ешки, то есть полная инфраструктура.
Теперь немного о море. Море удивительной чистоты и вдоль берега, как правило, изумрудно-зеленого цвета. Ну, здесь все понятно. Желтого цвета песок и голубизна самой воды в сумме дает зеленый цвет. Возле камней и на отмелях, где встречаются коралловые кусты довольно много рыбок. Желтые с черными полосками как плоские лимоны, разноцветные “хирурги”, какие-то рыбки блекло-серого цвета, одна как несколько раздутый школьный пенал с удивленными глазками-бородавками на морде и мурены. Это, конечно, не роскошество подводного мира Красного моря, особенно в районе Раз-Мухаммада, но, как говорят, на безрыбье и омар за рыбу сойдет.
На второй день после прибытия повезли нас на обзорную экскурсию по острову. Бесплатно. Завезли на змеиную ферму, где вырабатывается змеиный яд для медицинских целей, показали даже небольшое шоу с целованием ядовитых змей, потом на латексную фабрику, где делают подушки и матрацы из экологически чистого латекса. Весь демонстрационный зал уставлен двуспальными кроватями, где рекомендуется всем полежать и оценить по достоинству постельные принадлежности местного производства. Мы оценили преимущества в две ортопедические подушки, кои и приобрели за цену ремонта заднего бампера автомобиля “Рено” (двести долларов).
Затем завезли в крупнейший на острове Пхукет буддийский храм, который поразил своей чистотой (в сравнении с буддийскими храмами на Шри-Ланке,) и красотой мраморной отделки полов и внутреннего убранства.
Последним пунктом нашей программы было посещение местной фабрики ювелирных изделий с шикарным магазином изделий местных мастеров. Мастера были на высоте и мы так же по достоинству оценили их нелегкий труд.
В тот же день у нашего гида – милого парня, по имени Егор, с хорошим чувством юмора и приветливой улыбкой, была вечерняя выездная сессия. Там он встречался с вновь прибывшими на Пхукет (то есть с нами), и приглашал посетить экскурсии, расширяющие общее представление об острове, о Тайланде. В целом и его месте в списке мест обязательного посещения лиц, выехавших за пределы родного Отечества. Прослушав небольшое вводное слово и определив наши физические возможности, мы записались на три экскурсии, каждая из которых занимала весь световой день – с утра до вечера.
Первая экскурсия состояла в посещении островов в Андаманском море и проплыве на каяках сквозь узкие пещеры в период отлива во внутренние озера данных островов. Каяки – это резиновые каноэ, где каноист пользуется байдарочными веслами, а не одним веслом как принято в каноэ. В голову сразу пришла мысль о том, что «Каноист из Конотопа» был конформистом и концептуально не пользовался контрацептивами, поэтому закончил свой жизненный путь на континентальном шельфе в кругу консервативных коллег традиционной ориентации”. В общем, бред, рожденный местной жаркой погодой. Хотя…
Слова “каноист” и “каякер” рождает множество интересных ассоциаций, таких как «Касьян-каякер» послал всех на «хер» или «Семён-каноист» в душе был «сионист» ну и так далее.
Добирались мы до островов на кораблике около часа. Погода стояла чудная, море было спокойным и можно было не спеша наблюдать, как из туманного марева вначале появились серые тени отдельно стоящих мелких островов, которые по мере приближения к ним обретали более четкие формы огромного количества отдельно стоящих скал и покрытых зеленью гор и холмов, выросших на водной глади в нарушение всех геологических законов возникновения такого рода земляных образований посреди открытого океанского пространства. Острова, подмытые приливом, напоминали гигантские грибы зеленого цвета. Подплыв к одному из них, моряки нашего судна, они же каякеры стали выгружать с кормы каяки, на которые мы усаживались по двое плюс сам руководитель каяка сзади. Заняв исходные позиции, поплыли к острову в то место, где у воды была видна маленькая пещерка и к нашему ужасу, не останавливаясь, поплыли через неё, чуть не цепляясь головой за обросшие ракушками свисающие камни. Но к нашей радости, пещера была сквозная, и был виден свет в конце туннеля. Из туннеля мы вплыли во внутреннее озеро, окруженное отвесно поднимавшимися скалами. Ознакомившись с этим чудом природы, открытым каким-то англичанином в середине девяностых годов, то есть, практически, недавно, мы приблизились к спускающимся к воде деревьям, где сидела группа маленьких обезьян, не обратившая на нас никакого внимания. Особенно поразил “философ”, который даже не изменил положение своего задумчивого чела, а так и сидел на камне, размышляя о чем-то о своем, скрестив лапки. “Есть ли жизнь на Марсе, нет ли…” Была еще одна влюбленная пара, держащая свои лапки вместе и с оптимизмом смотрящая в свое светлое островитянское будущее.
Затем мы переплыли во второе, более мелкое, озеро, где были деревья, питающиеся морской водой (мангровые деревья), в корнях которого нам показали существо, внешне напоминающее большую вытянутую жабу с глазами какающего мальчика. Сзади у неё был хвост, а спереди вместо ласт лапки, которыми она крепко держалась за корни. Да, друг Гораций, какую только херню не увидишь в дали от родных датских берегов.
