем, это совсем и не плохо.

Работяги, студенты, министры, –

Все мы – слепок себя и эпохи.

Просто сердце не знает покоя,

Реагируя ритмом на стрессы.

Лишь начнёшь понимать: «Что такое?»

Как уже окончание пьесы.

* * *

Калейдоскоп движений, взглядов, лиц…

Вокзал – обеспокоенности блиц.

Вокзал, зал ожиданья, стрелок бег,

И напряженье – общее на всех.


И озабоченность, и спешка. Всё ж,

Есть путь домой, и тем вокзал хорош.

* * *

Судьба на вырост не бывает.

Она всегда не впрок, а в срок.

Дыханьем жизни обдавая,

Читая правду между строк,

Она не хочет, а калечит,

Она и знает, а молчит…

И давит груз потерь на плечи.

И сердце в такт ему стучит.

* * *

А жизнь, как всегда, хороша,

Безумна и неповторима.

Чего же ты хочешь, душа,

Чего же ты плачешь незримо?

Ты слышишь, как сердце поёт,

Тревожно, порывисто, нежно…

Любовь, как грядущий уход,

Томительна и неизбежна.


* * *

Весёлый смех – вот лучшее лекарство.

Он радостный, как спелый апельсин.

В нём нет бациллы подлого коварства,

А только счастья добрый витамин.

Весёлый смех – сквозь стоны и проклятья,

Сквозь злобы отвратительный оскал, –

Весёлый смех – ведь люди, всё же, братья,

Хоть продолжают гибнуть за металл.


* * *

Бездомность, бесприютность, боль пространства,

Небес обетованных постоянство.

И невозможность заглянуть за грань,

Туда, где растворяется свобода,

Где память – отраженье небосвода,

А поле брани – поле, а не брань.

Полёт или паденье по спирали,

В котором одиночество вначале

Рождает ощущенье новизны.

В котором «долго» означает «кратко»,

А каждое мгновение – загадка,

И даже счастье – с привкусом вины.


* * *

Будем говорить ни о чём

И жонглировать судьбой, как мячом.

Распускать и заплетать эту нить,

О которой смысла нет говорить,

От которой не отыщешь следа.

И не разберёшься, куда

И зачем ведёт эта нить,

Чей обрыв – сигнал уходить,

Вдруг собой заполнив простор…

Вот и всё. И весь разговор.

* * *

Зачем всё это происходит?

Куда несётся мрак и свет,

Клубок несыгранных мелодий

И неотплясанных побед?

Зачем стремится сделать больно

Тебе и мне не друг, не враг,

Всего лишь хам самодовольный,

Без выгоды, а просто так?

Зачем, куда – и нет ответа.

В ответе – каждый за себя.

Хоть много звёзд, но мало света…

И свет ласкает, не любя.

* * *

Всё простое становится сложным,

И цена этой сложности – грош,

Если правда расстреляна ложью,

Если в масле ломается нож.

Всё непросто. В мгновении каждом

Боль сквозь радость – как соль сквозь раствор.

Утолением жажды однажды

Насыщается правдой простор.

И становится тайное явным

Не навеки, хотя бы на миг.

Всё не просто. И всё очень странно,

В целом мире, и в мыслях моих.

* * *

Давай не думать о плохом,

Страницы дней листая.

Пусть даже, словно птица, в дом

Влетает весть лихая.

И день пройдёт, и ночь пройдёт,

И вместо утешенья

Судьбы продолжится полёт

Сквозь память и прощенье.


Призрак счаситья

* * *

Стараюсь не делать зла.

И не обижаться на зло.

А спросят: «Ну, как дела?»

Жизнь моё ремесло –

Отвечу, и буду впредь

Жить, избегая обид.

Хотя и непросто терпеть.

Хотя и совесть болит.

* * *

Медальный отблеск крышек от кефира

Остался за границею веков.

Остались там же – очередь за сыром

И пионерский лозунг «Будь готов!»

Другая жизнь, хорошая, плохая,

В которой по соседству – зло с добром.

А для кого-то отраженье рая

В той крышке с её мнимым серебром.


* * *

Самолёты летают реже.

Только небо не стало чище.

И по-прежнему взгляды ищут

Свет любви или свет надежды.

Самолёты летят по кругу.

Возвращаются новые лица.

Но пока ещё сердце стучится,

Мы с тобою нужны друг другу.

* * *

Откуда рождается злость?

Из зависти или вражды,

Как лёд – из прозрачной воды,

Как из ботинка – гвоздь.

Цепляется грех за грех,

И холодно даже двоим…

От злости лекарство – успех.

Зачем он приходит к злым?

* * *

Добро и зло, любовь и зависть

В наследство каждому достались.

И каждый, начиная с детства,

Пытается войти в наследство.

Успех, богатство, барыши –

Всё отнимает часть души,

Рождая странный иногда итог:

Добро без доброты –

Как без молитвы Бог.

* * *

И листья, как люди,

Друг с другом так схожи,

Но, всё же, неповторимы.

А ветер, что листья доводит до дрожи,

И судьбы листает незримо.

В глазах отражается,

Падая, небо,

А в судьбах – летящее время…

И, даже кривляясь толпе

На потребу,

Шут пляшет,

Сгорая со всеми.

* * *

Пейзаж на окраине лета.

Сквозь жаркий его колорит,

Сквозь убыль вечернего света

Лик осени грузно парит.

Дух сытости рядом витает.

И, всё-таки, что-то не так.

Старуха, как осень седая,

Исследует мусорный бак.


* * *

Письма из ниоткуда,

И письма в никуда.

Жизнь похожа на чудо,

Как на железо руда.