– Нет. Мне просто стукнуло в голову поискать кое-что в интернете, а телефон сдох. Но это не так уж и важно. Посмотрю, когда вернусь домой.
– Можешь поискать с моего.
– Правда?
– Конечно.
Я уже тянусь за ее телефоном, когда вспоминаю реакцию людей на выступление Дианы. И тут задаю себе вопрос: действительно ли мне нужно знать, что произошло с ее братом? Хочу ли я прочесть об этом в интернете? Смогу ли завтра насладиться ее выступлением, если буду разбит из-за подробностей чьей-то семейной трагедии, которая обязательно напомнит о моей собственной?
– Нет, – я резко одергиваю руку, – лучше не надо.
– Уверен?
– Да. На сто процентов.
Я быстро выпиваю оставшийся чай и предлагаю Нате помощь с выбором подарка для Даниэля.
Мы садимся на соседние барные стулья и принимаемся за дело.
– Ты хорошо его знаешь? – интересуется она, пододвигая ко мне ноутбук.
– Мы раньше часто виделись в компьютерном клубе, – отвечаю я, решив не вдаваться в подробности нашего знакомства и последующего общения.
Не говорю я и том, что Даниэль – единственный, кто знает про under_the_mask. Пару лет назад он застал меня за третьей по счету бутылкой пива. По его словам, у меня был жалкий вид. Помимо постоянных конфликтов с родными из-за брошенного универа, я переживал потерю виртуального друга. Мне так хотелось написать ему, но какой в этом толк, если он все равно не ответит?
Парни, с которыми я тусовался в компьютерном клубе, мало что обо мне знали. Но Даниэль всегда приглядывал за всеми нами. В особенности, за мной. Я не удивился, когда вывалил ему все, что накопилось в душе, и совсем не переживал из-за его реакции. Если он и не мог подобрать нужных слов, то умел поддержать одним только своим присутствием.
– Он вроде хотел палатку, – вспоминаю я наши с ним давние разговоры за игрой в Ведьмака.
– Правда? – удивляется Натали.
– Ну, года три назад он точно говорил мне об этом. Что хочет в поход, пожить в палатке и все в этом духе.
– Сеня, ты – мой спаситель, – облегченно говорит она, улыбаясь.
– Только не бей, если ему вдруг не понравится.
– Не буду.
Я собираюсь уходить, когда она вдруг останавливает меня.
– Даниэлю повезло с тобой. Не у всех такие внимательные друзья, – серьезно заявляет она.
– Я… – мне совсем нечего ей ответить. – я пойду спать.
– Хорошо. Спасибо за помощь.
– Спасибо за чай.
Мы обмениваемся быстрыми улыбками, после чего я ухожу назад в постель.
Я всегда считал, что это мне повезло с друзьями и семьей, но точно не им со мной.
Возможно, было ошибкой считать так на протяжении стольких лет.
8 глава
Открыв глаза, я вижу нависшую надо мной Лунару. Она протягивает мне телефон и шепотом сообщает, что зарядила его.
– Как? У меня же нет зарядки, – удивляюсь я, еще толком не проснувшись.
– Нати перед работой забежала в магазин техники и купила ее для тебя.
– У тебя все друзья такие странные?
Звонко смеясь, она велит мне подниматься и уходит.
– Завтрак уже на столе, – кричит Лу из кухни.
– Уже встаю, – сонным голосом протягиваю я, хотя еще очень далек от того, чтобы поднять свою тушу с дивана.
Стараясь поскорее прийти в себя, листаю новостную ленту и просматриваю забитую дурацкими рассылками почту. Замечаю письмо от Дианы и не верю своим глазам. Мне казалось, она вчера так и не ответила. Наверно, оно пришло в тот момент, когда я общался с under_the_mask в игровом чате.
@DinDinAlaeva
Спасибо за пожелание удачи.
Сейчас еще раз пересмотрела все фото, пытаясь понять, на что это похоже.
Протянутая в пустоту ладонь. Одинокие цветы на льду. И плачущая девушка.
Все вместе они словно рассказывают историю моей жизни.
Как тебе это удалось? Ты точно режиссер, создающий фильм из одних только фотографий.
Может, где-то проходит или в скором времени пройдет выставка твоих работ? Я бы с удовольствием сходила на такую.
Она это серьезно? Конечно, я и раньше думал об этом, но всегда считал, что до выставок не дорос. Многие фотографы делают хорошие снимки, но далеко не каждый создает подлинное искусство. Я себя к такого рода творцам никогда не относил и мне неловко слышать подобную похвалу. Тем более, от нее.
@SenyaKovalev
Спасибо, конечно, но ты мне льстишь. Я не так хорош в фотоискусстве, как ты могла подумать.
Эти фотографии вышли такими живыми и наполненными благодаря тебе.
Надеюсь, что сегодня смогу снять твое выступление ничуть не хуже.
Вряд ли она ответит. До начала второго дня чемпионата остается всего пара часов.
– Ты где? Твой завтрак уже холодный! – кричит Лунара.
– Да иду я, иду.
Осматривая себя в зеркале, я жалею, что не взял с собой побольше одежды. Выгляжу так, будто выбежал из дома в чем пришлось: в поношенных джинсах и мятой футболке. Делать нечего: натягиваю на себя куртку, поправляю волосы и выхожу из квартиры вслед за Лунарой.
