— Талини, задача усложняется! — сообщил я.
— Не надо, гра! Она и так не из лёгких! — взмолился адмирал.
— Ничего не знаю! — отрезал я. — Есть такое слово «надо». Вот сейчас надо НЕ стрелять по тем направлениям, которые я буду указывать. Всего два направления!
— Да, гра… Хотя я бы порекомендовал бить из всех стволов!.. — ворчливо заметил Талини. — Но дело ваше…
— Надо, адмирал, надо! — вздохнул я и переключился на закрытую связь:
— ИСИС, я пока остаюсь на «Зевсе»! Передай Араэле, чтобы была в рубке «Мэлоннеля» и попыталась поточнее выявить дирижабли с носителями ТВЭЖей.
— Принято!
Первыми в атаку пошли наши противники. Облаков становилось меньше, прятаться было уже негде — и они начали решительно набирать высоту. В ответ флот Комоф открыл активную стрельбу. Как ни старался Страж, но остановить продвижение противника пока не удавалось. Я-то надеялся, что после того, как заработают все орудия, мы начнём перемалывать врага быстрее, чем он приближается. Но наши противники не были дураками — а жаль…
Как только у одной группы дирижаблей начинали мигать щиты, те проваливались в глубину строя, а на смену им выходила новая группа, прикрывая прореху в строю свежим щитом. Благодаря тому, что враг поднимался, уйти вниз им каждый раз удавалось очень быстро. А скорость подъёма новой группы была уже не настолько важна.
В результате, конечно, противник нёс потери — но совсем не такие большие, как хотелось бы. К тому же, я исправно сообщал, куда стрелять сейчас не следует, и два, пусть и не слишком широких, направления оказывались для нас заблокированы. Враги же, заметив закономерность, именно на них и старались сосредоточить основные силы. Однако весь флот так не выставишь, и нам пока с лихвой хватало целей.
К сожалению, всё хорошее рано или поздно заканчивается, и вскоре мы тоже оказались в радиусе вражеского обстрела. Конечно, пока ещё не прицельного — из-за дальности. Но ордер всё-таки пришлось перестраивать, чтобы прикрыть щитами изначальных все наши эфирные суда.
— Шесть тысяч четыреста девять дирижаблей, — закончил подсчёт ИСИС. — Ещё триста девятнадцать мы сбили.
— Откуда столько?! — удивлённо выдохнул Эпирин. — Гра Фант, а что союзники говорили?
— Союзники говорили… — ответить я не успел.
Гилус Распорядитель просит разговора! Принять?
Совсем забыл о том, что сам вчера пытался вызвать Гилуса… Быстро отступив к стене, где никому не помешаю, я дал согласие на связь.
— Прости, Фант! Вчера узнал, что флоты Новой Аристократии и Совета Большой Скалы собираются в два кулака, — начал Гилус прямо без предисловий. — Никак не мог ответить, сам понимаешь…
— Гилус!.. — попытался я вставить хоть слово, но распорядитель явно спешил.
— Надо было со всеми связаться и объявить сбор. Да, кстати, тебя мы тоже ждём. Собираемся у скалы Мин-тава…
— Гилус!.. — снова попытался я вставить слово.
— Найдёшь по картам! — отмахнулся тот, видимо, продолжая разговор с каким-то другим Фантом, который пытается расспросить его по делу. — С юго-запада подходит армада более чем в четыре тысячи дирижаблей!..
— Гилус, да послушай…
— Нет времени, Фант! У Большой Скалы около полутора тысяч дирижаблей. Но среди них три боевых армады, ты же помнишь…
— Гилус! Меня! Не! Будет! — громко и чётко выговаривая слова, прокричал я прежде, чем распорядитель успел отключиться.
— Как не будет? — распорядитель строго воззрился на меня. — Фант, мы же договорились! Ты гарантировал!..
— Я гарантировал присутствие своего флота тогда, когда у меня с востока не лезла армада почти в семь тысяч кораблей! — выпалил я. — Это у меня сейчас нет времени!..
— Но откуда?! — Гилус удивлённо посмотрел на меня.
— С востока! — повторил я. — Вы просчитались. И проворонили этот флот.
— Фант!.. — Гилус понял, что я сейчас отключусь, и попытался меня задержать.
— У меня тут бой, Гилус! — торопливо сказал я. — Я, правда, сейчас не могу…
И отключился. Сразу.
Поскольку мои реплики в рубке прекрасно слышали, то первым делом я ответил Талини и Эпирину:
— Помощи не будет… С юга идёт армада в четыре тысячи дирижаблей. У Большой Скалы ещё полторы тысячи. Все готовятся к той битве, а наших врагов они прощёлкали…
— Значит, справимся своими силами, — вздохнув, сказал Талини и вернулся к командованию.
Центром нашего построения был «Зевс», развёрнутый бортом к наступающим врагам. Своим щитом он прикрывал самую многочисленную группу дирижаблей. Ещё три группы были защищены старыми корсарами — «Каламбадой», «Эгу-артом» и «Эмори», которые треугольником расположились вокруг «Зевса».
Группа «Зевса» выдавала максимальную огневую мощь, стараясь выбить как можно больше врагов — и при этом привлечь на себя как можно больше выстрелов. Оставшиеся три группы старательно добивали тех, кто прорывался через плотную заградительную стрельбу флагмана и его сопровождения.