На этом осмотр внутренних озер был закончен и мы через ранее обозначенную щель выплыли из этого чудного места и поплыли вдоль нависающего над нами острова к обещанной нам пещере, где днем отсыпаются летучие мыши. Пещера была столь глубокой, что мы перлись по ней в кромешной тьме, вдыхая ароматы глубоко замкнутого помещения. В лучах выданного нам фонарика мы, таки, разглядели пару раз висящие лоскуты летучих мышей. Мы были счастливы.
Вернувшись на кораблик, мы пообедали и отправились на другой остров, где на тех же каяках въехали в лагуну, где на маленьком пляжике устроили фотосессию. Там же ознакомились с тяжелым трудом местной рыболовецкой артели по отлову крабов и дурно пахнувших медуз, используемых в местной кухне для приготовления утреннего бодрящего супчика.
Программа экскурсии была выполнена полностью, и корабль лег на обратный курс. Ближе к вечеру прибыли в порт назначения усталые, но довольные. Переполненные впечатлениями, приехали в гостиницу, и конец дня провели в неге теплого тайского вечера, сопровождаемого звуками прибоя и непривычным трещанием в кустах какой-то местной зверушки.
Следующий день был проведен в отеле. Утром поплавали с маской, купленной в местном минимаркете, осмотрев рыбок, кормящихся здесь же у камней. Здесь я впервые увидел маленьких “хирургов”, изумрудно-синих, переливающихся на солнце. Раньше я их видел только большими, и у меня сложилось впечатление, что они такими уже рождаются. А жена, наконец-то в живую увидела мурену – милое морское существо, похожее на выброшенный порванный чулок. Но пока Ира осматривала представителей местной морской фауны, она потеряла счет времени и на все мои призывы вернутся в семью, игриво покачивала дыхательной трубкой. Результат не замедлил сказаться – к вечеру поднялась температура и ночь прошла в апокалипсических фантазиях о неожиданных встречах с местными акулами. А ведь нам на следующее утро надо было ехать на экскурсию, связанную хоть и небольшим, но экстримом. Довольно долгая дорога через весь остров и по северной провинции Пханг-На привела нас в базовый лагерь рафтеров. После недолгой, но содержательной инструкции по пользованию коротким веслом и действиям в случае неожиданного наскока на одиноко стоящий камень, нас одели в яркие шлемы желтого и оранжевого цвета (очевидно для того, чтобы рафтеры не промахивались своими короткими веслами, отталкиваясь от вылетевших в воду, но еще не утонувших участников объявленного действа) и спасательные пояса такого же весёлого цвета. В составе довольно большой группы оказалась тетка, которая готовилась к рафтингу еще дома, поскольку на её ярко розовый брючный спортивный костюм был надет спасательный жилет явно индивидуального пошива (от Кутюр) в полном соответствии с большой пляжной сумкой, сшитой из остатков ткани, пошедшей на жилет.
Нас рассадили в резиновые лодки по четыре человека лицом друг к другу и стали ждать момента, когда сверху из водохранилища сбросят воду, которая захватит наши лодки с уже сидящими участниками заплыва и понесет к заветным берегам. Пока сидели и ждали подъёма воды, местный бушмер этим самым коротким веслом умудрился заехать по верхней губе девушки, сидящей в нашей лодке. Из губы пошла кровь, но никто даже и не подумал извиниться или выразить сожаление по случаю данного факта и тогда мы поняли, что рафтинг не для слабонервных. Как там у Владимира Семеныча – “Если парень в горах не “ах”, оступился и сразу в крик…”
Короче, пустили воду, и с гиканьем и улюлюканием сверху съехала группа таких же рафтерев, но отправившаяся в этот рисковый поход с еще более крутых горных вершин. Пропустив авангард, мы вклинились в поток и далее, “ёкая” и “акая”, понеслись, изображая из себя сплав древесины высшего качества. Жена моя, женщина нежная, да к тому же с температурой, оставшейся после вчерашнего перегрева, не оценила по достоинству эти молодецкие забавы. Двумями руками вцепившись в довольно тонкий канат, до крови впиваясь длинными ногтями в ладони, она живенько комментировала каждый удачный поворот на изгибе реки или удалое подпрыгивание на очередном речном пороге.
Но это была лёгкая, непринужденная “развлекуха” по сравнению с другим испытанием, обозначенном в рекламном буклете как “тракинг” на слонах. Раньше я как-то не придавал особого значения расшифровке слова “тракинг”, а напрасно. Ведь это слово из словаря военно-полевого устава американской армии. Это перемещение на боевой бронетехнике по пересеченной местности. И вот, взобравшись на местную бронетехнику – слонов местной популяции и привязавшись местными ремнями безопасности – засаленной веревкой небольшого диаметра в своем сечении, отправились мы в свое путешествие.
Хотелось бы рассказать об этой поездке подробнее, но не хочется жену обижать. Она, человек довольно рисковый и большой любитель экстрима, после нескольких десятков метров просила прекратить этот переход через сельву и вернуть её на исходную точку, так как дважды чуть не вылетала из-под местных ремней безопасности на особо крупных ухабах… Всё бы в этом разделе было грустным, если бы не удивленный возглас Ирины Михайловны, изрядно меня позабавивший. Он так и стоит у меня до сих пор в ушах. Увидев, что впереди идущий слон решил использовать джунгли по прямому назначению в своих корыстных биологических нуждах и на ходу стал опорожнять скопившиеся в его нутре пищевые отходы, Ирина закричала: ”Дима, посмотри, он же с… дровами”. Добавьте к этому возмущенно-удивленную интонацию, и Вы поймете предмет моего нетолерантного веселья.