— Мы еще маленькие, мы это не проходили, — чуть насмешливо сказал Алька.
Игнатик заглянул Яру в лицо.
— В самом деле, пойдем купаться, Яр.
Они начали спускаться. Данка двигалась осторожно, боком. Алька, несмотря на забинтованную ногу, ускакал вперед. Чита ухитрялся читать на спуске и ни разу не споткнулся. Игнатик не выпускал руку Яра.
4
Под заросшими откосами и обрывами тянулась песчаная полоса. Кое-где на ней торчали пляжные грибки. На песке резвилось и загорало множество мальчишек и взрослых. Мальчишек, разумеется, больше. Ребята и Яр долго шли вдоль воды и наконец отыскали свободное место с гладким, почти не тронутым следами песком.
Алька торопливо задергал пуговки рубашки. Сказал с восторгом:
— Ох и побулькаем...
— Тебе нельзя, у тебя нога порезанная, -г- возразила Данка. Впрочем, без всякой уверенности, что Алька послушается.
Он только фыркнул и показал язык.
— Балда упрямая, — сказала Данка. Одним махом сбросила через голову платье, промчалась по песку и гибко, по дуге, кинула себя в воду. В серебристом купальничке она мелькнула, как узкая рыбка.
— А говорили, что здесь русалки не водятся, — улыбнулся Яр.
Мальчишки торопливо пошвыряли в кучу одежду и башмаки. Даже Чита без жалости скомкал свои наглаженные брюки. Только Яр аккуратно укладывал костюм — чужой, надо беречь. Игнатик, Алька и Чита нетерпеливо на него поглядывали.
— Ты нас побросаешь? — спросил Игнатик.
— Как?
— Ну, раскачал — ив воду, — объяснил Алька.
Вода была мутноватая и теплая, с привкусом травы и песка. Яр швырял с размаху в эту воду орущих от радости Игнатика и Альку. Потом все ныряли с него, как с вышки. Даже Данка, которая приплыла с середины реки. Оказалось, что лучше всех ныряет Чита. Тощий, ребристый, в обвисших трусиках, он взлетал с плеч Яра, как пружинка, и падал без плеска. Данка тоже хорошо ныряла. Игнатик не очень. Алька же просто плюхался.
Когда выходили на берег, Алька вдруг завопил:
— Ой, меня кто-то за ногу тащит! Крокодил!
Никто, даже Яр, не обратили внимания: привыкли к его фокусам. Только Игнатик бросился к Альке. Схватил его за локоть, дернул к себе. Оба шлепнулись у берега на мелком месте.
— Ты чего! Я же понарошке! — захохотал Алька.
Игнатик вскочил, ушел на берег и лег.
— Ну какие здесь крокодилы, — немного смущенно сказал ему вслед Алька.
— Ох и пустозвон ты, — вздохнула Данка.
— Я виноват разве, что он всему верит? — огрызнулся Алька.
Вслед за Игнатиком все в беспорядке попадали на песок. Яр украдкой смотрел на Игнатика и Альку — те лежали недалеко друг от друга. Алька боком-боком подобрался к Игнатику, осторожно дотронулся локтем до его плеча. Игнатик улыбнулся. Тогда Яр облегченно закрыл глаза и перевернулся на спину. Блаженно вытянулся на сухом теплом песке Планеты.
Какой планеты?!
Скадермен всегда обязан быть скадёрменом. Разведчиком. Попадая в незнакомые условия, он должен исследовать, изучать, анализировать, делать выводы. Строить хотя бы первоначальную теорию. Во имя дальнейшего развития человеческой мысли, во имя прогресса и науки.
Яр чувствовал, что самым скандальным образом теряет право на свой высокий титул. Он не анализировал и не строил. Он валялся на песке в обществе трех загорелых пацанов и девчонки и, вопреки логике, чувствовал себя таким же, как они — довольным и беззаботным.
Впрочем, он попытался мысленно прикинуть конспект первого донесения.
Пункт первый. Способ высадки на объект. Значит, так: через голубятню на поляне с одуванчиками (о, бедные академики в экспедиционном комитете СКДР!).
Пункт второй. Вид космического объекта. Планета типа, максимально приближающегося к земному... А может быть, все-таки просто Земля? В другом витке пространства-времени, или в каком-нибудь параллельном варианте развития, или... тьфу! Сюда бы Стасика Тихова с его коллекцией фантастики, там подобной зауми — хоть зачитайся. (Но Стасик разбился в десантной ракете на голой гранитной планетке с красивым именем Легенда. И где теперь его коллекция?)
Ну ладно, пункт третий. Наличие биологической жизни. Сколько угодно. Во всех видах. Вот божья коровка ползет по локтю...
Пункт четвертый. Имеются ли какие-либо признаки цивилизации?
О господи, вон они, живые представители здешней цивилизации! Похитили разведчика Ярослава Родина с крейсера и в ус не дуют! Данка сидит на песке в позе знаменитой Русалочки и крошечным гребешком расчесывает мокрые волосы. Игнатик и Алька докопались до влажного песчаного слоя и строят крепость — вроде той, что стоит наверху. Чита, естественно, читает. Впрочем, это не мешает ему время от времени украдкой швырять в крепость песочные'бомбочки. Яр давно заметил, что Чита многое умеет делать, не отрываясь от книги.
Очередная бомбочка шлепнулась на верхушку главной башни.
— Ну ладно, Чита, — сказал Алька. — Сейчас ты запоешь... Тик, давай устраивать карательную экспедицию.