К сожалению, уничтожать вражеские дирижабли пачками у нас не получалось. Враги тоже не щёлкали клювом и успевали отводить потерявшие щит группы в тыл. И, тем не менее, их количество медленно, но неуклонно сокращалось. Наши щиты спокойно выдерживали все попадания, не перегружаясь от урона. Однако при этом на глазах таяли запасы пневмы в корабельном накопителе флагмана, который я постоянно пополнял из сосудов скрытого могущества.
Кроме того, на месте наш флот не стоял, а медленно удалялся от Пирита, не давая себя окружить. Дело было в том, что враги периодически пытались зайти то с флангов, то сверху. Впрочем, делали они это без особого энтузиазма, потому что небольшая группа, оказавшись в отрыве от остальных сил, быстро уничтожалась, а растягивать всю массу дирижаблей у них пока не получалось. Видимо, с координацией манёвров не всё у них гладко было.
Два часа нам удавалось сдерживать врага, весьма удачно сокращая его ряды. Однако интенсивная стрельба и множественные попадания по нашим щитам, в конце концов, дали о себе знать. Первым о том, что в корабельном накопителе критически мало пневмы, сообщил «Эгу-арт». Пока я готовился с помощью «Мэлоннеля» перебраться на него, панические сообщения пришли и с «Каламбады».
Талини принял решение не отводить группу, и «Каламбада» уступила место другому корсару с щитом изначальных. Щит у того был слабее, менее экономный, да и корабельный накопитель был небольшим — всего тысяч на триста единиц. Так что это было лишь временное решение. А когда я уже был на «Эгу-арте», неожиданно закрылся щит на «Эмори»…
Любой щит имеет несколько параметров, часть из которых понятна воздухоплавателям, а часть — увы, неизвестна. Во-первых, есть параметр расхода пневмы ко входящему урону. Чем больше урона можно принять на одну единицу пневмы, тем лучше щит. Во-вторых, есть предельная нагрузка выставленного щита — то есть, сколько урона совокупно может принять щит, перед тем как выключится, и его нужно будет переставить. Но когда щитом пользуется Страж, он его переставляет постоянно, чтобы пропускать наши выстрелы — и поэтому такой беды с дирижаблями под его управлением не случается.
Но есть и ещё какой-то параметр, который терранцы так и не смогли просчитать… Именно он и отвечает за неожиданные выключения защиты. То ли это интенсивность урона на единицу времени срабатывает, то ли просто сбоит цепочка чешуек, передающая пневму на щит. Так или иначе, никто, к несчастью, не застрахован от таких внезапных отключений.
«Эмори» пришлось туго, когда его одномоментно обстреляли сразу несколько групп врага, отключив свои щиты и тут же вернув их обратно. Щит изначальных замигал и отключился, а несколько десятков снарядов, пока Страж не успел его включить, вгрызлись в дирижабли группы. Два корсара загорелись, а один потерял часть такелажа, и гондола начала опасно крениться. Сам «Эмори» получил несколько попаданий по орудиям изначальных. И хоть они и не были уничтожены, но стрелять из них Страж уже не смог.
Один из дирижаблей группы успел выставить щит, но всех прикрыть не сумел. Да и щит был обычным — а, значит, почти мгновенно слетел. К этому времени, правда, Страж вернул щит изначальных, и новые попадания пришлись уже в него. Но половина эфирных кораблей всё-таки получила весьма неприятные повреждения. Один из вспыхнувших корсаров неожиданно начал снижаться — видимо, огонь победил логосы на ткани аэростата. Стоило ему выйти из-под щита, как гондолу разнесло в щепки десятками вражеских снарядов.
Люди, орудия, груз — всё полетело на землю в облаке обломков и обрывков ткани. Враги, правда, потеряли осторожность и заплатили за эту маленькую победу тремя десятками сбитых воздушных судов. И всё равно такое соотношение было не в нашу пользу. Спустя час группа «Эмори» вынуждена была уйти под прикрытие «Зевса» — щит мигал ещё дважды, когда противникам удавалось сосредоточить на нём стрельбу. Либо этот щит изначальных оказался с дефектом, либо надо было перебирать дорожки чешуек — выяснять причину прямо во время боя было бесполезно.
Теперь получалось, что «Зевс» и его сопровождение прикрыты только с флангов. А наши враги немедленно попытались этим воспользоваться, усилив давление сверху, куда сразу же потянулся огромный «отросток» из кораблей противника. Получив моё согласие, Талини приказал сформировать группу, прикрывать которую должен был «Мэлоннель» со своим щитом.
К этому времени уже весь наш флот сообщал о том, что две трети запасов пневмы в накопителях использованы. А «свежие» враги всё не кончались, и они-то как раз продолжали выставлять щиты и удерживать плотность огня.
— Гра Фант! Нам нужно отходить! — сообщил Талини. — Если не пополнить накопители, то через пару часов нечем будет стрелять и защищаться.
— Нам нельзя отступать, адмирал… — не согласился я. — На Пирите накопитель практически пуст. Если мы сейчас отойдём, то враг пробьёт защиту и захватит скалу. А потом пополнит припасы, захватит орудия изначальных и второй терранской цивилизации… И все это обрушит на Прому. Так что придётся идти до конца.