. Первыми ворвались в город саперы 330-й дивизии под командованием политрука А.А. Кутилина. Они за короткое время взорвали пять пулеметных гнезд врага. Дивизионная и полковая артиллерия ни на шаг не отставала от пехоты. Орудия следовали в ее боевых порядках и сокрушали вражеские огневые точки.
Упорнее всего противник сопротивлялся в районе вокзала. Сильный огонь из станционных построек, особенно из депо, прижимал наши подразделения к земле. В самом депо засела вражеская рота с шестью пулеметами. Они простреливали подступы к вокзалу. Все попытки уничтожить эти пулеметы из орудия огнем прямой наводки не дали результатов. Тогда политрук роты связи дивизии П.А. Петушков отобрал смелых солдат и тайком пробрался с ними в район станции. Смельчаки окружили здание, поднялись на чердак и уничтожили вражеских пулеметчиков. Пулеметы замолкли. Это решило исход боя. Воспользовавшись остановкой огня, подразделения 1111-го полка атаковали вокзал, депо и прилегающие строения. К 8 часам утра железнодорожная станция была полностью в наших руках.
Тем временем части 328-й стрелковой дивизии, наступая через станцию Ишутино, заняли Ганьшино. До города оставалось 2,5 км. Разведывательные группы дивизии прорвались уже на юго-западную окраину города. Противник дрогнул и стал отступать к центру Белева.
Весь день велись упорные уличные бои. Наши воины дрались умело и мужественно. Впереди других решительно наступал 1-й стрелковый батальон 1109-го полка. Его возглавлял капитан Г.А. Бойченко. Презирая смерть, он одним из первых ворвался в центр города. Мужественно руководил атакой 1109-го стрелкового полка 330-й дивизии его командир майор Е.В. Дмитриев. Он погиб в бою как герой. Е.В. Дмитриев посмертно награжден орденом Красного Знамени. Столь же смело атаковали врага воины 1103-го стрелкового полка во главе с командиром майором М.Г. Клочковым и комиссаром политруком Ф.И. Позолотиным.
Разумная инициатива помогала наступлению. Помощник начальника политотдела по комсомолу 328-й стрелковой дивизии политрук Д.И. Загребин заметил, что нашему продвижению мешает стрельба с чердака одного из домов. Взяв с собой бойца, он обошел дом сзади. Смельчаки влезли на чердак и там уничтожили двух гитлеровских офицеров. Подразделения двинулись вперед.
К вечеру противник начал отступать из Белева по дорогам на юг и юго-запад в сторону Болхова. По выходе из города он попал под огонь артиллерийских орудий прямой наводки 322-й дивизии.
К концу боев за город на его улицах, особенно в центральной части, кучами лежали убитые гитлеровцы. Число их превысило 500. Было взято: 32 орудия, 37 минометов, более 100 пулеметов, 307 автомашин, 112 мотоциклов, 312 велосипедов, большие запасы боеприпасов, горючего, запасных частей к автомашинам, 1000 седел и склады с продовольствием.
Бои за Белев были самыми ожесточенными из тех, что до сих пор вела 10-я армия[83].
Как выяснилось позднее, приказом высшего германского командования было объявлено, что «112-я пехотная дивизия покрыла себя позором» и ее командование предстало перед полевым судом.
Освобождение нашими войсками Белева явилось для гитлеровского руководства весьма чувствительным ударом. Был потерян выгодный оборонительный рубеж. Снова не был выполнен приказ Гитлера, который объявил Оку «последним рубежом отхода» и требовал «любой ценой задержать русских».
Мужество и воинская дисциплина наших воинов и здесь, под Белевом, были выше всяких похвал. В стужу, когда морозы доходили до –30°, и в метель они долгими часами выдерживали огонь противника на ледяном покрове Оки или на береговой кромке застывшей земли, а потом поднимались и по нескольку раз в сутки ходили в атаку. Впереди наступающих подразделений находились командиры и политработники полков. В упорном бою за Березово 30 декабря геройски погиб командир 1105-го стрелкового полка 328-й стрелковой дивизии майор Н.А. Науменко.
Теперь севернее Белева вплоть до Калуги у противника зияла широкая брешь, «чистый» прорыв обороны по всему фронту и на глубину до Сухиничей. Накануне, т. е. 30 декабря, войска 50-й армии взяли Калугу, а до этого – Перемышль, Лихвин. 27 декабря корпус Белова при участии переданной от нас 75-й кавалерийской дивизии В.А. Канинского овладел Козельском. Здесь же рядом действовали 239-я и 324-я стрелковые дивизии 10-й армии, а южнее вышла на Оку 323-я.
Для войск левого крыла Западного фронта в связи с такой обстановкой открылись большие возможности. У противника на значительную глубину здесь не имелось ни оперативных, ни тактических резервов, а то, что гитлеровское командование перебрасывало в район Вязьмы и Сухиничей из Германии и Западной Европы, пока не представляло собой ничего цельного и компактного. Это были лишь отдельные головные эшелоны разного рода частей и дивизий.