Добравшись до спортивного комплекса, мы в первую очередь заходим в магазин: Лу сразу направляется к игрушкам, а я останавливаюсь в отделе с цветами. Мне не посчастливилось родиться шибко умным, так что в моем представлении растения – это просто растения. Но вчерашний день немного расширил границы моего видения, и теперь каждый цветок на витрине кажется мне определенным символом, несущим в себе глубочайший смысл. Как среди этого разнообразия выбрать что-то одно, и при этом выразить именно то, что хотел бы сказать вслух?
– Вам помочь? – обращается ко мне девушка-консультант.
– Ну… да, наверное.
Я ищу в толпе Лунару, но нигде ее не вижу. Значит, мне и впрямь нужна помощь.
– Хотите подарить цветы кому-то конкретному?
Этот вопрос не застает меня врасплох, потому что я отлично знаю, для кого выбираю подарок. Но признаться об этом вслух кажется странным. Это не стеснительность, а скорее непонимание собственных чувств. Я восхищен ее катанием, артистизмом и природной грацией. Меня завораживает то, что она делает на льду: ее мимика, движения, игра взглядом и отношение к зрителю. Но ничуть не меньшую симпатию вызывают ее поведение и общение вне льда. Мне так понравилось с ней говорить, что я невольно надеюсь на еще одну беседу.
– Да, – киваю я. – Это для одной из фигуристок.
– Какие эмоции вы испытываете от ее выступлений?
– Я пока видел только одно.
– Иногда одного уже достаточно, чтобы все понять.
Я задумываюсь. Вспоминаю, как непроизвольно потянулся за фотоаппаратом, в бреду регулируя его настройки. Все произошло за какие-то жалкие секунды, но ощущения абсолютно непередаваемые и ни с чем не сравнимые. Это походило на полет в бесконечный космос. И, вернувшись, я хотел обратно.
– Воодушевление, – мне понадобилось время, чтобы подобрать подходящее слово. Своим искусством на льду она вдохновила на творчество и меня.
– М-м-м, – девушка прищуривается, осматривая окружающий ее мини-сад. – Точно!
Она убегает в один из рядов и возвращается с букетом белоснежных цветов с желтой сердцевиной. Они выглядят знакомо, но я не силен в названиях.
– Это…?
– Каллы, – она крутит передо мной букет, чтобы я как следует рассмотрел его со всех сторон. – В подтверждение своего восхищения их часто дарят любимым артистам на концертах и в театре. Они также символизируют уважение и возвышенность чувств.
– Думаю, подойдет, – неуверенно киваю я. Не знаю, стоит ли бросать их на лед или попробовать отыскать ее после выступления и вручить по-человечески. Хотя она может расценить этот жест как знак внимания. А это не совсем то, что мне хочется ей сказать. С другой стороны, это не так уж и плохо… Боже, я так с ума сойду!
– Ух ты! – восклицает подошедшая Лу. У нее в руках кот Басик в комбинезоне в виде панды.
– Выглядит мило, – комментирую я ее покупку.
– Спасибо. Мне нравятся каллы. Они для… – она наклоняется, чтобы ее не слышали, – для Дианы?
– Можешь не шептать, в этом нет никакой тайны, – храбрюсь я, хотя чувствую небольшое смущение. Мне не впервой дарить девушке цветы, но сейчас это нечто иное, чему даже нет названия.
Через несколько минут мы с Лу занимаем свои места. Мне все еще непривычно от количества людей вокруг. Ощущаю себя частью грандиозного события или праздника. Боюсь представить, что испытывают спортсмены, выходящие на лед. Я бы развалился на части, если бы ко мне было приковано столько взглядов.
Несмотря на то, что у нас есть фавориты, мы с интересом наблюдаем за всеми выступающими. Самое тяжелое – наблюдать за их падениями. Каждый раз кажется, что они больше не встанут, но порой они поднимаются меньше, чем за секунду. Опустить руки – это точно не про них.
Начинаются выступления сильнейшей разминки. Самая юная участница взмывает вверх, и зал взрывается овациями.
– Мне показалось или там больше трех оборотов? – уточняю я.
– Да, – подтверждает Лу. – Четверной риттбергер. Она – единственная, кто делает его из наших девушек.
– С ума сойти.
Я едва успеваю договорить, как она прыгает еще один, но приземляется на две ноги.
– Это ведь плохо, да?
– Это степ-аут. Минус два или три балла. – Лунара явно получает удовольствие от всей этой учебной программы. Прирожденный педагог! Хотя не спорю, что биолог из нее выйдет тоже нормальный. – Но она все равно получит хорошие оценки.
Она права. Четырнадцатилетняя фигуристка оставляет всех позади и поднимается на первое место. После нее выступить остается только четырем участницам, среди которых будет Диана. Я крепче сжимаю в руках цветы и поправляю висящую на груди камеру. Мне нельзя оплошать. Сегодняшние фотографии должны получиться ничуть не хуже вчерашних.
Когда эта фигуристка выступала в короткой программе, она открывала соревнования и стала моим компасом в неизведанном мире. Но сейчас я едва ее узнаю. Вместо бледно-розового на ней блестящее темно-синее платье, расшитое камнями. В светлых волосах серебристая ленточка. Я поднимаю глаза на экран и вижу названия композиций, под которые она будет кататься: Polnalubvi «Девочка и море», «Комета», а заодно ее имя и возраст – Виолетта, 19 лет.