Сейчас, видя всю ситуацию уже со взрослой стороны, Дзы могла понять, почему всё это произошло. Они были подростками, у которых в голове преобладали гормоны и эмоциональная нестабильность. Всё виделось сквозь призму утрированности приправленного максимализмом. Тогда весь мир казался по плечу. Будто не было границ и до исполнения любого желания только вытянутая рука.
— А следующая жертва — Тара? — Кью будто торопил, поглядывая за спину, где стояли раскрытые чемоданы.
Фэй прикрыла веки, ей было тяжело говорить о смерти подруг, зная, кто в этом виноват. Зачем ей все эти воспоминания, когда она не смогла никого сберечь? Зачем они коснулись этой темы? Зачем всё так сложно? Он задавал вопросы, потому что ответы необходимы для расследования, но всё же. Почему всё это произошло с Тарой, она не могла до конца понять. Все эти записки, послания и отчаянное желание подруги спасти…
— Она хотела спасти меня, чтобы… — широко раскрыв глаза, Фэй, наконец всё поняла. За постоянным напряжением и зашоренностью она совсем забыла о том, что подруга, по сути, пожертвовала собой. — Тара…
Видя, как содрогаются плечи Дзы, а руки сковывает тремор, мужчина поддался чужой слабости и приобнял за плечи. Нельзя жалеть подчинённых, особенно проявлять сочувствие к фигурантам дела, это не по уставу. Но оставаться в стороне, тоже казалось неправильным. Фэй, будто колотило изнутри. Накопившаяся усталость и инициация захлестнула волной чувств. Бегущие ручьём слёзы не давали сказать ни слова. А ей о многом хотелось рассказать. Выговориться и, наконец, отпустить изводящее душу прошлое. Успокоиться не помогали даже привычные считалки, которые она даже не могла произнести про себя. Закрыв глаза, Фэй постаралась сосредоточиться и прикоснулась ладонью к виску Кью, чтобы всё показать.
Фэй старалась передать то, что видела, то, что чувствовала. Видение с Тарой, которая напоследок писала в своей комнате ей записку. А ведь она только сейчас поняла, что всё это значило, что для неё выиграли время, чтобы открылась правда, которая как бисеринки сплеталась в один большой узор. Также действовал и Рен — защищал Йена, чтобы подготовиться к опасности, с которой придётся столкнуться лицом к лицу и быть готовым.
Воншик словно оказался на глубине, став сторонним свидетелем всего произошедшего, только в чужой голове. Видя чужой, пусть уже и нереалистичный сон, ощущая тот же самый страх, мужчина на мгновение потерялся в иллюзии, забыв про реальность. Настолько реалистично, будто он сам соучастник. Его также обдало холодом, затягивая в темноту и вновь выкинуло в уже другую картинку, где он увидел Рена её глазами…
— Я верю, что он не убивал, — выныривая из видений Дзы, мужчина тяжело дышал, не веря, что всё это было не по-настоящему. Тряхнув головой, Кью подошёл к краю, поворачиваясь спиной.
— Я очень хочу, чтобы его отпустили, — усталым взглядом, она смотрела на Кью, вытирая бегущие слёзы.
Пережив весь её эмоциональный спектр, мужчина тяжело тряхнул головой. Ему нужно было отбросить всё лишнее, чтобы сосредоточиться. Ещё никогда его так не накрывало за годы работы в патруле.
— Что ты знаешь про астральную проекцию? — серьёзно спросил Воншик, наконец закрывшись от её эмпатии.
Фэй задумалась припоминания, что она уже слышала об этом. В лагере Линда учила её отделять себя от физического тела, но… Обернувшись через плечо, Дзы посмотрела на раскрытые чемоданы, крепко установленные на магниты. До неё стало доходить к чему все эти расспросы.
— Зачем мы здесь? — с осторожностью ответила вопросом на вопрос Фэй и инстинктивно коснулась на куртке заклёпок.
Кью ухмыльнулся. Фэй оказалась догадливой, хотя и с опаской смотрела на него. Значит, объяснять ничего не придётся. А это очень упрощало ему задачу.
— Чтобы прыгнуть, — быстро ответил мужчина и, схватив Дзы, потянул на себя.
Они падали быстро и неотвратимо, теряя высоту. Фэй судорожно смотрела на мужчину, в чьих руках была секунду назад. Сейчас Воншик летел, вниз расставив руки в стороны. Ещё и улыбался, прикрыв веки. Он будто наслаждался полётом и совсем не обращал внимания на её панику и приближающийся асфальт. Если в чемодане нет никакого замедлителя падения, то это их единственная тренировка. Дзы не хотелось закончить всё на этом. Чувствовался подвох, о котором ей не сообщили. Она хлопала себя по рукавам куртки, пытаясь нажать на эти дурацкие клёпки, только ничего не происходило.
— Сосредоточься, — посоветовал ей Кью, показывая, что земля неумолимо приближается. — Твоя задача — отделить душу от тела.
— Прямо сейчас?! Я не смогу! — округлив глаза, она смотрела на мужчину, как на безумца. В таких экстремальных условиях это невозможно.
— Придётся. У тебя десять секунд до столкновения с асфальтом.
— Ты шутишь?!
— Предупреждаю, — будто с насмешкой хмыкнул Воншик, совсем не заботясь о том, что разобьётся не только она.
