— Я тебя пугаю?
— Пугаешь — не совсем подходяще слово, — охрипшим голосом проговорила она.
— А какое подходящее?
— Приводишь в трепет.
Кэсси стояла, прислонившись к стене, и смотрела, как он оборачивает вокруг бедер полотенце. А потом он вдруг стремительно подошел к ней и поцеловал, разжигая внутри ее пламя. Она была готова, и он это знал.
Георгос отодвинул чашечку бикини, чтобы обхватить ладонью ее высокую грудь. Другая рука опустилась ниже, скользнув под трусики. Кэсси тихонько ахнула, когда его пальцы оказались у нее на клиторе.
Георгос все быстрее и глубже ласкал ее пальцами. Кэсси почти обезумела от охвативших ее ощущений. Она застонала, чувствуя приближение кульминации, ей хотелось большего, хотелось чувствовать его внутри себя. Она громко вскрикнула, когда мир распался на миллионы цветных осколков.
— Сколько еще раз ты собираешься заставить меня потерять контроль, прежде чем я получу то, чего хочу? — прошептала она.
— Десятки раз, сотни, — пробормотал он ей на ухо, крепко прижимая к себе. — Ты больше не сопротивляешься ощущениям, ты принимаешь их. Ты уже почти не боишься.
— Я совсем не боюсь.
— Значит, ты почти готова.
— Я готова уже сейчас.
— Предвкушение сделает процесс еще лучше, — улыбнулся он и отступил.
— Но…
— Я нашел для нас подходящее мероприятие, чтобы ты на нем могла меня сопровождать.
— Мероприятие? — в ужасе отпрянула Кэсси. — Сегодня?
— Сегодня к тебе приедет персональный стилист. Она привезет несколько нарядов на выбор, сделает тебе прическу и макияж. Поиграешь в Золушку, хоть и с небольшим опозданием.
Кэсси покраснела от злости. Когда она говорила Георгосу про новый гардероб, она вовсе не это имела в виду. Ей просто хотелось его позлить!
— Конечно, ты можешь надеть свою больничную форму или вчерашние джинсы. — Он пожал плечами, видя ее внутренний протест. — Но в прессе обсудят каждую деталь твоего наряда, включая его цену.
— Всем наплевать, что будет на мне надето. Я всего лишь сводная сестра Деймона.
— Их интересует любая женщина, находящаяся хотя бы в пяти футах от меня, — сказал он, демонстрируя врожденное высокомерие.
Кэсси закатила глаза.
— Потому что на самом деле их интересуешь только ты?
— Думаю, ты сильно удивишься, когда поймешь, насколько сильно их интересуешь именно ты. Восхищаться необыкновенной красотой — человеческая натура, — сказал он, когда Кэсси покачала головой. — Ты знаешь, что привлекаешь внимание как мужчин, так и женщин, и молодых, и старых. Не важно, что на тебе надето, — они будут смотреть на тебя.
— Они будут воспринимать меня только как сексуальный объект, — пробормотала она.
— Поначалу все тебя так воспринимают. Вот почему ты так усердно работаешь: чтобы доказать, что это еще не все, чем ты обладаешь.
Его проницательность удивила ее, и она вдруг поняла, что Георгос и сам такой же.
— Ты тоже так делаешь, — медленно проговорила она. — Усердно работаешь, чтобы доказать, что ты хороший король.
— Мне приходится доказывать миру куда больше, чем тебе, и по гораздо более низменным причинам, чем привлекательная внешность.
Меня рассматривают как сексуальный объект с самого рождения из-за власти, денег, титула. Но я игнорирую это. И ты тоже сможешь.
— Тем не менее ты хочешь, чтобы я нарядилась для публики.
— Я хочу, чтобы тебе было комфортно. И для этого необязательно надевать дизайнерское платье и наносить тонну косметики, если ты не хочешь. Мне не важно, что будет на тебе надето, — в любом случае сегодня ночью ты окажешься в моей постели абсолютно обнаженной.
— Неправда, для тебя очень важна внешняя атрибутика. Тебе важно, что о тебе подумают.
— Ты так считаешь?
— Я это знаю. Ты все делал правильно, идеально больше десяти лет.
— Не все правильно. И уж точно не все идеально. — Он покачал головой.
— Разве? Что ты должен доказать и кому? Каковы эти низменные причины?
— Они слишком ужасны, чтобы о них говорить.
— Я тебе не верю.
— Почему? Разве я когда-нибудь тебе лгал? — тихо повторил он. — Не спрашивай меня больше.
— Почему ты считаешь, что не можешь мне доверять?
— Я никому не доверяю, не принимай это на свой счет. Я не доверял даже собственной сестре, тем самым оттолкнув ее.
— Это не так, она знает, что ты любишь ее, именно поэтому так боялась подвести тебя. Ты доказал, что доверяешь ей, оказав свою всестороннюю поддержку. Так почему ты не можешь довериться мне? Почему хочешь помочь мне, но не позволяешь сделать то же самое для тебя?
— А почему ты вообще думаешь, что можешь мне помочь?
Кэсси отпрянула, словно от удара. Да, он умеет поставить на место. Действительно, кем она себя возомнила?
— Конечно, прости, я идиотка.
— Кэсси, — мягко сказал он. — То, что я здесь, с тобой, — это с моей стороны знак огромного доверия. Но наша физическая близость не означает, что я готов открыть перед тобой свои душевные муки из прошлого.
