— Давай поподробнее, — заинтересовался врач, потирая подбородок. — Ты стал ощущать провалы в памяти? Или что-то забывать? Возможно, ты стал совершать не те действия, которые планировал изначально? Насколько сильны новые симптомы?
— Когда мы с… — он запнулся, не решаясь назвать имя своей второй личности.
Врач не торопил, давая пациенту время. Йен Таррарак стал ходить к нему не так давно и в лечении наблюдалась если не динамика, то стабильность. Мужчина вполне адекватно подходил к своему недугу, совершенно точно понимая, что лечение не просто неизбежно, а необходимо, для нормальной жизни.
Йен долго молчал, борясь с чувством предательства. Опять. Он и Рен как братья. Собственно, он и заменил ему брата. Заменял ещё задолго до катастрофы, иначе бы просто не смог отбиваться от постоянных нападок Пейта. Его расколотая личность и выжила благодаря своему недугу. Рен делал его сильнее, и это было всегда удобно в случае опасности, когда нужно было выживать и не сдаваться. А теперь он решил его предать. Бросить в тёмных лабиринтах разума и запереть там навсегда. Подавить сильную волю, чтобы жить нормальной жизнью.
— Рен сильнее. Всегда был сильнее. Он помогал, когда я не мог, — будто оправдывал своё «я» мужчина. — Когда гули напали, он пробудился. Я ощутил его присутствие. Он хотел защитить. Но защитить только меня.
— Ты сказал, что с тобой была Фэй. Это та самая девушка, о которой, ты рассказывал раньше? Гимнастка, которая тебе нравилась?
— Да, это она. Когда я устраивался в кафе, то не знал, что она там работает. Мы же не виделись очень давно, — Таррарак тепло улыбнулся, вспоминая их первую после катастрофы встречу. И первое недовольное «шевеление» второго я.
— А почему ты решил, что он хочет защитить только тебя? Как ты это понял?
— Ему никогда не нравилась Фэй. Даже не так! Рен не доверяет никому.
Йен признал это ещё давно, он понял, почему не решался ни на какие отношения. Его вторая личность была твёрдо убеждена, что близость равна потере. Кто-то когда-то обязательно предаст и бросит. Или умрёт… Наложенный отпечаток детства давал о себе знать.
— Значит, ты боишься, как отреагирует на вас Фэй? А что насчёт симптомов? Ты сказал, что они появились раньше, чем пару дней назад.
— Мне кажется, я иногда забываю, что делал. Будто провалы в памяти. Кратковременные, но всё же.
— Может быть, ты стал более невнимательный? Симптомы дневные или ночные?
— Иногда дневные, но редко. Больше ночные.
— А как ты спишь? Крепко? Может быть, некомфортная кровать или подушка и ты местами забываешься во сне? Высыпаешься?
— Даже не знаю, как объяснить. В последний месяц, я иногда как выжатый лимон. Бывает, плохо сплю, и на утро болит голова.
— Алкоголь или какие-то другие психотропные препараты?
— Нет, доктор, вы же сказали, что всё это с лечением не совместимо.
— Хорошо. А что ты делаешь перед сном? Может что-то поменялось и тебе тяжело уснуть?
— Не знаю. Я месяц назад получил квартиру в Дэллер-таун. Двухкомнатную. Это временное жильё. И… я боюсь заходить в одну из комнат.
— Почему?
— Не знаю.
— В той комнате есть твои вещи? Может что-то плохое, какие-то неприятные воспоминания и ты поэтому не хочешь туда заходить?
— Там ничего нет. Пустая комната.
— Может быть, ты слышишь оттуда какие-то звуки? Или видишь что-то?
— Нет. Вообще, ничего такого. Просто не могу туда заходить, и всё. Нет никаких причин.
— А раньше, в другой квартире было такое ощущение?
— Нет. Кажется, нет. Да и раньше у меня была одна комната.
— Значит, это чувство появилось с момента твоего переезда. А почему решил прийти именно сейчас?
— Мне кажется, Фэй заметила его. Когда мы гуляли, она вглядывалась мне в глаза. А я не хочу пугать её им.
— Мне нравится, что ты не бежишь от проблемы, но стоило прийти немного раньше…
Выходя из кабинета, Йен посмотрел на табличку, где было написано имя врача — Алекс Вейкер, психиатр-психотерапевт. До этого Таррарак много лет наблюдался у другого доктора в Нокстам, пока не переехал в Соул, чтобы начать всё с чистого листа. Решение возникло спонтанно, но крепко засело в голове, не давая покоя. Он и его тень, как симбионты, делящие одно тело на двоих. Это было удобно для выживания, когда приходилось бороться за жизнь, особенно в тёмных, сырых кварталах кишмя кишащими гулями. Рен всегда знал, что делать, и легко справлялся даже с четырьмя такими монстрами. Именно поэтому он был уверен, что справиться, когда на них с Фэй напали. Справится он сам, без его помощи. Он больше не тот мальчишка, который боялся всего и прятался за спину старшего брата. Смерть Пейта и родителей многому его научила, хотя и расколола душу надвое. Впрочем, он всегда чувствовал присутствие своего второго я, ещё с детства, только не осознавал. А может, просто не мог объяснить, почему иногда впадал в ярость, особенно когда брат обращался с ним жестоко и бил, чтобы он не жаловался и не ябедничал маме. Рен присутствовал всегда, но всё чаще хотел быть главнее, не желая уступать, называя его «слабаком». Йен долго шёл к принятию своей личности, своей самостоятельности, пока не почувствовал, что, наконец, может, всё сам. Что может жить и не просто принимает своё альтер эго, а ставит себя на первое место. Доктор Вейкер помогал ему бороться со страхами и объяснял, как взаимодействовать с «компаньоном». За долгую терапию это были первые шаги вперёд к становлению своего «я» и практике самоконтроля. Рену это, конечно, не нравилось. Но он в буквальном смысле мог разрушить их двоих, если окончательно завладеет разумом.
