У многих животных низ тела светлый, верх темный. Почему так? Свет, падая на тело, оставляет в тени нижнюю часть, и она была бы значительно темнее, если бы не светлая окраска. Она как бы противодействует тени, стушевывает ее, и животное становится менее заметным, кажется плоским, впечатление объема исчезает. Этот хорошо известный оптический обман широко использован природой и получил среди зоологов название противотени. Есть противотень и у паука Аргиопы лабаты. Только наоборот. Темная сторона — нижняя, светлая — верхняя. Спина паука ослепительно белая, почти серебристая, потому что он «перевертыш» — все время висит на тенетах наоборот, животом кверху, спиной вниз. Светлая окраска брюшка — не только противотень. Снизу на фоне неба паук не так заметен. Зато другая сторона брюшка паука испещрена черточками, полосками под цвет травы и тоже помогает ему остаться незамеченным.
И еще есть у паука одна мера защиты. На паутине он выплетает белую зигзагообразную полоску. И когда сидит по ее середине, становится не так заметным. Полоска скрадывает контуры хозяина ловчих сетей.
Вот сколько хитрых приспособлений у Аргиопы лабаты: и бешеная пляска на сети, и белая полоска из паутины, и противотень. Все, что только можно!
Паук-невидимка выплетает своеобразные коконы. Большие белые, снизу совершенно плоские, они сверху защищены куполообразной крышей и напоминают юрту. Ранней весной, когда почва еще не закрыта растениями, коконы паука издалека заметны благодаря своей белизне. И тогда удивляешься, сколько в пустыне было пауков и почему они казались незаметными летом!
Кокон, лежащий в правильном положении, то есть плоским основанием на земле, отлично защищен от дождя (он скатывается по его куполу) и от стужи (в нем паучата скрыты среди рыхлой и мягкой паутинной пряжи). Белый цвет кокона тоже неспроста. Он отражает солнечные лучи, и в этом — особая выгода. Во время зимних оттепелей, а также ранней весной, когда часто случаются холода и непогода, солнце не способно основательно прогреть кокон и пробудить прежде времени спящую в нем молодь. Зато уж с наступлением настоящего тепла и весны, когда даже белая оболочка кокона не в силах противостоять горячим лучам, паучата, почувствовав тепло, выбираются наружу, встречая пустыню, сверкающую голубым небом и яркими цветами.
Черный разбойник
Рано утром через открытую дверь палатки видно, как лучи солнца заскользили по степи, осветили холмы и спрятали синие тени в ложбинки. А совсем рядом, под развесистым кустом злака чия, засверкали беспорядочно переплетенные над землей чьи-то паутинные нити. Они очень крепки и эластичны. Кто их хозяин?
Под кустом, у нависшего дерна чия в полутьме — небольшое уютное логово. Черный шарик стремительно выскочил оттуда навстречу, но, испугавшись, юркнул обратно. Да, это ядовитый паук каракурт! Заботливая мать изготовила коконы с яичками и теперь стережет потомство от врагов. Тут же, на стенках логова, развешаны панцири кобылок, жуков и даже скорпионов — трофеи удачной охоты черного разбойника. Как только каракурт изготовил коконы, он уже никуда не отлучается из своего жилища. Вот почему, хотя мы и ночевали с ним рядом, паук нам не был страшен.
Но все же — неприятное соседство. Не правда ли?
Этого средней величины черного паука все очень боятся. Еще бы! Каракурт — самый ядовитый паук в мире. У нас он живет в степях и пустынях юга страны. Вообще же каракурт — робкий и трусливый. В уютном местечке он раскидывает над землей свои беспорядочные тенета, а рядом в темном логове кладет яички и заплетает их в светло-желтые коконы-шарики. К осени паук погибает, а ранней весной из коконов выходят крохотные паучки. Собираются все вместе братья и сестры, несколько дней греются на солнце, рано утром пьют росу и, постепенно выпуская шелковые паутинки, разлетаются на них в разные стороны. Потом каждый паучок строит себе логово, похожее на шапочку, подвешенную на травинках, от которого во все стороны протягиваются нити.
Паучки растут быстро, становятся яркими, красивыми, цветастыми. Их бархатистое черное тело разукрашено белыми пятнами с ярко красными отметинками в самом центре. У самки они постепенно исчезают, и она, повзрослев, становится почти черной. И тогда отправляется искать для себя хорошее убежище — темное местечко где-нибудь в норке грызуна, под нависшим дерном кустика или под камнем. В это время каракурт случайно ночью и заползает на спящего человека и придавленный, защищаясь, кусает. В это же время путешествий происходит встреча больших черных самок с тонкими элегантными и юркими самцами. Самка по пути тянет особенную двойную нить, по которой можно узнать, в какую сторону она направилась. По этой дорожке и находят ее самцы. Обычно возле самок они затевают забавные соревнования и танцы. Самка всегда одного за другим убивает своих супругов, за что ее многие народы и прозвали черной вдовой. Потом она строит себе постоянное жилище, ждет в нем добычу, охотится на нее, плетет коконы и зорко стережет свое потомство.
