ели весовую категорию. И так получилось, что я оказалась во время падения придавлена ими сверху.
— Хватит лежать, раздавите же.
Волк недовольно рыкнул, но встал на лапы первым, а вот пантера, пользуясь своим положением, стала тереться об меня, урча как вертолет. Злость прошла, и я со смехом пыталась скинуть с себя эту наглую кошку. Помог мне волк, взяв зубами за шкирку пантеру и оттащив ее в сторону. Да, Тьма была крупнее и сильнее Пустоты и всегда была за старшую.
— Спасибо, — почесала я ее за ушком. — А теперь показывай, зачем ты это сделала.
Тьма со всей серьезностью в глазах пошла вперед, и через минуту я опустилась на колени перед пропастью, с отчаянием смотря на лестницу до которой было невозможно добраться.
— Почему?
Пустота села рядом и обвила меня хвостом за талию. Ее поддержка успокоила, но этого не хватало, чтобы унять чувство потери самого главного.
— Как такое возможно? Это же мой мир!?
Я недоуменно водила рукой, проверяя, что тут действительно отсутствует поверхность, и я не смогу добраться до своего потока. Эйфория стола сходить на нет, а мысли становились ясными. За все это время я впервые решила дотронуться до своего лица, и когда мои пальцы нащупали глубокие порезы, закричала со всей силы, чтобы выплеснуть накопившуюся злость.
— Заклинание все еще действует! Вот почему мне не доступен поток! Но, — я посмотрела на своих друзей, — почему я здесь и могу общаться с вами? И почему я все чувствую?
Волк уткнулся своим носом мне в шею, а пантера положила свою лапу мне на руку. После этого я почувствовала комплект, которым меня одарили дракон и орки. До встречи с гигантами я не могла попасть в свой мир да и не чувствовала все то, что сейчас мне было открыто.
«Значит ошейник блокирует заклинание темного мага? Но тогда зачем я оркам?»
Все перед глазами стало расплываться, а чувство полета опять возобновилось, только на этот раз оно было коротким. Когда я открыла глаза, надо мной склонилась орчиха-целитель и по-доброму улыбнулась.
— С возвращением, дочь Смерти.
Прибытие в реальность было медленным и тягучим, поэтому ее фразу я поняла не сразу. Во всем теле чувствовалась легкость, как будто Пустота все еще была со мной.
— Что происходит? — Сфокусировав на ней взгляд, хриплым голосом поинтересовалась у нее. Мне до сих пор казалось, что все происходящее это сон.
— Твое исцеление прошло хорошо.
Я подняла руку, которую сломала при падении, и с радостью отметила, что она здорова.
— Спасибо, — подарила ей благодарную улыбку.
— Рано еще говорить спасибо, — отмахнулась она, а я насторожилась. — Вот встретишься с шаманом, там будет видно.
— Зачем?
— Я не могу сказать тебе, все объяснит он.
Она положила на кровать рядом со мной длинную белую рубашку.
— Одевайся, я тебя подожду на улице.
Когда за ней закрылась дверь, я посмотрела в окно и удивилась.
«Ночь? Сколько же я проспала?»
Надевать рубашку не хотелось, уж сильно она смахивала на одежду, в которую облачают для жертвоприношения. Но другой в комнате не наблюдалось, поэтому пришлось унять фантазию и надеть этот сомнительный наряд. Дырка для хвоста отсутствовала, и ощущать себя в одной рубашке было некомфортно. Она была широкой и доходила мне до колен. Если я так появлюсь перед шаманом, то сгорю от стыда. Может он и орк, но мужчина, а фантазия мне враг, она обязательно будет подсовывать все возможные картинки для взрослых с участием этого шамана.
«Что за бред мне в голову лезет?»
Мотнув головой и топнув голой пяткой по деревянному полу, я решительно направилась к ожидающей меня женщине. Пока шла до выхода из дома, я ощущала себя дюймовочкой. Для орка этот дом, скорее всего, обычных размеров, но для меня он был огромен. Я удивлялась всему: высоким потолкам, гигантской мебели и огромной площади. Было такое ощущение, что увеличили не предметы, а уменьшили меня. Дубовую тяжелую дверь я открыла с трудом, навалившись на нее всем весом, поэтому на улицу я не вышла, а вывалилась. Ночной ветер встретил меня холодным порывом, заползая под рубашку. Кожа сразу покрылась мурашками, и я вздрогнула, переступая с пятки на пятку.
— Вот так будет теплее.
Мне на плечи опустился шерстяной плед.
— Иди за мной, все уже ждут тебя.
Орчиха большими шагами двинулась вперед. Босиком было очень неудобно ступать по дорожке — то и дело мне в ногу впивались камешки. Но возникнувший страх позволял этого не замечать. В доме орчиха говорила, что меня будет ждать только шаман, а теперь упомянула, что он уже не один.
«Может все-таки жертвоприношение?»
Мелкая дрожь сотрясала мое тело, а в голове вырисовывались сцены насилия, поэтому когда мы подошли к другому дому, который выглядел как церковь, я уже готова была закричать и спасаться бегством. Видя мой испуг, женщина обхватила меня за плечи своей ручищей, и с силой повела в дом. Тормозить голыми пятками было больно, но инстинкт самосохранения жил своей жизнью, заставляя меня сопротивляться. Как бы сильно я не старалась, орчиха без проблем довела меня до двери и впихнула в дом, отрезая путь отступления.