Западный фронт, прорвав оборону группы армий «Центр» от Калуги до Белева, блестяще завершил этап контрнаступления войск всего своего левого крыла и получил возможность перейти в общее наступление для осуществления плана окружения главных сил этой группы армий.
В сложившейся ситуации было весьма желательно дальнейшее наращивание сил Западного фронта в полосе прорыва, так как и 50-я, и 10-я армии, и 1-й гвардейский кавалерийский корпус прошли с непрерывными боями с 6 декабря до Оки до 250 км. К тому же войска левого крыла фронта с выходом на Оку стали действовать в разных направлениях[84].
Наличие открытого фронта противника между Калугой и Белевом давало нам возможность нанести его силам, упорно стоявшим против центральных армий Западного фронта, мощный фланговый удар на Вязьму со вспомогательным на Юхнов. Войска правого крыла Западного фронта и Калининский фронт к тому времени тоже создали возможность для взаимодействующего удара с общим направлением на Вязьму.
Известные условия и возможности для наступления во взаимодействии с Западным фронтом имел и Юго-Западный фронт, в частности его правофланговая армия.
Что касается полосы местности к югу от Сухиничей, то она могла составлять зону обеспечивающих действий. В зависимости от наличных сил эти действия могли носить и активный характер путем развития наступления на Рославль, на Жиздру и к Брянску.
Вступая в новый этап Московской стратегической операции, Военный совет 10-й армии не был достаточно ориентирован в задачах войск левого крыла фронта. Мы не вполне знали и новые задачи, поставленные фронтом кавалерийскому корпусу Белова. Было лишь понятно, что он должен взять Козельск, Сухиничи, Мещовск, Мосальск и Юхнов. Отсутствовали данные о задачах 50-й, а тем более удаленных армий фронта, например 49-й, а также о задачах правофланговой армии Юго-Западного фронта.
Ориентировки о дальнейшем предназначении нашей армии, ее месте и роли в новой фронтовой операции, о каких-либо этапах и сроках достижения войсками армии новых задач Военный совет 10-й армии не получил. В руководстве ее действиями командование Западного фронта перешло к методу отдачи частных приказаний. Следовали они почти каждодневно. Приказом от 26 декабря предписывалось с целью «более глубокого обхода противника» главную группировку армии вести в направлении Сухиничи, Киров, а для обеспечения левого крыла Западного фронта и фланга армии – в район Людиново, Дятьково. Жиздра приказывалось вывести две-три дивизии. Кроме того, глубокую разведку противника надлежало вести и на Брянск[85].
Телеграммой от 29 декабря[86] Военный совет фронта потребовал от армии быстро занять города Сухиничи, Мещовск и Мосальск. Дополнительно, кроме посылки двух-трех дивизий в район Людиново, Дятьково, Жиздра, было приказано «впредь до особого приказа» иметь по одной стрелковой дивизии в Белеве, в Козельске и в Сухиничах, что мотивировалось опять же необходимостью обеспечения левого крыла фронта. Той же телеграммой было предписано не менее усиленный стрелковый полк выдвинуть в район Мосальска. Итого, пять-шесть дивизий поворачивалось на юг, юго-запад и юго-восток на фронте 120 км. Такое рассредоточение сил грозило 10-й армии потерей инициативы.
2 января нам было сообщено, что противник, разрезанный на две части, отходит сухинической группировкой в направлении на Брянск[87] и калужской – на Кондрово, Юхнов, что группа Белова в первом этапе, во взаимодействии с 50, 49 и 43-й армиями, уничтожает 4-ю армию противника в районе Малоярославца, Полотняного Завода, Юхнова, Медыни, что правое крыло образованного 24 декабря 1941 г. Брянского фронта (61-я армия) наносит главный удар на Брянск.
Что касается 10-й армии, то она вновь одновременно получила множество задач. Ей приказывалось уничтожить противника в районах Сухиничи и юго-западнее Козельска, в целях обеспечения стыка с Брянским фронтом иметь одну-две дивизии в районе Дятьково, Жиздра; направить одну дивизию в район Мосальска для обеспечения правого фланга и тыла армии от возможного прорыва отдельных групп противника, а главными силами выйти на фронт Чипляево, Киров, Людиново и готовить операцию на Рославль.
В итоге полоса наступления 10-й армии превращалась в большой раструб. Если на рубеже Оки ее полоса была непомерно мала – едва 25 км, то теперь она достигала 150 км[88].
В общем же итоге стало ясно, что: 1) главным силам левого крыла Западного фронта – 49-й, 50-й армий и группе Белова вместе с 43-й армией предстояло все свои действия направить на уничтожение противника в районе Малоярославца, Полотняного Завода, Юхнова и Медыни, т. е. к северу и северо-западу от Калуги; 2) 61-й армии действовать в расходящемся с нами направлении – на Болхов и 3) левофланговой армии Западного фронта – 10-й – действовать в обширном районе между Юхновом и Брянском на широком фронте. Между тем это было важное и чувствительное для обеих сторон оперативное пространство, выводящее к Вязьме и Смоленску!