Отравление от укуса каракурта тяжелое, хотя и заканчивается смертью пострадавшего редко и только в том случае, если больному не окажут медицинскую помощь. Но, переболев, человек долго страдает слабостью. В глухой местности, в степи легко предупредить отравление. Для этого к месту укуса (а оно едва заметно) прикладывается головка спички и поджигается другой спичкой. Маленький ожог мгновенно помогает. Способ этот, давно предложенный и испытанный мною на себе, действует отлично, но его надо применять не позже трех минут после укуса. А лучше всего, путешествуя, натягивать над постелью марлевый полог. Под ним можно спокойно спать: никто в него не заберется — ни каракурт, ни скорпион, ни змея.
Восемь прожекторов
Мне понадобилось узнать, как тля сосет сок растения. Пришлось вынуть из полевой сумки большую лупу и улечься возле кустика на землю. И вот маленький зеленый комочек предстал передо мною во всех подробностях строения. Все, как на ладони, видно — до мельчайших волосков! И вдруг совсем неожиданно, рядом с тщедушной и безобидной тлей я увидал два больших черных глаза. Они вынырнули откуда-то из-за стеблей травы, уставились на меня и застыли в неподвижности. Большие глаза, как два прожектора, до того показались загадочными, что я как-то не решался срывать покровы с внезапно появившейся под лупой тайной, не хотелось, чтобы необыкновенное и неузнаваемое стало обычным и будничным. А так должно было случиться обязательно. Ведь не могло же быть здесь странного существа, прямо неземного, какого-то марсианского.
Должно быть, я выдал себя неосторожным движением. Два прожектора медленно повернулись сперва в одну сторону, потом в другую, из-под них показалось еще шесть прожекторов чуточку поменьше, но таких же выразительных и таких же страшных. Теперь мне стало ясно, что неведомое существо рассматривало меня в упор своими восемью глазами, как бы пытаясь определить, что за странная перед ним большая гора с блестящим на ярком солнце прозрачным кругляшком. А может быть, восемь глаз увидали через лупу моих два глаза, и я, наблюдатель, превратился в наблюдаемого!
Но вот шесть меньших глаз исчезли и снова появились два больших черных прожектора. Незнакомец сверлил ими меня свирепым и загадочным взглядом.
Интересно, что же будет дальше!
Но в этот момент под локтем предательски хрустнула веточка, я покачнулся, загадочное существо исчезло, и осталась все та же мирная зеленая тлюшка. Пришлось мне, вскочив на ноги, приняться за поиски. Вскоре я нашел восьмиглазого незнакомца. Это был небольшой серый житель пустыни — паучок-скакунчик. Он не дал себя долго рассматривать, а бодро, большими скачками поспешил в заросли травки и там скрылся.
Провожая его глазами, я подумал о том, что хорошо бы превратиться в крошечного человечка, затеряться в травяных джунглях и, затаив дыхание, разглядывать разных чудовищ.
Тарантул
Тарантула все очень боятся. Уж очень велик паук и внушителен его вид. Челюсти кажутся грозным оружием, глаза сверкают огоньками. И все же он не так опасен и укус его легче, чем ужаление пчелы.
Рано весной в глубокой и прямой норке самка кладет яички и заплетает кокон. Потом она усиленно греет его на солнышке, чтобы из яичек скорее появились паучки. Когда чутьистая мать узнает, что в коконе зашевелилось ее многочисленное потомство, она надрывает оболочку кокона, и крохотные ее дети, выйдя на свободу, сразу же забираются на тело матери.
Теперь паука не узнать. Какая-то бесформенная шишка, из-под которой выглядывают одни пестрые ноги. Счастливая паучиха навсегда бросает свой дом и отправляется путешествовать. Она ищет воду. Вот, наконец, добралась до озера и жадно припала к воде. Все ее многочисленное семейство в величайшем возбуждении тоже спешит утолить жажду. Только после этого кишечник паучков может освободиться от продуктов обмена — белого вещества гуанина.
А потом происходит неожиданное. Где-нибудь на сыром лугу тарантул резкими взмахами задних ног сбрасывает с себя своих детей, каждый раз резво отбегая в сторону. Наконец, она, освободившись от паучков, от всех до единого, усталая, засыпает под кустиком. Если спящего паука побеспокоить, он неожиданно становится на дыбы, растопыривает в стороны пестрые ноги, показывая черный цвет брюшка. Внезапное преображение паука пугает преследователя. Нет, лучше оставить в покое такого! Не зря же он грозится, пугает!