Первые следы обнаружились в трех с половиной километрах, на дороге черным удушающим дымом горел такой привычный Амперу «Волк». Именно на таком они с крестным и Галей удирали от преследующих их внешников. Рядом с пылающей броней валялся зараженный, не сказать, что матерый, так, недорубер. Останавливаться и шмонать не вскрытый мешок не стали, пусть этим занимаются те, кто пойдет следом, у Погорелова другая задача.
— Знакомая техника, — заметила Рина, — этот точно такой же, как тот, что в аэропорту рубер помял.
— Именно, — согласился Ампер. — И если сейчас мы найдем целый, я тут же его обменяю на наш.
Через пару километров приличное шоссе резко оборвалось, теперь оно было соединено с городской улицей, заваленной обломками и битой техникой, как чужой, натовской, так и родной, русской. Ее уже стащили к обочине. Ампер приказал Агенту тормозить и принялся изучать маленький городской кластер в оптику. Сердце защемила затаенная боль, прямо перед Погореловым была центральная городская площадь. Теперь она лежала в руинах, ни одного дома выше третьего этажа. От здания администрации напротив вообще остались только две стены высотой метров пять. В центре на возвышении тумба, покоцанная пулями и осколками, но табличка еще на месте. Здесь стоял памятник Журову, герою первой мировой войны, уроженцу этого города. Города, в котором родился и вырос Леонид Погорелов. Здесь жила его семья, здесь погибла его жена. Так в Стиксе Ампер все же дошел до своего городка.
— Ольга, вот я и дома, — с вызовом, голосом полным печали, произнес Ампер. Сердце сжалось, но иммунные не бояться инфарктов.
На другой стороне площади располагалась четвертая бригада, именно там стояла засеченная Андреем техника, и там слонялось дохрена пустышей, по которым из развалин изредка постреливал одинокий стрелок. Кластер был небольшим, примерно метров двести в ширину и пятьсот в глубину, Погорелов даже видел следующий — густой лес. Теперь нужно было оценить находки.
Всего машин тридцать, видимо, остальная часть осталась там, откуда все это добро прилетело. Но даже эти огрызки великой армии для местных были баснословным богатством — тут и БТРы, и два танка, и машина прикрытия колонн «Щит», и спаренное ракетно-пушечное вооружение на колесной базе тяжелого бронетранспортера, мощная штука, за полсотни километров находит любую летающую дрянь и сбивает ракетой, для вертушек спаренные скорострельные тридцатимиллиметровые пушки. Да, из такой штуки элиту валить — просто праздник. Жаль только, что ракеты там заряжены «земля-воздух». Дальше снова два танка, оба средние, устаревшие, латанные-перелатанные. Следом еще один тяжелый монстр — ТПО22 (танк прорыва обороны), для его массы очень шустрая машина, способен вести стрельбу на семь с половиной километров в движении. Снаряды, как обычные, так и управляемые, масса — пятьдесят две тонны. И стоит он на тягаче, похоже, его готовили к переброске на другой участок, а сзади приткнулась машина обеспечения с заряжающим комплексом. С самого краю с открытой дверью, измазанной кровью, стоит бронированный заправщик на пятнадцать тонн. А вот и то, что Ампер искал, два «Волка». Один уже никуда не поедет, его, похоже, переехал БТР, ушедший в лес, и там же и застрявший, а вот второй совершенно целый. Стоит, правда, в самой гуще, но ничего, можно будет добраться.
Вся проблема в том, что сейчас на Погорелова смотрит примерно три сотни зараженных, причем часть из них в крови перемазана, и возможно уже шустрики. Кроме того, откуда-то тут еще парочка лотерейщиков, видимо, явились на перезагрузку, все вокруг в обглоданных костях, техника перемазана в крови.
— Рина, связь с экспедицией, — глядя, как масса зараженных двинулась на них, приказал Ампер. — Обрисуй ситуацию, скажи, что танк есть, и хороший, но нужно чистить. И маршрут им дай.
— Поняла, сейчас сделаю.
— Агент, давай малый задний, будем вытягивать и изничтожать. Хорошо, что мы не ленились и собирали боеприпасы с покойников, хоть их осталось не так уж и много, но все равно проредим. Рина, как доклад закончишь, займись набивкой магазинов, тут по рюкзакам пару цинков, если не больше.
ТКБ — отличный ствол, патрон у него мощный, даже жалко на пустышей тратить такое богатство. Но то, что Амперу выдали для экспедиции, еще жальче. Толчок в плечо, и медленный, безопасный для рейдера зараженный валится с простреленной грудью. Перенос прицела, снова выстрел, на этот раз попал в голову, и на идущего следом плескает красным. Это не бой, а избиение, это не работа рейдера, а работа мясника. Ампер перенес прицел на следующего пустыша, этот уже успел пожрать и вырвался вперед, но до шустрого бегуна ему уже не дорасти. Выстрел, следующий.
— Если бы мы могли притащить все это в Гуляй поле, мы бы стали местными олигархами, — заметила Рина, передавая Погорелову очередной полный магазин.
— Ага, — легко согласился Агент. — Жаль, что пропадает столько добра.
— Если кластер будет прилетать сюда регулярно и кто-то неподалеку обзаведется стабом, то он сильно поднимется. А может, он разовый, как мой, глюкнуло, прилетело, а потом вернулось что-то другое. Но все равно не про нашу честь.