Оба угрожающе засопели и на локтях и коленках стали подбираться к Чите с флангов. Он делал вид, что ничего его не касается. Но, когда Игнатик и Алька с воплями кинулись в атаку, Чита непостижимым образом ускользнул. Бросил книжку и помчался к воде. Алька с Тиком — за ним.
— Сейчас всю реку взбаламутят, — сказала Данка. — Ой, вон пароход идет, волны будут! Пойдем, покачаемся?
На середине реки шлепал громадными колесами чернобелый пароход с желтой трубой и голубым флагом. От форштевня и колес бежали к берегу длинные волны. По песку мчались к воде радостные мальчишки.
— Идем! — поторопила Данка.
— Лень, — честно сказал* Яр. — Лучше я поваляюсь.
Данка убежала. Яр опять попробовал сосредоточиться.
Настроить мысли и нервы на тот жесткий ритм, который свойствен скадермену, ступившему на незнакомый космический объект.
Не получилось. С первых минут, когда Яр оказался на Планете, его беспокоили мысли, не имевшие отношения к задачам разведчика и науке планетологии. Его волновало, не обидел ли он Данку неосторожным вопросом об отце. Не слишком ли сильно поссорился с ребятами Алька? Не разболится ли порезанная Алькина нога? Почему у Игнатика среди веселья и смеха вдруг мелькает в глазах тревога?
Игнатик... Белобрысый похититель скадерменов, покоритель субпространства й сказочник с оттопыренными ушами и поцарапанным носом. Когда он доверчиво и как-то чуть испуганно берет Яра за рукав, к горлу подкатывает теплая ласковость. В конце концов, это понятно: у Яра мог быть такой сын. Такой же, как кареглазый Тик... Или как Алька? Может быть... Или как серьезный и быстрый Чита... Или дочь, похожая на Данку... Если бы Галина дождалась тогда.
Но она не дождалась. И Яр никогда не осуждал ее. Он знал, что это могло случиться. Он сам не раз говорил ей, что главное для скадермена не земные радости, а звездный поиск. И верил, что это так...
Мальчишки с Даккой выбрались из воды. Расселись вокруг Яра. Данка сказала:
— Ты пережаришься.
— Не-е... — сказал Яр Алькиным голосом.
Алька вспомнил:
— У нас же хлеб есть! Давайте обедать.
Они разломали и дружно умяли пухлый свежий каравай.
Алька похлопал себя по животу и лениво встал.
— Пойду попью водички...
— Из реки? — ужаснулась Данка.
— Я тйщу раз пил, — сказал Игнатик и тоже поднялся.
— Вы ,'посмотрите, какая вода мутная!
— Это) же песок, — возразил Чита. — Песок — не микробы, он Даже полезен для пищеварения. — И двинулся за Игнатиком и Алькой.
Данка жалобно посмотрела на Яра:
— Может, правда попить? Ты не боишься воды с песком?
— Я могу пить какую угодно воду. Даже морскую... А вот вы...
— А, ничего не будет! — Данка махнула рукой и побежала к воде. Яр за ней.
Они заплыли подальше, поглотали теплой, но не очень противной воды, поныряли и опять растянулись на песке.
— А знаете, что мы натворили? — вдруг спросил Чита.
— Что? — радостно подскочил Алька.
— Мы один хлеб разломили на пять частей. И запили водой из реки, не из водопровода. Настоящий обряд. Мы теперь вроде тайного союза нарушителей обычая.
— Все за каждого, один за пятерых, — серьезно сказал Игнатик.
— Вот это да... — с тихим восторгом прошептал Алька.
— Уже?
— И ничего не случилось, — усмехнулась Данка. — Ни землетрясения, ни молний. Ни криков классной дамы...
— И крепость на нас не обрушилась, — поддержал Чита. Все посмотрели на крепость.
Она стояла высоко на обрыве, прямо над тем местом, где лежали и сидели пять «заговорщиков». Кирпичные башни ярко освещало. солнце, они были коричневато-оранжевыми. Над разрушенными зубцами плыли круглые облака. Внизу ветра не было, но там, на высоте, облака двигались быстро. Они наплывали из-за реки и уходили за крепость. Крепость бесконечно клонилась им навстречу, будто и в самом деле грозила рухнуть под обрыв.
— Что сейчас там? — спросил Яр. — Музей?
— Ничего нет, — сказала Данка. — Просто развалины.
— Но, наверно, туристы все равно лазят?
Данка покачала головой:
— Там почти никто не бывает. Говорят, что опасно. Крепость стоит на песке и может в любую минуту обвалиться.
— Видишь, даже здесь, внизу, кроме нас никого нет,
— гордо сказал Алька. — Все боятся...
В самом деле, берег был полон народа, а на пятачке под крепостью — пусто. Вот, значит, почему...
Яр спросил:
— А если в самом деле обвалится?
— Ну да! Полтыщи лет стояла, а сейчас вдруг посыплется, — хмыкнул Чита. — По теории вероятности — это чушь.
— Да там все прочное, — тихо сказал Игнатик. — Яр, мы там знаешь сколько лазили... Хочешь, слазим вместе?
Яр хотел.
В Нейске не было крепости. Был только старый монастырь на обрыве, но туда никого не пускали: в нем располагался секретный научный институт. Еще нависал над берегом фундамент взорванного собора. Под фундаментом Яська с Валеркой и Юриком разыскали подземный ход, но он оказался заваленным в самом начале.