Бешено колотящееся сердце никак не хотело униматься. Мысли будто бабл-шарики собрали в одну банку и потрясти, настолько разрозненным всё казалось. Кью посоветовал сосредоточиться, но как? Чтобы овладеть астральной проекцией мало одной концентрации. Нужно было раскрыть в себе все потоки и прийти в гармонию. В конце концов, просто успокоиться. А они падали, и тёмный асфальт действительно был уже очень близко. Фэй зажмурилась.
— Пять секунд!
«Ты сможешь!»
Стараясь отбросить волнение и мысль о том, что они разобьются, Фэй представила, что у неё в груди шар: лёгкий, невесомый, воздушный. Его пронизывает энергия земли, энергия её тела, он сияет от прикосновения с бесконечным потоком жизни…
«Ты — это только оболочка. Душе неподвластно время. Она прошлое и будущее. Вы едины» — вспомнились ей когда-то сказанные слова Линдой.
Фэй резко и глубоко вдохнула, а потом её с силой подбросило вверх. Где-то отдалённо чувствовалась боль, которая тут же исчезла. Открыв глаза, девушка поняла, что зависла в воздухе. Она парила над городом, высоко над землёй. Чувство свободы, лёгкости переполняло и окрыляло. Вокруг были яркие экраны высоток, контрастирующие с уснувшим ночным городом. Тишина лёгкая и таинственная. Она могла бы заглянуть в каждое из потухших окон, пройти сквозь стены и даже в темноте найти тень. От осознания того, что её душа отделилась, Дзы запаниковала, но тут же отмахнулась от подкрадывающегося холода по спине. Она больше не боится теней. От одной такой мысли в груди разгорался синий свет, похожий на свет звезды, постепенно становясь ярче.
— Дзы Фэй, вернись!
Она слышала, будто вдалеке чей-то голос. Но он мешал сосредоточиться. Ведь теперь найти Пейта было так просто. Он же наверняка прятался в квартире Йена. Он больше не посмеет никого убить!
«А что, если я навещу его? М?»
— Фэй Фэй! Ты сейчас сожжёшь эту улицу!
Испуганно осмотревшись вокруг, Дзы только сейчас заметила, как залила своим голубоватым светом всё вокруг. Если она не прекратит это свечение, то оно превратится в плазму, которая всё сожжёт. Только… Как это прекратить?
— Я не знаю, как это остановить, — с тревогой, мысленно обратилась она к Воншику, надеясь, что он услышит её.
— Просто успокойся. Подумай о чём-то другом.
«О чём-то другом?..»
В памяти всплыли синие, как небо глаза, иногда меняющие цвет на серый в хмурую и тоскливую погоду или в грустное настроение. И мягкий, чуть низковатый тембр голоса. Он ведь будет ждать её. Как и раньше. А ей нужно обязательно вернуться.
Темнота. И словно вспышка перед глазами, затуманившая сознание. Фэй очнулась, лёжа на крыше в руках Кью, который крепко держал её за плечи и, кажется, даже тряс, чтобы она очнулась.
— Разве я сказал использовать искру?! Не знаешь, что нужно подчиняться приказам?
— Я не… Какую искру? — приподнимаясь на локтях, Фэй ощутила, как голова трещит по швам, будто её кто-то хорошенько приложил.
— Искра — это твой внутренний свет! Ты должна это знать ещё из курса духовности и энергии.
Мозг определённо отказывался воспринимать какую-либо информацию, особенно такую сложную и непонятную, как сейчас. Фэй только хотелось прилечь и уснуть на пару часиков, чтобы её никто не трогал и не донимал вопросами. И больше не сбрасывал с крыши.
— Тяжело мне с тобой придётся, — качнул головой Кью и помог принять Дзы вертикальное положение.
Глава 17
— Я бы хотел побеседовать с господином Таррараком наедине, — раскрывая дверь нараспашку, вошёл в палату Ют Буатонг, сурово глядя на двух медработников.
— Командор, это может быть опасно.
— Не опаснее, чем гули, — беспечно отмахнулся мужчина и дождался, когда они останутся наедине.
Йен лежал привязанный к кровати и волком смотрел на вошедшего мужчину. Из-за препаратов, которые вводили ему два раза в день, он мучился от бессонницы и постоянного ворчания Рена в своей голове.
Буатонг присел на стул, рядом с кроватью, пролистал в сенсорной планшетке весь написанный там анамнез и, нахмурившись, уставился на Таррарака.
— Я глава ночного патруля, Командор Ют Буатонг, — представился мужчина уже официально. До этого момента он виделся с Йеном после инициации, когда того перевели в санчасть. — Я хотел бы поговорить с вами обоими.
— А он смелый, — не сдержавшись, с надменностью фыркнул Рен, чем заставил Йена беситься ещё больше.
— Заткнись, — процедил сквозь зубы Йен, мечтая придушить собственное «я».
— Раз все в сборе, — хмыкнул про себя Командор, — тогда начнём.
Командор впервые общался с человеком, у которого раздвоение личности. Именно по этой причине он решил навестить Таррарака сам. Сугубо личный интерес, во-первых, и во-вторых, мужчина хотел услышать ответы на некоторые вопросы, чтобы принять правильное решение.