«Назад дороги нет!» — пропела я мысленно и стала в панике осматривать помещение.
Здесь царил полумрак, только несколько свечей освещали в конце зала того самого орка в причудливом зеленом балахоне. В зале стоял запах ладана, а по центру находилась пентаграмма, красные контуры которой шевелились, предавая этому месту поистине зловещий вид.
— Подойди ко мне, дитя Смерти.
После такой фразы, сказанной хриплым голосом, мои ноги только еще больше приросли к полу. Мне хотелось быть как можно дальше отсюда, и если в довесок сейчас бы заиграл орган, я вылетела бы от испуга, несмотря на массивную дверь.
«Я же говорю, моя фантазия — враг мой».
Орк сидел молча, поблескивая своими маленькими черными глазками. Подходить к нему желания не было никакого. Видимо через пять минут это ему надоело, и он стукнул посохом об пол. От громкого звука я подпрыгнула как ужаленная. Сердце стучало где-то в районе горла, отбивая барабанную дробь, а когда с двух сторон из темных углов вышли орки, оно рухнуло вниз и на мгновение перестало биться совсем. Наверное, лучше быть без чувств, чем вот так бояться всего.
Мужчины подхватили меня под локти и поволокли к шаману. Хотелось и смеяться и плакать над сложившейся ситуацией. Никогда не думала, что стану участницей подобного мероприятия.
Шаман вблизи выглядел устрашающе, и забавный зеленый балахон с вышивкой не спасал его чудовищный вид. Орки, которые подвели меня, ушли обратно и растворились в темноте.
— Назови свое имя, дочь Смерти.
Орк был уже в возрасте и его хриплый голос очень гармонировал с обстановкой в зале. Хриплый и усталый, он проникал прямиком в душу, выискивая все твои секреты.
— Инесса, — подстать ему, ответила я также хрипло.
Шаман окинул меня взглядом с ног до головы и остановил свой взор на лице.
— Твоя воля принадлежит магу, который осмелился пойти против дарующего ему жизнь.
— Вроде как, — протянула я.
Мне было трудно из-за страха воспринимать его слова.
— Мы не вмешиваемся в жизнь других живущих на этой земле, но мне было велено помочь дочери Бога и вот ты здесь, Рожденная Смертью. Нашим мужчинам была дарована сила, чтобы они смогли забрать тебя у мага, чья душа давно сгнила. Но, как оказалось, этого недостаточно. Ты до сих пор принадлежишь ему. Об этот говорят руны на твоем лице. В них сидит тьма, сотворенная против воли Бога.
Уже на второй половине сказанного я потеряла суть. О какой дочери идет речь, причем тут я и как можно общаться с Богом?
— Вижу, Инесса, вы не понимаете? — догадался шаман, видя, как я пытаюсь переварить его слова. — Возможно еще не время, но очень скоро вы обо всем узнаете. — Философски закончил он.
— Но при чем тут я?
Все же я не хотела участи всех попаданцев, и до последнего верила, что во мне нет ничего особенного, из-за чего сам Бог Смерти попросил о моем спасении. Я конечно благодарна ему за все, но почему я?
— Не мне вам это объяснять, Рожденная Смертью.
«Ага, он тоже перевел стрелки, как и орчиха-целитель. И кто же следующий?»
— Мне было велено только помочь тебе. Поэтому ты здесь. Мы избавим тебя от подчинения, чтобы ты смогла вернуть себе волю.
Вот тут я перестала бояться окончательно, уже с интересом слушая шамана. Может я и виновата в том, что моя воля в руках у дракона, но избавиться от подчинения очень хотелось.
— Я была бы вам очень благодарна, — после этих слов даже поклонилась ему.
— Любой маг-целитель не способен снять это заклинание. Оно очень крепко переплелось с твоим внутренним миром.
Моя надежда стала таять.
— Но мы сможем очистить его, — как-то устало продолжил он, — Наша раса не владеет магией, а только даром. Чистым даром, данным свыше.
Ко мне опять подошли те двоя, и схватили за руки. Если в тот раз они сделали это мягко, боясь причинить мне боль, то сейчас не церемонясь потащили меня назад к пентаграмме. Паника подступила к горлу, вместе с ошейником сжимая мне шею.
— Чтобы выгнать тьму, нашему целителю придется проникнуть в ваш мир. Процедура болезненная, но так необходимо.
Шаман продолжал говорить, а тем временем мои руки и ноги обвязали веревками. Я брыкалась и кричала, но сила была не на моей стороне. Положив меня в центр кровавого круга, они растянули мне ноги и руки, прибив веревки к полу.
— Зачем все это? — выкрикнула я.
Дергаться не было смысла. Они крепко зафиксировали меня, и своими движениями я только задирала рубашку, которую обратно поправить не могла.
— Чужая тьма будет сопротивляться. Мы не должны дать ей вернуться к хозяину.
После этих слов орки, которые пригвоздили меня, покинули зал. Вместо их пришел другой. Я задирала голову назад, пытаясь разглядеть, что там происходит, но уже через минуту мне сунули в рот обычную палку.
— Восстанавливать зубы также больно, поэтому зажми зубами и не выплевывай, — пробасил орк, которого шаман назвал целителем.