— А всё просто! — я улыбнулся ещё шире. — Я выйду на палубу, вложу в пёрышко 1000 единиц пневмы… И отпущу его. А мы окажемся прямо в центре начинающегося выброса. Но лучше, конечно, выкинуть меня подальше от дирижаблей… Всё-таки там вихрь образуется.
— Виак говорит, что не надо горячиться! — вслух передал ИСИС. — И флот не надо уничтожать: он может пригодиться. Возьми крыло и подлетай к скале на нём.
— Гра Фант же на поверхность шлёпнется! — заметил Талини. — Там твари, ещё в плен возьмут…
— Вериан спрашивает: «А если он вызовет выброс, то как возрождаться будет?», — подал голос ИСИС.
— У меня есть Последний Шанс, — ответил я. — Один разок возродиться смогу.
— Сообщение от Виака: «Нам нужен выброс!», — передал ИСИС.
— Адмирал! — я посмотрел на Талини. — Отходите от скалы.
— Фант! Ты идиот! — сообщила мне Араэле.
— Не бойся, Эли! Идиотом я был раньше! А сегодня я — гений! — самодовольно ответил я, разглядывая пёрышко.
На этот раз оно всё-таки поддалось всем умениям. И теперь высвечивало отличное описание:
Перо Кироко — артефакт, уникальный.
Создатель — Перо Комоф.
Владелец — Фант Комоф.
Перо вызывает локальный выплеск пневматической энергии, запускаемый шаром-корректором.
Для использования необходимо вложить одну тысячу единиц жизненной энергии.
Пока я поднимался на палубу «Зевса», он и другие дирижабли спешно уходили от скалы. Матросы как раз успели вытащить крыло и собрать его. Над крылом я раскрыл универсальный щит. Настроил его так, чтобы ткань в ливень не промокла. Мне нужно было просто дотянуть до скалы, отпустить пёрышко — и вызвать проклятый выброс…
Я не знал, что будет со мной дальше. Сумею ли я посадить свой транспорт или нет. Скорее всего, мне предстояло умереть и возродиться на Телан. Но главное — дело будет сделано. Победим мы или нет, тварей под скалой поляжет столько, что ни о каком дальнейшем походе им и мечтать не придётся. Ну а я снова не умру, потому что Последних Шансов у меня два, на самом деле. Да и в хранилище имеется запас…
Надо было только долететь. Впрочем, я могу взывать выброс и прямо над скалой. Всё это было нужно, чтобы спасти флот от гибели. Флот оставался последней надеждой человечества.
Ветер трепал мокрую одежду. Было холодно, но я наплевал на всё. Умру я, скорее всего, раньше, чем успею простудиться. Я взялся за рулевую перекладину крыла и весело улыбнулся. Меня провожали в полёт Талини, Араэле, ИСИС, Рубари и Танг. Никто ничего не говорил. Они прекрасно понимали, что решение принято и спорить я не буду — а уж тем более не буду его отменять.
— Фант, но… А ты не боишься, что под выбросом люди на скале начнут слетать с катушек? Всё-таки во время выброса многие ведут себя агрессивно… — спросила Араэле.
— Эли, вот скажи, хоть раз ты, я или Рубари под выбросом сходили с ума? — ответил я вопросом на вопрос. — Кидались всех убивать? Люди делают то, что разрешают себе делать. И если выброс для них — достаточное оправдание… Создатель им судья, Эли…
Мне пожелали напоследок удачи. Я разбежался, удерживая крыло, и прыгнул. Ветер яростно ударил в лицо, и, если бы не очки, то я бы, наверно, ослеп. Крыло юркнуло в грозовые тучи и стремительно понеслось к скале.
Это было страшно и красиво одновременно. Лететь сквозь темноту, освещаемую всполохами молний. Я не испытывал при виде них такого суеверного ужаса, как терранцы, но внутри у меня всё сжималось, когда неподалёку пробегал очередной разряд, а потом накатывал гром. Я вжимал голову в плечи и только глупо улыбался, пытаясь подбодрить себя.
Крыло вывалилось из туч примерно в паре километров от Телан. Дела у защитников шли не слишком хорошо: твари добрались уже до середины склона, и Страж просто не успевал их всех сбивать. Нужно было возвращать флот, но пока идёт обычная гроза, сделать это было проблематично. Зато вихрь выброса поднимет тучи высоко в небеса — и вот тогда дирижабли смогут вернуться…
Моё крыло пролетело над скалой. И в какой-то момент мне даже показалось, что я вижу на стенах арха генерала Виака, который следил за моим полётом, практически не шевелясь. Я отпустил правую руку, продолжая удерживать крыло левой — хотя, если честно, плоховато получалось: крыло сразу слегка просело. Правой рукой я забрался в подпространственный карман, приоткрыл дневник и бережно вытащил пёрышко, крепко сжимая его в пальцах.
Мой транспорт трясло уже немилосердно. Крыло с трудом держалось на курсе и вот-вот должно было уйти в штопор. Поэтому я не стал терять времени. Влил в пёрышко тысячу единиц пневмы, вдохнул, выдохнул — и выпустил подарок Перо, поспешно возвращая правую руку на перекладину управления.
Сначала ничего не произошло. Я даже испугался, что сделал что-то не так. Но спустя всего несколько секунд рядом со мной завис полупрозрачный светящийся шар, оставляющий за собой шлейф золотистых искр. Несколько секунд, пока он двигался на одной скорости со мной, я завороженно глядел на него. Затем новорождённый мэлоннель облетел меня и резво рванул вверх.