Затянувшийся дождь барабанил по крыше. Накинув капюшон, Йен быстро зашёл в аптеку, чтобы по рецепту получить лекарства. Зонт он по незнанию с собой просто не взял. В выданной Департаментом квартире телевизор отсутствовал, а бота Йен так себе и не купил. Ему и без навязчивого помощника хватало голоса в голове, пусть в последние года и редкого, но всё же. Иногда Йен боялся, что тот что-то замышлял, копил силы, поэтому и случались эти провалы в памяти. Врач посоветовал ему одну хитрость, которой Таррарак решил воспользоваться.
Серый противный дождь пачкал стёкла, оставаясь чёрными лужицами на асфальте. Выбегая из аптеки, мужчина бегом помчался в ближайший торговый центр, где можно было купить зонт, да и просто побродить среди ярких витрин. Кожу лица неприятно саднило из-за едких дождевых капель, которые было сложно смыть из-за того, что они казались мыльными.
— Алло? Привет, не занят?
Фэй позвонила в не очень подходящий момент, когда в медпункте торгового центра ему наносили успокаивающий гель от ожогов на лицо.
— Говори, — коротко ответил Таррарак, морщась от неприятных ощущений.
— Ко мне сегодня приходил детектив. Прямо на работу. Расспрашивал про Тару. Я думаю, он в скором времени свяжется и с тобой, — голос Фэй звучал как-то неуверенно и взволнованно, её явно беспокоило что-то, о чём она не решалась сказать.
— Со мной? — удивился Йен, подумав о том, что это из-за того, что они вместе ходили в отделение полиции.
— Детектив спрашивал про то, с кем она дружила, и я рассказала про нашу компанию.
— Ты переживаешь из-за этого? — наконец он понял, в чём причина и хотел улыбнуться, но тут же стиснул зубы из-за неприятных ощущений.
— Да. Просто я не хотела тебя в это впутывать, а получилось совсем наоборот, — стыдливо произнесла Фэй, и мужчина ощутил повисшую над ними неловкость.
— Глупости. Перестань! — уверенно заверил Таррарак, твёрдо решивший идти с ней до конца. — Главное, чтобы они выяснили, что произошло и…
— Детектив сказал, что Тара пропала неделю назад, — перебила его Дзы, начав говорить быстро.
— Кто тогда его отправил? Непонятно. Ладненько, мне надо бежать, много людей. Пока!
Фэй отключилась. Йен стоял, замерев на месте. Услышанная новость ошеломляла. Мертвецы сами по себе не пишут письма, если только человек не планирует самоубийство. Но Тара была не из таких людей. Кто же тогда написал это письмо?
Где-то глубоко, в чертогах разума зашевелился Рен. Он слышал последнюю часть диалога и надменно хихикнул, будто заведомо знал, чем всё обернётся.
«Слабак, ты ничего не сможешь сделать. Просто пей свои дурацкие таблетки. Уничтожь нас…»
Глава 5
Лейтенант Янг Хинатори с жадностью ел питу с мясом тушёного кролика и овощами в сливочном соусе, запивая всё малиновым кофе. Вечерние алые лучи раскрашивали безоблачное небо как холст. Молодой мужчина жутко проголодался, бегая по поручениям старшего по званию. Они с детективом, конечно, напарники, но вся розыскная деятельность чаще всего ложилась на худощавые плечи бледного от природы японца. Стоящие торчком отросшие волосы, он, кажется, не расчёсывал с начала недели. С тех пор как им передали этот «висяк», они то и дело, что работали: опрашивали родных, искали друзей и знакомых, но так ни за что и не зацепились до сегодняшнего дня. Впрочем, поход в службу доставки тоже особо многого не дал. Неизвестный в электронном письме отметил данные, где нужно было забрать письмо. Там же оставил и деньги за услугу. По мнению Янга, это был очередной тупик.
— Вот же ж! — недовольно буркнул про себя мужчина, заметив на своей серой мятой футболке жирное пятно.
Хорошо, что на столиках имелись кислородные салфетки.
— Видимо, таких нерях захаживает много, — тихо проговорил себе под нос Хинатори и вскрыл фольгированную упаковку.
Достав квадратик влажной салфетки, он приложил её к пятну, которое на глазах зашипело, как перекись при попадании на рану, и тут же исчезло, оставляя после себя мокрый след.
— Жаль, что со стиркой вещей не так, — продолжал разговаривать сам с собой лейтенант и, захватив поднос, отнёс его к урне и вышел из кафетерия.