— Почему ты хочешь сделать это для меня?
— Потому что ты — мой король.
— Неужели ты ничего не хочешь взамен? — медленно проговорил он. — Я ведь могу многое для тебя сделать.
О, он был настоящим дьяволом, каждое его слово искушало ее. Но Кэсси хотела только одного: снова чувствовать то, что испытывала только с ним.
— Думаю, мне стоит остаться здесь еще на несколько дней, — сказала Кэсси, затаив дыхание. — В качестве твоей дальней родственницы, чтобы выказать общественности твое одобрение брака сестры и Деймона.
— А взамен… — Георгос пристально смотрел ей в глаза. — Что я могу сделать для вас, мисс Маррон?
Он называл ее так только тогда, когда был раздражен. Или когда почти не мог себя контролировать.
— Ты уже знаешь.
— Ты хочешь меня.
— Да, — с трудом сглотнула застрявший в горле ком Кэсси. — Научи меня. Научи всему. Я не стану от тебя ничего требовать. Мне не нужны отношения, только один миг.
— Зачем?
— Ну а как ты думаешь? — Она сердито посмотрела на Георгоса, досадуя, что он вынуждает ее рассказывать абсолютно все. — Я никогда раньше этого ни с кем не хотела. Я думала, что я… ненормальная. А я хочу быть нормальной! Возможно, если я один раз это сделаю, и мне понравится, тогда и в будущем мне может тоже понравиться… с кем-то другим.
— Подожди, — вдруг замер Георгос, — что значит — один раз? Я только помог тебе достичь оргазма. Ты хочешь сказать…
— Я девственница, Георгос, — вспыхнула Кэсси.
— Но как…
— В смысле — как?
— Тебе двадцать три, и ты…
— Что?
— Ты красивая.
— Видишь ли, размер груди и бедер никак не влияет на их способность работать как надо. Я много раз тебе говорила, что не люблю, когда меня трогают. По крайней мере, так было раньше, — пробормотала она. — Но мне понравилось то, что ты делал.
Он отпустил ее плечи и сделал шаг назад.
— Это всего лишь стечение обстоятельств, — быстро проговорила Кэсси. — Моя девственность не имеет никакого значения, не надо превращать ее в то, чем она не является.
— Как ты можешь говорить, что это не имеет значения?
— А твой первый раз много для тебя значил? — гневно спросила она и густо покраснела.
— Моя первая женщина была намного старше меня и гораздо более опытной.
— Сколько тебе было лет?
— Ты не захочешь это знать.
— Сомневаюсь, что тебе удастся меня шокировать.
— Мне было пятнадцать, ей — двадцать шесть, — неохотно признался он.
— Ты был влюблен в нее? — Кэсси не знала, как реагировать.
— Скажем так, — помялся Георгос, — я был ей чрезвычайно благодарен, она была очень щедрой учительницей.
— Ты с ней какое-то время встречался? — Она вдруг ощутила легкий укол ревности.
— Я был молодым, дерзким и ненасытным. У меня было много женщин, когда я был юношей.
— Значит, ты плейбой? — Глаза Кэсси расширились от удивления, и Георгос рассмеялся.
— Можно сказать и так.
— Но ты ни с кем не встречался официально. Кэсси нахмурилась. В СМИ никогда не было и намека на личную жизнь короля. Интересно, у него все еще много женщин? Ну конечно, а как же иначе? Но как он встречается с женщинами, если никто об этом ничего не знает?
— Иногда встречаюсь. В обстановке строгой секретности.
Она с недоверием посмотрела на Георгоса.
— И как долго длятся ваши отношения? Ты что-нибудь чувствуешь к этим женщинам?
— Я доверяю им настолько, насколько вообще могу кому-то доверять.
— Насколько я тебя успела узнать — это не слишком-то много.
И доверие — не то же самое, что чувства. Но Георгос ей так и не ответил.
— Почему? — тихо спросила она. — Что за женщина тебя обидела?
— Я не могу просто с кем-то встречаться или даже просто знакомиться так, чтобы не попасть под прицелы фотокамер. К тому же я считаю, что для доверия необходимо время и пространство, — сказал он.
Замечание было справедливым, но ведь он не пытался построить с кем-то отношения. И Кэсси понимала почему: для него превыше всего был долг.
— Чувства не имеют значения, верно? — догадалась она. — Потому что когда-нибудь ты согласишься на договорной брак с принцессой какой-нибудь захолустной европейской страны.
— Да, — честно ответил Георгос, глядя ей в глаза, но Кэсси чувствовала, как он напряжен. — Тебе не кажется, что в будущем будет довольно неловко, если у нас сейчас завяжется роман?
— Каким образом?
— Например, на семейных мероприятиях.
— Какие семейные мероприятия? — засмеялась она. — Меня вряд ли можно назвать членом семьи. Я не собираюсь посещать дворец ради рождественского ужина.
— А что ты делаешь на Рождество?
— Работаю. — Она пожала плечами.
— Кто бы сомневался, ангел милосердия.
— Никакой я не ангел! Я обычный человек, такой же, как ты.
— Но мы оба знаем, что я лучше большинства, — поддразнил он. — Иначе зачем ты просишь меня научить тебя искусству плотских наслаждений.
— Не дразни меня.
