Убедившись, что сена и воды достаточно, Диана зовет меня к мешкам с зерном и овощами. На столе стоят весы, а рядом с ними лежит листок с суточными нормами.
– На следующей неделе приедет ветеринар и, возможно, подкорректирует ее рацион и количество пищи. Но пока следуй инструкции. Очень важно, чтобы она питалась правильно, – Диана с грустью смотрит на стойло. Наверное, расстроена из-за невозможности войти внутрь и пообщаться с Росинкой.
– Хорошо, – обещаю я.
– Инга уже ищет конюха. Как только найдет, он будет заниматься кормлением и выгулом, а пока позаботься о ней, ладно?
– Выгулом? Я не смогу… – меня охватывает паника.
– Тебе нужно будет давать ей корм и воду, а выгулом займется Инга.
– Ладно, – немного успокоившись, я уже кошусь в сторону выхода, надеясь, что больше в местных сараях никто не живет.
– Корм для собак и кошек в доме, – говорит Диана, и Майя тут же катит ее на улицу.
Я бросаю взгляд на коричневую гриву Росинки и тяжело вздыхаю. Только бы не навредить ей или кому-нибудь еще.
Закончив с обходом, мы возвращаемся к тому месту, откуда начали. Рядом раздается громкое чавканье двух собак, живущих в большом вольере. Майя уходит проверить, все ли коты и кошки пришли к наполненным кормом мискам, а мы с Дианой остаемся наедине.
– Ты хорошо справился, – ободряюще комментирует она мои выдающиеся успехи.
– Спасибо, – я оглядываюсь на конюшню. – Поверить не могу, что буду ухаживать за лошадью.
– Я не уверена, что оставлю ее, – признается Ди.
– Почему? – недоумеваю я, ведь она явно привязана к Росинке.
– Лошадь – не то же самое, что кролик или курица. У нее очень много потребностей, а я едва ли могу справиться с собственными.
– Но ведь твоя травма не навсегда.
– Если решу продолжать карьеру, мне придется очень много времени проводить на льду, чтобы вернуть форму.
– Думаешь, что сможешь с ней расстаться?
– Мне не впервой кого-то терять, – она снова смотрит на мою куртку, и тут я догадываюсь, в чем дело.
– Ее носил твой брат?
– Нет. – Диана отводит взгляд. – Я собиралась подарить ее ему на Новый год, но не получилось… Он умер, так и не примерив ее.
– Мне очень жаль, – я задумываюсь. – А это ничего, что я ношу ее? Может, мне лучше ходить в своей?
– Нет, – она ненадолго прикрывает глаза. – Не знаю. Ты и без куртки напоминаешь мне о нем. Так что без разницы.
– Ладно, – я сконфуженно пожимаю плечами, не зная, как реагировать на подобное заявление.
– Я ведь этого и хотела, – ее голос вдруг наполняется такой горечью, что мне становится физически больно стоять рядом с ней.
– В смысле?
– Когда написала тебе в игре. – Диана перебирает пальцами вязаный плед, которым укрыты ее ноги. – Мне так его не хватало… Я не знала, что делать. Как вернуть себе чувство, что он жив. Ты – единственный, кто не знал о его смерти. Казалось, что общение с тобой поможет, и я снова испытаю его присутствие в своей жизни. Но ничего не вышло. Его нет. И, несмотря на все старания, он ускользает от меня с каждым днем все сильнее и сильнее. Порой я не могу вспомнить, как звучал его голос, когда он был счастлив. И какими становились его глаза, когда он чему-то удивлялся. Все уходит вслед за ним, и я ничего не могу с этим поделать.
Как глупо, что я не понял этого раньше. Она написала мне от его имени не просто так и не ради забавы.
Иногда я скучал по родителям так сильно, что ехал в район, где прошло мое детство. Садился на скамье у многоэтажного дома и наблюдал за проходящими мимо людьми. Разум знал, что среди них не окажется тех, по кому я так сильно тоскую. Но сердце помнило это предчувствие скорой встречи. Каждый раз, когда открывалась дверь подъезда, оно замирало в надежде увидеть родное лицо. Я знал, что только мучаю себя этими поездками, но все равно продолжал возвращаться туда, где каждый сантиметр пропитан воспоминаниями о маме и папе.
– Понимаю, – шепотом отвечаю я, надеясь, что она слышит меня, несмотря на поднявшийся ветер.
Тут из-за угла появляется Майя.
– Холодно тут, отвезу тебя в дом?
Диана отвечает ей неуверенным кивком.
– Спокойной ночи, – говорит она мне напоследок.
– И тебе.
Вернувшись в гостевой дом, я раздеваюсь и забираюсь под горячий душ. Но ощущение, что мое присутствие доставляет Диане боль, не смыть даже кипятком.
17 глава
Следующее утро начинается с омерзительного звука будильника. Я подскакиваю в девять утра, уверенный, что это приемлемое время для старта рабочего дня. Быстро умывшись, почистив зубы и одевшись, я выхожу во двор. Майя ловит меня на пути в курятник.
– Сначала завтрак, а уже потом остальные заботы, – строго говорит она и кивает в сторону дома.
– Я не голоден.
Попытки отпираться бесполезны, когда перед тобой женщина с таким напором.
– Ничего не знаю, идем, – не дожидаясь меня, она разворачивается и идет назад.
