— Куда ты планируешь поступать? — мой голос осторожен, но силён. Я горжусь собой за это. Миранда хочет увидеть эту большую войну между мной и Лиззи, но это не то, чего хочу я. Тристан должен решить, чего он хочет; я не буду пытаться принуждать его.
— Скорее всего, в Стэнфорд. — Лиззи улыбается и пожимает мне руки. — Послушай, я ненавижу, что это происходит. Твоя дружба важна для меня, но…
— Но ты всё ещё любишь Тристана, — медленно произношу я, ненавидя эти слова, даже когда они слетают с моих губ.
— Да, — стонет Лиззи, закрывая лицо руками. Она опускает их рядом с собой и смотрит на меня сверху вниз, выдыхая. — Я… не пойми меня неправильно, но… встречаться с пятью парнями довольно необычно, верно?
Мне нечего на это сказать.
Это необычно, не правда ли?
— Возможно. — Только это одно слово. Кажется, это единственное, что я могу сказать в тот момент. Я думаю, что я… начинаю злиться.
— Почему бы тогда просто не отпустить Тристана? — спрашивает Лиззи, почти умоляя. — Ты не можешь оставить их всех. В конце концов, тебе придётся выбирать.
Мой рот сжимается в тонкую линию.
— Ты говоришь, что у меня достаточно парней, так почему бы не подарить тебе одного? — Лиззи почти беспомощно пожимает плечами. Я не могу решить, искренние ли это эмоции, или всё это просто игра.
— Я имею в виду, не совсем это, но… да.
— Если Тристан хочет быть с тобой, это его выбор, — отвечаю я ей, и тревожный узел внутри меня скручивается ещё сильнее. Именно в этот момент я ненавижу этот мир и все его глупые правила. Почему я не могу любить больше, чем одного человека? Родители любят больше, чем одного ребёнка. Внуки любят не одну бабушку. Владельцы домашних животных любят более одного питомца. — Я не могу и не буду принуждать или поощрять его к чему-либо.
— Тристан… — начинает Лиззи, но раздаётся скрип ботинок по свежевыполированному кафельному полу как раз перед тем, как в комнату входит сам Тристан, одетый во всё чёрное.
С его волосами цвета воронова крыла, серыми глазами и хмурым взглядом он, неотразимо красив, но в то же время несколько трагичен. Моё сердце трепещет в груди, и я ловлю себя на том, что крепко сжимаю галстук в кулаке.
— Тристан, что? — спрашивает он ровным и низким голосом, выражение его лица сдержанное. — Ты же знаешь, я ненавижу, когда обо мне сплетничают.
— О чём ты говоришь? — спрашивает Лиззи с девичьим смехом, заправляя прядь волос за ухо. — Ты же любишь, когда о тебе сплетничают.
— Мм-м. — Тристан не отвечает. Вместо этого он просто стоит там и смотрит на нас двоих. Когда я смотрю на него, я не могу не задаться вопросом: хочет ли он и меня, и Лиззи так же, как я хочу его и других парней? Что, если он любит двух девушек так же, как я… — Марни, не делай этого, — говорит он, выводя меня из задумчивости. — Ты помнёшь шёлк. — Тристан подходит и освобождает мою руку от галстука, проводя ладонью по всей его длине. В процессе его руки скользят по полным холмикам моей груди, и я дрожу от едва сдерживаемого желания. — Мы должны выглядеть презентабельно, входя в эту школу.
Тристан протягивает руку и накручивает на палец прядь моих золотисто-розовых волос, отчего упругое колечко подпрыгивает у меня на лбу.
— Потому что мы Голубокровные, — заявляю я, пытаясь подтвердить этот факт, как для себя, так и для Лиззи и Тристана.
— Потому что будет кровавая бойня в обществе, — поправляет Тристан, поворачиваясь к зеркалу и поправляя свой галстук. Он совершенно однообразен с головы до ног, если не считать красно-белого герба академии на нагрудном кармане его блейзера. — Будьте настороже. Обе.
Король Подготовительной Академии Бёрберри поворачивается на каблуках и выходит. Мне не очень-то хочется продолжать этот разговор с Лиззи, поэтому я бегу за ним, выходя на яркое солнце, чтобы найти сцену, достойную аниме или манги.
Все мои друзья — и бойфренды — стоят рядом с белым лимузином академии, одетые в свою чёрную униформу, пребывающие в различных состояниях расслабления. Вот Крид, прислонившийся спиной к борту машины с закрытыми глазами, в то время как Миранда застёгивает пуговицы на его рубашке. Зейд сидит на багажнике машины, а Зак стоит рядом, засунув руки в карманы своих слаксов. Виндзор… каким-то образом оказался на крыше лимузина, и водитель его не отчитал. У него есть привычка так поступать, ему сходят с рук вещи, которые другим людям не сошли бы.
Эндрю машет мне, когда я бегу трусцой, чтобы догнать длинноногого Тристана. Там также есть пара других людей, таких как Бриана Чоу, Джесси Мейкер и Гэри Джейкобс. Это все, кого Тристан завербовал, чтобы пополнить Внутренний Круг.
Как и в первый год, когда я начала учиться в Бёрберри, здесь три парня-идола: Тристан, Крид и Зейд. Три девушки-идола: я, Миранда и Лиззи. И ещё есть двенадцать членов Внутреннего Круга, включая Виндзора, Зака, Эндрю, Гэри, Джесси и Бриану, плюс несколько новых лиц, которых я пока не очень хорошо знаю.