— Тогда скажи мне абсолютно честно, — вдруг посерьезнел Георгос, — почему ты считаешь, что из этой затеи что-то получится? Ты не боишься, что тебе будет больно, когда все закончится?
— Ты не сможешь причинить мне боль. Все это будет лишь на то время, что я живу здесь, а потом все закончится. Я не буду ждать тебя месяцами или даже годами. Наша связь не продлится долго, чтобы никто о ней случайно не узнал, я понимаю, что ты не можешь так рисковать. Ты не можешь встречаться со мной, не можешь любить меня. Я в полной безопасности, потому что так сложились обстоятельства, которые от нас не зависят.
Кэсси прекрасно знала, что у них не может быть ничего общего, только удивительный чувственный опыт, который ей предстоит для себя открыть.
— И ты не станешь в меня влюбляться?
— Я не пробуду с тобой достаточно долго, чтобы влюбиться.
— Ты считаешь, что это зависит от времени? Разве не бывает любви с первого взгляда?
— Конечно нет! — отрезала она. — Вожделение, страсть — да, но любви нужно время.
— Я рад, что ты только что развеяла все мои сомнения.
Кэсси покраснела. Она совершенно не собиралась влюбляться в короля, она просто хотела стать «нормальной», чувствовать то, что чувствуют все остальные люди. Возможно, если ей понравится секс с Георгосом, то когда-нибудь ей может снова этого захотеться с кем-то другим.
— Не стану лгать, я действительно хочу тебя. Возможно, потому, что это чертовски неуместно и несвоевременно. Но главным образом потому, что ты так невероятно красива. И да, я хотел спровоцировать тебя, чтобы ты сама пришла ко мне.
— Тогда чего ты ждешь?
— Ты думаешь, я прямо сию секунду потащу тебя в спальню? — слегка опешил Георгос.
— А почему нет? — пожала плечами Кэсси. Она и так слишком долго ждала — всю свою жизнь.
— Если уж ты мне доверяешь, доверься настолько, чтобы позволить мне все сделать по-своему, — мягко попросил он. — Дай мне немного времени на подготовку, и ты не пожалеешь, обещаю. И самое меньшее, что ты сейчас можешь сделать, — это позавтракать. Пойдем.
Он взял Кэсси за руку и повел ее в небольшое патио, где для них уже был накрыт стол. На серебряном подносе были свежие фрукты и выпечка. Георгос помог ей сесть за стол и сам устроился напротив.
— Давай начнем с этого. — Он протянул ей руку, и Кэсси вложила свои пальцы в его ладонь. Казалось бы, прикосновение было совершенно невинным, и все же она не могла оторвать взгляд от его зеленых глаз.
— Это так…
— Интимно, — договорил за нее Георгос. — А дальше будет еще интимнее. Не пытайся говорить самой себе, что это не так. Поэтому мы не будет торопиться и начнем с простых легких прикосновений.
— Мне не двенадцать лет, Георгос, — вдруг рассердилась она.
— И слава богу! — рассмеялся он. — Поплавай, возьми в библиотеке какую-нибудь книжку, а мне пора ехать на встречу, я не могу на нее опоздать. Вечером мы поужинаем здесь.
— Не нужно этой романтики, Георгос. В этом нет ничего особенного.
— По своему опыту могу сказать: это может быть особенным. Тем более в первый раз.
Георгос попросил своего водителя ехать помедленнее, чтобы подготовиться к предстоящей встрече, но никак не мог перестать думать о Кэс-си. Он много лет не доверял ни одной женщине, не приводил в свой дом. С этой целью он использовал частный дом в черте города, где и проходили его тайные свидания.
Но приводить туда Кэсси у него не было ни малейшего желания. Но ведь Кэсси не была похожа ни на одну из его женщин. И она смотрела на него так, что он практически потерял голову. Умом он понимал, что не должен к ней прикасаться, что ей вовсе не обязательно жить в его доме, чтобы быть в безопасности. И все же он хотел, чтобы она была рядом. Он так устал от постоянного чувства вины и обязательств, которые будут с ним до конца дней. Ему просто хотелось почувствовать себя обычным человеком, каким он ощущал себя рядом с Кэсси.
Вранье. Она заставила его почувствовать себя богом. А точнее, эгоистичным, алчным дьяволом. Он хотел большего, чем заслуживал. Но разве не мог он получить это хотя бы раз в жизни? На протяжении десяти лет он был прекрасным королем, покорно и достойно несущим возложенные на него обязательства. Он не переступал линию сдержанности и самоконтроля много лет.
До тех пор, как встретил Кэсси. Не прошло и двух минут с их встречи, как он перешел грань сначала просто неуместного, а затем и вовсе возмутительного. Разумеется, он не должен был соглашаться на ее просьбу, но тогда всю оставшуюся жизнь он провел бы в размышлениях «а что, если?». У него и без того было достаточно сожалений. И Георгос действительно хотел помочь ей, научить получать чувственное удовольствие от близости. Ее честность и смелость в том, чего она просила, лишь воспламеняли его.
Он снова попытался сосредоточиться на предстоящей встрече, он должен был доказать самому себе, что у него все под контролем. Георгос уже жалел, что не поддался искушению овладеть ею в тот же миг, но он должен был дать Кэсси время и пространство, чтобы передумать.