— Значит, предпочитаешь закрыться и действовать дальше согласно своему плану?
— Да.
— И лишить меня девственности — один из пунктов.
— Да. Но ведь именно ты предложила эту сделку, Кэсси. — Он пожал плечами. — Тебе нужно переодеться, прежде чем мы отправимся на торжественное открытие скульптуры. У тебя есть два часа до того, как ты предстанешь перед публикой в качестве нового дополнения к королевской семье.
— Точнее, в качестве бедной родственницы, — пробормотала она.
— Встретимся в библиотеке через десять минут, я познакомлю тебя со стилистом.
Кэсси убежала в свою комнату, наскоро приняла прохладный душ и оделась в джинсы и футболку, затолкав свою гордыню куда подальше. Всю свою жизнь она намеренно пряталась от мужских взглядов, но сегодня… сегодня ей хотелось, чтобы Георгос заметил ее.
Когда пятнадцать минут спустя Кэсси вошла в библиотеку, Георгос и стилист уже ждали ее.
— Знакомься, это Тея, — отстраненно-холодно сказал Георгос. — Она поможет тебе с нарядом, прической и макияжем.
— Надеюсь, вы настоящая волшебница, — заставила себя улыбнуться Кэсси, пораженная холодностью Георгоса. — Мне действительно нужна ваша помощь, особенно с волосами.
— Никаких стрижек, — отрезал Георгос.
— Хорошо, — сухо сказала Кэсси. — Может, мы переместимся с Теей в другое место, чтобы не беспокоить вас?
Георгос посмотрел на нее, и Кэсси смело встретила его холодный взгляд. Молчание явно затягивалось, и Георгос кивнул. Кэсси стиснула зубы от злости: он был просто невыносимо высокомерен!
Тея провела Кэсси в комнату, в которой стояли кронштейны с одеждой и чемоданы с косметикой. На какой-то миг она засомневалась в том, что это удачная идея, но потом вспомнила свою решимость поразить Георгоса и полностью доверилась стилисту.
Два часа спустя она шла по коридору в сторону библиотеки с неистово стучащим от волнения сердцем. Георгос стоял у окна к ней спиной.
— Георгос…
Он обернулся и молча смотрел на нее. В какой-то миг ей захотелось развернуться и убежать прочь со всех ног, но она словно приросла к месту.
— Мисс Маррон. — Он подошел к ней вплотную. — Вы выглядите…
Кэсси ждала продолжения, но он так и не закончил. Волна удовлетворения прокатилась по ее спине.
— Кажется, я заставила вас потерять дар речи, ваше величество?
Георгос продолжал молчать, стоя прямо перед ней, слишком близко, чтобы она могла сохранять хладнокровие.
— Правда, ты и без того не слишком разговорчив, — сказала Кэсси.
— Разве?
— Ничего не значащая болтовня не в счет. Я говорю о тех барьерах, которые ты не хочешь опустить.
— Ты снова об этом? Зачем тебе это знать? — тихо спросил он. — Ты физиотерапевт, а не психиатр. А я — не твой пациент.
— Ты хочешь интимности без близости?
— Я просто хочу тебя.
Кэсси молча пожала плечами. В конце концов, какая разница?
— Покружись, — попросил он. — Я хочу как следует тебя рассмотреть.
— Конечно, король Георгос, — поклонилась она и медленно повернулась вокруг своей оси. — Ну что, я достаточно хороша для того, чтобы появиться на людях в твоем обществе?
— Сирена, — хриплым голосом проговорил он. — Тебе понравилось. И тебе понравилась моя реакция на результат. Все будут смотреть, — предупредил он, — ты уверена, что готова к этому?
— На меня все равно станут смотреть, когда я выйду из подполья. — Она пожала плечами. — По крайней мере, в твоем присутствии все любопытствующие будут сохранять дистанцию.
— О нас могут пойти слухи, но я с этим справлюсь.
— И каким образом?
— Сделаю отвлекающий маневр. Я не позволю им тебя преследовать.
— Они все равно будут это делать, по крайней мере какое-то время, — усмехнулась она. — Не важно, что на мне надето, я не принадлежу к высшему обществу. Они будут говорить о моей матери…
— И что они скажут?
— Что она двадцать лет была любовницей Джона Гейла. Бесстыдная соблазнительница, которой так и не удалось увести его из семьи.
— Почему она так долго его ждала?
— Потому что была слабой. — Она грустно пожала плечами. — Ты бы видел ее, когда он собирался прийти: она танцевала, наряжалась для него. А он приходил, говорил мне пару слов и уединялся с мамой в спальне. Между ними никогда не было настоящих отношений. Она все ждала его, верила, но никогда не двигалась вперед, она всегда принимала его, несмотря ни на что.
— Ты сердишься на нее?
— За то, что она никогда не боролась. Даже заболев, она не стала бороться.
— Значит, ты будешь бороться за то, что хочешь?
— Я уже это делаю: и в работе, и с тобой, и в этом предстоящем выходе в свет.
— Вот и молодец, — сказал он, отводя взгляд. — Надеюсь, они не станут копать так глубоко. В наши дни быть незаконнорожденным ребенком — не такая уж редкость.
Для обычных людей — возможно, но не для особ королевской крови, как Элени и Георгос.
— Тем не менее времена и нравы изменились не настолько, чтобы король связался с простолюдинкой, — улыбнулась она. — Ты все еще должен найти себе подходящую принцессу.