Крыло застыло… Застыли низкие тучи… Застыли падающие капли ливня… Мне казалось, что весь мир вокруг застыл — хотя, скорее всего, это были лишь шутки моего собственного сознания. А потом всё снова начало двигаться. Вот только капли теперь не падали вниз: они закручивались в тугую спираль вокруг меня. Крыло завертело и резко швырнуло в сторону. А прямо перед Телан на поверхность, в самую гущу врагов, опустился мерцающий влагой хвост вихря…
Он коснулся земли, буквально втягивая в себя тварей, и труба вихря слегка изогнулась, как будто отталкиваясь — а потом вихрь начал стремительно расширяться. Всё это я видел эпизодически, потому что крыло, раскручиваясь, как юла, стремительно неслось дальше, и я уже ничем не мог управлять. А потом откуда-то сбоку прилетела волна воздуха и воды, и я едва успел отплеваться от попавшей в рот влаги. Крыло кинуло снова, но в этот раз оно не закрутилось, а встало по ветру и набрало приличную скорость. Впрочем, мне это уже не могло помочь…
Я успел снизиться почти до самой земли, пока неуправляемое крыло вертелось вокруг своей оси. И теперь на страшной скорости летел прямо в маленькую рощу, забитую тварями. Кто-то опытный, может, и сумел бы уйти… Вот только зачем? С треском конструкции, веток и костей я влетел в гущу деревьев, даже не пытаясь напоследок прикрыться руками. Тело пронзила страшная боль, заставив отчаянно заорать во весь голос. Впрочем, орал я ровно до того момента, как этим самым ртом и насадился на обломок какой-то ветки… А потом наступила тьма.
На моё счастье, среди защитников Телан жертв пока было немного. Поэтому ожидать возрождения в очереди не пришлось. Да и оставленные в семечке запасы пневмы ещё не успели из меня вылететь. Я возродился практически сразу, заплатив стандартные сто единиц. И немедленно получил комплект формы без знаков отличия. Только на воротнике сюртука кто-то успел белыми нитками набросать какой-то символ. К слову, я так и не понял, какой именно: уж очень коряво сделали.
Ещё спустя пять минут я сидел на стуле в штабе, а рядом на столе лежал план обороны и были раскиданы какие-то фигурки. В руках у меня была чашка с кофе. Кофе же был внутри организма и дарил приятное тепло. Виак и Вериан отдавали какие-то приказы заходящим внутрь людям. Наконец, Вериан повернулся ко мне и махнул рукой.
Мы прошли через просторную комнату и оказались на стене. Вокруг Телан крутился яростный вихрь выброса, но сама скала при этом напоминала Тег весной. Воздух заполнили золотистые искорки пневмы, поднимавшиеся и с самой скалы, и с поверхности. Их было так много, что свет, который они давали, заполнял всё пространство вокруг. С небес всё ещё срывались тугие струи дождя, а искорки то и дело сплошным потоком устремлялись вверх.
Задрав голову, я смотрел, как медленно расходятся тучи, закручиваемые могучими воздушными потоками, а тысячи мэлоннелей рассекают пространство, собирая пневму и набираясь сил…
— Твари преодолели две трети склона, — сказал Вериан, указывая на стреляющие по углам скалы пушки. — Они не сдаются и продолжают лезть… Выброс их не напугал.
— И это хорошо, — кивнул я. — Или плохо… Даже не знаю.
— Фант, ты пока побудь в штабе. Не выходи. Меня грани Араэле отдельно предупредила, чтобы не пускал тебя геройствовать… — заметил Вериан, а я только тяжело вздохнул.
Мне хотелось оказаться там, на «Зевсе». Стоять на палубе и смотреть вниз, на поле боя. Или вообще встать за штурвал. Но управлять без чужих советов я мог только одним дирижаблем — «Мэлоннелем». Это был мой дирижабль. Мой и Рубари. И он погиб.
— Вериан, а что это пытались изобразить у меня на воротнике? — спросил я, указывая на непонятный знак.
Адмирал присмотрелся. А потом его брови взлетели вверх, и он начал смеяться.
— Это молния! — пояснил он, успокоившись. — Но получилось не очень, конечно…
— А почему молния? — удивился я.
— Да тут про тебя одна байка ходит… Что ты дважды через страшные бури дирижабль проводил. И вообще молний не боишься! — пояснил мне Вериан. — Вот народ и прозвал тебя Фантом Молнией. Мундир-то тебе обычный выдали, спороли только нашивки. Но хотели, верно, как-то выделить, вот и попытались второпях изобразить.
— Ясно, — кивнул я. — Оттоптался на очередном табу…
— Да брось, всем уже плевать!.. — адмирал усмехнулся уголком рта. — Мы сами вызвали выброс, мы сами радуемся молниям… Да и громоотводы эти твои…
Первые молнии выброса ударили в землю где-то вдалеке. Вихрь нарастал и набирался сил. По воспоминаниям о страшной ночи на Большой Скале я понимал, что он сейчас постоит-постоит, а потом как начнёт двигаться!.. И до этого момента оставалось совсем недолго.
А пока что от людей отрывались золотистые искорки пневмы и заполняли воздух. От солдата, стоящего рядом и глядящего в сторону обрыва к поверхности. От пневматика, задумчиво жующего кончик длинной бороды, от самого Вериана, от меня… Они отрывались от тела и упархивали в пространство. А вниз, под склоны Телан, без перерыва били орудия, забирая чьи-то жизни и гася жизненные пути. Скоро бойня должна была переместиться на саму скалу, если флот не успеет вовремя. Но им ещё сам вихрь придётся облетать по дуге…