Глава седьмая. Ну, ни как без неприятностей
Стикс не терпит покоя, он постоянно в движении. Он построен на суевериях, и одно из них имеет силу фундаментального закона — если что-то идет слишком легко, значит, впереди ждет подвох. Ампер забыл это правило, а Улей напомнил. «Пластун» медленно пятился задом, таща за собой паровоз из пустышей. Несколько десятков бегунов, явившихся, черт знает, откуда, полегли еще на окраине города, а тупые свежаки тянулись следом за бронеавтомобилем, из которого бил одиночными автомат Погорелова. Вот один из последних рухнул на асфальт, и Ампер уже навелся на массивного неповоротливого пустыша с погонами подполковника, который с трудом ковылял за едва ползущей машиной, как все пошло кувырком. Элита выросла за спиной буквально метрах в двадцати. Сметя густые заросли на обочине, она за секунду добралась до горящего броневика и, налетев всей своей многотонной тушей, отправила корпус в полет. Тот, с грохотом кувыркаясь, преодолел почти десяток метров, саданул «пластуна» в десантный отсек, развернув машину на девяносто градусов. Ампер, так и не успевший развернуть крупняк в тыл, провалился внутрь, приземлившись прямо на Рину, которая тут же заорала, когда на нее рухнули девяносто килограммов мяса и костей, плюс десять снаряги. Новый удар последовал через секунду, ровно столько потребовалось элите, чтобы добраться до обездвиженного бронемобиля. Верх и низ трижды поменялись местами. Ампер успел познакомиться со всеми четырьмя поверхностями, знатно приложившись о каждую, и едва не вылетел в покореженную «собачью будку». Звук сминаемого железа, скрежет, кровь во рту, рассеченная бровь, левый глаз мгновенно заливает. Где-то рядом стонет блондинка, из-за руля что-то хрипит Агент.
Машина легла на правый борт. Погорелов с трудом поднялся на ноги, мир качнулся, и бывший прапорщик рухнул на колени, голова шла кругом, все плыло. Снова звук рвущегося металла прямо над головой. Серьезные когти, пробив броню, на которой не каждая пуля оставит вмятину, отрывают куски, словно та сделана из дешевой китайской жести. Ампер разглядел только огромный глаз, налитый кровью, размером с тарелку, уставившийся на него через образовавшуюся щель.
Рука не слушалась, тошнота подкатила к горлу. Погорелов с трудом нащупал новенький безгильзовый АШК12, автомат каким-то образом переехал на грудь из-за спины. ТКБ, из которого он отстреливал пустышей, куда-то улетел, да и не тянул он против элиты. Хотя и АШК не потянет, жемчужника нужно бить крупным калибром, и лучше всего издалека. Слабые пальцы с трудом справляются с массивным и довольно тугим предохранителем. Палец жмет спусковой крючок, но вместо очереди гребаный одиночный выстрел. Пуля бьет точно в центр огромного зрачка, и тот лопается с противным хлопком.
— Черт, — прошипел Ампер, с силой дожимая переводчик до автоматического огня, но поздно, цель покинула сектор стрельбы.
С дороги взревела подраненная тварь. Ампер успел оценить габариты, те внушали, мутант оказался размером с армейский грузовик. Несколько секунд, и пришло возмездие за выбитый глаз, новый удар и тяжелая бронированная машина, словно детская игрушка, которую по ходу пнул взрослый здоровый пьяный дядька, взмыв в воздух, снова летит кувырком. Удар, еще удар, и на этот раз уже Рина лежит на нем сверху. Лицо девушки залито кровью, шлем она потеряла, похоже, тот был не застегнут, она дышит, но как-то слабо, на грани слышимости.
Ампер нащупал трубу гранатомета, которая оказалась у него под спиной. Выбравшись из-под тела девушки, он, встав на карачки, ухватил тубус за ремень и поволок за собой к распахнутым искореженным дверям десантного отсека. «Пластун» перекошен, сейчас машина стоит на всех колесах, но корпус так измят, что приходится передвигаться на карачках.
За спиной стонет Агент, он тихо шипит сквозь зубы, похоже, его поломало и зажало, но Погорелову просто некогда им заниматься, нужно завалить элиту, иначе она завалит их. Бывший прапорщик выпал на асфальт и оказался среди трупов десятка пыстышей, которых сам и убил. Элита стоит метрах в пятнадцати и трясет башкой, а над ней кружит дрон, но не тот крупный с парой ракет, а мелкий гражданский, и сейчас он делает нечто важное — он отвлекает тварь от Ампера, который раскладывает трубу гранатомета. Руки действуют абсолютно механически, сознание плывет, похоже, по башке ему прилетело круто. Погорелов старается только удержать тварь в прицеле, плохо, что граната встает на боевой взвод только после двадцати метров, а тварь ближе, но искать позицию уже некогда, единственный глаз твари направлен на него.
— Замри, — активируя дар, приказал он и нажал спуск.
Реактивная струя уходит за спину, а граната летит точно в широкую грудь замершей элиты, не оставляя ей ни единого шанса уклониться.
Толчок в спину последовал совершенно неожиданно. Ампер и так едва сохранял равновесие, стоя на одном колене, так тут еще прилетело в тыл. Жесткий удар швырнул Погорелова вперед прямо на труп свежеупокоенного пустыша, а следом что-то тяжелое, урча, навалилось сверху. Выстрела он не услышал, только почувствовал, что тело, навалившееся на него, обмякло, а затем тяжесть исчезла, и бывший прапорщик, с трудом перевернувшись на спину, столкнулся взглядом с незнакомым мужиком в имперской форме и с автоматом в руках.