Очень надеюсь, что на завтрак что-то поистине вкусное. Вчерашние розочки из слоеного теста с корицей оказались просто бесподобными. Я хотел сходить за добавкой, но постеснялся.
Отряхнув на пороге ноги от снега, я разуваюсь и ныряю в светлое и теплое пространство дома. Как и вчера, с кухни идет непередаваемый аромат, но не выпечки, а чего-то овощного и жареного.
Диана в длинном домашнем платье бежевого цвета сидит за столом с чашкой в руках. Увидев меня, она натягивает на лицо подобие улыбки и кивает в сторону тарелок.
– Доброе утро, – говорю я.
Ощущение такое, что тяжесть на ее сердце после вчерашнего разговора не уменьшилась, а только возросла. Она отказывается смотреть в мою сторону: с тех пор как я вошел в комнату, ее взгляд сосредоточен исключительно на яичнице и овощной нарезке.
Зато я не могу оторвать от нее свой.
Напряжение между нами разбавляет не прекращающая болтать Майя. Она в мельчайших подробностях пересказывает свои странные сны и интересуется, случалось ли нам во сне спасаться от кровожадных акул и зубастых крокодилов.
– На меня все время кто-то нападает. Не акула, так бешеный пес. Не пес, так больной голубь.
– Мне однажды приснилось, что на меня упала бетонная плита, – делится Диана.
– И что дальше? – Майя хватается за сердце, словно это случилось на самом деле.
– А дальше все. Я всмятку, как это яйцо.
Ее невозмутимый и серьезный тон почему-то смешит меня. Я стараюсь спрятать улыбку за ладонью, но Диана все равно замечает мою реакцию. Удивительно, но один уголок ее губ все же ползет вверх. Каждый такой момент, когда между нами возникает взаимопонимание, особенно ценен для меня. Я знаю, что не смогу вернуть то настроение, которое витало в день нашего знакомства, но меня устроят даже слабые его отголоски.
– Какой ужасный сон, – причитает Майя и переключается на меня. – Арсений, расскажешь что-то о себе?
– Если хочешь, – моментально поправляет ее Диана.
Опомнившись, Майя энергично кивает головой.
– Конечно-конечно. Только если есть желание.
– Желание есть, но рассказывать особо нечего, – я приглаживаю взъерошенные после сна каштановые волосы. – До приезда сюда я работал оператором в колл-центре.
– Как интересно! – Будто бы искренне восхищается Майя. – И что там нужно делать?
– Ну, – начинаю я, ковыряя вилкой яичницу, – принимать звонки. Люди делают заказ продуктов на дом и обращаются на горячую линию, чтобы узнать статус заказа или чтобы пожаловаться на качество сервиса.
– Тебе нравилось там работать?
– Нет.
Я жду продолжение неприятного допроса, но обе мои собеседницы хранят молчание.
– На самом деле, большинство людей адекватные. Но находятся и те, кто с первой секунды разговора начинают сыпать проклятиями. С ними сложнее всего.
– Мне это знакомо, – отвечает Майя и заводит очередной рассказ о своей жизни. – Несколько лет назад я ухаживала за одним славным мужчиной. Мы поладили с первого дня знакомства, а вот его супруга постоянно делала мне замечания. Однажды дошло до того, что она обвинила меня в симпатии к ее мужу. Якобы я хочу увести его из семьи! Да сдался он мне!
Переглянувшись, мы с Дианой обмениваемся широкими улыбками. Эта женщина – определенно лучшее, что могло с нами случиться.
– Вы ничего не поели, – комментирует содержимое наших тарелок Майя. – Я вас заболтала, и вы забыли про еду. Ешьте, пожалуйста.
Оставшееся время завтрака проходит в приятной тишине. Есть в компании, пусть и в незнакомой, гораздо приятнее, чем в одиночестве. В этот момент я даже немного жалею, что переехал от родителей.
– Инга приедет около четырех вечера, – говорит Диана, когда Майя отходит со всей посудой к раковине. – Тебе нужна моя помощь или справишься?
– Не уверен насчет лошади, – я вспоминаю вчерашний страх при виде конюшни и понимаю, что один это просто не вывезу.
– Хорошо, – она кивает. – Как закончишь с остальными, зайди за мной. Покормим ее вместе.
Вместе. И почему только я обращаю внимание на подобные слова? Она ведь ничего такого не имела в виду.
– Ладно. Скоро вернусь.
Кормить куриц и крикливого петуха при свете дня оказывается не так просто, как могло показаться. Они бегут в мою сторону, как только я вхожу в курятник. Особенно меня будоражит петух, у которого явные маньячные наклонности. Быстро высыпав содержимое одного ведра в кормушку, а другого в поилку, я шустро выбегаю на улицу и издаю облегченный вздох. Шутки шутками, но в детстве меня на полном серьезе клюнул петух, видимо, приняв меня за лису. Никогда не видел таких разъяренных существ, каким он предстал передо мной в тот злополучный день.
С кроликами я поладил гораздо быстрее и поймал себя на мысли, что симпатизирую им. Особенно, Мистеру Морковь, снова сидящему в поилке. Кажется, мы понимаем друг друга с полуслова: стоит мне подойти к его клетке, как он отбегает в угол, дожидается, пока я оставлю еду и воду, и только потом возвращается на прежнее место. Взять хотя бы для сравнения рыжую кро