Новая коллекция Голубокровных из академии.
Крид отходит в сторону, когда я подхожу, и открывает передо мной дверь, голубые глаза наблюдают, как я усаживаюсь на роскошные кожаные сиденья. Он заходит следом за мной, но Зейд идёт вплотную сзади, подползая, чтобы занять позицию слева от меня.
У нас был секс; я действительно занималась с ним сексом. Мои щёки вспыхивают, и я прикусываю нижнюю губу зубами.
— Ну привет, — мурлычет он, наклоняясь ближе, на его лице расплывается широкая улыбка. Я чувствую его аромат шалфея и герани, смешанный со слабым привкусом табака, когда он прижимается ко мне. — Ты мечтаешь обо всех тех неприличных вещах, которые мы делали?
— Отвали, Кайзер, — выдыхаю я, но мои губы слегка подёргиваются, в то время как Крид хмурится. Мы не просто занимались сексом, мы были просто чертовски непристойны. Моё тело покалывает, когда я вспоминаю татуированные руки Зейда на моих бёдрах, его таз, прижимающий меня к колонке…
Если бы та Марни Рид, которой я была три года назад, могла увидеть меня сейчас, что ж, она была бы по-настоящему потрясена моим преображением. Дело в том, что то, что мы делали, было весело. Это было по обоюдному согласию. Это было приятно. В этом нет ничего плохого.
— Я удивлён, что она не бросила тебя сразу же после того, как увидела твой крошечный член, — растягивает слова Крид после очередного зевка. — Он такой маленький, сначала я подумал, что девушка со странным клитором пробралась в раздевалку мальчиков.
— Оу, — мурлычет Зейд, прижимая руку к груди, — эта шутка могла сработать до того, как мы переспали, но теперь, когда Марни знает, насколько я искусен, у какого-нибудь мальчика-девственника будут серьёзные проблемы с навёрстыванием упущенного.
— Лучше быть девственником, чем каким-нибудь болезненным мужчиной-шлюхой, — огрызается Крид в ответ, но Зейд просто запрокидывает голову и воет от смеха. — Серьёзно, чувак, пошёл ты.
Зейд перестаёт смеяться ровно настолько, чтобы перевести дыхание, и прислоняется спиной к окну, отделяющему нас от водителя. Он прижимает накрашенные пальцы к щеке и ухмыляется таким самодовольным, удовлетворённым мужским видом, который привёл бы в бешенство, если бы не был к тому же чертовски сексуальным.
— Не злись, что мы все знаем твой секрет. Ты хорошо его сохранил. Я был убеждён, что ты ещё большая шлюха, чем Тристан.
— Пожалуйста, по-доброму, заткнись на хрен, — говорит Тристан, постукивая пальцами по бедру. Лиззи сидит справа от него, но я не могу решить, было ли это по её замыслу, по его или просто случайность. Я вспоминаю, как сидела рядом с ним в лимузине в прошлом году, и моё сердце болезненно сжимается.
— Его величество пытается собраться с мыслями, — произносит Виндзор, выступая вперёд и постукивая себя пальцем по виску. — Ему это нелегко, поэтому, пожалуйста, помолчи, пока он сосредоточится.
Новое любимое занятие Виндзора — называть Тристана его величеством самым сухим и саркастичным голосом, известным человеку. Это действительно усилило напряжение между ними, и я снова задаюсь вопросом, как долго я смогу это делать, удерживать нашу разношёрстную маленькую группу вместе.
— Будь паинькой, Винди, — говорю я ему, чувствуя, как волна беспокойства захлёстывает меня, когда машина подъезжает к ступенькам внутреннего двора. Башни возвышаются над нами своими белокаменными стенами, а флаги на боковой стороне первой башни развеваются на ветру. Есть американский флаг, флаг штата Калифорния и флаг, на котором изображён герб академии. В центре внутреннего двора гордо возвышается бронзовая статуя оленя, вода льётся в безмятежный круг фонтана.
— У нас всё получится, — шепчет Зак, заметив выражение моего лица. Он снимает с плеч свою куртку и передаёт её мне, заставляя меня улыбнуться. Я беру её и надеваю, его аромат грейпфрута и мускатного ореха окутывает меня, как знакомое объятие. Все парни наблюдают за происходящим, и никто из них не выглядит особенно счастливым. Даже у Миранды слегка прищурены глаза. Лиззи выглядит… немного взволнованной, на самом деле.
— Не проявляй слабости в коридорах. Прибереги ссоры для разговоров за закрытыми дверями, — напутствует Тристан, когда лимузин останавливается, и Лиззи вылезает перед ним. Он идёт прямо за ней, а Миранда, Виндзор и Зак следуют за ним.
— Не напрягайся, — говорит мне Крид, его глаза тяжелеют и полуприкрыты. Он переплетает свои пальцы с моими и проводит языком по нижней губе. — Просто сосредоточься на том, чтобы снова надрать задницу Тристану в рейтинге класса.
Я киваю, выдыхаю и позволяю Криду вытащить меня из машины, в то время как Зейд следует за нами.
Должна сказать, что наш выход довольно впечатляющий, все мы выстроились одетые во всё чёрное, держа сумки с книгами по бокам или за плечами, когда маршируем через двор, а другие студенты расступаются, как волна.
То есть до тех пор, пока мы не окажемся в коридоре и не столкнёмся с моей сестрой.
Сводная сестра или кто-то ещё, я не могу сказать, потому что папа не хочет говорить об этом, но вот она, стоит с группой других первокурсников… и Харпер Дюпон.